— Это тоже вредно? — почти закричала Алла.

— Ну ты точно как с Луны свалилась. Ты спрашиваешь о действии электромагнитных волн? Как они влияют на организм? — переспросил Сема. — Ну, было бы глупо утверждать, что вообще никак не влияют. Влияют. Как микроволновые печи, мобильные телефоны, холодильники “no frost” и даже электроплиты. Все эти приборы и оборудование имеют агрессивную зону электромагнитного излучения. И каждый живущий на Земле уже не мыслит жизни без этого наполнения. Правда, в Японии есть дома, а точнее маленькие домики, без электричества, водопровода и канализации. В парковой зоне. Цена этих домиков превышает благоустроенные жилища утопающих в цивилизации. А цивилизация утопает в электромагнитных волнах, которые, конечно же, действуют на нервную и сердечно-сосудистую системы. Но ЭМ-волны также используются в физиотерапии и способствуют заживлению тканей. Понимание плюсов и минусов устойчиво заполнило наше жизненное пространство.

Помолчав, Семен продолжил:

— Любой может жить в лесу, в горах и пить родниковую воду. А еще лучше — в шалаше с медведем, как Серафим Саровский. Этого святого я очень люблю и почитаю.

Но мы не можем жизнь тех лет интегрировать с динамикой нашего времени.

— Как ты думаешь, если бы в шалаш Серафима Саровского пришли с компьютером и телефоном, что бы было с сознанием святого? А я тебе отвечу. Он бы принял пришельцев за нечистую силу, дьяволизм.

— А может, это и действительно ТАК? — возмущенно спросила Алла.

— Может! — ответил Сема и продолжил. — Ну, как ты знаешь, мы вообще работаем в направлении помощи больным Альцгеймера, немым и больным, со слабыми рефлексами. Они, конечно, никогда не будут чувствовать себя полностью здоровыми, но мы им помогаем чувствовать, в выражение себя — максимально приближено. И это важно.

Сема говорил очень убедительно, но Алла упиралась:

— А если чипировать медведей и дать им команду убивать нас как тараканов…

Семен глубоко вздохнул. Ему нечего было ответить.

— Алла, пойдем домой. Я бы чаечку попил. Ты не против?

— Нет.

И они молча направились к дому. Зайдя домой, Алла сразу стала искать глазами Бадди.

— Сем, ты посмотри, какие у Бадди глаза. Зрачки расширенные. Взгляд осмысленный и понимающий. Будто хочет спросить: «где вы были и о чем говорили?».

— М-да! Интересно! Смотрит, как будто реально что-то хочет спросить. Смышленый кот, — неожиданно серьезно сказал Сеня.

— Да, он же за все это время нигде ни разу не напакостил. Даже когти точит только об чесалку, — восторгалась Алла своим любимцем. — Кошки вообще загадочные существа. По исследованиям ученых, они к нам заброшены с планеты Сириус. Кошки являются представителями внеземных цивилизаций. Ученые утверждают, что кошки — имеют сверхъестественные способности, которыми не обладает ни одно существо на планете. Это представители ИНОГО разума… — не успела она закончить мысль, как возглас Семена перебил ее.

— Так он уже киборг! А ты волнуешься? Радоваться должна: будешь понимать, управлять и контролировать!

— Ладно, пойдем пить чай, — пригласила Семена на кухню Алла.

Но Семен попросил тайм-аут:

— Алла, ты пока готовь чай, а я сбегаю домой за одной штучкой.

Семен убежал.

Алла достала из холодильника замороженные шарики из теста, натерла их на крупной терке, залила творогом, перемешала с сахаром и яйцами… и поместила в духовку пирог под названием «Царская лепешка».

Вернулся Сема. В руках он держал детектор для определения прослушки:

— Надо убедиться — мы под колпаком или в свободном плавании, — и пошел шарахаться по квартире.

Через полчаса пирог был готов.

— Ну ты даешь! Когда успела? — радостно верещал Сема.

— А что тут успевать. Шарики у меня всегда в морозильнике. Потереть, сделать начинку — десять минут, и полчаса — на выпекание.

— Молодец! А я тебя тоже порадую… или, наоборот, огорчу, — и Сеня положил на стол три прослушивающих устройства. Приложил палец к губам — «ТИХО!» — и убрал прослушки с глаз долой.

— Вот даже как! Значит, бойцы «Иллиады» продолжают держать руку на пульсе. ДО контракта, ВО ВРЕМЯ контракта и ПОСЛЕ контракта.

— А когда они успели установить?! — Сема завис в своих воображениях.

— Сема, очнись и не задавай смешных вопросов.

— Да-а-а…Расслабился. Забыл, с кем дело имеем.

Глава четвертая

Несмотря на то, что Алла изо дня в день вынашивала мысли об «Иллиаде», она была в поисках работы. Возвращаться на прежнее место после «Иллиады» ей не хотелось. Удерживало состояние стыда за себя. Продалась за деньги. Получила хромосомную аномалию. Год Алла жила за ширмой благополучия, НО с синдромом жизнеугнетающей хромосомы. За деньги отказалась от здоровых амбиций, которые дарили удовлетворение и повышали самооценку. И что в итоге? Плевок! Прямо в морду лица.

