Сет сидел за столом. Перед ним стояла бутылка водки и стакан. Он, казалось, не слышал музыки и не смотрел на танцующих. Он был погружен в собственные мысли.

Я обняла его за шею и поцеловала.

— В чем дело, партнер? — спросила я. — Ты сердит на меня за то, что я потратила столько денег? Или, может, тебе не нравится наша музыка? Она слишком нежная для тебя? Братья! — крикнула я по-русски. — Мой друг говорит, что ему не слышно музыки! Давайте петь громче!

Стены буквально закачались, когда с новой силой грянула музыка. Я решила, что буду танцевать. Скинув ботинки и распустив волосы, я швырнула шпильки игрокам, которые бросились из-за них в драку, словно они были золотыми. Потом встряхнула косами и громко велела музыкантам играть цыганскую песню, которую знают все русские: «Два брата».

В ней пелось о двух братьях, которые влюбились в одну девушку, но она никак не могла выбрать между ними и поэтому вышла замуж за третьего, который был совсем на них не похож. Это красивая песня с множеством куплетов. Я вскинула голову и, подняв руки вверх, начала медленно кружиться. Музыка становилась громче, все в зале начали прихлопывать в такт. Я смеялась, потому что мне нравились и песня, и танец, и жизнь, и мне было все равно, какие мысли терзают Сета, потому что я любила его и хотела, чтобы он был свободен, свободен, как цыган.

Я танцевала для Сета, а он угрюмо сидел, не поднимая головы.

— Ну, ну, мсье Сет, — сказала я на страшной смеси русского с французским. — Я танцую для тебя, а ты даже не хочешь на меня посмотреть. Я хочу танцевать для тебя одного! Встань, я говорю! Встань и смотри, как я танцую!

Я потянула его за руку, и Сет нехотя поднялся из-за стола.

— А теперь смотри внимательно, — приказала я. — Эй, ребята, проследите, чтобы он смотрел на меня!

Двое услужливых русских матросов встали с двух сторон рядом с Сетом и так заломили ему руки, что он был вынужден задрать голову. Я начала танцевать. Мне снова было шестнадцать лет, и я танцевала для него на балконе особняка Делакруа в Париже. Откуда-то доносились музыка и смех. Я все быстрее и быстрее двигалась в танце, поводя руками и плечами из стороны в сторону, покачивая бедрами, притоптывая ногой в ритме музыки. Блузка соскользнула у меня с плеча, но я не сделала даже попытки поправить ее.

Наконец я быстро закружилась, постепенно приближаясь к Сету так, что мои развевающиеся волосы касались его лица. Я хотела поднять вихрь веселья, который втянул бы его в себя, заставив вновь радоваться жизни.

Я танцевала до тех пор, пока одобрительный гул голосов не перешел в рев. В какое-то мгновение я поняла, что больше не могу продолжать танец, и внезапно остановилась перед Сетом. Мне было дурно. Комната вдруг резко накренилась, и я почувствовала, что падаю. В следующий миг я воспарила к потолку, это Сет взял меня на руки и понес из шумной, прокуренной комнаты вверх по лестнице в спальню, а золотоискатели и русские моряки одобрительно кричали вслед. Я, словно кукла, беспомощно лежала в его руках.

Сет отнес меня не в мою, а в свою спальню. Я так страстно хотела его, чертенята желания плясали в каждой частичке моего тела. Я жаждала его губ, рук, бедер, его нежных и властных прикосновений.

Сет осторожно положил меня на кровать поверх покрывала, сел рядом и отвел пряди волос с моего лица. Его прикосновения были мягкими и ласковыми. Протянув руки, я сжала в ладонях его лицо и посмотрела в глаза. Они светились. Любовью. Я была в этом уверена. Сет наклонил голову и поцеловал меня. Я притянула его к себе. Я хотела, чтобы он понял, как я люблю его. Сет слегка отпрянул и пристально посмотрел мне в лицо. Казалось, он что-то искал в нем, вспоминал и размышлял.

Затем Сет внезапно встал и вышел из комнаты, плотно затворив за собой дверь. Мои руки так и остались поднятыми, словно я обнимала бесплотного духа.

Я была так поражена его поступком, что несколько минут лежала, уставившись в потолок, гадая, что я сделала не так. Потом села и свесила ноги на пол, но, когда я попыталась встать, комната накренилась, словно палуба корабля во время шторма, и я поспешно снова села. Потом легла и повернулась на бок. Комната сразу пришла в нормальное положение.

