Наталья Жарова
Нужен муж! Срочно!
ХОРОШЕЕ ДЕЛО БРАКОМ НЕ НАЗОВУТ
— Дорогая, мы нашли тебе мужа, — сказала матушка и отложила в сторону вилку, приготовившись к словесной битве.
— Опять? — поразилась я.
Нельзя сообщать такие новости во время завтрака, особенно если день был удачно начат.
А сегодняшнее утро выдалось просто превосходным — модистка дошила платье, повар приготовил булочки с начинкой из белой вишни, а любимая лошадь наконец-то разродилась прехорошеньким жеребенком. И ничего не предвещало беды, как вдруг…
— Свадьба назначена на следующую неделю.
Я поморщилась, но мама была непреклонна.
— Ты обязана выйти замуж до двадцати одного года, — заявила она. — А день рождения, позволь напомнить, через десять дней.
Завтрак испорчен.
— Я не собираюсь замуж, — призналась я. — Тем более неизвестно за кого.
— Почему неизвестно? Твоим супругом станет герцог Измирский.
— Кто-о?!
О всемилостивые боги, надеюсь, ослышалась!
— Измирский, — повторила матушка. — Он довольно милый, правда?
— Нет!
— Почему? — Она промокнула губы салфеткой.
— Он видел меня голой.
— Тебе было два года.
— Да, но ему было пять.
Мама подалась вперед.
— Он был чудесным мальчиком и угощал тебя конфетами, — напомнила она.
— А потом отбирал обратно и съедал в гордом одиночестве. — Я скривилась. — Не хочу за него. Вообще не хочу замуж.
— Ох, Камелия, ты затянула со свадьбой, но нельзя нарушать традиции. До праздника осталось несколько дней, а герцог единственный, кто согласен жениться так… гм… скоропостижно.
— Скоропостижно помирают, а не женятся, — пробурчала я.
— С твоим характером это одно и то же.
— Но, мама…
Отец, сидевший поодаль и молча наблюдавший наши пререкания, не выдержал.
— Камелия-Козюрэй-Пончитта АрМонт, ты выйдешь замуж через неделю, как и подобает приличной молодой княжне! — припечатал он.
— Не хочу.
— Хочешь.
— Нет!
— Я сказал, хочешь. И хочешь именно за Измирского!
Конечно, со своей княжеской стороны он следил, чтобы семья соответствовала гордому званию первых лиц государства, но вот со стороны любящего родителя мог бы и посочувствовать единственной дочке.
— Хочешь, — повторил отец, прищурившись. — Союз выгодный, вы друг друга знаете. Сживетесь.
— Папа!
— Камелия! — Он сдвинул брови. — Свадьба назначена на вторник, и это не обсуждается.
Я сжала губы, отец еще сильнее нахмурился.
— Хватит противиться, — обманчиво ласково улыбнулась мама. — Для твоего блага стараемся. А Измирский замечательный человек, мы ему доверяем.
— Просто он сын вашего друга, вот вы его и защищаете, — заметила я. — Ну какой из него жених?
— Образцово-показательный. — Мама многозначительно подняла брови. — И он уже дал согласие на брак.
— Мы не виделись восемнадцать лет. Уверена, он стал еще противнее.
— Твой портрет пришелся герцогу по душе.
— Вот пусть и женится на портрете, — буркнула я и вышла из столовой.
Младший герцог Николас Измирский оставил о себе гадкое воспоминание. Он не только не делился конфетами, но и весьма бесцеремонно брызгался водой из фонтанов, с усмешкой наблюдая, как двухлетняя девочка с криком бегает от него по всему саду. Одним словом, не жених, а сплошной негатив.
Уверена, за последние годы характер Измирского испортился еще сильнее. До меня иногда доходили весьма специфические слухи о многочисленных любовницах и внебрачных детях.
Может, конечно, это всего лишь сплетни, но проверять правдивость на деле не хотелось.
О всемилостивый Вайд! Как можно прочить в мужья того, кого знаешь с детства?!
Родители правы в одном: я непростительно затянула со свадьбой. Двадцать один год — возраст, к которому всякая наследница обзаводится супругом и принимает на себя некоторые государственные обязанности. К обязанностям я была готова, а к замужеству — увы.
— Камелия! — послышалось сзади.
Матушка решила продолжить беседу.
— Камелия, стой, когда я с тобой разговариваю! Мы не можем отменить свадьбу, ко вторнику ты должна быть замужем.
— Перестань, — поморщилась я, не желая ссориться. Конечно, она права, но неужто нельзя найти жениха посимпатичнее?
— Камелия, ты не понимаешь!
— Понимаю.
Я уже дошла до комнаты и теперь стояла перед дверями, не желая пускать мать внутрь.
— Герцог вовсе не так плох, — настойчиво сказала она.
— Неужели? — Я обернулась. Материнские глаза сияли заботой.
— Свадьбу нельзя отменить. Традиции требуют…
— Да-да, двадцать один год, наличие супруга, новый этап в жизни, — отмахнулась я. — Хорошо, мама, попробую. Кто знает, вдруг получится?