Алла еще долго гуляла со своими мыслями, как ветер по закоулкам, пока не наткнулась на предложение от клинического госпиталя МВД. Подав заявление и пройдя интервью, она была принята на работу.

Пока Алла занималась СВОИМ трудоустройством, Сеня прорабатывал вариант трудоустройства кандидата для проникновения в «Иллиаду». Единственным, кому он мог открыться и доверится, был Максим — давний, проверенный друг Семы.

Максим Суханов — врач-трансплантолог. Пунктуальный, конкретный, без сантиментов и ненужных излишеств.

Подъехав к парку, Семен припарковался и направился к центральному входу. Максим его уже ждал.

На подходе к Максиму Семен жестом рук, пантомимно, спросил: «Ты телефон оставил в машине?». В ответ его друг молча закивал головой, показывая большим пальцем жест «все в порядке!».

Максим был очень осторожен. Он никогда по мобильнику не развивал какие-либо темы, интересующие третьих лиц. Только «…о природе, о поездке и о Вас, женщины…» — то есть ни о чем.

Семена даже злила такая осторожность Максима, но в данном случае это было как раз то, что «доктор прописал».

— И чем же я так понадобился нашему стражу науки? — в качестве приветствия начал Максим, и они обменялись рукопожатием.

— Не спеши, все по порядку. Давай в кафешку зайдем? А то что-то зябко, — Семен закурил, и они направились в сторону кафе. По дороге Семен рассказал всю предысторию с «Иллиадой». Максим слушал молча. Ни эмоций, ни мимики, ни напряжения взгляда.

«Сфинкс ходячий», — подумал Сема.

— Ты хоть что-нибудь скажи, — возмутился он.

— Сема, я так есть хочу. Вот поем и все переварю вместе со съестным. Выпьем кофе и поговорим. Согласен?

— Да я тоже не прочь перекусить. О! Вот и кафе!

Они зашли в кафе. Уютно. Тепло. И нет людей. Сделали заказ, и, пока их обслуживали, Семен все изложил Максиму.

Загасив голод, Максим начал задавать вопросы:

— Ну и что ты со всем этим намерен делать?

— Там что-то не так. За этими черными воротами черные дела, — Семен усердно хотел донести до Максима суть своих намерений.

— Ну, если и даже что-то не так. Тебе-то что? У нас за каждыми вторыми воротами что-то НЕ ТАК. Тебе зачем лезть за эти ворота? С Аллой все нормально! У тебя все нормально! Зачем тебе лезть туда? — непонимающе реагировал Максим.

— Во-первых, с Аллой не так уж и нормально. Квартира на прослушке. Что они от нее хотят?

— Ты же контролируешь утечку любых настроений. Отключай их. Детектор наверняка есть? Послушают и перестанут, — Максим никак не склонялся на сторону Семена.

— Максим, я думаю, что за этими черными воротами — черная трансплантация органов.

Максим задумался.

— А что? Что-то есть такое, что указывает на это? — спросил Максим.

— Нет. Пока нет. Но я почти уверен. Судя по развороту империи, у Гатлера были свои цели в Афганистане. А благотворительная миссия доставки медикаментов — это продуманный мостик. И в Афганистан он прибыл, чтобы не только дать, но и взять, — рассуждал Сема.

— Ты думаешь, наркотики?

— Да нет, наркотики можно создать лабораторно. И Гатлер наверняка использовал свои возможности производства и обогащения в этом направлении.

— А что тогда?

— Я предполагаю, это органы.

— А-а-а… Это серьезно. И ты решил поиграть в Пинкертона? — насмешливо спросил Макс.

Потом впился в друга колючим взглядом Мюллера и хладнокровно подчеркнул:

— Афган закончился.

— Да! Но контакты остались. И отработанную схему можно применить с участием других стран. Не так ли? — старался Семен убедить Максима.

— Так ли. Так ли. И какие же твои планы?

— Надо внедрить в их систему своего человека.

— Да-а-а… И ты решил положить СВОЮ голову под гильотину? — спросил Макс, до конца не понимая, какая же его роль в этом Пинкертоновском плане.

— Нет, не свою. ТВОЮ, — сказал Сема и замер.

Вот и наступил для Макса момент, когда его хладнокровные эмоции забулькали, а каменные мышцы заиграли.

— МОЮ-Ю-Ю?! — Макс аж поперхнулся. Взял салфетку и вернул свое состояние в границы достойного и непробиваемого.

— Ну хорошо-о-о-о, Сема, друг мой сердешный, я слушаю тебя, — Макс оставил недопитый кофе и откинулся на кресло. Но его взгляд продолжал буровить Сему.

Максим понимал, что ТО, во что его втягивает друг, — ПРЕопасно и ПРЕсерьезно.