Мало-помалу Тэмпл пришла в себя. Она выпрямилась и начала размышлять над своим положением. Она прекрасно понимала, что без еды и воды не сможет долго продержаться. Она умрет в этой пустыне и даже не узнает причину собственной гибели. Пытаясь побороть страх, она убеждала себя, что должна сохранить ясный ум. Тэмпл кружилась на одном месте, выбирая направление, в котором ей следует идти. Закусив губу и заслонив рукой глаза от солнца, она пыталась сообразить, где может быть ближайшая деревня. Или ближайший колодец. Или освежающий путников оазис. Или дружелюбно настроенные туземцы, горящие желанием помочь ей.

Куда идти, она не знала, карты у нее не было. Но надо что-то делать. Надо куда-то идти. Не может же она остаться здесь и бесславно погибнуть. Она должна попытаться спастись.

Сожалея о пропавшей широкополой шляпе, но радуясь тому, что на ней оставили бриджи и рубашку, Тэмпл отправилась на север. Решительно вздернув подбородок, она шагала к вершинам холмов, видневшихся за линией горизонта, надеясь, что за ними ее взору откроется Средиземное море.

Безжалостное солнце нещадно палило, даже через сапожки она чувствовала жар раскаленного песка. Холмы все больше напоминали Тэмпл золотые города ее мечты, которых ей никогда не достичь.

Уже не однажды взору Тэмпл представало озеро или бассейн чистейшей, переливающейся на солнце воды, но, едва она приближалась, вода исчезала. Сражаясь с песками и жарой, она продолжала свой путь, а миражи продолжали истязать ее воображение. Девушка едва передвигала слабые дрожащие ноги. Лицо ее обгорело на солнце, шелушащиеся губы слиплись, белая блузка стала мокрой от пота и прилипала к спине.

Через некоторое время она почувствовала, что не может сделать ни шагу. Тэмпл показалось, что она вот-вот упадет в обморок от зноя. Перед глазами ее, как волны океана, перекатывались бескрайние, бесконечные пески.

Не желая признавать поражение, она, пошатываясь, брела вперед, не зная, сколько миль уже осталось позади и сколько еще предстоит пройти. Упав несколько раз подряд, она поняла, что должна отдохнуть. Тэмпл рухнула на колени, глотая слезы отчаяния. Отерев пот, она откинулась назад и принялась вглядываться в даль. Мили и мили песка. Ничего, кроме песка, солнца, жары и… смерти. Тэмпл продолжала напряженно всматриваться в песчаную пустоту. Мертвое молчание. Даже ветер не играл песчинками. Неожиданно Тэмпл выхватила взглядом из мертвенной песчаной пустоты движущуюся точку. Она протерла глаза, прогоняя видение, заслонилась ладонью от солнца и начала пристально следить за тем, как песок расступался перед всадником. На секунду ослепительно белый скакун словно повис в воздухе на фоне голубого неба, а широкие полы одежды всадника показались ей крылами ангела.

Тэмпл замерла с открытым ртом, испытывая смешанное чувство ужаса и восторга. Она стояла на коленях, а к ней приближался одинокий всадник. Слишком слабая и слишком изумленная волшебным видением, Тэмпл продолжала стоять в коленопреклоненной позе, когда всадник замедлил бег своего скакуна и протянул ей узкую загорелую руку. На безымянном пальце этой руки сверкал огромный рубин цвета голубиной крови.

Глава 7

Тэмпл не раздумывала ни секунды. Сдержав вздох облегчения и благодарности, она вложила свои трепещущие пальцы в сильную ладонь всадника. Не спешиваясь, он помог Тэмпл подняться. Легко, как пушинку, подхватил усталую девушку и посадил ее перед собой. Затем пришпорил жеребца.

Ощущая, как чувство покоя разливается по телу, Тэмпл устало кивнула ему в знак благодарности. Она даже не пыталась говорить. Ей казалось, что она не сможет произнести и слова. Она благодарно откинулась на широкую грудь своего спасителя. Через несколько секунд Тэмпл повернула голову в сторону всадника и посмотрела ему в лицо. На голове его возвышался белый тюрбан, нижнюю часть лица скрывал легкий белый шарф. Тэмпл вгляделась в его темные горящие глаза, устремленные вперед. Она подумала, что эти глаза цвета ночи, обрамленные длинными темными ресницами, были самыми прекрасными из всех, что она видела в жизни.

