Глава 2

Мэтью быстро переоделся — футболка и шорты больше подходят для здешнего климата — и вышел на веранду.

Вилла стояла на холме, если оглядеться — видно горы. С веранды открывался восхитительный вид на сбегающие к берегу улицы, на пышные сады, крыши других вилл, побольше и побогаче, и на сверкающее море. Обворожительная синева, зелень деревьев, что-то цветет розовым и лиловым цветом и упоительно пахнет… Мэтью вздохнул: не надо забывать, что он сам попал и поставил других людей в неловкую ситуацию.

Неловкость, похоже, испытывали лишь он и Рита, с Элен и ее приятелей все — как с гуся вода. Могла бы и сказать, что на той расчудесной вилле, которую она так красочно описывала, оказывается, живет и ее мама… С шумной компанией Мэтью готов был смириться, Элен пригласила его именно что за компанию — у них оказался лишний билет; ну и надежды на краткосрочный роман тоже имелись, Мэтью нравились девушки вроде Элен. И тут — на тебе, такой сюрприз…

Впрочем, Риту сложно принять за мать Элен, скорее, за сестру: выглядит эта женщина замечательно. Владелица нескольких стоматологических клиник, как уже успела пояснить Элен. Мэтью с детства боялся стоматологов, жива была память о суровом детстве, когда родители тащили к врачу, и нужно было сидеть в кресле, слушать жужжание бормашины и знать, что вот сейчас за тебя примутся и будут сверлить, сверлить… А ведь никакой заморозкой или лазерным лечением тогда и не пахло, особенно для ребенка из малообеспеченной семьи, и сверло приводилось в движение с помощью ножного привода.

Мэтью передернул плечами и спустился по боковой лесенке во двор. Здесь буйно цвели розы и лаванда, и еще множество цветов, названий которых Фрост никогда не знал. Но выглядело все очень по-курортному. Мэтью задумчиво сорвал маленький белый цветок, понюхал.

— Мэтью! Ты где? — послышался голос Элен.

— Здесь. — Он поднялся обратно на веранду, постаравшись по дороге незаметно уронить цветочек в траву. Элен выглянула из комнаты, которую занимала одна. Правильно, у хозяйки должна быть собственная спальня. Ничего, диванчик в гостиной тоже хорош. Располагаться вместе со студентами Мэтью не хотелось.

— Сбежал куда-то ото всех… — Элен в шутку надула губы. — Не прячься, пообедаем и пойдем купаться.

— А твоя мама? — Вопрос вырвался прежде, чем Мэтью успел его удержать.

— А что мама? Захочет — с нами пойдет.

— Неловко получилось.

— Ну, ты как маленький, честное слово! Еще и ты будешь мне нотации читать? Это и моя вилла тоже! Захочу — хоть крокодила привезу и буду весь месяц на поводке за собой водить.

— Ты уверена, что это не доставит неудобств? Бог с ним, с крокодилом, я себя имею в виду.

— Я уже поговорила с мамой, она на все согласна, я у нее любимая доченька, — хихикнула Элен. — Не занудничай. Лучше идем, на стол накрывать пора.

…Элен ему нравилась. Правда, нравилась. Она была очаровательна и еще не растеряла юношеского цинизма, который, если не исчезнет совсем, со временем может превратиться в отличное чувство юмора. Элен была умна, хотя, конечно же, не чрезмерно. Для дружеского общения Мэтью хватало. Может быть, и для большего, он пока не понимал. Но уж точно не для серьезных отношений. С этим покончено. Он не создан для того, чтобы с кем-то оставаться долгое время.

После того, как Линда бросила его и сбежала с каким-то немцем к благоустроенной берлинской жизни, Мэтью довольно долго не встречался с женщинами. Он был замкнутым человеком, и ему оказалось достаточно сложно заводить серьезные отношения. Помнится, вокруг Линды он в свое время полгода круги нарезал, прежде чем она взяла инициативу в свои руки. Не то чтобы он был нерешительным, вовсе нет… Просто смертельно боялся отказа. Еще одна фобия, только откуда она взялась? Со стоматологами-то все ясно.

Правда, Элен и не подозревала о каких-то чувствах Мэтью по отношению к ней. Или подозревала, но тщательно это скрывала, кто ее разберет. Они познакомились всего две недели назад, и Элен, кажется, считала его одним из своих многочисленных друзей, а Мэтью пока и не давал повода считать его кем-то еще. Ему просто было хорошо с нею, и стало искренне жаль, когда она сообщила, что уезжает на Французскую Ривьеру; и он очень обрадовался, когда ему предложили ехать вместе. Даже присутствие нескольких друзей не смущало. Возможно, в поездке удастся наладить какие-то отношения?

Знай он, что дело обернется еще и семейным отдыхом, наверное, не поехал бы. Или поехал? Мэтью еще не разобрался толком в своих чувствах к Элен, но то, что это не великая и неземная любовь, уже успел понять. Просто его к ней влекло.

