— А диван мне починишь? — спросила, не оборачиваясь.

— Починю, — ответил, не мешкая.

Если уж просит у меня, то ей совсем помочь не кому. Пусть квартира новая, но ремонт тут аховый — все самое дешевое. Мебель — явно привезенная из прошлой жилплощади.

— Починишь? Еще три тыщи с тебя, — заявила старушка, заходя на кухню.

Вот это предприниматель.

Я молча достал деньги и положил на стол.

Бабушка тут же забрала стопку, отвернулась и пересчитала деньги:

— Больше дал. Еще табурет с креслом починишь.

Я кивнул. Она едва дышала. Тихо-тихо. Не удивительно, что я ее не услышал.

— Что разглядываешь? — спросила она, кряхтя и садясь на табурет. — Чай наливай давай. Или пятым мужем моим стать хочешь и чтобы я за тобой ухаживала?

— Боюсь, финансово не потяну, — отшутился я.

Бабушка кинула:

— И то верно.

Я мог спросить у старушке о Нине и ее семье. Мог выяснить все о муже. Но я не желал слышать это. Не мог.

Понимал, что информация важная, но пил чай и молчал. Молчала и бабушка, смачно отпивая из блюдечка горячий напиток.

— Мать, где инструмент? — спросил я, вставая.

— Так руки твои вон какие кувалды, зубы — пилы, а лысиной отполируешь, — заявила бабушка.

Какая милая старушка. Даже не догадывается, как близка к истине.

Я кивнул. Починил все, попрощался и пошел к двери.

— Куда? Мне сплетни не нужны. Вошел через лоджию — выходи через нее же. А то Митрофанна у глазка дежурит, я потом репутацию не отмою.

— Понял, моя леди. Удачного дня.

— И тебе не хворать, милок. Будут деньги лишние — заходи. Не будет — мимо прыгай.

Я внимательно посмотрел на старушку. Почему мне кажется, что она кое-что знает о нас — сверхах?

Я вышел в лужу на лоджии и понял, что не могу так оставить.

— Мать, я сейчас озеро у тебя тут осушу.

— Пять тыщ! — крикнула она с кресла и включила телевизор на полную мощность.

В дверь позвонили. Потом начали стучать.

Старушка сидела. Я видел, что она слышала каждое слово — в момент крика ее веки дергались. Но она делала вид, что абсолютно ничего не происходит. — Вы нас заливаете! — кричали соседи.

А когда я убрал и попрощался, она заявила, не глядя на меня:

— Давно пора. Сколько мне можно отвлекать соседок снизу?

Я положил деньги на старый телевизор:

— Тоже три?

— Полторы. Скидка постоянного клиента.

Стоя на асфальте я поймал себя на ощущении, будто заплатил за консультацию психолога и она помогла, хотя все, что я сделал — это починил мебель, заварил чай и убрался. Я попрощался кивком головы и вышел так, как входил.

Зато в голове немного прояснилось. И я более-менее готов вести переписку, а то моя Кудряшка ждет ответа.

* * *

Нина

Это был престранный день. Мальчишки дрались не прекращая, будто ощущали мое внутреннее напряжение. Сереня не позвонил в обед, как делал всегда. Соседка-клиентка с необычной структурой волос подкинула идею “Доборотня”, а там откликнулся тот самый лысый мужчина из розария, которого я так бессовестно протаранила.

И все это в один день. Да у меня скоро кудряшки выпадут от стресса!

Первое, что я сделала — это тут же закрыла приложение.

— Что такое? — Оля насторожилась.

— Я его знаю.

Хотя, признаться, есть в этой его громозкости немного привлекательности. Какая-та матерая харизма. Сразу видно — мужик. Кулачища с мою голову, бедро — с талию. Психолог? Вот уж вряд ли! Такому только на допросе признания выбивать, а не просить душу открыть. Смотрю на него, и мурашки по всему телу бегают. Меньше всего он похож на мозгоправа.

— Так это же отлично, что знаешь, — Оля улыбнулась.

— Не совсем, — я мялась, не зная, как сказать. — Мне кажется, он употребляет.

— Лисий бог с тобой! — Соседка упомянула очень странных небесных покровителей. — Нет, конечно. Наоборот, он всем помогает. Ты лучше расскажи, как вы познакомились. А этого уже достаточно, чтобы я перестала воспринимать его даже как человека.

— Эм…

Как же начать эту историю? Пожалуй, поделюсь кратко, но как есть. Почему-то мне хотелось рассказать о наболевшем, не держать в себе. Услышать мнение со стороны, которого так не хватало. И когда я закончила свою историю, мне стало легче.

И Оля спросила то, что могут спросить только восемнадцатилетние девчонки:

— Ты любишь мужа?

Не хочу звучать как динозавр, но…

После стольких лет любовь уходит, но остается привязанность.

Соседка нахмурилась так, будто я сказала дикость.

Я пояснила свои мысли:

— Когда мне было как тебе, я тоже верила в любовь до гроба. Знаешь, почему все фильмы о любви заканчиваются свадьбой?

— Почему?

— Потому что дальше нет ничего интересного, — ответила я честно.

Оля не сводила с меня взгляда, даже не мигала. Казалось, она глубоко ушла в свои мысли.

— Да ладно, не принимай всерьез. У тебя все будет иначе. — Я решила успокоить девушку и не разочаровывать во взрослой жизни.

Но соседку оказалось не так легко провести:

— Я слышу в твоих словах ложь. Ты сама не веришь в сказанное.

Конец ознакомительного фрагмента