Не глядя на спасенную им женщину, мужчина в белых одеждах достал откуда-то из складок своего балахона блестящую серебряную фляжку. Не говоря ни слова, он протянул сосуд своей спутнице. Тэмпл приняла ее трясущимися руками. Отвернув крышку и поднеся фляжку к губам, девушка с радостью обнаружила, что та наполнена холодной чистой водой. Запрокинув голову, она жадно пила и не могла напиться.

Тэмпл выпила только половину содержимого фляжки и начала сопротивляться, когда ее спаситель стал отбирать сосуд. Она попыталась объяснить ему, что еще не напилась, но не смогла издать ни звука. Голос охрип, горло пересохло и распухло.

Мужчина покачал головой, чтобы успокоить свою спутницу. Она кивнула и покорилась, не сводя глаз с серебряной фляжки, надеясь, что он позволит ей сделать еще глоток.

Незнакомец в белых одеждах держал флягу в руках. Длинные тонкие пальцы сжимали узкое горлышко. Тэмпл не отрывала взгляда от заветного сосуда и от огромного рубина, который, ловя солнечные лучи, отбрасывал во все стороны кровавое сияние. Не выдержав яркого сверкания камня, Тэмпл закрыла глаза.

В этот момент всадник поднял фляжку прямо над головой женщины, перевернул ее и вылил содержимое заветного сосуда прямо на темечко спасенной.

— О-о-о! — умиротворенно выдохнула Тэмпл, когда струйки воды начали скатываться в песок по ее увлажнившимся волосам.

— Ах! — Она протянула руки и каплями, оставшимися на ладонях, смочила воспаленные щеки.

Она повернулась к мужчине, чтобы поблагодарить его за доставленное удовольствие, но сделала это так резко, что случайно попала ему в глаз прядью спутанных волос.

— Простите, — испугалась она и потянулась к его лицу. Он мгновенно перехватил ее руку, не позволяя прикоснуться к себе. — Я только хотела… — Она остановилась на полуслове, взглянув в его таинственные темные глаза. Бриллиантовые капли драгоценной влаги повисли на его длинных ресницах, и красная полоска проступила в том месте, где уголок глаза переходил в висок.

Он не моргнул, чтобы смахнуть капли воды с ресниц, он даже инстинктивно не прикрыл пораненный глаз, хотя Тэмпл знала, что ему больно. Он продолжал зорко смотреть вперед, направляя своего жеребца на восток.

Тэмпл почему-то нравилось сидеть рядом с этим решительным человеком. Уверенная в том, что ее повелитель прекрасно знает, куда ехать и где находится ближайшая деревня, Тэмпл глубоко вздохнула и отвела взгляд. Теперь они оба смотрели вперед. Она обеими руками вцепилась в луку седла, чтобы не наваливаться всем телом на незнакомца, но очень скоро ей начало казаться, что ее усталый позвоночник вот-вот переломится.

Безжалостное солнце нещадно палило с небосклона, на котором не было ни единого облачка; снизу, от огнедышащего песка, поднимался жар. Перед глазами Тэмпл плыл безликий пейзаж. Веки налились такой тяжестью, что ей стало трудно поднимать их. Единственными звуками, которые ухо различало в глухой тишине, были тупые удары копыт о песок. Монотонные звуки и пейзаж действовали на Тэмпл так же успокаивающе, как сильные загорелые руки, которые крепко держали поводья и ее.

Неожиданно незнакомец отпустил поводья, направляя бег жеребца только движениями колен, слегка обнял девушку и вынудил ее прижаться спиной к его широкой груди. Тихая, уставшая от схватки за жизнь, счастливая от того, что ее нашел этот спокойный властный человек, Тэмпл даже не сопротивлялась. Вздохнув, она позволила себе расслабиться и припала к его груди. Тэмпл подумала, что должна хорошенько наградить этого бедуина.

Боль в спине прошла почти сразу, она почувствовала себя как в раю. Тэмпл улыбнулась и слегка повернула голову.

Прижавшись разгоряченной щекой к мускулистой груди своего спасителя, женщина снова заглянула в его глаза цвета эбенового дерева. Странно, но на кочевнике были белоснежные одежды, а от его тела приятно пахло.

