— О, это давняя история. — Веспа махнул рукой. — Причин тому много, и самых разных. Когда-то Орден Совы устроил обсерваторию на отдалённом Скаламирре, потому что свечение от городов империи и паразитные магические шумы мешали наблюдать небесные светила и потоки. Так появились Пять Башен. Потом Орден и вовсе перебрался туда, оставив в Константии только представительство. Мы с трудом вписывались в империю, где слишком любят мягко спать да сладко есть, а забаву находят в кровавых гладиаторских играх. Мы — единственные в своём роде, это верно: не ведём торговли в прибрежных полисах, не оказываем мелких услуг за деньги, не… — он усмехнулся, — не занимаемся, скажем, столь высокодоходными делами, как астромантия, не составляем гороскопы… Всё, чем мы торгуем, — знания. Серьёзные знания. Ежегодные таблицы соответствия, новые заклятия и дополнения к ним, новые способы создания амулетов и усовершенствования старых. Мы всего лишь учёные, почтенный Кор. Мирно живём меж гоблинами на севере и сидхами на юге, среди свободных полисов Скаламирра…
— А пираты? Они вас не беспокоят? Старый Орден, впавший, как считается, в немилость, накопивший изрядные богатства… Могут найтись горячие головы, — заметил Двейн. — Особенно после прошлогоднего рейда чародеев империи на Свободные Гавани. Такой вышел рейд, мягко говоря… горячий. Огненный.
Веспа нехотя кивнул.
Рейд и впрямь получился огненным. Отряд магов Щита, Ворона и Весов дотла сжёг гавань и город, уничтожив пиратский флот. Пленников продали в рабство, захваченных главарей казнили столбованием. Правда, немалая часть морских разбойников сумела ускользнуть — ходили слухи, по небрежению Весов. Гавани так и не оправились от удара, из всех пиратских городов на полуострове остался лишь небольшой и неудобный Вольный Порт. В разорённых Гаванях остался было имперский гарнизон, но тут забеспокоились Валленинги; правители их всегда с крайней ревностью относились к попыткам Константии вновь утвердиться на восточном берегу Межпроливья.
Легионы ушли, оставив на месте Гаваней дымящееся пепелище. Пираты рассеялись, но, ясное дело, мстить они будут. Пять Башен, конечно, с налёта не взять, но…
— Пока что, хвала всем силам, у нас тихо, — ответил Веспа. — Надеюсь, так оно пребудет и далее. Но… — Он сделал паузу. — Ближе к нашему делу, почтенный гость. То, что происходит на Севере Дальнем, может изменить всё. Мир велик, но нам ли, изучающим небесные сферы, не знать, как он на самом деле мал?
— То есть?..
— Я склонен принять ваше предложение, достойнейший Кор Двейн. Однако день и вправду был долгим, прошу вас, назначьте время, когда мы сможем поговорить обо всем более подробно.
— Весьма рад, доминус. Весьма рад. Скажите, хм-м-м… а как на это посмотрят ваши собратья по Ордену? У вестей, знаете ли, быстрые ноги, а мы с товарищами, хоть и соблюдаем некую дистанцию, не впадаем в полную секретность. Быть может, стремление ваше шагнуть через орденские границы, забыть о спорах и разногласиях будет воспринято как покушение на независимость Ордена?
— Сова сильнее других пострадала от интриг и мелких дрязг в Капитуле. — Веспа пожал плечами, надеясь, что вышло это достаточно натурально. — Если среди наших коллег возникло понимание, что работать надлежит сообща, а не пытаться утопить друг друга в погоне за суетными благами мира сего, я могу это только приветствовать. А магистр Красс слишком далеко отсюда…
— Что ж, прекрасно, друг мой, прекрасно!..
«Я своего добился, это ясно. — Квинт Фабий Веспа раскланивался с чужаком, и ему даже не нужно было изображать крайнюю усталость — она и так валила с ног. — Они меня заметили, они заметили Север… но смогу ли я на самом деле хоть что-то изменить?..»
