— Можешь не объяснять, а тебя отлично понимаю. Этот фильм возмутителен…

— Я не утверждаю, что в нашем обществе, собственно, как и в любом другом, нет проблем, которые еще только предстоит решить. Но эти люди, так называемые документалисты, не занимались исследованием действительности. Они просто выдрали объективом камеры то, что наиболее отвечало их изначально поставленной задаче, и наложили на картинку заранее подготовленный текст. Благо сотрудники службы безопасности сработали оперативно и не позволили просочиться этому материалу за пределы королевства, но внутри поднялся настоящий скандал. Мы поспешили выдворить этих нечистоплотных телевизионщиков в их де интересах. Они оскорбили наших граждан, за что рисковали поплатиться. Подданные королевства Амра очень болезненно относятся к подобного рода посягательствам. Они не желают попасть под влияние режимов, которые неоднократно дискредитировали себя актами вмешательства в суверенность других государств! — с пылом проговорил принц.

— Да, я тебя понимаю, — пробормотала Поли, испуганная столь бурной реакцией принца.

Теперь её стало ясно, что в экспедицию Рашид едет не для того, чтобы быть рядом с ней. Англичанка и не представляла, что это её так заденет. Однако почувствовала острый приступ разочарования…

Но зачем тогда он поцеловал ее? Этот вопрос не давал ей покоя.

Принц улыбнулся и поднялся с дивана, тем самым дав понять, что аудиенция закончена. Полли встала вслед за ним. Она сделала пару шагов по направлению к выходу, но затем остановилась и, повернувшись к Рашиду, проговорила:

— Минти никогда бы не задалась целью сделать программу вроде этой.

— Уверен, что это так, — отозвался принц.

Больше он ничего не сказал, и Полли продолжила свое неспешное движение к выходу. Она испытывала потребность как-то поддержать принца в столь сложное для его страны время. Да вот только как?

— Вы оказались в Амре в чрезвычайно сложный момент, — сам начал Рашид, словно прочитав ее мысли. — Отец умирает, и страна знает это. Единственный человек, который продолжает верить в то, что отец чудесным образом исцелится, — это дед.

Полли удивленно приподняла брови.

— Дед всегда видел в моем отце своего единственного преемника. Ни моего старшего брата, ни меня он в качестве таковых никогда не рассматривал. А от его желания в сложившейся ситуации зависит очень многое. И никто не знает, к какому решению придет правитель, а следовательно, по какому пути будет развиваться страна.

Рашид выдержал паузу.

— О чем ты сейчас думаешь? — спросила его девушка, подойдя ближе.

— О том, что всех нас ждет. Пытаюсь строить предположения, хотя прекрасно сознаю всю бесполезность этого занятия… Скорее всего, дед предпочтет Ханифа. Они давно работают вместе и эмоционально довольно близки. Да и отец видит Ханифа своим единственным наследником.

— Тогда что тебя тревожит? Насколько я понимаю, если Ханиф станет кронпринцем, это даст тебе возможность вести дальше устраивающую тебя жизнь…

— Все так, — не очень уверенно произнес молодой шейх. — Но Ханиф стоит за консервативный либерализм. Поверь, далеко не всем это нравится в такой стране, как наша. Я опасаюсь, как бы смерть нашего отца не вызвала волну экстремистской активности. У Ханифа множество политических оппонентов, придерживающихся крайних взглядов. Они уже загодя начали активно продвигать мысль, что он марионетка Запада.

— Теперь я поняла.

— Я пытаюсь тебе объяснить, почему следует быть не просто осторожными в этой экспедиции, но и по возможности не привлекать к себе излишнего внимания местных жителей. А такие взрывные и неуправляемые личности, как Стив, могут сыграть на руку экстремистам и подставить всех нас под удар, — продолжал развивать свою мысль шейх Рашид.

— Да, меня он тоже порой неприятно шокирует своими бестактными выходками, — со вздохом произнесла Полли.