Тэмпл закрыла глаза. Как ей повезло! Она могла бы погибнуть в этих бескрайних песках. Ее могли бы найти арабы из другого варварского племени, подобные тем, кто ее выкрал и бросил. Но этого не случилось. Вместо этого ей на помощь пришел сострадательный араб. Наверное, это простой, добросердечный бедуин, который колесит по пустыне в поисках пропитания для себя и своей семьи. Он, безусловно, прекрасно ориентируется в песках без всяких компасов и карт и знает, где располагаются оазисы и ближайшие деревни.

Тэмпл не сомневалась, что он позаботится о ней. Это была ее последняя мысль, прежде чем она забылась в сладостном сне.

Когда белый скакун резко остановился и Тэмпл проснулась, ей показалось, что спала она не больше минуты. Пальцы араба сжали ее талию. Сразу после этого она поняла, что больше не сидит в седле впереди своего спасителя, а лежит поперек седла, поддерживаемая его руками.

Когда Тэмпл окончательно пришла в себя, таинственный всадник бросил поводья слуге, а сам еще крепче сжал ее тело. Он осторожно спрыгнул на землю и поставил Тэмпл на ноги.

Оказавшись на твердой почве, Тэмпл незамедлительно спросила:

— Где мы? — Она оглядела оазис, затененный пальмами. — Это ваша деревня? Мы далеко от города? Не могли бы вы отвезти меня в город, чтобы я послала весточку своей семье?

Вокруг Тэмпл и благородного араба сгрудились мужчины, которые оживленно и восторженно что-то обсуждали. Тэмпл не понимала ни слова. Она начала чувствовать себя неуверенно. А что, если ни один из них не говорит по-английски? Как ей объяснить им, что она не может здесь оставаться? Ей необходимо выбраться из пустыни. Ей надо попасть в город. В настоящий город.

— Я не могу оставаться здесь, — сказала она высокому арабу, который ее спас. — Вы меня понимаете? Я должна попасть туда, откуда могу послать весточку родным. Моя семья обо мне беспокоится.

Араб молчал. Вместо ответа он взял ее за руку повыше локтя и повел вперед. Уставшая женщина была вынуждена идти в такт размашистому шагу высокого араба, все прочие почтительно расступались перед ними.

— Куда мы идем? — спрашивала она. — Куда вы меня ведете?

Он ничего не ответил, лишь кивком указал на шатер, раскинутый в нескольких ярдах от них. Он стоял почти на самом краю искрящегося бассейна.

Тэмпл и ее спаситель шли к шатру по песчаной дорожке, вдоль которой стояли дикие бедуины. К своему изумлению, среди них Тэмпл узнала тех, кто напал на ее лагерь. Здесь же, возвышаясь над остальными, стоял и одноглазый гигант, ее главный проводник Сархан. Тэмпл осенило. Она вовсе не была спасена! Этот высокий араб в белых одеждах, который вел ее к своему шатру, и был главарем шайки.

— Нет! — вырвалось из ее груди. Дико вытаращив глаза, Тэмпл принялась брыкаться и кусаться, вырываться из рук своего псевдоспасителя.

— Тихо. Возьмите себя в руки, — приказал он ей на чистейшем английском языке. От его слов повеяло таким холодом, что у Тэмпл застыла кровь в жилах. Он грубо втолкнул ее в шатер.

Тэмпл обернулась и онемела от ужаса. Она удивленно посмотрела на высокого араба. Он снял с головы белый тюрбан и размотал белоснежный шарф, скрывавший нижнюю часть лица. Волосы у него были чернее ночи в пустыне. Его лицо поразило Тэмпл красотой и жестокостью. Высокий, широкоплечий, он стоял при входе в шатер в своих широких, ниспадающих белых одеждах, возложив руку, увенчанную кровавым рубином, на украшенную рукоять кривой восточной сабли, висевшей на поясе. Его огромные глаза превратились в крошечные узенькие щелочки, словно он был чем-то сильно недоволен.

Не в силах оторвать от него испуганного взгляда, Тэмпл дрожащим голосом спросила:

— Кто вы?

— Я Эль-Сииф, шейх Шариф Азиз Хамид, — ответил незнакомец, сбрасывая с себя одежды. — Раздевайтесь, Тэмпл.

Глава 8

Услышав грубое приказание, Тэмпл взорвалась. Стряхнув с себя остатки сковывающего ее страха и безволия, она уперла руки в бока, прищурила зеленые глаза и сделала полшага вперед, наступая на своего обидчика с криком:

— Ну уж нет! Я этого никогда не сделаю! — Голос ее сорвался на визг: — Я никогда не стану раздеваться для вас!

