Наталья Колесова

Прогулки по крышам

Часть первая

Ловец теней

Они защищают окружающих и вас самих от вашей собственной магии.

«Мерцание»

Агата захлопнула книгу и счастливо огляделась. Кроме нее, в библиотеке никого не было. Ее это не огорчало. Сквозь пыльное окно с трудом пробивались солнечный свет и голоса девочек, гулявших в парке. Навалившись грудью на стол, Агата посидела, уткнув острый подбородок в скрещенные руки. В выходной у нее была куча времени, чтобы заняться тем, что она больше всего любила, — чтением.

Агата встала, потянулась, поставила книгу на полку. Пробежала пальцами по корешкам, выбирая, предвкушая… За день можно одолеть несколько толстых книг — чтобы было что вспоминать всю длинную унылую школьную неделю.

— Агата!

Вздрогнув, она едва не уронила книгу. Библиотекарша — высокая тощешеяя Банчи — смотрела на нее поверх круглых очков.

— Ты что, собираешься весь день провести над книжками? Немедленно в парк!

— Но я…

— Посмотри, на кого ты похожа! Мне скоро запретят пускать тебя в библиотеку! И правильно сделают!

— Но…

— Бери книгу, если хочешь, но вон отсюда — на свежий воздух! Иди, побегай, позагорай… Немедленно вон!

Агата поспешно сунула томик под мышку — Банчи могла и передумать, она редко выдавала на дом книжки из закрытого фонда. Вышла на крыльцо, привычно сутулясь, и поскорее завернула за угол, чтобы ее не увидели одноклассницы.

Подружись с девочками, наставляла бабушка. Агата дергала плечами — как с ними можно дружить? Только и знают, что болтать о мальчиках, новой диете и суперстойкой помаде…

— Это я тебя такой воспитала! — сокрушалась бабушка. — Слишком старомодной, слишком послушной, слишком…

— Книжной, — подхватывала Агата, рассматривая себя в зеркало. Большой нос, вечно торчащие волосы, рот как у лягушки, глаз из-за очков не видно — а если их снять, то ничего не видно самой Агате.

Бабушка расстраивалась — тогда Агата целовала ее в теплую, мягкую, вкусно пахнущую щеку.

— Бабушка! — говорила она убедительно. — Я вовсе не скучаю. Нет. Это мне с ними скучно!

И ведь не врала — почти. Просто иногда завидовала, когда девочки смеялись вместе или шли, обнявшись, маленькой стайкой по набережной. Иногда и ей хотелось поболтать, рассказать, как они живут с бабушкой, что выделывает соседский кот Васька, какие замечательные строчки она прочитала ночью — от них просто хочется плакать…

Это желание проходило быстро — когда девочки отпускали шуточки в ее адрес или приставали с глупыми вопросами: а что это ты читаешь? Про любовь? А секс там есть? Ой, девочки, Мортимер порнуху читает!

Поэтому Агата старалась побыстрее прошмыгнуть мимо и найти укромный уголок, где она могла остаться одна — с книгой. Ее любимым местом был ручей, в котором обитала ее знакомая рыбка. Может, их было несколько, но Агате нравилось думать, что приплывает всегда одна и та же.

Девушка присела у ручья, протянула руку и позвала — сама не зная как. Иногда ей представлялось, что от ее растопыренных пальцев во все стороны летят золотые нити, как по течению, так и против него, и касаются блестящей спинки рыбки. Та изгибается и резво плывет к Агате, чтобы поиграть с ней, попрыгать через подставленную руку. Вот уже на солнце сверкает гибкое торопливое тельце, вот уже Агата опускает в воду руку, чтобы взять ее в ладонь…

— Так-так-так, и чем это мы тут занимаемся?

Агатина рука застыла в воде, точно примагниченная лежащими на дне камнями. Плеск — это рыбка-подружка испуганно метнулась вниз по течению. Агата, подняв голову, заморгала. Человек стоял против солнца, и лица его не было видно. Но уж этот голос она бы узнала из тысячи.

— Я вас спрашиваю, Мортимер!

Агата поднялась, поспешно вытирая руку о подол юбки. Как он здесь оказался? Гулял, а она его не заметила? А может, он специально рыскал по парку, чтобы испортить ей еще и выходной?

— Ничем, учитель, — выдавила она.

