А я опять вспомнила о Джангаше. Из пяти князей трем было чуть больше ста лунаров. Совсем дети.

— И как только воины моего мужа и князя Аранара вернут ее в крепость, она будет наказана за сумасбродство, — жестко припечатала я, глядя в упор на Хатара. Говорила о Даше, но он должен был понять, кого имела в виду. — Она поставила под удар спокойствие и благополучие клана! Она отвлекла князей от тех дел, которые являются их долгом.

— Вы строги, нимера, — попытался слегка снизить накал Джангаш.

Я не обманулась. Я сказала то, на что он и рассчитывал.

— Я думаю о мире, князь, — отрезала я резко. — Я думаю о будущем и об исполнении договора, который наши предки взяли на себя. Или в этом зале есть те, в чьих мыслях его нарушить?

Тишина была оглушающей. Никто из здесь присутствующих не ожидал от меня этих слов. Я тоже. Они пришли внезапно, с осознанием того, что сейчас будет заложена основа тех изменений, о которых упоминал Джангаш. И либо они последуют за мной, либо…

Второго Раскола я не должна была допустить.

— Мы даже не знаем, что в нем написано, — вдруг вырвалось у Хатара. Он и хотел бы, чтобы никто не услышал, но было поздно.

— Я найду способ вернуть первоначальный текст договора, — несколько мягче, чем до этого, сказала я, посмотрев на него с материнской заботой. Не скажу, что ему понравилось подобное отношение к себе, но какое-то чувство мелькнуло в его глазах. То ли боль, то ли растерянность. Надо будет обязательно разузнать о нем у Эриара. — Но есть то, в чем ни у кого не должно быть сомнений.

Джангаш приподнял бровь, то ли прося продолжать, то ли иронизируя. Аранар, поддерживая, опустил ресницы. Жаль, что я не могла видеть лица мужа, лишь чувствовала его тепло рядом.

— Единство Круга и право нимеры произнести последнее слово, вынося решение совета, которому каждый из князей будет следовать, — с легким недоумением проговорила я, словно удивляясь, что вынуждена была это сделать.

— А ведь насчет границ земель вы правы, — задумчиво протянул Тамиран. Надеюсь, это была не подсказка отца. — И дело даже не в ансаирах, а в людях. Это их порядок. Мы живем рядом с ними и должны учитывать законы, которым следуют они. Сегодня эта проблема возникла с проклятыми, завтра она может повториться уже с ними.

— Если остальные князья не против, я могу взять этот вопрос на себя, — поддержал его Джангаш. — Когда вольные князья признают наши княжества, ансаиры вынуждены будут это сделать.

— Ну а я, — Аранар смотрел не на меня, а на Эриара, — помогу нимере с поисками первоначального договора.

Трое высказали свое мнение. Остались двое. Я могла уже сейчас произнести последнее слово, но ждала, что скажут они.

— Мы всегда были сами по себе, — не очень решительно начал Хатар. Но тут же выправился, заговорил, как и положено главе клана. — Я не уверен, что эти изменения пойдут нам на пользу, но готов их поддержать. Мои земли рядом с вольными, те вечно пытаются оторвать от них кусочек. Но сомнения у меня есть. — Его взгляд был полон затаенной грусти. — Сегодня мы обозначим наши границы, а завтра… Не начнем ли мы завтра воевать друг с другом?

Я тяжело вздохнула:

— Ни написанные на бумаге слова, ни самые страшные клятвы не оградят нас от этого. Лишь собственная честь и верность перед памятью предков уберегут от опрометчивого шага.

Хатар склонил голову, принимая мой ответ.

Оставался Шумелу.

— Я приму волю совета, — равнодушно бросил он, когда возникшая пауза стала напоминать противостояние, — хотя заигрывания с проклятыми мне и претят. Ансаиры понимают только силу, как бы они не расценили это решение как проявление слабости.

Из них двоих я ожидала услышать что-то подобное от Хатара, но ошиблась. И не одна я. Взгляд Аранара сразу стал холодным, а за тонкой пленкой льда плескался огонь.

