Бусы

Жили-были в поселке два брата. Старший Олег — метр шестьдесят два ростом. Повадки кошачьи. Движения мягкие, плавные. Не красавец, но сногсшибательно харизматичная личность: рыжий-бесстыжий, все девки на деревне — его.

Велики, тракторы, гитара, мотоцикл.

До свидания, школа. Здравствуй, армия.

Младшенький Алеша — метр девяносто два. Спокойный, чуть медлительный даже. Внешне — только на Красную площадь, у Вечного огня стоять в почетном карауле — голубые глаза, светлые волосы, каждый кулак с дыньку размером. Парни внешне удались в дедушек, которые были такими же разными. Один — огненные волосы и невысокий, другой — льняные мягкие кудри и рост под два метра. Дедушки между собой дружили и над внуками по-разному подшучивали. Но история не про них. Хотя там колоритные старики, жизнь у них прошла не без приключений.

Итак. Старший Олег в армии. А соседская девчонка Наташа по нему тогда сохла. Рыдала, когда уходил. Но Олег с малолетками шуры-муры никогда не крутил. Так что на скромную милую девочку внимания не обращал.

Правду поет народ в душераздирающих песнях: не ходит любовь простыми тропами.

Младшему, наоборот, Наташа всегда нравилась, но даже не смотрела в его сторону.

И вот старший служит. Младший ему письма пишет. Мол, ох, ах, стала Наташка наша еще более клевой. Хотя куда уж лучше-то? И округлилась в нужных местах. И улыбка всем на зависть… Да вот… замуж собирается. За сына директора колхоза… Старший отвечает, мол, мне-то фиолетово, а ты что, до сих пор переживаешь? Младший мнется, мол, не очень. Вроде разлюбил — почти… И вообще, в армию же иду. Пока служу, точно забуду эту занозу.

Важный персонаж в нашей истории прабабушка Наташина — Евдокия Михайловна, по-простому баба Дуся, которая соседских орлов — Олега с Алешей — терпеть не могла…

За старушкой все село замечало, скажем так — «способности». У людей капуста — у нее КАПУСТА. Вилок к вилку, крепкие, белые, ровные и крупные. У людей вишня кислая, мелкая — у бабы Дуси — сладкая, язык проглотить можно. Возможно, корни неприязни старушки к соседским отпрыскам в этом крылись. Ну как удержаться и не попробовать такую вкуснотищу? Что, говорите, не для вас, оглоедов, ягодка растет? Цепного злющего кобеля и приручить можно, и отвлечь. А вишня — вот она. Только руку протяни. Пара деревьев у самого забора.

Помимо того что народ знал точно: у бабы Дуси, если ей понадобится — и плетень корни пустит, почками покроется — расцветет… Были у старушки и другие секреты. А еще разные интересные штуки.

И среди прочего загадочные бусы. Старые, коралловые, длинные, в три ряда обмотать на шее можно — и все равно до пояса свисать будут. Раритетом этим баба Дуся дорожила — убирала в шкатулку, на самое дно сундука, хранила под замком. Примерять не позволяла, в руки не давала. Мол, непростое украшение очень… А ну, кыш!

Наташка, как любимица, слышала от старушки, что бусы «приважливые» (то есть для того, чтобы привлечь мужское сердце).

Девочка их со школы еще выпрашивала — поносить. Все перед Олегом хотела пофасонить, но получала резкие отказы. А пару раз и хворостиной поперек спины словила, когда в замке сундука решила тайком поковыряться…

Наташа — девушка из бедной большой семьи с кучей братишек и сестер, она старшая в этой толпе. Наташина мама замуж выскочила по любви, не послушав бабушкиных советов…

Наши герои тоже не богатеи. А сын директора колхоза — это сразу молодой семье отдельный дом, мужу какой-никакой, а «жигуленок», да и свадьба на все село, на два дня, с продолжением.

Жениха баба Дуся горячо одобрила. И на празднике была замечена среди поющих и от души веселящихся гостей со стороны невесты…

В первый день все прошло чинно, замечательно. Расписались. Отгуляли. Проводили молодых в их хоромы. Утром встретили новобрачных грубыми ритуальными вопросами и шумными песнями. А к обеду село подтянулось, собралось догуливать как положено. Девушки глаза красят, бигуди накручивают, платья гладят. Парни. А что парни? Умылись, патлы мокрыми руками пригладили, и вперед.

А юная жена — не так чтобы грустит, но вздыхает слегонца. И личико у нее то ли скучное, то ли напряженное.

Тут прабабушка, чтобы развеселить любимицу, и достала заветные бусы. Позвала Наташу, сама ей на шею «приважливые кораллы» навертела. Велела носить украшение пару дней и перед глазами мужа посильнее трясти… И не бояться ничего.

— Ты про что?

— А сама поймешь.

Наташка из дома бабушки вышла. И столкнулась нос к носу с орлом, который из армии только что прибыл, — с Олегом.

