— Я не применяла никаких заклинаний против герцогини Абето.

— Тогда как вы объясните плачевное состояние ее наряда?

— Он промок.

Дознаватель застыл, сверля меня взглядом, и на мгновение показалось, что сейчас он шарахнет кулаком по столу и начнет угрожать мне всяческими карами, но он откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди.

— Вы намереваетесь и дальше отвечать в точности на поставленный вопрос и ни словом больше?

— Не знаю, господин дознаватель. Зависит от того, какие вопросы я услышу.

— Зачем вы напали на герцогиню?

— Я ни на кого не нападала.

Я хотела добавить, что баронесса Рейнар наверняка говорила им то же самое, но не стала. Я же не знаю, что она поняла из произошедшего и какие выводы сделал из ее слов дознаватель. Судя по тому, как он на меня набросился, — ничего хорошего не услышал.

Нет, остановила я себя. Не надо пытаться влезть в голову королевскому дознавателю. Возможен десяток причин, почему он так себя ведет, — от несварения желудка до раздражения из-за того, что его заставляют возиться со взбалмошными девицами.

— Расскажите свою версию того, как промок наряд герцогини.

— Я увидела, как над головой баронессы Рейнар собирается шар призванной воды. Опасаясь за ее наряд и душевное состояние, я создала вокруг нее отражающий щит…

— Вы изучали боевую магию? — быстро перебил меня дознаватель.

Интересно, что бы они сделали, если бы я в самом деле всерьез ее изучала? Удвоили бы охрану? Выставили бы меня, дабы не угрожала безопасности императора? Нет, глупости. Безопасности императора могут угрожать разве что изначальные твари, а я на них точно не похожа.

— Нет, только несколько заклинаний. Два щита: отражающий и вязкий. Воздушный удар — ну, знаете, оглушить и удрать. И огненные руки — вообще оно очень похоже на заклинание для разглаживания одежды и…

— А водный резак?

Я едва не брякнула, что водный резак, должным образом выполненный, способен снести дерево ярдом в поперечнике, что мне однажды и продемонстрировал дядя на высохшей березе, но вовремя прикусила язык. Не ровен час, отпилят кому-нибудь во дворце голову. Доказывай потом, что это не я…

— Нет. Только те четыре, о которых я упомянула.

— Кто вас этому научил?

Не знаю, какое ему дело, но скрывать мне нечего.

— Мой дядя. Граф Мената, ныне покойный.

— Я знал его, — вдруг подал голос герцог. — Хороший был человек и доблестный воин. Жаль, что целители не смогли ничего сделать.

— Жаль, — эхом откликнулась я.

Останься он жив, меня бы здесь не было.

— Итак, вы выставили щит, — вернул меня в реальность господин Гримани. — Что произошло дальше?

— Я не удержала щит, и, распадаясь, он изменил траекторию движения призванной воды.

— Он изменил или вы ему помогли?

— Я никоим образом не воздействовала на призванную воду.

— А герцогиня Абето, видимо, не умеет выставлять щит, — снова влез в разговор герцог.

Господин Гримани бросил на него недовольный взгляд.

— Ваше сиятельство…

— На пару слов, господин Гримани, — не смутился тот. — С вашего позволения, баронесса.

Кабинет снова утонул в тишине. Я посмотрела на мужчин, надеясь, что если не слова, то жесты и выражения лиц поведают мне, о чем идет разговор. Но дознаватель будто нарочно вышел из-за стола, а герцог повернулся так, что его широченные плечи заслонили от меня сухощавого дознавателя, и как бы высок тот ни был, герцог оказался еще выше.

Наконец тишина развеялась, господин Гримани вернулся за стол.

Глава 6

— Герцогиня Абето утверждает, что дворцовый сад содержится в небрежении и, заметив это, она решила немного полить растения вокруг беседки, — сообщил дознаватель.

Герцог расхохотался — так же весело и беззлобно, как и тогда, в парке. Господин Гримани тонко улыбнулся вслед за ним. Неужели герцог рассказал ему, как пал жертвой садоводческого рвения герцогини?

— Понимаю, — медленно произнесла я. — И так увлеклась цветочками, что не заметила ни ге… — Я осеклась. — Никого. Ни баронессу Рейнер, ни меня.

— Ни меня, — добавил герцог, все еще посмеиваясь.

— Вас?!

Впервые в жизни я убедилась, что «глаза полезли на лоб» — не преувеличение. Господин Гримани, кажется, стал выше ростом и на несколько мгновений лишился дара речи.

— Да, меня она тоже не заметила.

— Но это же… — выдавил наконец королевский дознаватель. — Это…

— Забавное недоразумение, не более.

А ведь он мог обставить происшествие как покушение, запоздало сообразила я. Попытка покушения на человека, в чьих руках безопасность императора, — это ведь пахнет изменой. Тут не просто из дворца пинком под зад вылетишь, а прямиком на плаху.