На следующее утро я была несколько смущена, когда, проснувшись, обнаружила себя в чужой комнате. Потом вспомнила случившееся, и смущение уступило место жгучему стыду. Я напилась и снова выставила себя на посмешище. «Что ж, — подумала я, — если он все еще здесь, то я уйду сама. Я не могу этого больше выносить».

Я пошла в свою комнату, чтобы умыться и переодеться. Сета там не было. Спустившись вниз, я застала китайцев за уборкой. Весь пол был усеян осколками разбитого стекла.

Сета я обнаружила в маленькой комнате для отдыха около кухни. Этот закуток остался после перестройки зала для привилегированных посетителей. Сет усердно ел и читал «Alta CaIifornia».

— Доброе утро, — сказал он. Услышав неожиданно приветливые слова, я нахмурилась. Он заговорил со мной! Спокойно, даже весело. — Ты хорошо спала?

— Нет, — огрызнулась я, — комнату слишком качало, и я всю ночь не сомкнула глаз. Должно быть, случилось землетрясение. — Я велела принести кофе. Мой голос звучал неузнаваемо хрипло. Сет улыбнулся. — Послушай моего совета, — сказала я, — никогда не пей с русскими. Они маньяки, все до одного.

— Постараюсь это запомнить. — Сет немного помолчал, потом произнес: — Похоже, сейчас не самое подходящее время. Мне следовало сделать это раньше. Спасибо тебе за Габриэль.

— Не стоит, — сказал я. — Я говорила тебе, что делала все ради нее и ее ребенка, а не ради тебя.

— Да, я знаю. — Сет отставил тарелку и положил газету. — И мне жаль.

В его голосе прозвучали какие-то странные нотки, от которых мое сердце нырнуло под ребра, словно перепуганная птица в клетке, и бешено застучало. Но я постаралась взять себя в руки, села прямо и твердо сказала:

— Не хочешь сыграть со мной в «фараона»?

— На что?

— На «Золотую цыганку». Точнее, на то, что от нее осталось после вчерашней ночи. Сыграем прямо сейчас, а?

Он нахмурился. Я заставила себя выдержать его взгляд. Я приняла решение и собиралась стоять до конца. Я не хотела снова получить удар в лицо. Это повторялось слишком много раз. «Если я хочу быть свободной, я должна избавиться от него», — думала я.

— Если я выиграю, я остаюсь. А если ты откажешься играть, я продам свою долю Мак-Даниэлу.

— Хорошо, сыграем, — ответил Сет.

Он сунул руку в карман и достал нераспечатанную колоду карт. Настоящий игрок! Всегда наготове.

— Какая карта? — спросил он.

Я зажмурила глаза. Ну, цыганские чары, не подведите меня. Я увидела лицо Габриэль.

— Червонная дама, — сказала я. — И не пытайся меня обмануть. Я знаю все твои штучки. Ты сам научил меня им.

— Я помню, — ответил он, распечатывая колоду. Вошел Вонг и унес остатки завтрака. Сет перетасовал карты и предложил мне снять колоду. Потом перевернул первую карту. Следующая была моей — девятка бубен. Со своей колоды он снял валета пик. Он играл быстро, без обмана. У меня была тройка треф. У Сета четверка пик. Теперь я. Я затаила дыхание. Дама… бубен. У него — черная семерка. У меня — туз пик. И наконец вот она, червонная дама. Я с блеском проиграла Сету «Золотую цыганку».

Я облегченно вздохнула и отодвинула стул.

— Поздравляю, Сет. Теперь заведение принадлежит тебе. Он равнодушно перемешал карты.

— Что собираешься делать?

— О, не знаю. — Я встала и потянулась. — Наверное, снова поеду в Европу. А может, опять начну петь. Я теперь свободный человек. У меня нет определенных планов. Сначала буду путешествовать.

— А как же Адам? — спросил он, не глядя на меня. Меня словно обожгло. Адам. О нем я не подумала. Я не могу бросить его! Он мне теперь как собственный сын. Я снова села.

— Не знаю, — сказала я. — Возьму его с собой.

— Нет. — Сет медленно покачал головой. — Я тоже несу за него ответственность. Он мой племянник. Это дает мне законные права на него. И я обещал Габриэль.

