Татьяна Андреевна привычно сбежала со ступенек лестницы прямо в объятия парка. Закрыв глаза, она вдохнула осенний воздух и медленно пошла по дорожкам. Шла и ни о чем не думала. Просто наслаждалась красотой природы. Этими разноцветными листьями, гроздьями рябины, синим-синим небом. Не верилось ей, что это просто ботаника со своими законами. Нет! Это волшебство! Это какой-то волшебник раскрашивает листья. Раскрашивает с удовольствием и любовью. А еще со вкусом раскрашивает. И получается очень красиво. Ну и что, что работы много? Дед Мороз тоже как-то успевает подарки разносить. Никто же не удивляется!
Татка остановилась как вкопанная. На ее любимой лавочке сидел молодой человек. Или не очень молодой. Со спины определить было сложно. Татка старалась никому не мешать, поэтому решила свернуть на другую дорожку. Гравий предательски хрустнул под ногами, молодой человек оглянулся, и Татка остолбенела. Тимофей! Этот взгляд!
— Татка! Ты ли это? — Тимофей бросился к Тане, схватил за руки и закрыл глаза.
Можно подумать, что он сидел здесь все эти годы, ждал и точно знал, что когда-то вечерком именно по этой дорожке пройдет Татка. А Татке казалось, что это галлюцинация. Только тепло рук, державших ее, доказывали обратное. Этот человек, стоявший рядом, из плоти и крови.
— Тима, откуда ты здесь? — голос дрожал.
— У меня здесь Катюша учится. Уже три месяца.
— Дочь? — вопрос был явно глупым, не жена ведь в школе учится.
— Дочь. А у тебя кто здесь?
Татка рассмеялась. Она всегда чудесно смеялась — заливисто, словно птица какая.
— Я здесь работаю. Уже достаточно давно. И твою девочку, наверное, знаю. Но с твоей фамилией никого нет.
— Естественно. С первой женой мы разошлись. Уже лет десять как. А с Ирмой растим дочку. Собираемся уехать из страны. Вот я и взял фамилию жены — Браун. Катарина Браун — моя дочь.
— Катюша? — Татка аккуратно освободила свои ладони из рук Тимофея и прижала их к пылающим щекам.
— Да. Вот через месяц и уезжаем. Даже не знаю, радоваться или нет. Мне и здесь хорошо. Но родители. Они давно хотели. Пока есть силы, пока могут работать. Все время торопят. Мне первое время казалось, что это нереально. Поговорят и забудут. И вот уже через месяц…
Татке было невыносимо слышать об отъезде. Она сама не понимала, какое ей дело до старого знакомого. У нее своя жизнь, у него — своя. Семьи, дети. Но сердце ныло все сильнее, и было очень грустно. Как так? Почему?
Прошел месяц. Татка часто вспоминала Тимофея. И где-то в голове счетчик — пятнадцать дней, четырнадцать, тринадцать, двенадцать. Один. Все!
Утро не задалось. Ирочка, похоже, заболевала. Температуры не было, но нос отказывался дышать, а щеки просто горели. Нонна тоже не хотела идти в детский сад. Поэтому нужно было вызвать маму Кирилла. Бабушка души не чаяла в своих внучках, но жила далеко. Татке пришлось ждать. И всего-то выехала на полчаса позже, но… Час пик! Это был редкий случай, когда нервы ни к черту. Опаздывать нельзя! А проехать невозможно! Глядя на бесконечную вереницу автомобилей больших и маленьких, Татка почти плакала.
— Стой! Танюша! Стой! — по тротуару бежал Тимофей. Прямо к Тане. Вид у него был явно неадекватный. Куртка расстегнута, шарф одним концом собирал дорожную грязь. Волосы, похоже, жили своей жизнью. Пытались жить своей жизнью. Вдруг Тимофей исчез. Вообще исчез. Словно и не было.
Татка решила, что показалось. Автомобили чуть-чуть продвинулись. Но эти несколько метров ничего не решили. В водительское окно стучали. Татка открыла дверцу и задохнулась от неожиданности. Машины тронулись. Тата оглохла от клаксонов. Ее руки держали огромный букет тюльпанов. Нежных, тонких и очень хрупких. Татка ничего не видела — она плакала и прижимала к груди огромный букет, причиняя боль нежным головкам цветов.
Глава 4. Пандемия
Телевизор не хотелось включать. Неизвестность. И липкий обволакивающий страх. Страх за родных. За детей, за мужа, продолжавшего работать каждый день. За маму, за друзей и тех неизвестных людей, которые входили в страшные числа заболевших. Новости напоминали сводки с фронта. Первое февраля — заражены более 11 тысяч, число жертв — 250. Число заразившихся в Хубэе приблизилось к 55 тысячам, зарегистрировано 1700 случаев заражения медиков.
Первые случаи необычной пневмонии были зафиксированы в китайском Ухане в декабре. Вирус получил название COVID-19. 31 декабря 2019 года появились сообщения о том, что в китайском Ухане госпитализированы 27 человек, семь из них находятся в критическом состоянии. Тогда речь шла о заболевании пневмонией неизвестного происхождения. 21 января в США зафиксирован первый случай заболевания коронавирусом. Заболевший — мужчина, который недавно вернулся из Китая.
