Карма расплылась испуганными серыми полосами.

— Что такое? — вскочила я. — Вам плохо?

— Мне? — та глаза ошарашенные на меня подняла. — Там… — проговорила срывающимся голосом. — Там… — и на скатерть начала тыкать.

Я скатерть приподняла, заглядывая.

Там, уткнувшись мордой в книгу и закинув очки за уши, спал Стикс. Распластавшись, он раскинул лапы, а хвост его высовывался из-под стола. Но испугал посетительницу не кошачий хвост. Кот похрапывал!

Посетительница заглянула следом за мной и икнула.

В когтистой лапе был зажат фонарик.

— Стикс! Прибью! — прошипела возмущённая я. Кот подскочил, глазами сонно заморгал. Схватил книгу, сунул под мышку и с испугу дал деру под шкаф.

Посетительница медленно осела на пол. Очередной раз громко икнула.

— Что?.. Кто… Это?..

Я бы с удовольствием объяснила, кто это, причём очень нецензурно даже для чёрной ведьмы. Но пришлось бежать к шкафу, схватить графин и, вернувшись, выплеснуть его в лицо растерянной клиентки. Аура посетительницы переливалась всеми цветами радуги. Полная мешанина. Посетительница от воды вздрогнула, подскочила и, ткнув рукой под шкаф, завыла:

— Нечисть!!!

— А что вы хотели? Я же ведьма! — резонно заметила я.

— Сама нечисть! — вынырнул из-под шкафа кот и обиженно морду насупил.

Трындец!

— Говорящий кот!

Женщина покачнулась, обвела мутным взглядом комнатку, и рухнула у моих ног.

Я тяжко выдохнула.

— Выползай оттуда! — приказала коту и пальцем ему сурово погрозила.

— Не вылезу! Ты за ухо драть будешь, как тогда с ветчиной! — запротестовал Стикс и поглубже под шкаф забился.

— Выползай, мерзавец! — зарычала я. — Иначе Карину позову, она тебя шваброй выудит!

— Меня шваброй?! — высунул морду кот. — Меня, кота второй учёной степени?!

— Вот эти степени мы тебе и подправим.

— К вам без очереди просятся, — словно услышав собственное имя, помощница впорхнула в комнату.

Охнула, увидев возлежащую на полу посетительницу. Перевела взгляд на опустевший графин.

— Божечки ты мой! Я сейчас воды принесу…

— Стой! — успела я притормозить Карину. — Кабинет на ключ закрой. Кота из-под шкафа вытащи!

— Я сопротивляться буду, — взвыл Стикс. У помощницы глаза округлились. Да не до того было!

— Кто там? — прошептала она побледневшими губами.

— Кот! — рявкнула я, зверея. И сама бросилась к двери, заперла ту на ключ. — Выползай, стервец!

— Вдвоём на одного! — выл паршивец.

Карина, молодец, взяла себя в руки, пусть и дрожащие, и направилась к шкафу.

— Я живьём не сдамся! — пригрозил ей кот.

— Ничего, и не таких брали, — провозгласила моя помощница. Рукава засучила, встала на колени, схватила Стикса за шиворот и вытянула сопротивляющуюся наглую животину. Тот глаза закрыл, книгу крепче к себе прижал.

— Не бейте меня, я инвалид с детства!

— И правда кот, — пошатнувшись, проговорила Карина, осоловело на кота смотря, и в обморок рухнула.

Кот, выпавший из её безвольных рук, отряхнулся.

— Вот так-то нас, учёных, за шкварник таскать! — и нагло на меня посмотрел.

— Ты не задавайся, — ведьма во мне сощурила глаза, наступая на кота. У того шерсть дыбом встала. — Бить не буду. Ты дело своих поганых лап исправляй… Этой, — кивнула на посетительницу, — для забывчивости заклятие найдёшь. Чтобы начисто тебя, скотинку, из памяти стереть. А Карине… — вздохнула, — для нервов. Ей с нами ещё работать. Пусть привыкает.

Кот уселся, облокотившись о тело моей помощницы, и начал листать книгу.

— Я не знала, что у нас… у вас… всё по-настоящему! — первые слова пришедшей в себя помощницы.

Я подавила вздох.

— Ты не предоставляешь насколько.

Через десять минут, во время которых в дверь нещадно ломились, Карина, приободрённая, но немного ошалевшая, выводила из кабинета довольную, но сильно бледную посетительницу.

А ко мне уже ворвался мужчина. Взъерошенный, с диковато-полоумным взглядом. Его я тоже узнала. Он жил сразу за полем, на первой улице. Часто сталкивались, когда я в город ходила. Даже пару раз помог сумки донести, правда, косился на меня неодобрительно и недоверчиво.

И вот он в моем кабинете. Дикий и по всему жутко нервный. Кинулся к столу, по пути чуть не споткнувшись о ножку кресла. Схватил меня за одеяние и в глаза тоскливо заглянул. Стикс юркнул под стол, не забыв книгу за собой утащить.

— Измучил меня… Житья не даёт!

— Отпустите, — я с трудом оторвала трясущие руки посетителя от своего одеяния. — Спокойно объясните: в чем дело?

Мужчина брякнулся в кресло, обхватил голову руками.