Обеденный стол стоял под миртом, росшим во дворе. Все аккуратно: вокруг дерева — маленькая клумба, огороженная камнями белыми, как стены виллы. Покрыт стол был веселенькой скатертью в красный перчик. Здесь, на юге Франции, вообще все оказалось ярко. Мэтью заинтересованно разглядывал эти перчики, пока Рита, Элен и ее сокурсницы носили из дома тарелки с едой. Мило, не то что казенное «все включено» в стандартном отеле где-нибудь в Тунисе или Египте.

— Это Сесиль готовит, приходящая домработница, — пояснила Элен, водружая в центре стола громадную миску с овощным салатом. — Провансальцы не знают меры. Мы столько не съедим. Даже ввосьмером.

— Вы не съедите, а я съем. — Вчера вечером Мэтью не поужинал, на завтрак тоже не успел ничего перехватить — рано выезжал в аэропорт. А в самолете, проваливающемся в воздушные ямы, кушать не хотелось. Да и не особо ему нравилась самолетная еда.

— Да-а? — изумилась Элен. — Поспорим?

— Я не спорю с женщинами.

— Подумаешь, какой принципиальный. — Она ускакала в дом за очередной порцией еды.

Мэтью пожал плечами. Принципиальный, конечно, и из-за этого бывал жизнью нещадно бит.

Наконец, все расселись за столом. Рита, сидевшая рядом, говорила мало и на Мэтью, и на студентов почти не смотрела, из-за чего Фрост чувствовал себя неловко: похоже, этой женщине они испортили отдых. Может быть, перебраться в отель? Непохоже, что мать от всей души согласилась приютить незнакомых людей. Элен-то все равно, она, кажется, не считает ситуацию неловкой. Щебечет себе беззаботно. Ребята тоже не отставали, разговор шел оживленный, только Мэтью и Рита почти все время молчали, хотя Фрост видел, что Рита поглядывает на него заинтересованно. Конечно, он несколько не вписывался в эту компанию.

Рита первая начала разговор:

— Элен сказала, что вы владелец интернет-кафе.

— Да, верно.

— Никогда бы не подумала. Вы больше похожи на бухгалтера или на менеджера. Или инженера.

— Вы абсолютно правы, — кивнул Мэтью, — по образованию я инженер-электронщик.

— Именно поэтому вы решили заняться развлекательным бизнесом? Или не сумели изобрести новые функции для сложных мобильных телефонов?

Да она язва, восхитился Мэтью. Наверняка отыгрывается за неожиданный приезд на том, кто оказался поближе. Ну что ж, ее право. А его право — защищаться.

— Вы немного напутали. Развлекательный бизнес — это игровые автоматы. Мое кафе — несколько другое. Знаете, интернет — это…

— Спасибо, я знаю, что такое интернет.

— У них в кафе очень мило, — вклинилась в беседу Элен. — Как после ядерной войны.

— Действительно? — приподняла бровь Рита. — Это считается «очень мило»?

Мэтью слегка разозлился: кафе было его любимым детищем, и иронизировать по этому поводу он мало кому позволял.

— «Фаллаут» возник, как клуб поклонников постапокалиптического будущего, сначала там собирался узкий круг людей. Но со временем место приобрело популярность, теперь у нас достаточно людно. Это не просто интернет-кафе, это часть образа жизни. Для тех, кто понимает, само собой.

— Представляешь, у них там алюминиевая посуда, — сообщила матери Элен. — И стены маскировочной сеткой затянуты. Тебе бы понравилось…

— Знаешь, доченька, я не воевала во Вьетнаме, и меня не забрасывали с тайными миссиями в Ирак, — засмеялась Рита. Улыбка у нее была совершенно очаровательная. Ну да, не может же стоматолог щеголять некрасивыми зубами. — Так что оценить прелести маскировочной сетки мне не дано. Что же касается алюминиевой посуды, у нас дома ее никогда не было. Это непрактично и не слишком красиво.

— Все равно интересно, — кинулся защищать «Фаллаут» Кен. — Будто в бункере сидишь.

— Хорошо, убедили. — И вовсе никто ее не убедил, Мэтью это видел. Рита снова обратилась к нему: — Так вы занимаетесь этим бизнесом давно?

— Уже восемь лет. Сначала там был просто гибрид кафе и компьютерного салона, теперь же все более… солидно. Ресторанчик, интернет-кафе, бизнес-ланчи…

— Занятно.

Разговор заглох. Мэтью не знал, как его поддержать, да и нужно ли. Болтливость — не его черта. В сфере бизнеса за него частенько говорила помощница, Молли, понимавшая хозяина с полуслова. В быту же слова приходилось вытягивать чуть ли не клещами, как частенько и с досадой говорила Линда. Ладно, к черту Линду, с глаз долой — из сердца вон. Мэтью сердито отмахнулся от кружившей над его тарелкой осы.