22 января власти Китая заговорили о глобальной эпидемии.
28 января первый случай заражения новым коронавирусом зафиксирован в Германии.
31 января Великобритания, Россия, Швеция и Испания подтверждают свои первые случаи COVID-19.
7 февраля Соединенные Штаты обещают выделить 100 миллионов долларов на борьбу с вирусом. Япония объявляет о внесении взноса в размере 10 миллионов долларов США в Фонд Всемирной организации здравоохранения. И понеслось…
5 марта в Москве вводится режим повышенной готовности.
11 марта Всемирная организация здравоохранения признала, что распространение нового коронавируса COVID-19 обрело характер пандемии.
С 13 марта временно ограничены пассажирские воздушные перевозки из России в Италию, Германию, Испанию.
13 марта Дональд Трамп объявил о введении в США режима чрезвычайной ситуации для борьбы с распространением коронавируса.
17 марта президент России Владимир Путин попросил россиян отнестись с пониманием к мерам по борьбе с распространением COVID-19, проявлять ответственность и заботу друг о друге.
С 18 марта правительство из-за коронавируса закрыло Россию для въезда всех без исключения иностранных граждан и лиц без гражданства.
19 марта во всех субъектах отменены массовые мероприятия, вузы и школы перешли на дистанционное обучение.
24 марта закрываются кинотеатры и развлекательные центры.
25 марта президент России Владимир Путин выступил с обращением к гражданам страны в связи с ситуацией с коронавирусом. Глава государства объявил первоочередные меры, чтобы обеспечить соцзащиту граждан, сохранение их доходов и рабочих мест, а также поддержать малый и средний бизнес. Среди них — новые выплаты семьям, отсрочки по налогам для бизнеса и каникулы по кредитам.
26 марта стало известно, что Россия прекращает все авиасообщение с другими странами. Введен режим самоизоляции.
С 30 марта Россия ограничивает движение через все пограничные пункты пропуска, включая автомобильные и железнодорожные.
Самоизоляция. Странное слово и страшное. Ты есть, но тебя нет. Самоизолировался. На какое время? На неопределенное. Такого не было никогда…
Татка выключила свет и лежала на диване, накрывшись пледом с головой. Словно спряталась от всего мира. Такой маленький свой мирок под старым бабушкиным пледом. Как в детстве. Тогда ощущения были очень похожими. Не хватало бабушкиных пирожков и бабушкиной ласковой улыбки. Только старинные настенные часы, как и прежде, не забывали исправно отбивать каждые полчаса своим ненавистным боем. Все дома. И это хорошо. Кирилл ездит на работу, но планирует перейти на удаленку, работать дома. Все дома. Только успевай готовить, прибирать, стирать и гладить. Татка любила заниматься домашней работой. Неизвестность мучала. И страшные данные новостей! Кирилл читал в гостиной, девочки легли спать. Девочки жили отдельно, но на период пандемии приехали к родителям. Дом большой. И не скучно. За окном шел дождь. Не радостный весенний дождь, а грустный осенний… Словно лето собирается обойти стороной этот страшный больной мир. Зазвонил телефон. Татка вздрогнула, говорить ни с кем не хотелось. А вдруг что случилось? Это «вдруг» поселилось в каждом доме. А вдруг?
— Алло!
— Татка! Это я! — голос показался знакомым и очень далеким.
— Простите! Кто вы? — руки начали дрожать. Но обращение по имени исключало неприятности.
— Татка, это Тима! Тимофей. Это ты, Татка? Господи! Неужели это ты?
— Тима? Откуда? Как ты? Как ты меня нашел?
— Мне Оля дала твой номер. Я очень просил. Она не хотела давать, но я очень просил. Столько лет прошло! Я из Штутгарта. Не поверишь, скучаю по березкам! — Тима смеялся, а у Тани в глазах стояла картинка — Тима с женским пальто в руках и слова Оли: «Представляешь, Тима женится!» У Татки ком стоял в горле. Она молчала.
— И я очень скучаю! И Олю вспоминаю, и Митю, и… тебя… — голос запнулся, Тима закашлялся. А Татка молчала. Молчала и улыбалась.
— Тата, алло, ты меня слышишь? — Тимофей, похоже, испугался.
— Да, — прохрипела Татка, голос отсутствовал, — Слышу!
— Умоляю! Не теряйся! Можно я буду тебе писать? И звонить иногда? — точно испугался и волнуется. Татка улыбалась.
— Алло! Тата, ты меня слышишь?
— Слышу! Можно!
— Спасибо! Я позвоню! И напишу. Пока! Как хорошо, что ты нашлась!
Татка молчала. Точнее, разговаривала с Тимой, но мысленно: «А я и не терялась. Как хорошо, что ты меня нашел!»
— Я позвоню? — Тимофей не услышал Татку. — Позвоню!
— Конечно!
— Пока!
— Пока!
Татка стояла в полной темноте. Она прижимала к себе смартфон двумя руками, словно хотела удержать маленький кусочек счастья. Плед свалился на пол. А глаза Татки сияли! И эта странная глупая улыбка… Кстати, дождь весенний… Лето будет!
Конец ознакомительного фрагмента