— Поэтому я считаю своим долгом находиться поблизости, чтобы в случае необходимости сглаживать острые углы, — решительно сообщил ей принц. — Надеюсь, вы не склонны считать это проявлением тирании.

— Я не склонна. Но мое мнение в данном случае отнюдь не решающее, — сдержанно ответила англичанка.

— Ты вообще можешь отказаться от участия в проекте. Я позабочусь, чтобы тебя как можно скорее отправили домой. Я даже готов лично сопровождать тебя до Лондона, — предложил шейх.

— Нет, в этом нет необходимости. Я собираюсь довести начатое до конца.

— Хорошо, — удовлетворенно кивнул его высочество. — Не желаешь прогуляться со мной в сад, названный в честь твоей прапрабабушки? — неожиданно предложил он ей с обворожительной улыбкой.

От неожиданности Полли на мгновение потеряла дар речи. И поскольку прогулка сулила продолжение беседы, она решила ответить согласием.

— Если у тебя есть на это время… — проговорила она.

— В противном случае я бы не предлагал, — отозвался мужчина. — Я покажу тебе летний домик, в котором жила в период своего пребывания здесь Элизабет Льюис.

— Летний домик? — удивилась Полли, когда они, не спеша, ступили на дорожку розового сада.

— Не забывай, что сад был спроектирован для Элизабет в английском стиле. Король Махмуд постарался сделать все возможное, чтобы его возлюбленная чувствовала себя здесь как дома. Домик выстроен в глубине сада. Это было сделано специально, чтобы не повредить гармонии арабской архитектуры. И, на мой взгляд, решение воплощено весьма успешно. Когда ты находишься в домике, утопающем в море цветов, то чувствуешь себя оторванным от вселенной. Если мне нужно уединение, я отправляюсь в гости к Элизабет.

— Вы так трогательно дорожите ее памятью, — проникновенно проговорила праправнучка. — Спасибо.

Они прошли под мавританской аркой и оказались в настоящем английском саду. Развесистые кроны деревьев уходили в лазоревую высь, не знающую облаков. Разнообразие трав и цветущих растений поражало воображение. Идеальные английские газоны чередовались с великолепными клумбами.

— Ах, как тут пахнет! Как дома… — восхитилась Поллианна Андерсон, осмотревшись. — Поистине райский уголок.

— Нравится? — спросил принц.

— Безумно…

— Войдешь в дом? — пригласил ее мужчина, распахивая добротную лаковую дверь.

В Полли боролись любопытство и осмотрительность. И любопытство победило. Она не могла отказаться от шанса не только увидеть собственными глазами дом, выстроенный влюбленным королем для ее прапрабабушки, но и почувствовать ту атмосферу любви и неги, которой он ее окружил.

— Боже! — воскликнула Полли, вступив в дом, где царил таинственный полумрак. — Невероятно! Такое чувство, словно я дома! Здесь все напоминает обстановку нашего флигелька! — восхищенно тараторила она.

Шейх с интересом наблюдал за девушкой. Она была очаровательна в этой детской непосредственности. Сейчас ее сложно было бы уличить в чем-либо предосудительном, например в причастности к афере с Золотой Милей, подумал араб. Но женщины так любят менять маски, поражая мужское воображение разнообразием образов, которые на себя примеряют…

— Ты всегда говоришь про Шелтон с таким жаром, — начал принц издалека.

— Я люблю этот замок. Там мой дом. В детстве, когда папа и мама работали на герцога, я часто им помогала. И сама начала подрабатывать горничной, когда мне исполнилось четырнадцать и появилась потребность в карманных деньгах… Порой мне кажется, что я знаю там каждую щелочку… Кстати, ты в курсе, что у нас есть свое собственное привидение, как у каждого порядочного средневекового замка? Сама я, к счастью, с ним пока не сталкивалась, — с загадочной улыбкой прошептала Поллианна Андерсон.

— Поздравляю, — достаточно холодно отрезал принц, чувствуя, что его расследование зашло в тупик. — После завершения проекта ты намерена продолжить работу в сфере кино и "телевидения? — деловито поинтересовался он, приглашая Полли присесть рядом с ним на старинный диванчик.