Нет, какой бы противной ни была герцогиня, такой участи я ей не желаю. И герцог, кажется, тоже не пылает жаждой мести.

— Никто не пострадал, — с нажимом произнес он. — Кроме моего самолюбия. Но ему полезно иногда получать щелчок по носу, дабы вернуться с небес на землю.

Господин Гримани наконец отмер.

— Я… прошу прощения, ваше сиятельство, но это совершенно… Нам необходимо поговорить наедине.

— Этот пустяк не стоит того, чтобы его обсуждать. Что касается других дел — вернитесь через полчаса. Я правильно понимаю, что баронесса больше не подозревается в нападении на соперницу?

— Да, конечно.

Дознаватель с поклоном удалился. Я проводила его задумчивым взглядом. Надо освежить в голове табель о рангах. Комендант дворцовой охраны выше чином императорского дознавателя и может ему приказывать? Может, и так, если считать, что в руках коменданта безопасность не только императора, но и его гостей, среди которых попадаются и члены других королевских семей. А может, и нет…

— Я могу идти? — поинтересовалась я.

Нет, пожалуй, пусть с табелью о рангах они разбираются сами. Мое дело — присмотреть здесь кавалера, с которым можно будет договориться о фиктивной помолвке и натянуть нос графу. Или придумать другой способ не оказаться у алтаря до совершеннолетия. Расклад сил во дворце меня не касается.

— Вы куда-то торопитесь? — поинтересовался герцог, берясь за чайник.

Торопиться мне было совершенно некуда, до ужина оставалась еще уйма времени, и уж комендант это прекрасно знал. Сослаться на необходимость учить?

— Насколько я помню, пересдача осенью, перед самым началом нового учебного года, так что с вашим умом вы прекрасно успеете подготовиться, несмотря на отбор, — продолжал он, точно читая мои мысли.

На самом деле я думала, императорский отбор будет более… занимательным, что ли. А оказалось, между испытаниями делать совершенно нечего, да и испытаниями их было назвать нельзя. Пока?

— Благодарю за комплимент, — улыбнулась я. Необычный комплимент, надо заметить, парни в университете предпочитали петь дифирамбы моим волосам и фигуре. — Но ум мне не поможет: некоторые вещи невозможно понять, нужно просто запомнить.

— Да-да. Как там было? Прямая мышца живота начинается…

Я залилась краской.

— Герцог Соммер, не смейтесь надо мной.

— И в мыслях не имел. — Он указал на столик. — Еще чая?

Надо было все же сослаться на необходимость учить, пару раз извиниться и удалиться в свою комнату, но при виде этой улыбки мое глупое сердце сделало кульбит, а язык сам собой произнес:

— С удовольствием. — Я опустилась в кресло.

— Думаю, недоразумение, что произошло между вами и герцогиней, можно считать исчерпанным, — улыбнулся герцог. — Не буду советовать вам, как вести себя дальше, отбор есть отбор, и все участницы должны быть в равных условиях.

— Спасибо, — улыбнулась я в ответ.

Как бы то ни было, он уже помог, едва ли без его вмешательства дознаватель бы с первого раза поверил в мою версию происшедшего. Помотал бы еще нервы, вытрясая подробности.

— Не за что. Господин Гримани — умный человек и в состоянии понять, кто говорит правду, а кто лукавит. Не прибегая при этом к допросу с пристрастием.

— Не сомневаюсь в его способностях.

Однако при всех своих достоинствах королевский дознаватель не удержался от искушения нагнать на меня страха. Привык общаться с матерыми головорезами или от дамских склок у него уже голова кругом, вот и решил припугнуть заодно? Впрочем, мне-то какая разница? Отвязался, и ладно.

То, что герцогиня Абето осталась безнаказанной, меня не слишком волновало. Во-первых, она сама себе подмочила репутацию… в прямом смысле, между прочим, подмочила. Множество людей видело ее, промокшую и встрепанную. Во-вторых, с ее умом, точнее, его отсутствием, она наверняка успела нажить себе не одного врага, так что возмездие — лишь дело времени.

И при всем при том поговаривают, будто она — фаворитка императора. Даже странно: неужели у него настолько дурной вкус?

— Если действительно не сомневаетесь в способностях господина Гримани, — вернул меня в реальность герцог, — расскажите, кто вы на самом деле и откуда? Чтобы мне не пришлось утруждать королевского дознавателя расследованием.

Я осторожно, боясь расплескать, поставила на стол чашку с чаем.

— Прошу прощения?

— С вашей стороны было не слишком умно вслух заговорить о возможной самозванке. Я задумался. В вашем возрасте и с вашим титулом вы должны были выйти в свет года два как. Но я вас не помню.