Наталья Савицкая
Желание жить
Выражаю благодарность своей подруге Валентине за помощь и поддержку. Спасибо за то, что ты всегда со мной.
Автор
Пролог
Молоденькая девушка стояла на небольшом горбатом мосту, облокотившись на перила, и с грустью смотрела на рябистую поверхность городской реки. Лучи закатного солнца отражались в воде и окрашивали все вокруг в теплые красноватые цвета.
«Как кровь», — печально подумала она и провела рукой по коротко остриженным волосам. Еще один день позади, а у нее их осталось крайне мало. Всего месяц…
Девушка обернулась и взглянула на современное, из стекла и бетона, здание института, резко выделяющееся среди мелких магазинов. На площади перед ним гордо возвышался исторический памятник. История. Она всегда любила историю. Все ответы будущего можно найти в прошлом. Ради истории она пошла учиться на юриста, благо знакомые имелись и обещали устроить. Правда, с огорчением поняла, что хоть на выбранном месте истории и много, но все же не на том уровне, на каком хотелось бы. Конечно, можно было сразу пойти на исторический факультет, но в приемной комиссии почти прямым текстом сказали, что бюджетного места ей не видать как своих ушей, а учиться на платной основе не позволял доход семьи. А ведь она так мечтала стать историком…
Горькая усмешка искривила тонкие губы. Взгляд потемневших глаз вновь обратился к воде. Что сейчас говорить о несбывшихся желаниях? Будущего, как такового, у нее нет. С детства отличавшаяся слабым здоровьем, она не обратила внимания на возникшую полгода назад слабость. Редкие обмороки списывались на истощение организма, в то время как мозг усиленно заучивал все права и обязанности граждан Российской Федерации, подготавливаясь к надвигающейся сессии.
Через какое-то время обмороки участились. Родители забеспокоились и начали откармливать ребенка, укладывать ее спать раньше положенного и отбирать все любимые книжки, чтобы не напрягалась и накапливала потраченные силы. Все прекратилось. Она уже было вздохнула с облегчением, когда за целый месяц ни разу не потеряла сознание. Но затем произошел всплеск головной боли, настолько мучительной, что откладывать визит к врачу уже не хватало сил и терпения. Врач — молодой мужчина, недавно закончивший медицинский, — только развел руками и отправил девушку в платную клинику, где сделали снимки и выявили причину всех бед.
Девушка грустно усмехнулась и вытерла скатившуюся по щеке слезинку, вспомнив, как мялись родители в ответ на ее вопросы, как они прятали все медицинские документы и справки, заверяя, что все в порядке, это просто утомление. Дурочкой она не была, поэтому самостоятельно, втайне от всех, пришла к врачу, чтобы выяснить свое положение. Рак. Опухоль в головном мозге. Уже неизлечимая стадия. Месяц — все что ей осталось.
Она поговорила с родителями, с трудом сдерживая слезы. Мать рыдала, глядя на свою дочь, но ничего не могла с собой поделать. Отец крепился, старался не показывать своего страха, поддерживая жену и ребенка. Он обзвонил все возможные клиники, но ответ был один — лечения нет. Были закуплены многочисленные пузырьки с лекарствами, облегчающими боль, но не избавляющими от нее. Девушка постоянно глотала таблетки, однако понимала, что это только кратковременная отсрочка.
Она забросила институт, стараясь проводить все время с семьей и младшим братишкой. Данька был удивлен подобной переменой в их отношениях. Мальчик всегда не ладил с сестрой, стараясь досадить по поводу и без оного. О болезни сестры ему не сообщили по ее же просьбе. Девушка не хотела, чтобы брат страдал и жалел ее при каждом взгляде на бледное лицо.
Настроение в семье портилось с каждым прожитым днем. Заходя в комнату, где были родные, она всегда встречала доброе отношение, ласковые слова и улыбки родителей, но видела их боль и чувствовала натянутость фраз. И едва выходила за порог, как слышала бурные рыдания матери.