Он сдвинулся, словно для того, чтобы ее лучше видеть, и сама Агата ясно увидела его лицо. Подумать только, в первый раз он показался ей даже красивым… Девочки до сих пор так считали — некоторые были просто влюблены в молодого учителя и постоянно вертелись возле его класса, чтобы иметь возможность лишний раз поздороваться и перекинуться с ним парой словечек.

Игорь Келдыш — вот как его звали и вот из-за кого и без того унылая школьная жизнь временами делалась просто невыносимой.

Под взглядом его ледяных глаз ей захотелось спрятать покрасневшую руку за спину.

— Почему вы не со всеми, Мортимер?

— Мне вовсе не хочется, учитель, — пробормотала она.

— Что? Не слышу! — резко сказал Келдыш.

Агата вскинула голову.

— Я хотела почитать, — объяснила погромче, но так же нетвердо. — Там шумно.

— Почитать? — переспросил он таким тоном, словно она занималась каким-то извращением. — И что же, осмелюсь спросить?

Агата неловко наклонилась, подбирая книгу, и подала через ручей, едва не уронив при этом в воду.

— «Противостояние. Лица и судьбы последней магической войны», — прочел Келдыш с выражением. Посмотрел на Агату поверх книги. — Вас интересуют такие вещи, Мортимер?

Агата заморгала.

— О, я не знаю, учитель. Я просто читаю все, что попадется под руку…

— И часто вам попадаются под руку подобные книги? Келдыш открыл книгу, быстро просмотрел оглавление, заглянул в середину, в конец… У него были очень густые темные ресницы — будто нарисованные на бледной коже. Сколько бы Агата ни красилась тушью, «увеличивающей объем», такие у нее все равно не выходили… Келдыш вскинул глаза.

— Уверен, в вашей голове настоящая мешанина, Мортимер. Просто помойка.

И, захлопнув книгу, почти швырнул ей через ручей. Шагнул мимо, едва не задев плечом, и стремительно пошел прочь. Агата смотрела ему вслед. Губы у нее дрожали. Коленки тоже. Нет, она не заплачет, нет. Она не даст ему испортить еще и выходной. Она посмотрела на потускневший ручей. От воды тянуло холодом. Рыбка уплыла. Книга была очень тяжелой, и из нее выпадали страницы. Солнце скрылось за неведомо откуда взявшимся облаком.

Он уже все испортил.

* * *

…Когда на переменке в класс влетела рыжая Полли и объявила, что их новый препод по истории ну просто душка, девочки как одна схватились за зеркала и расчески. Кое-кто украдкой подкрашивал губы: в школе было запрещено пользоваться косметикой, но на старшеклассников уже смотрели сквозь пальцы. Мальчики подшучивали и передразнивали одноклассниц. Но и они притихли, когда вошел новый учитель. Он и вправду оказался очень молодым — особенно по сравнению с другими учителями школы. Весь в черном, с довольно длинными блестящими темными волосами, учитель небрежно бросил папку на стол и обвел класс серыми улыбающимися глазами.

— Ой, мамочка моя! — услышала Агата за спиной слабый голос Тани Дьячко.

— Здравствуйте, класс! — сказал учитель. У него был спокойный звучный голос. Класс отозвался нестройным:

— Зра-ас-с…

— Меня зовут Игорь Келдыш. Я ваш преподаватель истории магии. Надеюсь, мой курс будет очень познавателен — для вас и для меня. Теперь — знакомство!

Он взял папку и, прислонившись бедром к первой парте, стал зачитывать фамилии. Когда названный вставал, учитель кидал на него короткий взгляд — Агата почему-то не сомневалась, что он навсегда связывает в памяти имя и внешность ученика. У Келдыша было узкое лицо с провалами щек, бледная кожа и красивые ресницы под темными, четко выписанными бровями. «Чрезмерно узкое его лицо подобно шпаге», вспомнилась вдруг строка из старого стихотворения. Почему? Не походил он на «книжного червя» из провинциальной школы — стремительные движения, сухощавое гибкое тело под дорогой тканью одежды. Агата так внимательно разглядывала его — и не она одна! — что даже прозевала, когда назвали ее фамилию.

— Мортимер Агата.