— Но ты не сумеешь о нем заботиться, — вскричала я. — О, как это на тебя похоже, использовать ребенка, которого ты не любишь, как оружие против меня, как средство подчинить своей воле. Думаешь, я не вижу, что ты затеваешь? Ты чертовски хорошо знаешь, что ребенок для тебя обуза. Ребенку нужна женщина, мать. Теперь его мать я! А для тебя он ничего не значит!

— Вот здесь ты не права, — спокойно сказал Сет. — Он для меня очень много значит.

Я стукнула кулаком по столу.

— Почему, почему она это сделала? Зачем ты вернулся? Он бы был мой, и ты бы сейчас не имел никаких законных прав отнять его у меня!

— Мы могли бы вместе о нем заботиться, — предложил Сет. — Этого хотела Габи. Согласись, что это не самое простое решение.

Сет пристально посмотрел на меня, и я почувствовала, что краснею. В его глазах было что-то… Я с силой тряхнула головой.

— Нет. Я не верю тебе. Не могу! Ты не хочешь связывать себя ни женщиной, ни семьей. Раньше не хотел, так зачем тебе это нужно теперь?

— Потому что теперь все стало по-другому, — тихо произнес он.

— Нет, все осталось по-старому! — настаивала я. — Ты не изменился. Только я уже не та, что прежде. Наверное, я устала хотеть тебя и ничего не получать. Почему ты не хочешь отпустить меня из своей жизни или сам уйти из моей? Почему?

— Я не дам тебе развода, чтобы ты вышла замуж за Стивена, — спокойно сказал он. — Или за кого-нибудь другого. Не дам. И мальчика ты никогда не получишь.

Я встала.

— Тогда все кончено, — холодно заявила я. — Я собираю вещи. Можешь отдать мою комнату… Иветте.

— Рони. — Он встал передо мной и положил руки мне на плечи. — Рони, — снова очень ласково произнес он. Я отвернулась. Я боялась встретиться с ним взглядом, боялась за себя.

— Я все время твержу себе, что я не дурочка, — с горечью сказала я, — но каждый раз, когда ты оказываешься рядом, я делаю глупости и снова и снова разбиваю себе сердце. Почему бы на этот раз мне не убежать от тебя, а не наоборот? Я люблю тебя и хочу, чтобы ты был счастлив. А ты не можешь быть счастлив, находясь долго возле меня. Уезжая отсюда, я избавляю тебя от многих хлопот. Ты должен сказать мне спасибо.

— Ты, как всегда, безрассудна, — сказал он, начиная терять терпение. — Рони. — Его голос мог бы растопить камень. — Я люблю тебя и хочу, чтобы мы жили как муж и жена.

Я облизнула губы и посмотрела ему прямо в глаза.

— Поэтому ты ушел от меня прошлой ночью? Потому что любишь меня?

— Да, — сказал он. — И потому, что вспомнил хрупкую девушку с невероятно длинными волосами, чьи доверчивые глаза были полны любви. Я не хочу снова предать ее. Я слишком ее люблю.

— Прекрати! — резко оборвала его я. — Я уже не та девушка. Я знаю, что делаю.

— А я нет, — ответил он. — Мне нужно было время, чтобы подумать. Прошлую ночь я не спал и все думал о себе, о тебе, о нас. Я больше никогда не покину тебя, Рони. Если бы я хотел бросить тебя, я бы уже давно уехал. Я остаюсь с тобой, потому что хочу быть рядом с тобой. Я люблю тебя, Рони.

Я вырвалась из его рук и со злостью посмотрела ему в лицо. У меня в глазах стояли слезы, голос дрожал.

— Я больше не играю с огнем, горгио, — сказала я. — Всего две минуты назад ты угрожал мне, ты использовал маленького мальчика, чтобы причинить мне боль, чтобы подчинить меня себе! Ты уже забыл? О, я слишком хорошо тебя знаю. Первое правило в твоей Библии гласит: если все остальные способы не сработали, переспи с ней, и она снова будет твоя. Тебе придется пойти своей дорогой. Я сожалею о том дне, когда впервые увидела тебя, но не собираюсь сожалеть обо всех последующих до конца жизни! Столько раз уже ты больно ранил меня… и я боюсь! Я боюсь тебя!

Я сделала шаг к выходу, но Сет преградил мне дорогу.

— Послушай, цыганка, — прорычал он.

— Пусти! — решительно крикнула я. — Я достаточно тебя наслушалась. Ты получил, что хотел: «Золотую цыганку» и Адама. Пусти меня!