Это постоянное, пусть и неявное, неосознанное напоминание родителей о скорой смерти заставило ее искать спокойные и безлюдные места. Только в одиночестве девушка отдыхала и только самой себе сознавалась, насколько она боится смерти и как сильно желает жить. Пусть многие назовут ее трусихой, слабохарактерной, но желание жить не оставляло ее ни на минуту. За что? Почему именно она? Почему болезнь проявилась у нее? Ответов не было. Да и не помогли бы они ничем.
Часы проходили за часами, дни пролетали в одно мгновение. Обмороки не прекращались, застигая девушку в совершенно неподходящих местах. Страх сжимал сердце, но какая-то часть сознания, которая не погрузилась в отчаяние, продолжала верить в чудо. Верить и надеяться, что придет избавление, или она проснется и осознает, что все это лишь кошмарный сон.
Но дни проходили, а ситуация не менялась. В чем-то девушка смирилась, но душа продолжала гореть жаждой жизни. И этот огонь привлек внимание тех, о ком она никогда не знала…
Отойдя от моста, девушка прошла по выложенной плитами дорожке и достигла парка. Прохладные тени деревьев приняли ее и спрятали от людских глаз. Сев на траву, она задумалась.
В тот день, когда она увидела Его, она поругалась с тетей, которая упрекала племянницу в постоянных походах по улице. Девушка как раз вернулась с очередной прогулки и сразу поспешила в свою комнату, но была перехвачена по пути сестрой своей матери.
— Побыла бы с родителями, — укоризненно говорила та, ведя девушку за руку в гостиную. — Они так хотят видеть тебя.
Но она не могла терпеть сочувствие, жалость и боль, исходящие от них, поэтому скрывалась на светлых, просторных улицах. Этот раз не стал исключением. Выйдя из дому после непродолжительного разговора с родителями, она направилась к парку, полюбившемуся ей за последние две недели. Люди спешили, проскальзывали мимо нее, занятые своими повседневными проблемами, и совершенно не обращали внимания на одинокую девушку, плавно огибающую людской поток. Впрочем, их внимание ей было не нужно. Пройдя в парк, она устроилась на скамье и просто стала наблюдать за мелькавшими фигурами, за прогуливавшимися парочками, делая быстрые зарисовки в своем блокноте. У нее был талант к рисованию. Окончила художественную школу как-никак, но вопреки желанию родителей не стала дальше развивать себя в этом направлении. Она грезила историей.
На скамью рядом с ней опустился мужчина. Ни неземной красоты, ни совершенной фигуры — обычный мужчина с незапоминающейся внешностью. Единственное, чем он привлекал внимание, — это легкая, бесшумная походка и какая-то смазанность движений. Впрочем, подобному впечатлению способствовала свободная темная одежда.
— Хорошо рисуешь, — заметил он, заглянув в блокнот поверх руки художницы. Она только пожала плечами, не отрываясь от дела. — Ты ведь больна, — внезапно серьезно произнес незнакомец. Девушка выронила карандаш и с изумлением перевела на него взгляд. — И скоро умрешь… — Он поднял руку, предупреждая готовые вырваться у нее слова. — Я знаю. Но могу помочь.
— Как? — только и спросила она, глядя в сторону. Вера все же теплилась в душе, готовая перерасти в новую надежду. Только бы это была правда…
— Мы заключим договор, — начал мужчина, но девушка чуть насмешливо взглянула на него и спросила:
— Вы дьявол? — но ни капли шутливости не было в ее голосе.
— Нет, — покачал он головой. — Но и не Бог. Я не один такой. Мне не нужна твоя душа в том плане, в котором ты думаешь. От душ нет проку. Просто со временем ты могла бы стать одной из нас…
— А именно? — вопросительно подняла брови девушка. Несмотря на необычную ситуацию, сомнение в правдивости слов мужчины так и не посетило ее. Так же как не было и удивления. Словно она уже разучилась удивляться.
— Нас можно считать богами, но это не так. Мы были людьми, эльфами и другими существами, пока не погибли по той или иной причине. И только желание жить помогло нам спасти свою душу от распада.