— Все будет зависеть от того, какие предложения поступят, — скромно отозвалась она, сев на самый край.

— А чего бы тебе действительно хотелось? — спросил принц.

— Жить в Шелтоне, — честно ответила девушка.

— Всю жизнь? — спросил мужчина.

— Мама ругает меня за такое домоседство, — рассмеялась Полли. — Но что я могу с собой поделать? Уж такая я…

— А возможность попутешествовать тебя не привлекает? — спросил принц.

— Не очень, если говорить откровенно. Здесь я главным образом потому, что с детства мечтала пройти по следам своей прапрабабушки. И, должна признать, получаю от поездки огромное удовольствие. Я и представить не могла, что соприкоснусь с вещами, в окружении которых она прожила самый счастливый период своей жизни.

— Да, король Махмуд определенно не хотел ее потерять. В тот момент у него было только две жены, и он рассчитывал сделать Элизабет Льюис своей третьей законной супругой. Но, как известно, она не была свободна…

— Не думаю, что она вышла бы за него, будь у нее такая возможность, — неуверенно проговорила Поллианна.

— Почему же? Она любила моего прапрадеда.

— Но согласиться стать третьей женой при двух других… Нет, по-моему, это неприемлемо, — отрицательно покачала головой Полли.

— В нашей стране мужчина вполне может иметь трех жен, если в состоянии прокормить их, — гордо проговорил принц.

— А в нашей стране не принято делить сердце, тело и душу на трех женщин. Некоторые пытаются, заводя романы и даже целые семьи на стороне, но не думаю, что у них что-то хорошее из этого выходит, — скептически отозвалась Полли.

— Учти, что у вас и выбор совершается несколько иначе, во всяком случае в наши дни, тогда как у нас о свадьбах детей родители или опекуны начинают договариваться чуть ли не на первом году жизни малышей. И статистика свидетельствует о том, что такие браки ничем не хуже так называемых браков по любви.

— Ну а сам бы ты согласился жениться на девушке, которую тебе определили в жены родители? — прямо спросила его Поллианна.

— Когда время придет, я сам выберу себе жену, — решительно отозвался мужчина.

— Вот и я о том же, — с улыбкой произнесла она.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

— А Бахайя? Ей родители тоже уже выбрали мужа? — поинтересовалась англичанка.

— Бахайя замужем, — неожиданно объявил Рашид. — Она вышла замуж за человека, которого нашел наш отец и одобрил дед.

— Неужели? — искренне удивилась Полли.

Ничто в сестре принца не выдавало замужнюю даму. Для Полли эта новость стала полной неожиданностью.

— А я могла его видеть во дворце? — осторожно осведомилась она.

— Нет, они уже некоторое время не живут вместе. К сожалению, этот брак не заладился с самого начала. И на семейном совете было принято решение, что Бахайя должна вернуться домой.

— Но они не разведены? — догадалась Полли.

— Нет, не разведены, — нехотя подтвердил Рашид. — Муж категорически отказывается давать сестре развод.

— И она ничего не может сделать в сложившейся ситуации?

— Практически ничего, — со вздохом подтвердил принц. — В нашей стране процедура развода гораздо сложнее, нежели у вас.

— И даже тот факт, что она внучка короля, не может повлиять на ситуацию? — изумилась Полли.

— Если члены королевской семьи не будут законопослушными гражданами, как мы сможем требовать это от других? — отозвался Рашид.

— И как давно они не живут вместе? — спросила девушка.

— Четыре года, — ответил он.

— Четыре года! — изумилась Полли. — Четыре года молодая женщина не может устроить свою судьбу!