— Ты самая упрямая из сук, черт тебя побери…

— Я упрямая?! Да я была самым покладистым существом на свете, Сет. Я предоставляла тебе одну возможность за другой. Но теперь с меня хватит!

— Ты не выйдешь отсюда! — громко сказал он. — А если попытаешься…

— Убери руки! — Я попыталась вырваться.

— Остановись и послушай меня! — крикнул Сет громовым голосом.

И тут раздался спокойный, холодный, словно весенний дождь, голос:

— Надеюсь, я не помешал.

В дверях стоял Стивен Мак-Клелланд.

Глава 20

ДВА БРАТА

Мы с Сетом буквально окаменели в своих воинственных позах: Сет крепко сжимал мои запястья, а я занесла колено, чтобы ударить его в пах. Пришли в себя мы тоже одновременно и нехотя отпустили друг друга. Воцарилась долгая тишина.

У меня заныло сердце: я уже начинала забывать, как красив Стивен. Высокий, загорелый. На нем были тяжелые дорожные ботинки, плисовые бриджи и кожаная куртка.

Я заговорила первой:

— А, Стивен, вот так сюрприз. Мы… не ждали тебя. Он улыбнулся.

— Я вижу. — Он взглянул на Сета и холодно кивнул ему. — Если хотите, я уйду и вернусь позже.

Я бросилась к нему.

— О, тебе незачем это делать! Нет, нет, заходи, выпей кофе и съешь что-нибудь. У нас просто маленький спор по деловым вопросам, вот и все. Мы… Сет владеет этим заведением. Раньше я тоже владела, но теперь нет. — Я кликнула Кима, чтобы он принес кофе. — У тебя усталый вид, Стивен! Пожалуйста, садись, — сказала я, усаживая его в кресло. Я болтала без умолку, как дурочка, и ничего не могла с собой поделать. — Мы с Сетом такие бестолковые хозяева. Какой прием мы тебе устроили!

— Расскажите мне о Габриэль, — сказал он. — Она?..

Я села рядом с ним и взяла его за руку. Сет прислонился к дверному косяку и, скрестив руки на груди, хмуро смотрел на нас.

— Знаешь, Стивен, она жила только для того, чтобы увидеть весну, — тихо сказала я. — На большее у нее не хватило сил. Это была хорошая смерть, мирная и спокойная. К ней приходил священник, и мы с Сетом оставались с ней до самого конца. Ей было не больно. Она очень храбрая, храбрее любого из нас. Завтра я покажу тебе ее могилу. К югу отсюда есть небольшая ферма. Ей там хорошо.

— А мальчик? Адам? — спросил Стивен.

— О, с Адамом все в порядке, — радостно сказала я. — Такой большой для своего возраста. И похож на мать. Да, с ним все в порядке. Мы даже крестили его. Прямо на ферме. Мы с Сетом — его крестные родители. — У меня засаднило в горле.

— Понятно, — тихо сказал Стивен.

Я рассказала ему вкратце, что случилось с Габриэль и как я нашла ее. Ким принес кофе, но я налила себе полный бокал бренди. Мне это было необходимо. Я еще не оправилась после вчерашней ночи, а сегодняшний день только добавил волнений. Стивен пил кофе и рассказывал нам, что выехал из Нового Орлеана в конце января и уже два месяца находился в пути.

Затем, в первый раз с того момента, как появился Стивен, заговорил Сет:

— Как ты узнал про Габи? И про ребенка?

— А как ты думаешь? — спросила я. — Я написала Стивену, как только нашла ее.

— И ничего мне не сказала? — мрачно спросил Сет.

— Да. Мы начинаем все сначала? Я не сказала тебе, потому что Габриэль специально попросила меня об этом, и еще ты был так груб, что я…

— Пожалуйста, Рони, — тихо попросил Стивен. — Теперь, когда все кончено, не стоит из-за этого ссориться. Отец и мать тоже в дороге. Они сели на пароход у мыса Горн. Невозможно сказать, когда они доберутся.

— О, Стивен, как мне их жаль, — сказала я. — Я очень рада буду снова их увидеть, но при таких обстоятельствах…

— О них не беспокойся. — Стивен сжал мне руку. — Они поймут, что ты сделала все, что было в твоих силах, и будут благодарны тебе за это, как благодарен я.

Сет все еще стоял в дверном проеме и безмолвно смотрел на нас.