— А она распадается?
— Со смертью душа отделяется от тела, — вздохнул рассказчик и передернул плечами. — Довольно неприятное ощущение, если честно. Душа не попадает ни в рай, ни в ад. Она распадается и растворяется во всем сущем, давая жизнь новой душе, составленной из осколков многих. И только некоторые при смерти не желают заканчивать на этом свой жизненный путь. И это желание горит словно огонь, связывая части души вместе, не давая ей распасться. В тебе есть этот огонь.
— Получается, что моя душа не распадется?
— Возможно, — уклонился от ответа мужчина. Но наткнулся на непреклонный вопрошающий взгляд девушки и сдался: — Существовать без тела душа не может. По крайней мере, долго и в этом мире. Только в определенном месте, которое мы называем Пустотой и где мы живем. Только там душа сохраняется до нового нашего возрождения.
— Вы возрождаетесь?
— Думаю, о нас ты узнаешь потом, если захочешь, а пока у тебя есть выбор. — Мужчина умолк и посмотрел на небо.
— И какой же?
— Ты можешь остаться на Земле и умереть. Твоя душа самостоятельно не найдет отсюда выход и погибнет. А можешь встать на наш путь. Я помогу твоей душе преодолеть притяжение средоточия Земли…
— А что за средоточие? — перебила девушка, желающая узнать как можно больше.
— Каждый мир по-своему автономен. Цикл распада души и рождение новой происходит не где-то, а именно в центре планеты. Не в физическом плане, разумеется. После смерти душа притягивается этим центром, где и происходит процесс распада.
— А как насчет огня? — недоуменно спросила она.
— Такие души, как твоя, попадая в средоточие мира, не распадаются, только остаются на Земле, не в силах покинуть ее. Затем, когда надежда вырваться угасает, средоточие вновь притягивает душу, и она уже не хочет сопротивляться.
— Понятно, — задумчиво проговорила девушка. — Так что там про выбор?
— Я помогу тебе, — терпеливо продолжил мужчина, — вырваться с Земли. Тогда ты сможешь оказаться в Пустоте. А оттуда, если пожелаешь, возродиться в любом из миров, кроме Земли.
— А почему нельзя на Земле?
— Твоя душа отсюда. Если во второй раз попадешь в этот мир, то вряд ли сможешь вырваться самостоятельно. И тогда твоя душа действительно будет обречена. Таков закон, и он не может быть нарушен нами.
— Я смогу возродиться, но буду ли я помнить о своей личности или так и забуду все?
— Ты вспомнишь. Память о прошлом возвращается в день совершеннолетия, уж не знаю почему.
— А что будет, если я там умру?
— Тогда твоя душа вновь вернется в Пустоту. Притяжение того мира не будет действовать на тебя.
— То есть, получается, я стану бессмертной?
— Можно сказать и так.
— А я могу подумать?
— Да. Если что, позови меня.
— А как?
— Я Ридель.
— Эвелина.
— Я знаю.
Он исчез так же незаметно, как и появился. А Эля задумалась.
Покинуть родителей… Нет, это ее не беспокоило. Ведь она в любом случае их покинет. Только одно настораживало: ничто не дается просто так. Практически бессмертие — неужели они готовы помочь задаром? Ведь Он говорил про договор… Но как хочется жить! Принять или не принять предложение? Бросить абсолютно все, начать новую жизнь без всех родственников, к которым привыкла и которых полюбила. Сможет ли она жить без них, не скучать каждое мгновение? И кроме того, несмотря ни на что, ей страшно. Может, посмертный покой — это лучше, чем то, что ей предстоит? Знать бы еще, что именно произойдет после помощи Риделя… Нет, если она и дальше будет так размышлять, то ни на что не решится. Она хотела получить надежду? Просила шанса? Тогда к чему сомнения?! Выбор небогат! Либо смерть, либо попытка выжить. Ей нечего терять…
— Ридель! — тихо, едва слышно позвала она. Мягкая трава щекотала голые ноги.