Тэмпл воинственно и, как ей казалось, устрашающе вздернула подбородок, хотя все ее гибкое изящное тело дрожало.

Нимало не смутившись, молодой шейх спокойно стоял, дожидаясь, когда пленница замолчит. Белая накидка с прорезями для головы и рук валялась у его ног, а сам он стоял в белой сорочке, темных шароварах и грубых черных сапогах, начищенных до блеска. К ремню были пристегнуты кожаные ножны с кривой восточной саблей.

— Никогда! Никогда! Никогда! — продолжала восклицать Тэмпл, не опуская глаз.

Шейх подошел к ней поближе. В глубинах его темных зрачков, полуприкрытых веками, загорелся недобрый огонь.

— Держитесь от меня подальше, — приказала Тэмпл, — я вас предупреждаю!

Бедуин, как туча, надвигался на нее. Тэмпл попыталась увернуться и зайти ему за спину, но он оказался ловчее. Араб схватил ее и прижал к себе. Не сомневаясь в его гнусных намерениях, Тэмпл содрогнулась от ужаса. Она отчаянно сопротивлялась бесстыдному насильнику, но вырваться не могла. Тэмпл изо всех сил колотила кулачками в его грудь, когда он нагнулся и жадно прижался сухими губами к ее губам. Тэмпл поняла, что он сильнее. Она не могла отвернуться, чтобы отвергнуть его поцелуй, она не могла вырваться из его объятий. На насильника обрушились частые, но беспомощные удары ее кулачков. Правая рука Тэмпл случайно скользнула по шелку его рубашки вниз и уперлась в кожаный ремень. Только теперь Тэмпл сообразила, что к поясу его была пристегнута сабля! Грозное оружие покоилось в кожаных ножнах. Через мгновение пальчики Тэмпл уже крепко сжимали украшенную драгоценными каменьями рукоятку сабли. С невероятной быстротой Тэмпл выхватила саблю из ножен, чуть отвела назад правую руку и уперла острый конец смертоносного оружия под ребро врага.

Кончик сабли, прорезав тонкий шелк рубашки, упирался прямо в его обнаженную грудь. Шейх медленно поднял глаза. Во взгляде его читалось холодное презрение.

Тэмпл пришла в ужас. Она попыталась убить его, но у нее ничего не получилось. Возможно, теперь настал его черед. Возможно, он отберет у нее саблю и вонзит прямо ей в сердце.

Шейх с нечеловеческой силой схватил Тэмпл за запястье. Она разжала кулак, и роскошное смертоносное оружие упало на мягкий ворсистый персидский ковер. Араб тотчас отпустил свою жертву.

Тэмпл отступила на шаг, наблюдая за тем, как ее псевдоспаситель одну за другой расстегивает пуговки рубашки.

Шелк скользнул вниз, и в глаза Тэмпл сразу же бросилось красное кровавое пятнышко прямо под сердцем мужчины. Из пятнышка сочилась розоватая жидкость.

— Подойдите ко мне, — приказал шейх, прикладывая к ранке белую ткань рубашки.

Тэмпл помотала головой и осталась стоять на месте. Он смерил ее взглядом, полным холодного презрения, и повторил:

— Я сказал, подойдите ко мне.

Тэмпл тяжело дышала, сжав кулаки, но не двигалась.

— Ваша рана не опасна, — безжалостно произнесла она. Надеясь, что не ошибается, она добавила:

— Это просто царапина.

Едва она выплюнула эти слова, как он неуловимым движением руки схватил ее повыше локтя и рванул на себя.

— Вам так хочется отведать моей крови, — низким бесстрастным голосом продолжал араб, — я настаиваю, чтобы вы сделали это.

— Что… что вы говорите? — Его странная настойчивость сбила ее с толку. — Вы хотите дать мне еще одну возможность убить вас?

— Я дам вам такую возможность. И не одну. Но сперва…

Он взял ее за руку и провел ее пальчиком по своей ране. Тэмпл поморщилась, почувствовав кожей его кровящуюся плоть. Она попыталась отдернуть палец, но шейх продолжал прижимать ее ладонь к ранке, пока пальцы Тэмпл не стали влажно-кровавыми. После этого араб поднес руку девушки к самому ее лицу.