— Я тоже ей очень сочувствую. Но давай не будем драматизировать… Когда арабский мужчина берет женщину в жены, он обязуется заботиться о ней до конца своих дней. Только тогда их души сольются воедино и встретятся в вечности. Как говорится у вас: в болезни и в здравии… Но в браке моей сестры все было по-другому. Муж своих обязанностей не выполнял. Но в суде он станет говорить иное. У него своя версия событий. А человек он весьма изощренный. Мы не хотим, чтобы он публично порочил имя Бахайи. Он тоже представитель уважаемого старинного рода… Сестру очень угнетает ее двойственное положение. Но она держится. Она мудрая и сильная женщина. И верит, что однажды все разрешится к лучшему.

— Дай-то бог, — вздохнула Поллианна.

— Она предпринимала неимоверные усилия, чтобы сохранить этот брак, сделать отношения уважительными… Но увы…

— Очень грустно, — констатировала Полли и посмотрела на Рашида так, словно только ему одному было подвластно развеять ее печаль.

Их губы непроизвольно потянулись, друг к другу и очень скоро встретились. Всего на мгновение они оторвались друг от друга, но затем вновь отдались томительному жаркому поцелую.

Рашид обнял Полли за плечи, и она доверчиво прильнула к его широкой груди. Она и не представляла прежде, сколь волнительно чувствовать на себе вес мужского тела. Ей показалось, что она задыхается от восторга, перед глазами все поплыло…

— Полли? — окликнул ее принц. — Как ты? Я принесу воды…

Девушка тяжело дышала и пыталась прийти в себя, пока Рашид бегал за водой.

Он протянул ей стакан и вновь присел рядом, тревожно глядя на нее.

— Какая же ты красивая, — не сдержавшись, произнес он. Полли действительно была сказочно хороша в экзотическом восточном одеянии.

Полли сделала несколько глотков и поставила стакан на маленький столик.

Прохладная влага, что осталась в уголках ее мягких губ, в буквальном смысле загипнотизировала принца. Не отдавая себе отчет в том, что делает, Рашид наклонился к Полли и взял ее лицо в свои ладони. Он подобрал остатки влаги языком и ворвался в сладкие глубины ее рта. Принц наслаждался аппетитной спелостью и мягкостью нежной девичьей плоти. Вкус Полли был настолько будоражащим, что принц в буквальном смысле обезумел от нахлынувших на него чувств.

Полли тоже забыла об осторожности. Она прильнула к Рашиду, всем своим видом давая понять, что хочет его не меньше и готова пойти до конца.

Когда еще, если не сейчас? Ведь они находились в чертоге любви, построенном по приказу короля. В приюте предков, которые пошли наперекор условностям ради нескольких счастливых мгновений. Рашид теснил ее все глубже на диван, лаская гибкую девичью спину, покрывая поцелуями шею и плечи.

Он случайно задел резной столик, и стакан, стоявший на нем, упал и разбился. Остатки воды растеклись по расписному кафельному полу.

— Твой стакан разбился, — объявил очевидное Рашид.

Он хотел собрать осколки, но Полли потянула его за руку, сладко прошептав: «Оставь…»

Принц взглянул на девушку. Казалось, вокруг нее стояло волшебное марево, подрагивающее и звенящее, словно мираж над раскаленным золотом барханов. И он увидел в этой дымке неотвратимость. Ее свежесть и красота переливались всеми цветами радуги, не позволяя отвести взгляд.

— Становится жарко, — пробормотал мужчина.

Шелковое одеяние Полли будоражило воображение шейха. Он невольно представлял роскошное тело, скрытое под ним.

— Безумно жарко, — подтвердила Полли. Грудь ее вздымалась и опускалась.

— Если мы сейчас не вернемся во дворец… — начал шейх.

— Ты прав, — спохватилась Полли. — Нам лучше поторопиться…

Шейх встал и протянул ей руку.

Зачем она это сказала? — спрашивала себя Поллианна. За секунду до того она знала, на что идет, и сгорала от желания. Но стоило принцу заговорить, как стыдливое благоразумие взяло верх.

— Рашид, — печально проговорила сестра и обняла брата. — Представь себе, я знаю, что тебя так мучает… И это не болезнь отца. Как ни прискорбно, мы уже давно готовы к худшему… Поверь мне, брат, Полли ничего не знает про ту сделку с конем.