— Рони, — сказал Стивен, — в письме ты написала, что брак между нами больше невозможен. Что ты имела в виду?

Я окаменела.

— Не будем сейчас это обсуждать, Стивен, так скоро после… поговорим об этом позже.

— Я бы хотел поговорить об этом сейчас, — настаивал он. — Почему ты не хочешь выйти за меня замуж?

Я взглянула в безучастное лицо Сета.

— Ну, — холодно сказала я, — ты не хочешь сам ему сказать? Давай, вот хороший случай привести в исполнение свои угрозы. Расскажи ему!

Сет нахмурился, но промолчал.

— В чем дело? — спросила я. — Тебе вдруг наскучило причинять мне боль? Очень хорошо. Тогда придется рассказать мне. — Я повернулась к Стивену. — Я не могу выйти за тебя замуж, потому что я уже замужем. За твоим братом.

Стивен не выразил ни удивления, ни досады, он отлично владел собой.

— Когда? — спросил он. — Недавно?

— Мы поженились в Шотландии, много лет назад, — тихо сказала я. — Твой брат… тот человек, о котором я тебе рассказывала. — Я подвинула свой стул вплотную к стулу Стивена и взволнованно продолжила: — О, Стивен, я хотела рассказать тебе, но не могла, ты понимаешь меня? Клянусь, мне никогда и в голову не приходило, что Сет — твой брат. И вдруг когда он появился, все мои мечты о счастье с тобой рассеялись, как дым. Ты не должен винить Сета… я взяла с него клятву, что он ничего тебе не скажет. Я понимала, что обманывать тебя глупо и нечестно, но со временем мне все трудней становилось сказать тебе правду. Мне нужно было хоть на время уехать, поэтому я последовала вместе с Сетом за Габриэль и…

Я совсем смешалась. Но Стивен и не слушал меня. Он пристально смотрел на Сета, и холодный блеск в его глазах не предвещал ничего хорошего. Сет тоже смотрел на Стивена, все так же, не шевелясь, стоя в дверях, но я видела, как напряглось его тело.

Стивен медленно встал и направился к брату.

— Ты, чертов ублюдок, — сказал он тихо, и в воздухе мелькнул его кулак.

Сет отлетел назад и ударился о стену. Он помотал головой, пытаясь прийти в себя, и схватился рукой за подбородок. Из разбитой губы текла кровь.

— Ты доволен, Стив? — хрипло спросил он. — Ты так давно хотел это сделать.

— Ты прав, — ответил Стивен, срывая куртку и закатывая рукава рубашки. — Ты даже не догадываешься, насколько ты прав. Мне не следовало отпускать тебя после того, что ты сделал с Джули. Ты думал, что я не знаю? Черта с два. Я не такой идиот, Сет. Она лгала ради тебя до самой смерти, но я-то знал правду.

Он знал? Я была в ужасе. Он знал, что было между Джули и Сетом, и все равно женился на ней, потому что любил ее и хотел спасти от позора.

— Я убью тебя, Сет. Я разорву тебя на куски. Когда Рони рассказала мне о своем муже, мне следовало сразу догадаться, что им был ты. На земле есть только один такой подонок. И я хочу покончить с ним раз и навсегда.

Я бросилась к Стивену и повисла у него на плечах.

— Нет, Стивен, нет! Не надо! Ты не можешь уничтожить то зло, которое он причинил мне, так какой прок в том, чтобы драться? Пусть прошлое останется в прошлом…

— Не вмешивайся, Рони, — сказал он. — Это наши с Сетом дела.

— Нет, нет, мы все впутаны в это: ты, Сет, Джули, я! Прости его, Стив, пожалуйста. Джули простила, и ты прости его ради своей любви к ней! Не надо…

— А ты, Рони? Ты можешь простить его? За все? Мгновение я не знала, что сказать.

— Не вмешивай ее, Стив, — сказал Сет, — я не собираюсь прятаться за спину женщины. Ну, давай, я готов.

Стивен не очень-то любезно стряхнул мои руки со своих плеч и бросился на Сета. Тот увернулся и ударил снизу правой рукой Стивену в подбородок. Такой удар мог бы проломить голову, попади он в цель, но Стивен мгновенно отклонился влево и нанес ответный мощный удар в живот противнику. Сет крякнул и, отлетев назад, врезался в стол. Стол с грохотом поехал по полу, комната наполнилась звоном чашек и бокалов.