— Попробуйте на вкус, — холодно приказал он.

— Не буду! — яростно отказалась она.

— Это ваш первый и последний шанс, — тихо, но грозно предупредил он, недовольно поводя обнаженными плечами. К вящему изумлению Тэмпл, шейх неожиданно отпустил ее руку, небрежно добавив:

— Уверяю вас, другой возможности попробовать мою кровь у вас не будет.

Проводя окровавленной рукой по грязным брюкам, Тэмпл прошипела:

— Черт бы вас подрал! Вы сумасшедший! Чокнутый дикарь! Грязное сумасшедшее животное! Араб словно не слышал ее. Он аккуратно вытер кровь шелковой рубашкой, нагнулся и поднял с ковра саблю. Отбросив подальше грязную сорочку, он протянул девушке усыпанную драгоценностями рукоятку. Тэмпл замерла, делая вид, что не понимает.

— Вперед, берите. Попробуйте еще раз. Может, на этот раз вам удастся убить меня.

Несчастная вся сжалась. Глаза ее горели яростью. Тэмпл протянула руку и взяла саблю. Крепко сжав рукоять, она злобно посмотрела на своего мучителя. Долгое время продолжался поединок взглядов. Глаза ее пылали ярким зеленым огнем. Его были цвета холодного черного камня.

Шейх стоял перед ней с обнаженной грудью, слегка расставив ноги, словно провоцируя ее на удар.

Тэмпл присматривалась к арабу. Так хищник присматривается к намеченной жертве, пытаясь оценить свои возможности. Был ли это розыгрыш с его стороны? Может, у него есть еще оружие, спрятанное под одеждой?

— Это не розыгрыш, — спокойно сказал он, будто прочитав ее мысли. — Я безоружен. — С этими слова ми араб поднял вверх мускулистые руки и разогнул изящные длинные пальцы. Потом повернулся кругом, чтобы строптивая пленница смогла получше рассмотреть его.

Снова повернувшись лицом к Тэмпл, он опустил руки и спросил: — Что же вы медлите?

Девушка не отвечала. Она не мигая смотрела на своего обидчика, взвешивая, хватит ли у нее хладнокровия, чтобы совершить убийство. Сможет ли она вынести вид крови, сочащейся из его живота, да еще и повернуть саблю, чтобы поскорее покончить с обидчиком? Сможет ли она прикончить этого смуглого черноволосого араба, который похитил ее и, возможно, замыслил убить ее?

Повинуясь инстинкту самосохранения, самому сильному инстинкту всех живых существ, Тэмпл внезапно сделала резкий выпад, собираясь сразить бедуина, прежде чем он погубит ее. Молниеносным движением она приставила острие сабли к его солнечному сплетению. Ей оставалось только надавить.

Но шейх оказался быстрее. Он совершил столь молниеносное движение, что Тэмпл не поняла, как все произошло. Мгновение она держала саблю в дюйме от его обнаженного тела, а в следующее мгновение он уже скрутил ей руки за спиной, перехватил саблю, острие которой на сей раз упиралось ей в перламутровую пуговку белой блузки. Он не двигался, вынуждая ее томиться и недоумевать.

Тэмпл стало трудно дышать, сердце билось, как птица в клетке.

Еще движение, и перламутровая пуговка отлетела в сторону, блузка распахнулась, обнажая грудь. Тэмпл замерла, боясь того, что должно было неминуемо случиться. Но этого не случилось.

Губы шейха искривились в усмешке, он опустил саблю и сказал:

— Вы пришли к правильному заключению, Тэмпл. Я дам вам знать, когда захочу вас. — Он слегка отстранил ее и добавил: — И тогда я возьму вас без всякой борьбы. Вы сами с радостью отдадитесь мне.

Так начался первый день перепуганной, полностью подавленной Тэмпл Лонгуорт в зеленом оазисе шейха Шарифа Азиза Хамида.

Сделав свое в высшей степени высокомерное заявление, шейх повернулся к девушке спиной. В дальнем конце шатра он прошел сквозь шелестящие занавеси и исчез.

Через секунду он вернулся, натягивая на свое мускулистое загорелое тело свежую белую рубашку. На Тэмпл он не бросил ни единого взгляда и не проронил ни слова. Он не торопясь заправил рубашку в брюки, подошел к выходу, пригнулся и вышел из шатра, оставив девушку в одиночестве.