— Типун тебе на язык! — рассердился Незовибатько.

Потом посмотрел на заинтересованные лица сослуживцев и снизошел до объяснения:

— Просто третьего дня на даче сынишка мой увидел шмеля и стал звать: «Бабушка, посмотри, какая большая и красивая пчелка». Теща и объяснила, что это самец шмеля. Я тоже удивился и спросил, откуда ей это известно. Она и сказала, что осенью на цветах сидят самцы шмелей. Они не умеют жалить, но зато источают приятный парфюмерный аромат.

— Надо же, — восхитился Валерьян и проговорил мечтательно: — Вот бы и мужчины так могли!

— Как? — спросил Наполеонов.

— Источать приятный парфюмерный запах.

— Ты не очень-то им завидуй! — усмехнулся Незовибатько.

— Почему? — спросил фотограф.

— Потому, что до весны эти плюшевые создания уже не доживут.

— Как жаль! — искренне огорчился Валерьян.

— Они тут шмеля оплакивают, — возмутился Наполеонов, — а в доме, между прочим, лежит труп!

— Ах да, — проговорил Илинханов, — можно уже машину вызывать.

— Тьфу ты! — в сердцах воскликнул Наполеонов и быстро пошел прочь.

— Он, кажется, обиделся, — забеспокоился Аветик.

— Ничего, скоро успокоится, — спокойно заверил Незовибатько.

— В смысле? — не понял Григорян.

— В хорошем смысле!

Все, кроме Аветика, рассмеялись.

Опрос соседей ничего не дал. Кого-то не было дома, кто-то спал и ничего не слышал.

— Как всегда, — вздохнул Григорян.

— Во всяком случае, если бы к дому Фалалеева подъехала машина, кто-то да услышал бы, — сказал эксперт.

— Если поздно ночью, то не факт, — вздохнул следователь.

Наполеонов взял на себя печальную миссию оповещения жены Фалалеева о гибели мужа. Это не было жестом доброй воли по отношению к своим коллегам, просто следователь хотел лично увидеть реакцию вдовы.

Он въехал во двор, остановил машину возле подъезда и, преодолев три ступени крыльца, набрал номер квартиры по домофону.

— Говорите, — произнес женский голос через долю секунды.

«Она стояла, что ли, возле домофона», — подумал Наполеонов, а вслух произнес:

— Откройте, пожалуйста, полиция.

— Полиция?! — охнула женщина, и дверь подъезда открылась.

Следователь доехал до третьего этажа на лифте. Дверь, которая была ему нужна, уже была распахнута настежь.

— Я сразу поняла, что вы ко мне! — проговорила женщина, пристально вглядываясь в лицо следователя. — Что случилось? — спросила она встревоженно.

Он окинул ее взглядом. Ни тонкие правильные черты лица ее, ни легкие волосы, казалось бы, замершие в ожидании легкого ветерка, не делали ее красавицей. И тем не менее она была настолько трогательна и мила, что Наполеонову захотелось погладить ее, как гладят птичку, маленького зверька или беззащитного ребенка. Но он вовремя напомнил себе, что он при исполнении.

— Вы Фалалеева Анна Васильевна?

— Да, это я.

— Наполеонов Александр Романович, следователь.

— Что случилось? — повторила она свой вопрос.

— Ваш муж Александр Фалалеев найден мертвым на даче.

— Не может быть! — Она сжала свои тонкие руки в кулаки так, что ногти вонзились в мякоть ладоней. Но казалось, что она не ощущает физической боли.

— Увы, — сочувственно обронил Наполеонов.

— Его застрелили?!

— Нет, ударили бутылкой по голове.

— Слава богу! — вырвалось у Анны непроизвольно.

— Что?! — изумился следователь.

— Нет, ничего, — она стала медленно сползать по стене.

Следователь подхватил ее на руки, внес в первую, попавшуюся на его пути, комнату и положил на диван. Он ринулся было искать кухню, чтобы принести ей воды. Но вдова открыла глаза:

— Простите.

— Я принесу воды.

— Нет, не надо. Мне уже лучше. Рассказывайте.

— Что рассказывать?

— Кто и за что убил Сашу.

«Интересно», — подумал Наполеонов, а вслух сказал:

— Я хотел бы задать вам некоторые вопросы.

— Но кто убил Сашу?

— Я надеюсь выяснить это с вашей помощью.

— А как вы его нашли?

— Нас вызвали его друзья.

— Друзья?

— Да, Рашид Нуралиев и Геннадий Наливайко. Вы ведь знакомы с ними?

— Да, конечно, знакома. Но что они делали на Сашиной даче?

— Как они объяснили, приехали порыбачить.

— Приехали порыбачить, — повторила Анна механическим голосом, — и нашли Сашу неживым, — женщина судорожно сглотнула и прижала руки к горлу.

— Так они сказали…

— Нет! Это неправда!

— Что неправда? Вы считаете, что вашего мужа убили его друзья?

— Нет, конечно! То есть я не знаю…

— Они что, ссорились?

— Не то чтобы ссорились, но…

— Что но?