Не получилось.
Как только представила, что с герцогом еще целоваться надо… Фу! Раньше он был сивым, веснушчатым мальчишкой с противным характером и кучей червяков в карманах. Наверняка с возрастом стал только хуже.
Мой домашний питомец, краснокрылый карликовый дракончик, летал вокруг, пытаясь забраться на колени и успокоить хозяйку. Он прижимал мордочку к ладоням, требуя ласки, царапал острыми коготками кожу, когда я отталкивала его в сторону, и постоянно что-то урчал, мешая думать.
— Пакость, отстань!
Услышав имя, дракоша глухо фыркнул и опустился на пол, сворачиваясь клубочкам подле ног.
По законам княжества АрМонт я, как истинная наследница, должна обзавестись подходящим мужем к двадцати одному году. А подходящим может считаться только тот, кто согласен войти в нашу семью и стать консортом. И за все время ни одна наследница не посмела нарушить правило. Удивительно, правда?
Обывателям нет дела до личной жизни молодой княжны, а родственникам… Ну, вы сами понимаете, как относится к такому родня. «Ох, Камелия, когда замуж-то выйдешь? Пора, пора тебе, милая, годы-то идут. Дорогая, мы начинаем задумываться о внуках. Камелия, твои ровесницы давно замужем, какие умницы, не то что ты…» — и так далее.
Признаться честно, я специально затягивала с выбором жениха, надеясь, что отец подобреет и разрешит прожить жизнь в одиночестве. А что? Между прочим, идеальное решение. Никто не храпит над ухом, не тащит бутерброды в постель, оставляя на простыне противные крошки. Никто не разбрасывает исподнее по спальне. Не пристает к служанкам, вызывая у собственной жены чувство брезгливости. В общем, идеальная одинокая жизнь. По крайне мере, до поры до времени.
А там, кто знает, может, встречу того самого, единственного и неповторимого? Вот тогда и буду радоваться браку.
Но брак по любви и свадьба по принуждению совсем разные вещи.
— Эх, если бы ты знал, какой отвратительный этот Измирский, — вздохнула я, протягивая руку к дракоше. — Вовсе не таким мне представлялся будущий супруг.
В дверь постучали.
— Войдите.
— Госпожа Камелия, просили передать, — прощебетала служанка, с улыбкой протягивая небольшую корзинку.
— Что там?
— Не велено смотреть.
— Хорошо, оставь на столе.
Служанка поставила корзину на прикроватный столик и слегка поправила фиолетовую салфетку, прикрывавшую содержимое. Я улыбнулась. Любопытство присуще всем девушкам, хоть прислуге, хоть княжне.
Когда она ушла, я осторожно приподняла ткань и… замерла от восхищения. На бархатной подушечке сказочной россыпью красовалось прекрасное колье из эльфийских бриллиантов.
— Какое великолепие!
Рядом лежала небольшая записка, написанная витиеватым почерком на голубой сияющей бумаге.
«Прекрасная Камелия, — гласила она. — Очень рад, что именно меня князь избрал Вам в мужья. Обязуюсь ценить и уважать род АрМонт, а в подтверждение серьезных намерений прошу принять сей скромный дар. Уверен, мы будем достойной парой. В ожидании следующей недели, Ваш будущий супруг, герцог Измирский».
Я смяла листочек. Уверен, что будем достойной парой… Индюк напыщенный.
— Р-рхы! — прошипел дракоша, взлетая над полом.
— Правильно, — кивнула я. — Льстец с огромным самомнением, вот он кто.
Желание остаться старой девой достигло невиданных высот.
Пакость согласно крякнул и, взмахнув крыльями, нырнул в корзину.
— Ты что там делаешь? А ну вылезай!
Дракоша приподнял голову.
— Ра-а, — многозначительно выдал он, выплевывая небольшой портрет в белой рамочке.
Вайдово царство! Только этого не хватало! С портрета на меня взирал Измирский собственной, немного повзрослевшей персоной.
Так и знала, что время не пошло ему на пользу.
Сероволосый, блеклоглазый, с неожиданно длинным носом. Художник не был большим мастером, портрет получился сильно размытым, но, думаю, суть выражена верно — Измирский красавцем не стал.
— Как думаешь, есть шанс избежать брака? — тихо спросила я.
Пакость изобразил задумчивость, а потом удрученно покачал головой из стороны в сторону.
Конечно, драконы не люди, говорить не умеют, но интеллект у них не очень отличается от человеческого. И если мой краснокрылый питомец утверждает, что свадьбе быть, придется поверить.
— Ты прав. — Я бросила портрет обратно в корзину. — Законы нарушать нельзя. Положено княжне быть замужней — хоть убейся, но изволь обзавестись супругом.
Сердце противно сжалось. Герцог тот еще фрукт. Говорят, он очень любит женщин, причем не всегда благородного происхождения. И иногда даже за деньги.
