Но через пять минут меня подкараулило ужасное разочарование.
— Этого добра у меня навалом, даром не возьму: весь склад ломится. Омолаживающие, меняющие цвет кожи, сводящие веснушки, против морщин, против бородавок, против родинок — всего этого завались. Покупателю нужно что-то новое, понимаешь? Чего нет ни у кого!
— Понимаю, — пробормотала я и заслужила осуждающий взгляд владельца лавочки. Мол, ничего ты не понимаешь в продажах, ведьма.
А я действительно не только понимала, но и даже знала, что смогу кое-что предложить. Правда, ради этого нужно свой дар использовать. Стоит ли это такого риска?
С маслами оказалась та же история.
— Рынок переполнен предложением, госпожа ведьма. Я могу купить, но только за медяк, и все.
Медяк? Да тут одни ингредиенты в десять раз дороже продать можно. С ума сошли!
— Ирма, продавай хоть за медяк! — вклинилась Хрючелло.
Но не успела я ответить, как подопытный закинул кошку мне на плечо, сорвал рюкзак и достал оттуда одну баночку. Вышел на середину рынка, снял шляпу, расстегнул пуговицы рубашки до середины и открыл драгоценный крем.
— М-м-мои запасы! — возмутилась я, кинувшись вперед, но была остановлена впившимися когтями Хрючелло:
— Т-с-с! Смотри!
Я остановилась, потому что вокруг подопытного стали собираться зеваки женского пола.
— Какой красавчик!
— Вау! Ты только взгляни на эту кожу!
— Ни одной морщинки!
— Я хочу такие же гладкие щеки! Ты только глянь!
— А что это у него в руках? Кремы? Что это он показывает? Одну монету стоят? Медяк или серебряную? Хотя такой красавчик за медяк продавать не станет. Модель, наверное!
— Точно! Беру!
— И я беру!
— И мне дайте одну!
— Как уже нет? Все разобрали? А это что? Масла! Беру! Такой красавчик плохого не продаст!
Я с открытым ртом наблюдала, как рюкзак пустеет, а карман рубашки подопытного полнеет.
Теперь лишь бы не убежал с моими монетами!
Я считала прибыль с открытым ртом: три серебряные монеты, пять, десять! Ого, одиннадцать — одну дали подопытному просто так, поверх. Вот это да!
— У него даже грязь в банках купили бы, — ошеломленно произнесла я, сожалея, что у меня нет пустых баночек: уж я подсуетилась бы. Наполнила бы до краев да подсовывала на продажу, пока товар идет. Барышни смотрели на лжеклона с таким видом, что скажи он им, что уксус сладкий, — поверили бы.
— Уходить как будем? Его же растерзают. Смотри, как окружили! — Хрючелло продумывала стратегическое отступление.
— А кто сказал, что нам его с собой забираться надо? — Я посмотрела на кошку, сидящую на моем плече, и поставила ее на землю, прошептав ей: — Свои законные монеты заберу, и пусть дальше судьбу устраивает. Не будем мешать чужой личной жизни.
— Тебе не жалко? Гляди, как здорово продает. В хозяйстве пригодится! — не понимала меня кошка.
— От него слишком много убытков. — Я уже все посчитала про себя и взвесила.
— Но красивый какой! — не могла не заметить Хрючелло.
Посмотрев на мужчину со стороны, я не могла не согласиться. У него даже ключицы были выразительными — что уж говорить про остальное. Просто образец.
— Я его красоту видеть перестала, как он мне грядки вытоптал и травы рассыпал, — сообщила я Хрючелло.
— И не совестно отдавать на растерзание, после того как он так помог? — кошка не унималась, приняв себя за мою совесть. Но меня так легко не проймешь!
— Считай, выплатил малую часть долга. И вообще, я добрая сегодня — с него даже расписки не взяла.
Я протолкалась в толпу кумушек и заметила, как светлеет от радости загорелое лицо лжеклона.
— Монетки! — успела попросить я, пока меня не оттащили за волосы, приняв за конкурентку. — Ай!
От такой наглости не только я опешила, но и подопытный. Быстро ручонки загребущие разжал, меня успокоительно по рыжей голове погладил. Пока он жалел, я организовала переезд монеток из его кармана в мой кошелек. Рюкзак забрала, маленькую порчу на длиннорукую барышню послала и подняла руку вверх.
— Дамы, не мешаю! — сказала я и выскочила из рук мужчины и тисков толпы.
Подопытного в буквальном смысле ощупывали: рубашку растягивали в разные стороны, трогали напряженные мышцы, восхищались кожей. А он стоял, весь окаменев от недовольства, и пытался жалостливыми глазами призвать мою совесть. Но, как мы уже выяснили, мою совесть зовут Хрючелло и я ее даже на крыльцо не пускаю.
— Ох, иногда я жалею, что на тебе магия выгоды. А то свили бы уютное гнездышко, детки бы красивые пошли, — пыталась склонить меня к плохому кошка.