Зачем мне все это?! Почему я должна искать за выражением лиц скрытые мотивы?! Почему должна уговаривать, как малых детей, объясняя, что война — это смерть, от которой болит душа у тех, кто остается?! Почему должна вставать между ними, сильными мужчинами, главами кланов, заставляя нащупывать те нити, которые позволят им вновь и вновь приходить в этот зал, не обжигая друг друга пылающей в сердце ненавистью?!

Наверное, потому, что только мне, слабой женщине, это по силам.

Я поднималась со своего места медленно, давая увидеть свою усталость, позволяя им ощутить, как много они отняли у меня, прежде чем пришли пусть и не к согласию, так хотя бы к попытке его найти.

Мы с Эриаром покинули зал первыми. Дожидаться Аранара не стали, князьям было что обсудить между собой.

Мне не удалось предотвратить войну, я ее лишь отсрочила. Но уже и это считала победой.

Да только радости не испытывала. Вот уже несколько дней я практически ничего не знала о своей дочери. Это затмевало все остальное.

Маркирер

Она сама испугалась своего признания. Попробовала отстраниться, но я не позволил. Держал за руку, не давая отойти, смотрел в ее глаза. Яркая синева. Я только на тканях видел такую да среди камней, за которые люди многими монетами платят.

— Ты сама не понимаешь, что говоришь. — Голос звучал спокойно, но я был готов растерзать сам себя за это спокойствие. — Я найду тебе хорошего мужа среди вольных. Ты родишь ему детей, он станет тебе опорой и защитником.

— Не нужно мне мужа, — заупрямилась она. — Знаю, что я маленькая, вот и не приглянулась. А еще некрасивая, не такая, как Демайя.

Впору было плакать самому. Если и это затея моей четверки…

— Глупая ты, — перехватив удобнее, развернул ее к небольшому зеркалу, которое стояло на грубом комоде. — Посмотри на себя, совсем красавицей стала.

— Но не люба вам.

Каждая ее фраза заставляла меня искать ответ. Чтобы и не обидеть, но и надежды не дать. Но после этой куда только делась моя убежденность, что не должен я ей жизнь портить, не имею права ее невинность себе забрать.

Глупые это были мысли, не для нашего мира. Не для проклятого князя, каждую ночь вот уже четыреста лунаров становящегося тварью, которая получает наслаждение от чужой крови. Но я все равно пытался сладить с собой.

Да только как сохранить благоразумие, когда она на тебя так смотрит? Когда готов поверить в надежду? Когда понимаешь, насколько легко перечеркнуть прошлое, чтобы начать все сначала? Вместе с ней.

Жаль только, запоздала она появиться. Чуть бы раньше…

Горечь скрутила такой болью, что проклятие по сравнению с ней могло показаться желанной лаской. Не мог я отказаться. Ни от чего не мог.

— Если выполнишь мои условия и через лунар не передумаешь, следующей осенью станешь моей княгиней по клятве вольных. Навсегда.

Я хоть и говорил грубо, чтобы дать девушке одуматься, но ее взгляд вспыхнул такой радостью, что водой в иссохшую землю ушли последние сомнения.

Жизнь задолжала мне, неужели решила расплатиться?!

— А что за условия? — ухватилась за мои слова эта егоза. Про лунар словно и не услышала.

— Несколько их будет, — продолжая смотреть на нее строго, сказал я. — И учиться ты будешь, чтобы смогла хозяйкой стать в крепости. Наставниц сам подберу. От лекаря пока не уйдешь, он вместо отца за тебя отвечать будет. Помогать ему будешь и сейчас, и потом, когда его другой сменит. Ну а главное, — я добавил жесткости взгляду, — забудешь про глупости. Дорога в джейсин не для тебя, если беды какой не случится.

Леда не кивала головой в ответ на мои слова, но я видел, что она готова обещать мне все что угодно. Я мог этим воспользоваться, выторговав у нее брата, но…

— К Таю не подходи. — Она всхлипнула, но глаза остались сухими. Все, что могла, уже выплакала. — Способа вернуть ему разум я не знаю, но жизнь сберечь попробую, хоть это и опасно. А там…

Я не закончил. Не хватало еще дать ей надежду, которой не было.