— Решилась? — Он появился рядом с ней и присел на землю.
— Да. А что за договор?
— Его нет. Просто это должно быть твое желание — покинуть этот мир.
— Хорошо, я готова.
— Тогда идем. — Мужчина встал, протянул руку, и Эвелина без колебаний приняла ее.
Ближе к вечеру выгуливающая собаку женщина нашла тело девушки и подняла крик. Наблюдавшие девушку врачи только развели руками, сообщив на вопросы родни, что немного не рассчитали время прогрессирования болезни. Безутешные родители прощались со своей дочерью, душа которой в это время стремилась прочь из этого мира.
1
Солнечный луч упрямо светил в неприкрытый подушкой глаз, напрочь прогоняя приятный сон. Сердито взглянув в сторону окна, я перевернулась на спину и уставилась в красивый резной потолок, после чего сладко зевнула. Эх, в кои-то веки выспалась… Со вкусом потянувшись, я вдруг замерла, резко села на мягкой кровати и зажала в зубах край одеяла, сдерживая жуткий крик, рвущийся наружу. В голове образовалась такая каша из двух личностей, что мне приходилось сейчас не только бороться за первенство в этом теле, но и сохранять свою психику в здоровом состоянии. Отрывки воспоминаний носились в голове, пока я методично пыталась их отловить и устроить в нужном порядке. Так, вроде получилось, хоть какая-то система образовалась… Новый крик едва не прорвался, когда я осознала, в каком теле нахожусь.
Когда Ридель прикоснулся ко мне, заставляя душу оторваться от физической оболочки, я ощутила адскую боль. Казалось, что меня просто выдирают из кожи, из тела. По сути так оно и было, но непрекращающееся ощущение противоестественности происходящего заставило меня желать поскорее прекратить эту муку. Ведь помимо боли я чувствовала холод. Страшный холод, который не отпускал все время, пока душа покидала тело. Ужас! Я едва не передумала в тот момент. Но вот боль прошла, и я стала невесомой, оказавшись в воздухе над своим телом. Видеть себя, безжизненно лежащую в траве, жутко, но в то же время мне невероятно легко. Так хорошо я себя уже давно не чувствовала. Никакой головной боли, никакого помутнения сознания, ничего…
Рядом был Ридель, видимый в этом состоянии как сгусток чистой энергии, если так можно сказать. Он, отметив мое замешательство, приобрел человекообразную форму и снова протянул руку. В этот раз я уже не торопилась ее принять, помня, какую боль мне принесло прошлое прикосновение. Ридель нахмурился и хотел что-то сказать, как внезапно я почувствовала странное притяжение от земли. Что-то тянуло меня к себе как будто магнитом. В панике я дернулась вверх, но была остановлена тихим окриком:
— Не убегай!
Я замерла на месте.
— Не бойся, это центр мира, — мягко произнес Ридель. — Как я и говорил, он действует на тебя, так что нам лучше поторопиться, пока притяжение не стало сильнее.
Я согласно кивнула и с обреченным видом сжала его руку… точнее, попыталась сжать. Я чувствовала, что держусь за него, но рук как таковых у меня не было.
— Потом ты научишься спокойно менять форму, — успокоил меня Ридель, без лишних слов понимая все, что меня тревожило. — А теперь держись.
Я напряглась, стараясь удерживать это ощущение привязанности. Потеряться в возникшем нечто сильно не хотелось. Вокруг была пустота… нет, Пустота. Не черное пространство, не космос или что там еще, а именно Пустота. Нет ни верха, ни низа, ни цвета, ни размера. Безграничное нечто…
— Из которого можно создавать все, — мягко вмешался в мои мысли Ридель.
— Это как?
— В этом месте нет времени, нет пространства. Здесь нет ничего, и в то же время здесь есть все.
— Что за загадки? — Мысленно я помотала головой, которой теперь была лишена. И чем невозможно огорчена.
— Представь свое тело, — посоветовал мужчина, «отпуская» меня.