— А одевать красивых деток во что? А кормить чем? — Я развернулась от ажиотажа на рыночной площади и пошла прочь, сжимая в кармане платья кошелек с монетами.
Вот что на самом деле греет душу, а не какая-то там любовь! Никогда не понимала эти беспочвенные охи-вздохи.
— Зря на тебя мама чары при рождении наложила. Чую, не от беды спасла, а беду призвала, — вдруг сказала кошка.
— Это еще почему? Меня все устраивает! — Я невозмутимо смотрела по сторонам.
С деньгами сразу и солнце ярче, и небо голубее, и люди приветливее. А что касается чар, так они меня пока только выручали. Когда свадьба сорвалась, я сосредоточилась на заработке, а не на сожалениях. Правда, признаться, бросил меня мой жених не из-за того, что меня выкрали. Все дело в том, что, пока он с ног сбивался в моих поисках, я гонялась за деньгами. Весть, что расцвел папоротник, облетела тогда весь мир. Как я могла игнорировать такую возможность заработать? Моя вина лишь в том, что я забыла предупредить жениха. Когда вернулась с полным кузовком розовых бутонов, сильно похудевшего от нервов несостоявшегося мужа так переклинило, что он со злостью втоптал их в землю. Подумал, что я ради них свадьбу сорвала. Вот так мы и разошлись.
— Да ты посмотри, как подопытный тебе вслед смотрит. Ты бы видела этот взгляд. Его бабы облепили как мухи, а ты уходишь. Знаешь, как бы память ни отшибло, мужские инстинкты-то остались. Бьюсь об заклад, ты себе только хуже сделала, — мудрено высказалась моя черная совесть.
— И не таких отваживали, — беззаботно вздохнула я, думая, как с толком потратить вырученные деньги.
По дороге я купила самое необходимое из продуктов. Посмотрела в щелку забора платный уличный театр совершенно бесплатно. Втихаря нашептала на воду для хромой лошади, участвующей в скачках “Мышцы каменеют, силы прочь идут”, сделала на нее ставку в одну серебряную монету и сорвала неплохой куш в десять монет. Нельзя было использовать свой дар, но я не удержалась, когда увидела возможность заработать. Моя магия “наоборот” здесь была практически незаметна.
В общем, день задался! Еще бы кошка не ругала за то, что я поколдовала, было бы совсем прекрасно.
К дому я подходила в сумерках. Я настолько сильно щурилась от счастья, что не заметила, как от колонны забора моего дома отделилась темная фигура и перегородила дорогу.
М-м-м? Кто это там? Неужели подопытный не мог нормально потеряться?
— Мистик? — У Хрючелло от удивления даже лапки подкосились, а я чуть кузовок не выронила.
Кошка первая признала героя. Без маски он выглядел куда более утонченно, чем спаситель невест. Брюки, рубашка и жилет на пуговицах кислотой интеллигенции разъели так полюбившийся разбойный вид. На минуту я потеряла дар речи от контраста знакомого образа с тем, что я видела сейчас.
В моих фантазиях я дорисовывала куда более мужественные черты лица. На деле же он оказался довольно смазливым. Оказывается, моя фантазия успешно утяжеляла его острый подбородок, делала роковым взгляд с опущенными уголками глаз. Только одна улыбка, которую Мистик сейчас щедро дарил мне, казалось той же, что и два года назад. Вот только мимика была полна боли, а сам спаситель дев держался за бок.
— Ирма, — обратился он ко мне просяще и привалился спиной к колонне. Глаза героя стали медленно закрываться.
— Что такое? Ты ранен? — спросила, а сама прокрутила в голове все, что есть в запасе, и поняла, что мне и лечить-то нечем. Разве что воду заговаривать.
— Кажется… отравлен… — еле разжимая губы, произнес он.
А все мои травы, что могли помочь, подопытный рассыпал.
— Что же делать, Мистик? Мне нечем тебе помочь, — растеряно сообщила я. — Тебе нужно найти другого лекаря.
— А вода есть? — тут же сменил тон мужчина.
— Есть. Сейчас принесу!
— Ирма! — слишком громко для больного окликнул меня Мистик, а потом снова с мученическим видом схватился за бок и протянул ко мне руку. — Мне нельзя никому попадаться на глаза. Я могу спрятаться у тебя на несколько дней?
— Спрятаться? — переспросила я скептически.
Одного мужика я уже приютила под крышей, ничего хорошего не вышло. Столько убытков от сильного пола — не сосчитать. Возможно, ему срочная помощь нужна, а я не смогу вытащить из лап смерти местного героя. Как потом с этим жить?
— Давай я найму платформу, перевезем тебя к лекарю, — предложила я, мысленно расставаясь с бонусом, который заработала на скачках. Как когтями по сердцу!
Пусть я и не могла оставить Мистика умирать, но я стала равно переживать и о нем, и о будущей потере монет. Эх, похоже, не так и сильно я его любила, как думала.