— Рашиду нравилась Маргарита. А Саше это не нравилось.

— Кто такая эта Маргарита? — спросил Наполеонов небрежно.

— Она моя сестра, — тихо проговорила женщина и добавила: — Двоюродная.

— И какое дело вашему мужу до того, кому нравится ваша сестра?

— У них был роман, — всхлипнула Анна и опустила голову.

— У Рашида и Маргариты?

— Нет! — неожиданно громко выкрикнула Фалалеева, — зачем вы меня мучаете?!

— Я вас не мучаю, Анна Васильевна, я просто хочу найти убийцу вашего мужа.

— Роман был у моего мужа с Маргаритой, — уже спокойнее ответила женщина.

— Давно?

— Какая разница, давно или недавно? Саша ее бросил, и мы решили снова жить вместе.

— И ваша подруга об этом знала?

— Конечно, знала. Мы не делали из этого тайны.

— А кто еще знал?

— Все мои знакомые.

— И ваши родители?

— Нет, мои родители ничего не знали.

— Как же это могло случиться?

— Что случиться?

— Что ваши родители ничего не знали?

— Я скрывала от них. Тем более что живут они за городом. Да и вообще у них совершенно другой круг общения.

— Скажите, вам знаком этот почерк? — Следователь протянул ей копию записки.

— Да, это писала Маргарита.

— Вот как. И кому она писала?

— Вам виднее, я же не знаю, где вы ее нашли.

— На вашей даче.

— На моей даче?

— На даче вашего мужа.

— Я там не бываю. А записка могла там валяться с тех самых времен…

— С каких времен?

— Ну, с тех самых!

— Ваш муж что же, не убирался в жилом помещении?

— Я не знаю.

— А не подскажите, кому принадлежит эта туфля?

Анна внимательно пригляделась к фотографии и только потом сказала:

— Похожие туфли я видела у Маргариты.

— Похожие или эти? — попытался уточнить следователь.

— Я не могу этого сказать. Но очень похожи.

— Когда вы видели своего мужа последний раз?

— Три дня назад.

— Он что, трое суток не появлялся дома?

— Он сказал, что у него дела и, как видите, поехал на дачу пообщаться с друзьями.

— Он вам звонил?

— Да.

— А когда вы видели свою сестру?

— Примерно две недели назад.

— То есть несмотря на то, что она завела роман с вашим мужем, вы продолжали общаться? — уточнил Наполеонов.

— Время от времени, — неохотно призналась Анна.

«Очень интересно», — подумал следователь и вспомнил слова о Фалалеевой друзей ее мужа — «Аня хорошая девочка». «Неужто настолько хорошая», — недоумевал Наполеонов.

Потом спросил:

— Вы дадите мне адрес и телефон вашей кузины?

— Да, конечно, у меня есть ее визитка.

— Визитка? — не смог он скрыть удивления.

— Да, Марго очень хороший флорист, и я раздаю ее визитки знакомым.

«Психушка плачет по этой хорошей девочке, — подумал Наполеонов, покидая квартиру Фалалеевых, — хотя бабу жаль. Вроде все у нее есть. А муж — гад и сестра — змеюка». А потом сам себе возразил: «И чего это тебя, брат, на серпентарий потянуло?»

Маргарита оказалась дома. Когда она открыла дверь, Наполеонову захотелось прикрыть глаза. Яркая, раскованная, она затмевала скромную миловидность Анны, как солнце затмевает луну.

— Маргарита Максименкова? — спросил он на всякий случай.

— Она самая. А вы кто?

— Следователь Наполеонов. Александр Романович.

Она посмотрела на него, как ему показалось, вызывающе и даже нагло. Усмехнулась:

— Что ж вы, следователь Наполеонов, застыли столбом? Проходите.

Маргарита вроде бы даже и не удивилась приходу следователя. Он прошел следом за ней в уютную гостиную, стены которой были обиты пестрым ситцем под старину, она предложила ему на выбор два кресла и диван. Он выбрал стул.

Мимолетная улыбка скользнула по губам хозяйки квартиры, и она спросила:

— Чай, кофе?

Соблазн был велик, но Наполеонов ответил:

— Пока ничего, просто поговорим.

Она кивнула и села напротив него тоже на стул. Разрезы ее шелкового халата разошлись на бедрах, обнажая не просто красивые, а потрясающе красивые ноги.

Следователю на ум совсем некстати пришла Паулина — здоровенная бульдожина знаменитого в городе адвоката, у этой «образины», как называл ее про себя Наполеонов, почти всегда текли слюни. Вот и у него они, того и гляди, потекут…

— Так чем я заинтересовала полицию? — улыбаясь, спросила тем временем Маргарита.

— Когда вы в последний раз видели Александра Фалалеева?

— Сашу? — удивилась женщина.

Наполеонов кивнул.

— Где-то недели две назад. А что он натворил?

— Кое-что… А вчера вечером или ночью вы не были у него на даче?

— Нет, мы расстались.

— Когда?

— Вообще-то уже месяца полтора назад, — проговорила она задумчиво.

— Но тем не менее вы виделись две недели назад?