Я послушалась и вскоре могла любоваться на свои родные руки, на коротко и аккуратно подстриженные ногти и маленькую татуировку на предплечье — черную пантеру. Но как это возможно? Я же помню то ощущение и точно уверена, что больше не связана со своим телом.
— Это не та физическая оболочка, что ты оставила на Земле. Просто в этом месте мы можем материализовать все что пожелаем. Поэтому многие из нас предпочитают не покидать Пустоту.
— Ты все время говоришь «нас», «мы». Но кто вы? — Признаться, я была крайне заинтригована. Тем более что теперь это напрямую касалось меня. Надеюсь, в этот раз Ридель расскажет подробнее и не будет увиливать?
— Мы называем себя рихтами. Но во многих мирах нас почитают как богов.
— А вы можете появляться там без физического тела?
Внимательно слушая своего спасителя, я параллельно с этим тщательно рисовала в воображении уютную комнату с ярким пламенем в камине, мягкими креслами и письменным столом, на котором стоял хрустальный графин с вином. Если слова Риделя верны, то все это сейчас появится… Опа! Вот и оно! То бишь она — комната.
— Можем, но ненадолго.
Я ступила на мягкий ковер с длинным ворсом и прошлась по комнате. Приятно снова все ощущать, смотреть на огонь и не чувствовать рези в глазах и вспышки головной боли, следующей за этим. Я здорова! Я жива! Радостно рассмеявшись, я закружилась в безумном танце. Это прекрасно. В мыслях и чувствах теперь такая мешанина, что я долго не смогу в этом разобраться. Однако легко угадывались облегчение, ликование, предвкушение и любопытство. Переведя взгляд на Риделя, с поощряющей улыбкой наблюдающего за мной, я решила утолить хотя бы последнее.
— Но как это все возможно? — Я обвела рукой пространство перед собой. Стены покрывал темно-коричневый бархат. Даже не касаясь его, возникала уверенность в мягкости покрытия. Окна я принципиально не стала воображать. Видеть за стеклом Пустоту — удовольствие ниже среднего. — Неужели все это реально?
— Забудь обо всех законах реального мира. Пока ты в Пустоте, ты можешь все.
— То есть на самом деле всего этого не существует?
— Кто знает? — пожал плечами Ридель и провел рукой по гладкой столешнице. — Пустота не раскрывает свои секреты.
— А как насчет питания?
— Ты душа, — рассмеялся Ридель. — Не забывай об этом. А душе не нужна материальная пища. Все физические потребности, что ты можешь сейчас ощущать, — это просто иллюзия и работа твоей памяти, привыкшей к другому состоянию. Изгони это из нее, и не будет никаких неудобств.
— И что мне дальше делать? — поинтересовалась я, взяв на заметку замечание об ощущениях. — Сидеть все время в этой комнате?
— Ну почему. Многие из нас создают свои иллюзорные миры и живут в них. В Пустоте это возможно. Некоторые заселяются в реальные миры и перерождаются…
— Как это? — жадно спросила я, с ногами забираясь в кресло и разливая рубиновое вино по высоким бокалам.
Предложив один Риделю, я с удовольствием отпила из своего и поразилась. Тот же знакомый, приятный вкус. Вино, которое мне часто покупали на день рождения. Понимаю, что все это — лишь мое воображение, память, но так странно. И вино — оно ведь на самом деле здесь и сейчас не присутствует… хотя какое здесь и сейчас? В Пустоте нет времени и места. Но что-то я отвлеклась.
— Ты можешь выбрать любой мир и возродиться в нем.
— Любой, какой пожелаю? — уточнила я.
— Любой из существующих, — поправил рихт, присаживаясь на соседнее место и ставя пустой бокал на стол. — Создавать реальные миры ты еще долго не сможешь. Для этого нужны и практика, и умение, и сила.
— Но это возможно?
— В теории — да. Но на деле еще никто не смог создать мир. Только ускоряли естественные события. Когда мир зарождается, мы помогаем ему стать благоприятным для живых существ всего за сотню-две лет.