Качап

Говорят, давным-давно унесло юношей в море во время охоты. И прибило к берегу другой страны. Побоялись они идти в селение, но потом все же решились. Пусть убивают — а может, все-таки не убьют!

Жители той страны хорошо юношей встретили, разобрали по домам как гостей. Не измывались над ними, не мучили.

Однажды стал один юноша к девушке приставать. Решил хозяин наказать юношу, темя ему просверлить. Когда сверло мозга достигло, стал юноша смеяться.

Догадались другие юноши, что случилось, и решили убежать.

— Готовьтесь к побегу тайно, дорожные припасы тоже тайно готовьте. В один из вечеров убежим, — сказал самый старший.

И вот однажды, когда все уснули, убежали наши юноши, унесенные морем, домой. Рассказали, что с ними случилось. Собрались все силачи, все ловкие юноши из этого селения и отправились мстить.

Плывут мстители. Один туман наколдовал. Плывут в сплошном тумане, даже вытянутой руки не видно. Приплыли к селению обидчиков, убили всех взрослых. Нашли и главного обидчика, ему тоже голову просверлили. Когда до мозга дошли, он тоже засмеялся и умер.

Забрали с собой всех детей. Когда вернулись, по домам раздали. Девушку по имени Качап забрал себе оленевод. Скоро откочевал оленевод неизвестно куда. А Качап у него и прислугой была, и пастушкой, даже по ночам стадо стерегла.

Заболел вдруг у оленевода сын, муж и предложил жене:

— Давай убьем Качап, тогда наш сын выздоровеет. Сшей девушке одежду из белых шкур!

Не хотела жена, чтобы девушку убили. Но муж настаивал: должен же их сын выздороветь!

Сшила жена девушке белую одежду. Муж ей сказал:

— На следующей стоянке и убьем девушку. Пусть она, как мы кочевать соберемся, новую одежду наденет. И в ночь перед кочевкой пусть не сторожит стадо. Накорми ее хорошенько!

Последнюю ночь мужчина сам пошел стадо сторожить. Не хотела девушка ночевать дома, да они уговорили ее. Как только муж ушел, жена говорит Качап:

— Тебя убить хотят. Надень вот эту белую одежду! Когда поедем, я нарочно выроню горшок из кибитки и велю тебе вернуться за ним. Ты и убеги! Только не показывай печали, будь, как всегда, веселой, а то догадаются.

Назавтра снялись они со стоянки. Едут, вдруг хозяйка выглянула из кибитки и говорит:

— Ой, я горшок уронила! Качап, вернись за ним! Он, наверное, недалеко выпал.

— Давай я вернусь, — сказал муж.

— Пусть Качап вернется, она привыкла много ходить!

Пошла Качап за горшком, да и убежала. Ждал ее хозяин, ждал, не дождался и сказал, что на оленях ее догонит. Хотя и быстро Качап бежала, а мужчина на оленях еще быстрее ехал. Вот-вот догонит. Добежала Качап до прежней стоянки, легла у пепелища и взмолилась:

— Пепелище, спрячь меня, ведь я столько здесь работала. Слышишь, за мной гонятся!

Доехал мужчина до пепелища. Стал искать следы Качап, ничего не нашел. Назад к жене вернулся.

А Качап дальше пошла. Быстро шла девушка, увидела впереди мужчину. Догнала его Качап, мужчина ей сказал:

— Пойдем к нам! Вот только наш ребенок болеет, мы уже несколько дней не спим.

Согласилась Качап. Пришли домой. А там ребенок плакал, не умолкая. Вот мужчина и попросил Качап:

— Понянчи, пожалуйста, ребенка. А мы хоть немного поспим. Потом разбуди нас.

Согласилась Качап. Уснули муж с женой, а Качап стала ребенка нянчить. Ребеночек громко кричал, надрывался. Особенно сильно плакал, когда она до ягодичек дотрагивалась. Осмотрела Качап ягодички ребенка. А у него, оказалось, все ягодички засохшей глиной измазаны. Осторожно соскребла она глину, стал ребенок потише плакать, успокоился и уснул. И Качап с ним уснула.

Проснулся мужчина, а ребенок не плачет. Испугался мужчина, подумал: «Наверное, умер». Приложил ухо к груди ребенка, он дышит.

Разбудил тихонечко жену.

— Ребеночек-то спит, да и гостья спит. Пусть пока спят, мы тоже еще поспим, — сказал жене.

Встали только тогда, когда совсем выспались. Гостья с ребенком все еще спали.

— Чем же нам одарить Качап? — просил муж жену. — Шкурами и какими-нибудь гостинцами?

— Ничего мне не надо, — сказала спросонок Качап. — Я ведь ничего не делала, только убаюкала его.

Все же дали ей гостинцев, а хозяин даже немного нести помог. Проводил Качап и пошел обратно. Прошла немного Качап, обернулась, а вместо мужчины бурый медведь переваливался. Оказывается, это бурый медведь был.

Долго шла Качап, устала, подошла к большой реке. Села на самом берегу и уснула, потому что страшно ей стало через реку переходить.

— Если это Качап, переправим ее через реку, — услышала Качап.

Открыла глаза: около нее стояли юноши.

— Куда идешь? — спросили ее юноши.