Отступил я от нее резко, вышел, едва не хлопнув дверью. До самой ночи гонял воинов на плацу, только чтобы не думать о совершенном. Телохранители переглядывались, но молчали. Впрочем, возможности хоть что-нибудь сказать я им не дал.

Лица передо мной сменяли друг друга. Выступали против меня по одному, по двое, трое. Деревянные мечи ломались (приказал дать их, чтобы кого ненароком не убить), брал новые.

Слегка начал успокаиваться, когда против меня встали Джаред с Вераном да Хинам. Комендант крепости был из опытных мечников, чтобы не потерять собственной славы, пришлось отбросить все, что мешало сражаться.

Весь следующий день провел за рабочим столом. Готовил распоряжения для помощника, думал и ждал вестника от Аранара. О том, что Круг собрался на совет, узнал от него же. Это был один из переломных моментов в моем плане, но я ничего не чувствовал. Все затмевал разговор с Ледой. И то новое будущее, которое я мог создать.

Прав был Хартиш, пора было признать, что я больше не воплощенный, и идти дальше.

Сообщение от огненного упало на стол раскаленной каплей уже ближе к вечеру. Нимера произнесла последнее слово: кланы не выступят первыми.

Это ничего не меняло. Даже окажись она слабее и не сдержи порывы князей, у меня был способ продолжить игру. Но сильный противник добавлял славы победе, так что я радовался этому.

Виджар появился немногим позже. Я ждал его визита. Решение нимеры давало ему простор для действий. Теперь у него было время, чтобы укрепить свою власть.

Как только меня не станет.

Он вошел в кабинет, нарочито устало сел в предложенное кресло:

— Твой крейз неуловим. Вроде загоним, а он тут же выскальзывает из ловушки.

— Другого я бы не послал за девчонкой. Она — моя добыча, а не твоя или Сомея.

— Ну это мы еще посмотрим! — дернулся он, не сдержавшись, но тут же расслабленно откинулся на спинку. — Ты уже знаешь?

— Знаю, — не стал я уточнять. — Тебе так не терпится повоевать?

Он пожал плечом:

— Надоело все.

Хотелось сказать: «И именно поэтому ты решил, что небольшая встряска проклятым не помешает?», но промолчал. Прав был Сомей, этот змееныш жаждал значительно больше, чем просто быть главой клана. Он хотел, чтобы с ним считались. Пока что об этом мог лишь мечтать. Но если ему удастся избавиться от меня…

— До меня тут дошли слухи, — небрежно обронил я, выходя на террасу (Виджар был вынужден подняться и последовать за мной, не хотелось тянуть с представлением, потому я и давал ему возможность покончить с разговорами), — что Кассире пустила тебя в свою постель.

Он был у меня за спиной, но я ощутил, как он напрягся.

— Завидуешь?

Я не обернулся:

— Она у тебя?

Отвечать он не стал, спросил сам:

— Дозволишь повидаться с сыном?

— Идем, — бросил я равнодушно. Жаль, убить не могу. Я — не он, понимаю, что значит оставить клан без наследника. Но на время он забудет про свое желание. Да и бывшую лери попытается куда-нибудь спрятать, я как раз и перехвачу.

По дороге показал условный жест Киму — сегодня он и Раст были рядом со мной, а Джаред и Веран охраняли Леду. Тот уже знал, что делать.

Мальчишка со своим наставником были на малом плацу. Обычно тут совершенствовали умения воины из моей охраны (была у меня и такая), но сегодня кроме этих двоих никого не было.

Мы подошли, когда воин объяснял Таю новую связку. Тот слушал внимательно, но мне вновь показалось, что есть в нем какая-то отстраненность. Вроде и тут он, а словно мысли витают где-то.

— Вас оставить одних? — Это был его последний шанс, но Виджар об этом даже не догадывался.

— Нет, — шагнул он к Таю. Тот должен был уже заметить отца, но обернулся только сейчас, когда раздался его голос.