Дьячко ткнула ее линейкой в спину, Агата подскочила, конечно, уронив при этом страшно хлопнувший учебник. Класс привычно захихикал. Агата, краснея, наклонилась, но Келдыш оказался быстрее — он уже поднимал книгу. Положил на угол стола, не отрывая глаз от Агаты.

— Вы Мортимер?

— Да.

Крошечная пауза.

— Снимите, пожалуйста, очки.

— А?

— Ваши очки, пожалуйста.

— А-а-а…

Агата стянула с носа очки. Все расплылось. С мгновение учитель смотрел на нее, потом сказал:

— Понятно, — и, повернувшись к ней спиной: — Мур Екатерина.

— Я!

Сбитая с толку Агата села. Дьячко вновь ткнула ее линейкой.

— Спорим, его предупредили о самой тупой ученице школы?

— Отстань, — огрызнулась Агата.

— …Ученики всегда спрашивают — почему мы, не маги, учащиеся обычной школы, должны штудировать курс магической истории, запоминать этапы развития магической науки, зубрить даты жизни выдающихся волшебников и древних войн?.. Магия — такая же составная часть нашей жизни, как искусство, литература… культура вообще. Без знаний — хотя бы элементарных — о состоянии магии в нашей стране и в мире в целом, я думаю, нельзя назвать себя не только образованным, но и взрослым человеком вообще…

Келдыш знал, на какой крючок их подцепить. Агата огляделась. У одноклассников — особенно девочек — сияли глаза. А может, он просто всех зачаровал? Уж слишком необычная тишина стояла в кабинете. Агата нечасто сталкивалась с волшебниками, но слышала, что по их кодексу они не имеют права применять магию против человека, лишенного способностей. Разве что в исключительных случаях. А можно назвать исключительным урок в классе, состоящем из двадцати пяти оболтусов?

— …для начала хотелось бы выяснить уровень ваших знаний. Мортимер, прошу вас!

Чудом избежав очередного тычка дьячковской линейки, Агата пошла к доске. Она еще не подозревала, что с этого дня начинаются ее мучения…

* * *

Добром это не кончится.

Так решила Агата, увидев сиявшее огромными буквами объявление о большом школьном бале.

— Эй-эй-эй! — крикнула ей Дьячко, стоящая под объявлением с красной шляпой в руках. — Мортимер! Не проходи мимо!

Пришлось остановиться.

— Ну что?

— Тяни пару!

— Какую пару?

— У кого из девочек нет пары, тянут жребий. Парни набросали в шляпу свои имена.

— Ни пуха им!..

— Стой, Мортимер!

— Жаль, что тут нет преподавателей! — лицемерно вздохнула Таня. — А то бы ты вытянула своего любимого Квигли!

— А я бы, — подхватила ее соседка по парте Элла Мельникова, — Игоря Келдыша!

— Почему это ты? — фыркнула Дьячко. — Уж наверняка бы я!

У подруг сделались такие мечтательные пустые лица, что Агате стало противно. Она дернула плечом, подтягивая тяжелую сумку.

— Да не собираюсь я ни на какой ваш дурацкий бал!

— Эй-эй, Мортимер! — мгновенно вернулась Таня с небес на землю. — Ты чего? У нас все рассчитано! Если ты не идешь, значит, какому-то несчастному придется тоже сидеть дома!

— С чего ты взяла, что он несчастный?

Длинноносая Инга зазывно тряхнула шляпой.

— Тяни-тяни свою судьбу, Мортимер!

— Ну, давайте! — нетерпеливо буркнула Агата. Ей еще надо было перед уроками успеть забежать в библиотеку. Она сунула руку в шляпу, пошуршала бумажками и вытянула одну. Молча отдала Дьячко. Таня развернула — и лицо у нее вытянулось. Подружки так поспешно придвинулись, что стукнулись лбами.

— Кто? Ой…

Все трое подняли глаза и посмотрели на Агату с одинаковым удивленным недоверием.

— Кто там? — занервничала она.

— Вуд, — медленно сказала Дьячко. — Алекс Вуд.

— Похоже, сегодня тебе повезло, Мортимер! — язвительно сказала Элла.

— Это ему повезло! — буркнула Агата, снова поддернула сумку, развернулась и поспешно пошла прочь. Но не так быстро, чтобы не услышать мстительный голос Тани:

— Это ему за то, что он не пригласил никого приличного! (понимай — ее саму). Сказал, пусть будет судьба. Вот ему и судьба! Танцевать с Мортимер, бр-р-р!

