Странно, мои часы ведь никто не подводил… И на календаре… я вздрогнула, потому что на календаре стояла цифра 27. Ну да, сегодня понедельник, двадцать седьмое июня.

— Будешь так напиваться, плохо кончишь! — подала голос женщина. — Ведь это уму непостижимо, чтобы день недели не помнить!

Я не ответила, мне пришло в голову, что если часы заработали, то мобильник тоже оживился.

Так и оказалось. Экран засветился, и я проверила сообщения. Их было много, и все от Андрея. Ага, забеспокоился, значит… Ну что ж, посмотрим, что он написал…

В первом сообщении он спрашивал:

«Ты где? Ответь!»

Я посмотрела на дату. Суббота, двадцать четвертое июня… а время… Ага, если вы думаете, что он написал мне буквально в первом часу ночи в субботу, то вы опять-таки здорово ошибаетесь. Суббота была, однако время сообщения стояло 19:07.

Стало быть, почти сутки он обо мне и не вспоминал, а потом соизволил. Ладно, почитаем, что там дальше!

Следующее сообщение гласило:

«Я звоню, возьми трубку!»

О как! И правда, звонок был в 19:12. Мобильник врать не будет, он это просто не умеет.

И вот интересно, с чего это мой бывший любимый человек вдруг так всполошился? Испугался, что я пропала? Как-то не верится.

И вот следующее сообщение показало, что я права.

«Лида, срочно ответь! Ты мне очень нужна!»

Ах вот как… Я ему зачем-то понадобилась. А если бы нет, то и не вспомнил бы, что бросил одну меня на дороге, посреди ночи, в безлюдном месте.

Была еще парочка сообщений в том же духе, после чего наша, с позволения сказать, переписка прекратилась. Ну правильно, зачем писать, если адресат не отвечает?

И не будет отвечать, как решила сейчас я. Не до того мне, потом придумаю, что с ним делать.

Ага, вот и следующее сообщение от него, датированное воскресеньем, 11:32.

«Лида, где ты? Почему не отвечаешь? Мне срочно нужно с тобой встретиться или хотя бы поговорить!»

Нет, ну как вам это нравится, а? Он еще спрашивает, почему я не отвечаю? А может, меня уже и на свете нету! Волки меня съели той ночью! Инопланетяне похитили!

Значит, пришел Андрюшенька домой в субботу вечером, лег спать, проспал до одиннадцати, продрал глазки и вспомнил, что я ему срочно нужна!

— Скотина… — пробормотала я.

— Что, извиняется? — поинтересовалась водитель машины.

— Если бы! — вздохнула я. — Хотя что толку от его извинений?

— Подумай хорошенько, стоит ли тебе с таким типом дальше валандаться…

— Да я уже все решила, черт с ним совсем! — неожиданно для себя выпалила я.

Вообще-то верно, пошлю его подальше, но не сразу, руки чешутся задать ему хорошую трепку.

Я представила, что стою на берегу реки, течение там сильное. Берег довольно крутой, и там, внизу, я вижу, как барахтается Андрей. Он беспорядочно бьет руками по воде и кричит, захлебываясь и прося о помощи. А у меня в руках моток крепкой веревки. И я покачиваю этой веревкой и смотрю, как течение относит Андрея все дальше и дальше, и вот уже последний его крик затихает вдали…

Да, мечтать, конечно, не вредно, но плавает Андрей неплохо, так что сумеет выбраться и без моей помощи.

— Тебя где высадить? — спросила водитель.

Я не ответила, потому что читала последующие сообщения:

«Дуся, с тобой все в порядке? Ты где?»

Это от тети Муси, только тетки меня так называют: Лида, Лидуся, Дуся… И свои имена тоже уменьшают, Муся на самом деле Марфа, а Нюся вовсе не Анна, а Инна.

«Андрей звонил, сказал, что вы разминулись, мы ничего не поняли, ответь, что с тобой?»

Вот же сволочь какая, еще и теток перепугал!

Вот теперь, пожалуй, я и правда задушила бы его собственными руками.

И снова сообщение от этого урода:

«Лида, позвони обязательно! Если ты не хочешь со мной разговаривать, то хоть теткам позвони! Они волнуются!»

Ага, а кто их перепугал? Нарочно ведь это сделал, чтобы я отозвалась, знает же, что я теток своих люблю и не заставлю их зря волноваться. Нет, если он думает, что я просто пошлю его подальше, то глубоко ошибается. Я не собираюсь облегчать ему жизнь, я ему отомщу, причем мстить буду долго и страшно.

— Ты где живешь? — Водитель повторила вопрос, и я машинально назвала ей адрес своей квартиры, то есть не своей, а Нюсиной, но об этом после.

— Э, нет! Это же на другом конце города! А мне сейчас поворачивать надо!

— Тогда… — я еще раз взглянула на панические сообщения от теток, — вот тут, у Озерков, если мимо проезжать будете… я пешком дойду… тут недалеко…

— Уж ты дойдешь, — проворчала она, — ладно, какой дом?