Голос… Я представлял себе, как создают самаха. Сначала лишают всего привычного: красок, звуков, ощущений. Все вокруг черное, безликое. И… одиночество. До воя, до приближающегося безумия. Доводят до грани, а потом дают услышать голос. Голос будущего господина.

— Что она здесь делает? — неожиданно для всех рыкнул я. В сопровождении Джареда по тропинке к нам шла Леда. Веран был где-то поблизости, как всегда незаметный.

Виджар оглянулся, его лицо дрогнуло, он не мог не узнать девушку. Он видел ее, когда навещал Тая, пусть и старался не замечать доказательств любви его женщины к другому. Но его взгляд должен был постоянно натыкаться на нее, вновь и вновь искать этой боли.

— Уведите, — жестко потребовал я, будто и не заметил мгновенного смятения князя. — Купил ее на невольничьем рынке несколько лунаров назад, теперь не знаю, что с ней делать. Мои воины на нее голодными глазами смотрят.

— Я их понимаю, — гадко скривился он, — и сам бы не отказался попробовать ее тела. Невинность и неопытность… Давно у меня таких не было.

Я сдержался. Продолжая холодно смотреть ей вслед, не пропустил, как ожил на миг Тай, как будто присутствие сестры добавило ему сил, как метнулся взгляд Виджара, выдавая его растерянность.

Что значила для него Кассире? Готов ли он был ради этой женщины изменить свое решение или лишь слегка подправлял свой план, внеся в него еще и ее? У меня не было ответов, но они имелись у него.

— В странное время мы живем, — как-то невпопад произнес он. Но я уже не сомневался в том, что последует за этим.

Пока Леда отвлекала змеиного князя, место наставника Тая занял Ким. Раст передвинулся так, чтобы успеть перехватить Виджара, если тот вознамерится обратить свое поражение в победу.

— Как же его называли древние? — задумчиво произнес я, делая вид, что мучительно пытаюсь вспомнить услышанное когда-то слово.

— Эсофи.

Договорить он успел, вот только Тай этого не услышал. Короткий удар — и он, обмякнув, упал на песок у ног огненного. Я обещал Леде сохранить ему жизнь, я это сделаю.

— Какая же ты тварь, Виджар!

Мы стояли напротив друг друга. Два шага, только выхватить мечи. Но ни один из нас за ним даже не потянулся.

— Ты дашь мне уйти?

Он не спрашивал, что за представление я разыграл перед ним. Понимал, мне не нужны доказательства его замыслов, достаточно того, что ему не удалось скрыть от меня своего разочарования.

— Уходи.

Мое спокойствие не добавляло ему уверенности.

— И не ударишь в спину?

Он не был жалок, смотрел твердо. Даже был готов к тому, что я воспользуюсь своим правом. Ни один из князей не усомнится, что не я напал первым. Самах вот он лежит, не отопрешься.

— К чему? — Я позволил себе легкую усмешку. На это я тоже имел право. — Мне, как и тебе, не хватает остроты. Все стало слишком обыденным, даже боль. Считай, что ты мне ее дал.

— За что ты держишься, Маркирер? — Он отступил, окинул меня тяжелым взглядом. — Ты уже давно лишний в этом мире.

— Это не нам с тобой решать. — В моем голосе не было гнева, будто и не он собирался только что убить меня. — И не вздумай отозвать свои отряды. Они мне еще нужны на землях воплощенных.

— Как скажешь, — шутливо поклонился он. Выпрямившись, едва не отпрянул от неожиданно появившегося рядом с ним Верана. И ушел в сопровождении шести воинов охраны, которые ждали неподалеку.

А мальчишка так и лежал на песке. Кроме меня и Леды у него никого не осталось.

Глава 6

Эриар

Признание далось неожиданно легко, слова просто сорвались с губ. И мне уже было неважно, что скажет она. Примет сейчас или придется бороться за ее чувства.