Агата ускорила шаг, только сейчас осознав размеры катастрофы. Вуд! Алекс Вуд! Один из заводил курса, парень, который крутил громкие романы то с одной, то с другой из самых красивых девочек школы. Ну что бы ему, в самом деле, не пригласить ту же лупоглазую Дьячиху!

Она уже взялась за ручку приоткрытой двери библиотеки, как услышала знакомый резкий голос:

— Повторяю — вы слишком безалаберно относитесь к своим обязанностям!

У Банчи был необычно визгливый голос:

— Насколько я понимаю, учитель Келдыш, вы, хоть и из столицы, назначены сюда не инспектором надзора за библиотеками, а таким же преподавателем, как и все остальные! А что касается выдаваемых старшеклассникам книг — каждая из них одобрена министерством образования и не представляет никакой опасности для ума и нравственности молодежи!

— Я имею в виду книги из закрытого фонда…

— …а если вас что-либо не устраивает в давно сложившихся традициях нашей школы, обратитесь за разъяснениями к директору!

Келдыш! Он и сюда добрался! Агата попятилась, но зацепилась лямкой сумки за массивную ручку, и дверь, страшно заскрипев, открылась. Собеседники обернулись.

— Мортимер! — неприятным голосом сказала Банчи. Келдыш молчал. Агата неуверенно кивнула, отцепляясь от двери. Затопталась на пороге.

— Я хотела… я позже…

— Заходите же, Мортимер! — нетерпеливо сказала Банчи. Никаких тебе «Агата» или «моя девочка». Келдыш отступил от стойки, пропуская ее, но Агата спиной чувствовала его взгляд и оттого уронила на пол пару книг. Банчи, поджав губы, нервно перебирала карточки каталога. Агата подвинула к ней внушительную стопку.

— Вот.

Она скорее почувствовала, чем услышала, как Келдыш шагнул вперед, и отшатнулась, когда он схватил верхнюю книгу. Молча показал ее Банчи. Кинул на стол со стуком и стремительно удалился. Агата посмотрела. «Расширенная история магических войн». Чем он так недоволен? Ведь это же входит в его предмет!

Банчи длинно вздохнула.

— Иди на уроки, Агата. Сейчас будет звонок.

— У вас неприятности?

— Вовсе нет, с чего ты взяла? Просто мы с учителем Келдышем… разошлись во мнениях.

— И теперь вы…

Банчи посмотрела на нее зорким взглядом поверх очков.

— И, разумеется, ты будешь продолжать брать книги из закрытого фонда, Агата. Как и все остальные. А теперь — беги!

* * *

К концу дня Агата впала в тихую панику: весть о вытянутом жребии разнеслась по всему курсу. Девочки смотрели с удивлением и насмешкой, многие — с завистью. Мальчишки то и дело принимались разглядывать ее с ног до головы и громко обсуждать, как она будет выглядеть в бальном платье. Правда, при Вуде все вели себя куда сдержанней и не решались высказать ему издевательские поздравления — кулаки у Алекса тяжелые. Сам Вуд был напряжен и зол и старался вообще не смотреть на Агату. Весь последний урок она таращилась в его широкую спину и напряженно думала, как бы подойти и сказать: мол, ладно, Вуд, успокойся, я тоже не хочу с тобой идти на бал, давай все переиграем?

После звонка Агата задержалась, долго укладывая сумку и поглядывая на расходившихся однокурсников. Может, Вуд оглянется и подойдет к ней? Нет. Ушел. Ругая себя за то, что так и не решилась его окликнуть, Агата уныло побрела из класса.

И в дверях столкнулась с Вудом.

— Я тут линейку забыл, — буркнул он.

— А… Хорошо, — тихо сказала она, отступая. Вуд прошел, взял со стола линейку, глубоко вздохнул и повернулся.

— Слушай… Знаешь… — одновременно начали они.

Вуд замолчал и сделал жест рукой: продолжай, мол. Агата набрала воздуха и выпалила:

— Знаешь, Вуд, я тоже не в восторге!

Он открыл рот, закрыл и снова открыл:

— Что?

Агата поставила сумку на стол.