И остановила машину прямо возле нужного подъезда.

Я не успела открыть дверцу, как у женщины зазвонил телефон. Она покачала головой и пробормотала что-то в том смысле, что уже опаздывает и некогда ей по телефону болтать. Но поглядела все же на экран и ответила:

— Да, Аня, что? Что такое?

Даже мне было слышно, как в трубку тараторил женский заполошный голос.

— Погоди, Аня, не трынди! — жестко сказала женщина. — Говори толком!

И, после того как послушала минуту, она закричала:

— Как ты сказала? Лежит на полу, но дышит? Не трогай его, вызывай «Скорую», а я сейчас еду в Мелихово. Жди! — И она с досадой посмотрела на меня — выходи уж, не мешай!

Так что я поскорее выкатилась из машины.

Стертая нога отказывалась ходить, и только неимоверным усилием воли я доковыляла до лифта.

Простить себе не могу, что сразу не поблагодарила ту женщину! А когда спохватилась, то машины уже и след простыл.

Очевидно, организм мой истратил все силы. Дрожащими руками я нажала кнопку в лифте и потом также кнопку звонка. Послышались легкие шаги, и тетя Нюся спросила, кто там? А у меня не было даже сил, чтобы ответить.

— Да открывай уж! — рявкнула тетя Муся, она полновата и не успевает подбежать к двери раньше сестры.

За дверью слышалась возня, потом дверь распахнулась, и я буквально упала в прихожую, тетки едва успели отскочить.

Дальнейшее я помню плохо. Очевидно, они охали и ахали, потом приволокли меня в комнату и уложили на диван.

Очнулась я от резкого запаха нашатыря, да еще тетя Муся легонько похлопывала меня по щекам.

— Дуся, очнись! Что это еще такое — в обморок падать? В твоем-то возрасте!

Все предметы вокруг обрели былую четкость, и я увидела склонившихся передо мной два лица: одно широкое, с грубовато вылепленными чертами, тети-Мусино, а другое, наоборот, с круглыми, широко распахнутыми глазками, аккуратно подведенными, вздернутым носом и ртом, накрашенным темно-красной помадой. Ротик у тети Нюси такой крошечный, что кажется, будто она надувает губы и сюсюкает, как маленькая.

И голосок у нее тоненький, по телефону всегда за ребенка ее принимают. У тети Муси же голос громкий, низкий, уж как рявкнет, когда разозлится. Она раньше врачом была, практикующим хирургом, зав отделением в детской больнице. Сама говорила, что у нее там все по струнке ходили.

— Ну вот, — удовлетворенно сказала тетя Муся, — в себя пришла.

— Что с тобой случилось? — пискнула тетя Нюся.

— Подожди! Дай ей очухаться! Чаю сладкого принеси!

Тетя Нюся не стала спорить и понеслась на кухню, а вторая моя тетка взялась за дело с огоньком. Она мигом ощупала меня твердыми руками, расстегнула брюки, задрала маечку и, убедившись, что на мне нет особых синяков, подняла вопросительно брови.

— Да все нормально, — я правильно поняла ее выразительный взгляд, — просто…

И замолчала, прикидывая, что я могу теткам рассказать. Получалось, что далеко не все, потому что и сама не понимаю, что же со мной случилось. Однако врать тоже нельзя, тетя Муся мигом меня разоблачит.

— Ну, потом расскажешь… — Тетка понимающе кивнула.

Тут подоспела тетя Нюся с чашкой горячего чая и двумя маленькими пирожными-корзиночками с домашним заварным кремом и смородиновым вареньем. Тетя Нюся обожает печь сладкое, причем все маленькое. Пирожки у нее крошечные, а корзиночки размером со старый пятак, как тетя Муся говорит.

— Дуся не любит сладкий чай, — тараторила тетя Нюся, — а сладкое нужно, чтобы силы поддержать…

Тут вдруг из моих глаз полились слезы, наверно, от стресса. Не помню, говорила я или нет, но у меня никого нет, кроме теток. Они вечно ворчат и воспитывают, и я сбежала, чтобы жить отдельно, но вот по всему получается, что не к кому обратиться, когда у меня неприятности.

От чая и пирожных стало полегче. Тетя Муся в это время осмотрела мою ногу и нахмурилась.

— Воспаление начинается, как бы не загноилось… Нужно немедленно обработать!

— Мне бы помыться… — робко попросила я.

— Ладно, иди уж, только не трогай ногу! Я сама потом…

Стоя под горячими струями, я пыталась придумать, что сказать теткам. И решила сказать все как есть: что этот гад бросил меня ночью одну, обманом высадил из машины, хотя в сложившейся ситуации был виноват только он сам.

И что меня подвез какой-то деревенский мужик на тракторе до заправки, а потом я ничего не помню. Наверно, я там вырубилась на двое суток, а потом очнулась, вышла на дорогу, и там меня подобрала одна хорошая женщина и довезла до города. А телефон разрядился, а на заправке мне позвонить не дали.