— Ногу ставь вот так, — придержал я Александера, еще раз показывая, как нужно двигаться по лесу. Понял он с первого раза, но сказывалось отсутствие привычки. Его тело было приспособлено для жизни в другом мире, мне предстояло научить его сродниться с этим.

Александер чуть смутился, но я уже начал тихонько рассказывать о Черных камнях, отвлекая его от сомнений в собственных способностях.

— Когда на Лерикане появились первые люди, здесь жили две расы. Одну мы называем вакирэ — открывшие путь, другую — чужие.

Юноша как-то подозрительно хмыкнул, но когда я повернулся к нему, чтобы узнать причину столь неожиданной реакции, тот уже спрятал улыбку. Сделав заметку в памяти, что этот момент стоит уточнить у Талины, я спросил у Такара, тот был в этих местах:

— Далеко еще?

Он задумался на пару мгновений, потом уверенно произнес:

— Ларов пять. К ночи будем.

Черные камни были странным местом и отчасти пугающим, как и Мертвая река. Но если у Пустоши переходы действовали, пусть и сбиваясь иногда даже на четверть лара, то рядом с местом встречи, назначенным Лимео, словно висел непроницаемый купол. Вот и пришлось воспользоваться ближайшей привязкой.

С другой стороны, княжич был совершенно прав, что вел Дарию именно туда. Не разминемся, да и открыто все вокруг, не выдав себя, не проберешься к развалинам. Так что уже на подходах будет ясно, кто и зачем их ждет.

— Предупреди дозор, пусть будут осторожнее.

Со мной шли отпрыски и две дюжины воинов Аранара. Еще дюжина вместе с тремя дарханами ждала на пустолесье, где мы вышли. Говорить им об осторожности сродни оскорблению, но Такар даже взглядом не дал понять, как именно для него прозвучали мои слова. Сообразил, что хочу поговорить с воспитанником без его пристального внимания.

Понял правильно. Александер в моем присутствии чувствовал себя все еще скованно.

Я продолжил свой рассказ, как только воин отошел на несколько шагов. Услышать все равно услышит, но хотя бы не на глазах будет.

— Вакирэ людей приняли. Древних было немного, всего несколько сотен. Жили они так долго, что тысяча лунаров казалась им мгновением, потому и появление пришлых их только обрадовало. Хоть что-то новое.

— А чужие?

Сына Талины история заинтересовала, чему я был очень рад. Нетерпение увидеть сестру гнало его вперед, но выдержать выбранный им самим темп он был еще не в состоянии. Да и последний отдых оказался для него коротким. Вернувшись с совета, я еще несколько раз отправлялся в лес, когда искатели натыкались на следы отрядов Виджара и Сомея. И все время Александер уговаривал Талину отпустить его со мной.

— Чужие? — повторил я за ним, отвлекаясь от предчувствий. Вопреки всему у меня не было уверенности в успехе этого похода. Я продолжал подозревать, что без Маркирера здесь не обошлось, а значит… Он найдет способ не упустить свою добычу. Вот только Александеру об этом знать пока не стоило. — В хрониках о них мало что написано. Есть упоминание, что они были слабее вакирэ, но научились черпать силу из человеческих жизней. А потом была война. Древние предпочитали одиночество и жили не в крепостях, как мы, а в высоких башнях, чьи вершины терялись среди облаков. Но была у них одна — самая главная, в которой хранились их летописи, их знания.

— Теперь там Черные камни?

Улыбка просилась на губы — сын Талины был другим. Ни один из моих даже не подумал бы задать вопрос. Наши разговоры редко когда становились диалогами. Такие отношения были во всех кланах воплощенных. Мы заботились, давали все, что необходимо для выживания, но редко когда делились чувствами. Из нынешних князей исключением был лишь Аранар.

— Чужим почти удалось захватить башню, и, если бы не духи стихий, которые пришли на помощь, сейчас этот мир выглядел бы совершенно иначе.

— За это вы и получили тела?

Ответить я не успел, Такар дал знак остановиться.

Легко коснувшись плеча Александера, прося его таким образом оставаться на месте, я взглядом показал на юношу двум воинам из моей охраны, а сам направился к старшему.