— Может, это можно как-то переиграть?

— Как? — с досадой спросил он, упираясь пальцами в парту. У Вуда красивые сильные руки и мускулистые плечи, и он любит носить открытые майки.

— Ну… перетянуть жребий.

— Жеребьевка окончена, Мортимер!

— А почему ты… ну, не пригласил кого-нибудь сам?

Он пожал плечами и засунул руки в карманы. Сказал просто:

— Потому что дурак. Никак не мог выбрать… А почему ты сказала, что не в восторге?

В голосе его послышалась обида — великий Вуд и представить не мог, что кто-то о нем не мечтает.

Потому что ты задавала, хвастун, любишь выпендриваться и не обращаешь внимания на «сереньких мышек», могла бы объяснить Агата, но просто пожала плечами.

— Я тебе не нравлюсь, ты мне тоже… Тогда что будем делать? Хочешь, я скажу, что заболела?

— Ну да, — буркнул Вуд. — Чтобы все были с девчонками, а я, как лох, один?

— Тогда что ты собирался мне сказать? — А она-то думала, у него есть план, как отвертеться!

Вуд подбросил линейку. Поймал. Сказал, проходя мимо Агаты:

— Хотел предупредить, чтобы ты надела на бал что-нибудь поприличнее, не эти обноски! Не хватает мне окончательно опозориться. Пока.

И вышел, оставив Агату с открытым ртом.

* * *

Обноски! Что бы понимал этот надутый индюк Вуд! Она любила вещи, которые ей шила бабушка, — может, они были немножко старомодными, но такими… родными, теплыми — как вторая кожа.

Агата сидела в ворохе одежды и уныло оглядывалась. Все ясно — ни на какой бал она не идет, чтобы не опозорить его высочество Вуда.

И саму себя.

— О! — сказала бабушка. — Большая примерка?

— У нас будет школьный бал, — уныло поведала Агата. Бабушка обрадовалась, да так сильно, что Агата удивилась: засмеялась, захлопала в ладоши.

— Ты идешь на бал! Великолепно! На бал! А кто твой молодой человек?

— Алекс Вуд с нашего курса, но он не мой…

— Алекс? Приятное имя! А он симпатичный?

Агата представила Вуда: светлые волосы, синие глаза, ослепительная улыбка…

— Да, — сказала коротко. — Но он вовсе не мой. Я его в жребий вытянула.

Бабушка заморгала.

— Да? Довольно странно! Так вот как теперь молодые люди заводят романы?

— Ба-буш-ка! — сказала Агата, начиная свирепеть. — У нас нет никакого романа! Мы просто идем на бал.

— Конечно-конечно, — сияя, согласилась бабушка. — Но бал есть бал, и ты будешь у меня самая красивая. Я сейчас же сажусь придумывать тебе платье!

Этого-то она и боялась.

— Знаешь, — осторожно начала Агата, — не надо ничего такого… выделяющегося.

— Чушь! — сказала бабушка. — Чешуистая чушь! Моя внучка идет на свой первый бал — и не должна выделяться!

И, чуть ли не подпрыгивая, полетела в свою мастерскую придумывать Агате что-нибудь…

Эдакое.

* * *

— Эй, Мортимер!

Агата постаралась придать лицу скучающее выражение и обернулась. К ней неторопливо шествовала Сирин Вуд. Сестра Алекса, старше их обоих на год. Под придирчивым взглядом синих — вудовских — глаз Агате захотелось тоже оглядеть себя с головы до ног.

— Та-ак, — сказала Сирин. — Это, значит, с тобой будет мой братец на балу? Н-да… не повезло ему.

Агата вздернула голову:

— Это еще надо разобраться, кому из нас не повезло!

Она готовилась продолжить «обмен любезностями», но на красивом лице Сирин расцвела улыбка — такая веселая, что Агата растерялась.

— Да ладно! Знаю я Алекса — свинья порядочная, — но все же он мой брат, и я хочу ему помочь.

Подумала и добавила:

— И тебе.

Агата замерла.

— Как? Отравишь нас обоих?

Сирин засмеялась:

— Ну уж, не так радикально! Просто могу тебе посоветовать… знаешь — прическа, макияж, одежда…

— А, — сказала Агата и замолчала. Про прическу и макияж она даже и не вспомнила.