Кто знает, как повернулась бы эта история, если бы Наташка ускорила шаг и прошмыгнула мимо. В своей обычной скромной манере. А тут…

Она, зараза, решила показать, кого Олежек потерял! Выпятила грудь и, поигрывая бусами, спросила что-то очень умное, вроде: «Вернулся?»

Ответ тоже отличался философской глубиной:

— А то не видишь.

По словам Наташи, тут-то все и свершилось. Она ощутила, как в глазах, в голосе соседа вспыхивает интерес… И почувствовала сначала тепло в своей груди. Потом настоящий жар. И странную лихость на подвиг, на шалость зовущую…

А Олег мне говорил, что нахлобучило его совсем не в этот момент, а позже. Когда он на мотоцикле уже затемно приехал принять участие в празднике. И даже какой-то простой подарок — то ли мед, то ли медовуху от высокого деда-пасечника — на стол принес. По его версии, длинные коралловые бусы ни при чем, а длинные белые ноги во всем виноваты.

Мол, сидел себе на мотоцикле. Собирался покатать кого из девчонок или просто фасонил перед парнями. В дембельской парадке. Фуражка сдвинута назад, чудом держится на затылке.

А Наташа с подружками как раз вышли семечки пощелкать на крыльцо. Не невеста — молодая жена. Не в белом платье уже — в темно-бордовом, с пышной юбкой почти по щиколотки.

Встретились взглядами второй раз. Олег и брякнул, словно толкнули его.

— Хочешь?

Наташка кивает, бусы теребит. Олег хрипло уточняет:

— Прокачу…

Наташка опять кивает. И внезапно для всех, для себя самой тоже, не идет по веранде к крыльцу, как положено порядочной скромной барышне, а лихо перелезает через перила!

Прямо в платье, которое задирается по самое не могу…

От открывшихся ему перспектив Олег онемел, но руку красавице подал. Свалилось счастье сверху практически в его объятия…

Олег помог устроиться пассажирке позади себя. Газанул. Только их и видели…

Свадьба осознала, что потеряла молодую жену, не сразу, часа через два. Подружки языки распустили.

За неимением Олега его младший брат Алеша от свежеиспеченного мужа Наташи немедленно в рыло получил. Тут же и ответил, за ним не заржавело.

Поднялась не буча, не солидная драка, а так — потасовочка без особого членовредительства. Алеша укладывал противников с одного удара. Кто-то из его приятелей сразу оттаскивал пострадавших к стеночке, чтобы танцующие не затоптали.

В этот момент и явились Олег с Наташей. Вошли вдвоем. У Наташи щеки пунцовые, прическа растрепанная. Взгляд — в пол. Стыдно же… Караул!

А Олег глаза не прячет. Прет, как танк, через весь зал. Наташу за собой за руку тащит.

Баба Дуся взялась за сердце и охнула, а потом закричала:

— Ты чего ж творишь, паразит, а?

Голос у нее был громкий.

В установившейся оглушительной тишине Олег прошел прямо к столу, где сидели родители новобрачных. И обратился к директору колхоза. Мол, Павел Ильич, все понимаю, свадьба вами оплачена…

— Простите.

— ???

— Все решим. Деньги отработаю и верну.

— Что?

— А Наташку забираю. Так что завтра они с Димой на развод подают.

Общество принялось топать ногами по полу, стучать кулаками по столам и орать. Такого развлечения в поселке не случалось давно, а может, и никогда, чтобы прямо на свадьбе уже не невесту — молодую жену — внаглую уводили.

Улюлюкали. Вопили. Но… драться никто не полез. Алеша справа от брата встал. Более того, не вся родня жениха, вернее молодого мужа, позже ушла со свадьбы. Половина народа осталась. А что? Зря готовили, что ли?

Родители барышни сначала пригорюнились. Только породнились с директором… и опять мимо… Вот же доча «порадовала». Потом расслабились. Бывает и хуже. А тут — девка не брошена. Не одна. Опять же — столы накрыты. Народ собрался.

Продолжаем отмечать!

Баба Дуся всплакнула, поворчала, мол, что ж тут поделаешь… Как против судьбы не греби, а она все равно… словит. Ухватила Олега за ухо, потаскала немного на виду у всех. А он и не сопротивлялся. Потом поцеловала в лоб. Перекрестила. Попросила правнучку не обижать, беречь. Олег пообещал.

Баба Дуся махнула рукой и затянула какую-то длинную печальную песню.

Молодежь ушла плясать во двор. А что? Кудри накручены. Глаза нарисованы! Губы намазаны! Не пропадать же красоте.

А там старики орать тоскливое что-то взялись, про рябины и дубы, которые друг к другу перебраться не могут, — магнитофон из-за них не слышно. Тащите все на улицу!

Мужа Диму, когда он очухался, подхватили шустрые Наташины подружки. Такой жених на дороге валяться не будет. Мол, не скучай, не грусти, выбирай другую! Не знаю, как сложилась его судьба. Но, судя по тому, что Олег долго был водителем директора колхоза, как раз Диминого отца Павла Ильича и возил, все у первого Наташиного мужа в итоге вышло в лучшем виде.