— К братьям, — ответила Качап.

— Мы тебя сейчас переправим! А те, к кому ты идешь, вон за той горой живут, — сказали ей.

Переправили они Качап. Посмотрела она юношам вслед, но увидела журавлей, оказывается, они ее переправили. Скоро Качап добралась до селения. Там ей хорошо зажилось.

Кореки

Лиса-обманщица

Встретила лиса медведя.

— О-о, племянничек, рада видеть тебя!

— И я рад.

Пошли они вместе к краю крутой скалы.

— Давай-ка поспим на солнышке, — предложила лиса.

— Ладно, — согласился медведь.

А скала высокая и отвесная.

— Ты с краю не ложись, — сказала лиса медведю, — а то еще скатишься и упадешь. Подальше от края ляг.

Легли они спать: лиса с краю у самого обрыва, а медведь рядом. Только заснул медведь, как лиса раз — и на другую сторону перебралась. Зашептала спящему:

— Племянничек, подвинься, а то столкнешь меня, — а сама подталкивала его к краю. Вдруг столкнула, медведь покатился со скалы.

Вскочила лиса и стала к подножию спускаться. Увидела — мертв медведь.

Дети лисы перенесли медвежье мясо домой. Еды достаточно стало. Сказала лиса своей старшей дочери Имынне:

— Имынна, позвонки медвежьи не выбрасывай, я их соберу и похороню.

И верно. Собрала лиса позвонки и нанизала на веревку. Вот собралась лиса и пошла в тундру. Шла, а позвонки за собой на веревочке волочила. Вдруг увидела: в кустах крепко спал волк. Привязала лиса к хвосту волка позвонки, да как закричала:

— Племянничек, племянничек, большезубые чудовища за тобой гонятся! Беги скорее! По густым кустам беги!

Вскочил волк и бросился со страху в кусты. Зацепились позвонки за ветки и сдернули весь пушистый белый волчий хвост. Прибежал волк домой и закричал:

— Бабушка, бабушка! Я хвост где-то потерял!

— Шляешься где попало! Как это можно свой собственный хвост потерять?! — отругала его бабушка и сшила ему из обрывков старой шкурки другой хвост.

А лиса тем временем пошла по следу волка. Заметила, что на кустах волчий хвост висит. Взяла его и домой побежала.

— Имынна, вот пушистый белый волчий хвост принесла. Пришей-ка из этого хвоста всем лисам белые кончики.

Пришила Имынна к лисьим хвостам кусочки волчьего хвоста. С тех пор у всех лисиц кончики хвостов белыми стали.

Коряки

Куйкынняку и волк

Решил Куйкынняку [Куйкынняку — ворон, культурный герой и трикстер, выступает центральным, активным и, предположительно, древнейшим персонажем палеоазиатской мифологии. Он является главным персонажем мифов творения у чукчей и всего повествовательного фольклора коряков и ительменов.] покататься, на гору отправился. Шел он, водовозные санки за собой тащил. Пришел на гору, скатился к самому морю. Через море перекатился, обратно отправился.

Подошел к нему волк.

— Здравствуй, двоюродный брат! Что делаешь? Катаешься? Ну-ка, брат, и я покатаюсь!

— Не смей садиться! Сломаешь!

— Ничего. Хоть разок скачусь!

Стал волк кататься, три раза с горы скатился. Потом сказал Куйкынняку:

— Ну ладно, брат, я домой пойду.

Вернулся домой Куйкынняку. Через некоторое время решил волк: «Пойду в гости к двоюродному брату». Отправился, вдруг заметил: на дороге ноги Куйкынняку валялись.

— Ой! Двоюродный брат! Какой смертью умер? — Вскрикнул волк и съел ноги Куйкынняку.

Еще немного прошел, руки нашел. И руки съел. Потом голову нашел и тоже съел. А потом и тело нашел, и его съел.

Пошел волк дальше. Вдруг Куйкынняку закашлял в его животе:

— Эй, братец, куда мы идем?

— К твоему жилью.

Потом Куйкынняку спросил:

— Что это?

— Почки.

— А это, братец, что?

— Легкие.

— А вот это?

— Печень.

— А это что, на кочевую юрту похожее?

— Ой-ой! Не трогай! Это сердце!

— Ладно.

Немного погодя Куйкынняку опять спросил:

— Эй! Братец, где мы идем?

— К самому жилью подходим.

И снова Куйкынняку решил узнать:

— Куда пришли?

— Вот уже на крышу землянки, ко входной двери взбираемся.

Тут вцепился Куйкынняку в волчье сердце когтями. Не выдержал волк удара и умер.

Закричал Куйкынняку:

— Мити [Мити — жена Куйкынняку.]! Скорее выходи! Распотроши волка!

Взяла Мити нож, вышла и распотрошила волка. Тогда Куйкынняку вышел и велел:

— Живо, Мити, втащи волка в жилье.

Втащили, голову отрубили.

А Таятхыт — младший брат волка — дома брата ждет.

— Эй, куда старший брат ушел? Надо пойти поискать его.

Пошел на поиски. Увидел следы.

— Вон куда! К Куйкынняку, оказывается, пошел!

Пришел Таятхыт к Куйкынняку.

— Здравствуй, братец! Пришел? Ну, войди!