— Каждый вечер садится напротив и нравоучения читает. А ещё хуже… — он на меня уставился. Лицо совсем безумное, красными пятнами покрытое. — Главы из Святого Писания зачитывает. Прям стихами…

— Да кто? — не выдержала я.

— Барабашка! — взвыл посетитель и схватил себя за волосы.

— Вы его видите, что ли? — ведьма во мне искренне удивилась.

— Как вас! Сидит на стуле, мохнатый, морда щенячья, глазки круглые. Ручонки мелкие. И всё зачитывает мне и зачитывает, покоя нет.

— Может, у него того… — из-под стола глухим шёпотом поинтересовался Стикс. — Не барабашка, а белочка? Морда, посмотри, какая красная.

Я на кота шикнула. Он замолчал.

— Выгоните нечистого! — взмолился мужик, руки молитвенно сложил и на меня как на икону посмотрел. А я в шар магический посмотрела.

Точно, как есть барабашка! Именно такой, как посетитель описывает. Сидит на кухонной лавочке и ножкой мохнатой покачивает.

Придётся ехать. Вдохнула. Поднялась.

— Звать-то тебя как? — обратилась к мужику.

— Риком…

— Тогда идём, Рик. Только я того… — на стол покосилась. А вернее, под стол. — С котом…

— Да хоть с чёртом! — подскочил посетитель. — Только избавьте.

«Ага, — подумала я. — Вот только Дакара мне и не хватает с собой прихватить».

Глава 7. О барабашках, злых баронах и другой нечисти

Барабашка был именно там, где и показывал магический шар. У стола, на стульчике, попивающий чай из большой деревянной кружки. Завидев гостей, помахал ручонкой. Спрыгнул на пол, поправил домотканый половичек и кинулся к низенькому шкафу, выудил ещё пару кружек. Метнулся к печке. Достал дымящийся каравай. Водрузил его на стол.

Налил дымящегося чаю из самовара.

— Проходите, гости дорогие! Хозяин-то наш негостеприимный, чаем лишний раз не напоит, гостей не пригласит к столу. Все самому приходится делать, — бубнил сокрушённо, то и дело шаркая ножкой.

— Вот! Видели? — сполз по стенке горемычный хозяин. — Барабашка!

Я хмыкнула. Стикс присвистнул. Уверенно направился к столу. Уселся с самым деловым видом на стул, взял кружку в лапы. Рик побледнел, на кота очумело посмотрел. Я на него рукой махнула.

— Самостоятельный, жуть. Избаловала. Не заводите котов. Особенно рыжих. Они потом степенями козыряют, — и тоже к столу направилась.

— Это что же мы, мил нечистый, хозяев с ума сводим? — завёл беседу в это время кот учёный.

Барабашка вздохнул. Участливо на хозяина посмотрел. Тот и не пытался с пола встать, сидел с открытым ртом и смотрел на происходящее.

— Так что же с ним, непутёвым, делать? — посетовал барабашка. — Мне его бабка перед смертью велела присматривать за внучком.

— Бабка? — переспросила я, присаживаясь поближе.

Барабашка кивнул.

— Хорошая женщина была, меня привечала, каждый вечер крынку с молоком оставляла и хлеба… Слышишь? — обратился к хозяину. — А ты мне даже соли на стол не ставишь! Не по-людски это.

— И то верно, — согласился Стикс и на Рика недобро глянул. — Это где видано, таким жадным быть?

Мужчина икнул в ответ.

— А тут, значит, пристрастился, — продолжал барабашка. — Дам легко поведения домой водить. И такие… — нос поморщил. — И что важно… Те тоже ни тебе здрасте, ни тебе до свидания. Фу! Вот времечко настало. И пьют-то, пьют такую сивуху, — покачал головой. — Вот я и подумал: собьют с дороги истиной моего подопечного. Я ему так и этак, то дверь заклиню, то хату задымлю. Нечего всяких водить. А он свечи накупил, разжёг и встречу романтическую устроил. Тьфу! Вот и пришлось барышню испугать моим явлением, а его уму-разуму поучить. А то как же я его бабке покойной в глаза смотреть буду?

— И этот непутёвый ещё и жалуется! — скривил морду кот. — Слышь, Рик! Ты сам барабашку вызвал поведением своим развратным, а теперь плачешься. Веди жизнь путную, и не будет никакой нечисти тебе являться.

— Все-таки это неправильно, — наклонилась я к барабашке и прошептала заговорщицки: — Видишь ли, не должны тебя нормальные люди видеть! Нехорошо это. Ты так своего хозяина до сумасшествия доведёшь. Что тогда? Как бабушке в глаза смотреть будешь?

Барабашка на хозяина покосился.

— Что, всё так плохо?

— Очень, — подтвердила я. — К нам пришёл. Говорит: изгоните нечисть из дому.

— Вон оно как! — протянул барабашка. — А чего тогда делать-то? — заныл.

Мы с котом переглянулись. После чего я в сумку полезла и оттуда книгу ведовскую вытащила, на стол водрузила, перед самым носом Стикса.

— Поищи, есть у нас чего?

Кот отодвинул чай. Раскрыл книгу. Пять минут шуршали страницы.