Наталья Орбенина

Ночная колдунья

Глава 1

— Стало быть, вы вовсе не верите в привидения, сударь мой? — спросила Аграфена Тихоновна, сложив на груди маленькие полные ручки.

Сидевший напротив полицейский чин вздохнул и развел руками:

— Никак нет, сударыня, приучен службою во всем находить земное толкование.

— Так и я, батюшка, хоть и стара, да из ума еще не выжила! Вовек бы не поверила, если б кто рассказал! — воскликнула собеседница, полненькая благообразная старушка с кружевной наколкой на седой голове.

— Вот вы бы мне и рассказали, как дело было, — предложил околоточный.

— Я, сударь, от страха не знаю, с чего начать, все в голове смешалось!

— Я вам помогу. Два дня тому назад ваша прислуга вызвала полицию, потому как в доме появилось непонятное существо, которое не дает вам покою.

— Да, батюшка, не дает, проклятый, все стучит и шуршит, то по углам, то на чердаке. В другой раз слышатся мне будто как шаги, или вроде кто-то ходит по комнатам. А намедни пошла Глашка, ну та, что к вам прибегала, на задний двор, заглянула в заброшенный колодец, а оттуда он на нее глазищами как сверкнет! Вот она и заголосила, чуть ума не лишилась, бедная!

— А вы сами его видели, там, в колодце? — спросил полицейский, с тоской подумав о нервной прислуге, которой вечером да от усталости пригрезилось черт знает что.

— Сама-то? — протяжно повторила хозяйка. — А как же! Тотчас побежала и заглянула! Страсть какая! — и она размашисто перекрестилась.

— Что же вы там увидели? — допытывался околоточный, все еще надеясь, что история ограничится этим разговором и его место займет батюшка или доктор.

— Да я толком его и не разглядела, больно страшно стало.

— Так существо еще там, в колодце?

— Не знаю, сударь, мы с Глашей туда не подходили больше. Вроде как возился там кто-то.

— Может, зверь какой, собака, например?

— У собак таких глазищ не бывает! — воскликнула Аграфена Тихоновна.

— Придется пойти посмотреть, кто поселился у вас в заброшенном колодце. Кстати, как давно вы им не пользуетесь? — спросил полицейский, поднимаясь со стула.

— Да, почитай, лет пятнадцать будет, как вода из него ушла. Еще Маша, племянница моя, жива была. Муж ее, Павел Гаврилович, тоже покойничек, царство им небесное, так вот он-то и бился все с ним, с колодцем, да все без толку!

Они вышли из комнат и двинулись на задний двор, где и находился злополучный колодец. Хозяйка дома немного поотстала, и страж порядка бесстрашно подошел к колодцу. Полагая, что все услышанное им фантазии и бред, он заглянул в отверстие и тотчас же с ужасом отпрянул назад. Со дна на него глядели горящие глаза, и они, несомненно, принадлежали живому существу.

— Господи, помилуй! — прошептал полицейский.

— Неужто там еще?! — ужаснулась старуха.

Околоточный кивнул и снова приблизился к краю колодца.

— Эй, ты кто такой, зверь или человек?

— Человек я, человек, помогите вылезти, Христа ради! — донеслось из глубины.

— А зачем ты туда полез? — осмелев, спросил полицейский. Ответом ему было жалобное нечленораздельное мычание.

Послали за дворником и веревкой, и через час существо, беспокоившее старую женщину, было извлечено наружу. Оно оказалось страшным грязным мужиком непонятного возраста.

— Бог мой, это же Кондратий! — всплеснула руками Аграфена Тихоновна. — Но что ты там делал?

Кондратий только мычал и мотал косматой головой.

— Вряд ли, просидев трое суток кряду в колодце, он сможет что-либо толком нам сказать, — заметил околоточный. — Заберу его в участок, а там разберемся. Кем вам доводится ваше привидение?

— Насмехаться изволите, сударь! — обиделась старуха. — Никем не доводится, крестьянин он из имения Машенькиного, которое супруг ее за долги продал. Он всю жизнь тут околачивался, все знания какие-то искал, книги магические.

— Магические книги? — удивился полицейский. — Зачем ему?

— Так ведь он вроде как колдун! — просто ответила хозяйка.

— Час от часу не легче! С вами не соскучишься! То привидения, то колдуны!

— Колдун и есть! — прохрипел извлеченный из зловонных недр колодца мужик. — Только мне не верят, а зря, потому как я, простой, дикий на вид мужик, могу управлять великой силой! Правда, пока мне не всегда удается эту силу в нужную сторону направить. Зло — оно сильнее, оттого и лучше сотворяется. Вот я всю жизнь свою и маюсь, пытаюсь познавать тайны сии, но они сокрыты для меня! — Кондратий удрученно покачал косматой головой.