— Возможно, — нехотя согласился принц.

— Я подробно расспросила Полли о ее жизни в замке Шелтон. Полагаю, ей нелегко приходится со всей этой сводной родней. Она выбивается из сил, чтобы удержать замок на плаву. Мне кажется, Полли из тех, кто в любой, даже самой пиковой ситуации рассчитывает только на себя. Как я могла понять, молодой герцог — человек со странностями. Но Полли об этом не распространяется. Семья очень много значит для нее. У этой девушки есть четкий кодекс чести, и она строго придерживается его.

— Молодой герцог — неуч, бездарь и лентяй и не ровен час пустит все поместье под откос! Ханиф сдружился с ним на почве студенческих шалостей. Но, в отличие от нашего брата, Энтони как был оболтусом, так им и остался. Он и жену себе выбрал под стать, такая же тщеславная бездельница! — без обиняков отозвался принц о сводном брате своей очаровательной гостьи.

— То есть он тебе неприятен? — без какой-либо надобности уточнила Бахайя, просто чтобы поддержать разговор.

— «Неприятен» — еще мягко сказано, — усмехнулся Рашид.

— Полли говорила, что он слабый и безвольный человек.

— По мне, так он слаб на голову, — прогремел голос принца.

— Меня удивляет, почему Полли не бросит все это? Не предоставит негоднику самому решать свои проблемы, справляться с делами? Зачем тратить свою жизнь на то, что ей не принадлежит и никогда принадлежать не будет? Неужели любовь к груде камей в ней настолько сильна? Почему она не выберет свободу?! — воскликнула в недоумении Бахайя.

— Из-за матери. Она не может бросить ее, а не замок. Герцогиня хоть и не стара еще, но нуждается в постоянном уходе. Она инвалид после катастрофы, убившей ее второго мужа. В Шелтоне прошли лучшие годы ее жизни. И порой мне кажется — возможно, я ошибаюсь, но все же скажу… Ее вполне устраивает неспособность Энтони вести дела замка и поместья. По сути, этот индюк зависит от своей деятельной и предприимчивой мачехи. Он беззастенчиво пользуется ее находчивостью и самоотверженностью Полли. Тогда как сам не прилагает никаких усилий для поддержания хозяйства. Зато вдовствующая герцогиня по-прежнему чувствует себя хозяйкой и рада, что дочь всегда рядом с ней, — рассудил проницательный араб.

— Значит, ты подозреваешь мать Полли в таком чудовищном коварстве? — изумилась Бахайя.

— Какое же это коварство, дорогая? Банальный человеческий эгоизм. В каждом из нас на бессознательном уровне сидит желание привязать к себе дорогого человека. И сделать так, чтобы он посвятил нам свою жизнь.

— Ты говоришь страшные вещи, Рашид! — напустилась на него сестра. — Но ты прав, — удрученно признала она. — Хотя мне кажется, что тебе нужно быть снисходительнее. Прости мне эти слова. Бесспорно, ты знаешь жизнь, неплохо изучил людей, за милю чувствуешь неискренность или корыстность побуждений. Но именно из-за этого ты не способен любить всем своим существом, не оглядываясь, не копаясь в деталях, не анализируя. А ведь ты мог бы стать чудесным мужем и отцом. Любовь бы тебя исцелила.

— А ты никогда не думала о том, что ни мне, ни тебе, ни Ханифу никто не нужен? Наши предки столь преуспели в амурных делах, что их опыта нам с лихвой хватит. Ведь посуди сама, все хорошо как есть. Стоит ли что-то менять?! — воскликнул Рашид.

— А вот в этом ты категорически не прав, брат! Я не могу с тобой согласиться. В тебе говорит усталость. Ты сам только что осуждал маму Полли. Она дважды вдова и инвалид, но тем не менее в ней живет жажда жизни. А ты почему-то раскис. Нет, Рашид, так нельзя, ты должен взять себя в руки! — решительно заявила сестра.