— Стало быть, ты свои великие тайны в колодце искал! — устало спросил полицейский, которому эта вся история уже порядком поднадоела.

— Точно так! — обрадованно вскрикнул Кондратий. — Там книги бесценные на дне лежат, гниют, плесень их проедает. А в них и сокрыты ключи от тайн потусторонних! — и он с большим беспокойством стал смотреть на дно колодца.

— Ну и как же, по-твоему, они там оказались, эти бесценные сокровища?

— Сам не знаю! Только они не там должны были бы быть, Маргарита Павловна сказывала, что на чердак сарая ее покойный батюшка их запрятал, подальше от непутевого любопытного взора.

— Так и покойный был колдуном? — обратился полицейский к хозяйке дома.

— Господь с вами, батюшка! Наоборот, он человек ученый был, говорил, что все это мракобесие, и Кондратия гнал вон, а книги его поганые из имения в город увез да припрятал. Я и не знала, что они там.

Полицейский помолчал, как будто вспомнил что-то, достал папиросу и, раскурив ее, спросил Кондратия:

— А Маргарита Павловна знала, где книги лежат?

Тот молча кивнул, а Аграфена Тихоновна заволновалась:

— Что вы, сударь, она вовсе ребенком тогда была, что она могла понимать!

Но полицейский уже ее не слушал, нутром почувствовав интересное расследование.

— Ведь если я вас правильно понимаю, — обратился он к старухе, — речь идет о вашей внучатой племяннице, Маргарите Павловне Прозоровой, которая на прошлой неделе была взята под стражу по подозрению в убийстве супруга своего г-на Прозорова, известного промышленника, не так ли?

Старуха со злым отчаянием смотрела на ненавистного Кондратия, с ужасом понимая, что, сама того не ведая, оказала бедной любимой девочке медвежью услугу.

— Так за что г-жа Прозорова рассказала тебе о том, где спрятаны книги, а? Может, ты ей помог в чем-нибудь? — С этими словами околоточный схватил мужика за грязный рукав и заглянул ему в физиономию.

— Может, и помог, только сам не знаю, как это вышло, — пожал сутулыми плечами Кондратий.

— Да что вы слушаете его, сударь! — заголосила Аграфена Тихоновна. — Он же убогий, сумасшедший он! Вам все это подтвердят!

— А это мы в участке все выясним, я думаю, г-ну следователю будет о чем поговорить с этим любителем таинственного! Ступай! — И он потащил незадачливого Кондратия в полицейский участок.

Полицейский следователь Константин Митрофанович Сердюков был неприятно удивлен появлению в своем кабинете околоточного с грязным вонючим мужиком.

— Вы бы, голубчик, первым делом дали ему привести себя в божеский вид, а то мы тут от этого зловония тотчас вымрем!

— Осмелюсь доложить, ваше благородие, этот субъект имеет непосредственное отношение к недавнему делу, то есть к убийству Прозорова.

— Вот как! — Следователь потер свои длинные худые руки и двинулся к столу. — Нуте-с, начнем!

Кондратий с большим беспокойством смотрел из-под лохматых бровей, пытаясь понять, что происходит. Полицейский же подробно изложил историю в доме Аграфены Тихоновны.

— Так! — произнес следователь, вытягиваясь на стуле. Он был худой, длинный и очень нескладный. Мундир висел на нем бесформенной тряпкой. К тому же шевелюра его весьма поредела с годами, поэтому вид у него был скучный, и женщины его не любили. Зато сослуживцы ценили цепкий ум Сердюкова и его фантастическое усердие на тяжкой ниве борьбы с душегубцами, ворами и мошенниками.

— Ну, голубчик, — обратился следователь к задержанному, — расскажи-ка нам, как ты помог г-же Прозоровой отправить ее супруга в мир иной?

— Что вы, ваше высокоблагородие, как можно! Я и не знал, что муж ее преставился! Да и видел я его от силы раза два в жизни. Поверьте мне, господин следователь!

— Стало быть, не убивал?

Кондратий отчаянно затряс головой.

— А может, подсобил? — Сердюков неожиданно резко перегнулся через стол и пытался разглядеть выражение лица несчастного. Оно выражало крайнюю растерянность и испуг.

«Убийца из него вряд ли получится, а вот запутать и использовать в своих целях гораздо легче», — подумал Константин Митрофанович.

— Ну хорошо, оставим это пока. Тогда расскажи-ка мне, что это за силы такие таинственные, которыми ты якобы управляешь?

Кондратий оживился, и взор его стал более осмысленным.

— Ваше благородие, я человек простой, неученый, в обычном, так сказать, понимании. Мои науки иные, они неведомы большинству людей. Это тайны добра и зла, возможность по разумению человека вершить оное.

— По-моему, человек вершит и добро и зло уже тысячи лет безо всякого колдовства, — скептически заметил следователь. Мудреная речь неученого мужика вызывала у него недоумение.