Глава 6
На утоптанном снегу возле деревянных стен Дриг Зиггура шумело торжище. Весенняя ярмарка, единственная на Дальнем Севере. Шаарта только слыхала про неё от торговцев из клана Первой Луны, которые свозили сюда всё, что Драконоголовые хотели продать или обменять, и сейчас с жадным любопытством всматривалась в открывшуюся картину: суетились по-муравьиному продавцы и покупатели, тянулись яркие ряды палаток, навесов, шатров, стада оленей и шерстистых быков уныло топтались в загонах, над торговыми павильонами поднимались остроконечные башенки, ветер трепал разноцветные флажки над ними. Доносился запах свежего хлеба, дыма, подтаявшего снега и свеженапиленных досок. Гам, крики зазывал, мычание оленей, пронзительные звуки свистулек, грохот медных и оружейных рядов, монотонное пение бродячего сказителя и скрип подтаявшего снега — всё сливалось в один протяжный ярмарочный звук.
Отсюда, с вершины пологого холма, хорошо были видны приземистые фигурки гномов, юркие — людей, высокие и неспешные — орков.
У Шаарты против воли заколотилось сердце. Она для клана, да и для всего племени сейчас всё равно что призрак, ходячий мертвец, сородичи в её сторону даже и не посмотрят, и всё-таки, всё-таки…
— Бывала здесь, храбрая? — Хозяин, как и сама орка, восседал на спине мохнатой северной лошадки. Держался он в седле, правда, куда уверенней Шаарты.
— Нет, хозяин. Мы… то есть клан Тёмного Коршуна выставляет товары на продажу, но мало кто из наших приезжал сюда. Торгует особый клан. — Она не удержалась, презрительно скривила губы. Торговцы! Разве они ровня честным воинам? Недаром не числят они себя ни Драконоголовыми, ни Огненноглазыми, ни тем более дальними соседями Железнобокими. Жизнь без них, однако, куда как скудна и нерадостна.
— Скажи… — Маг помедлил, изучая кишащее многолюдство. — Здесь ведь действует запрет на ссоры? Всеобщее и бессрочное перемирие?
— Верно, хозяин. — Орка понурилась. — Во время Ярмарок в Дриг Зиггуре запрещено обнажать оружие, а любой кулачный бой только с позволения начальника стражи. Нарушителей вешают быстро, без баронского суда — у Дриг Зиггура есть такое право. Здесь с этим строго. Хотя, конечно, всё равно случается…
— Что ж, не забывай об этом. Тогда едем, нам ещё ночлег искать.
Ярмарку, уже затихающую к вечеру, они обошли стороной. Караван у Публия Каэссениуса Маррона был небольшой: десяток лошадей, три санные повозки, нагруженные припасами, и пять слуг, не считая Шаарты. А также ещё один маг, точнее, магичка, всю дорогу делившая с Публием крытый возок и сейчас кутавшаяся там в меха; проплывающую в отдалении ярмарку она разглядывала с плохо скрываемым пренебрежением.
Звали её Сальвия, и явилась она совершенно неожиданно для всех; чародейка присоединилась к экспедиции в Роданосе, перед самой переправой через пролив — поджидала их в местной гостинице с неким рекомендательным письмом. Публий Каэссениус письмо взял, прочёл и заметно помрачнел. Тоненькая девушка, светловолосая и энергичная, не расстающаяся с дорогущей сильвийской шалью; в тёмном орденском плаще со змеёй на фибуле Шаарта видела её всего лишь раз. Хозяин велел Шаарте охранять её так же усердно, как и его самого, и орка старалась, не понимая, чем эта магичка так ценна. Облик хрупкой красавицы был лишь маской, внутри бурлила сила, но Шаарта поклялась бы всеми своими клыками — сила эта недобрая и упрямая, навроде той, что у старого чародея Лара Теренция. Впрочем, кого брать в поход — дело хозяина, она, Шаарта, всего лишь служит.
Дриг Зиггур был крошечным приграничным городком в заснеженных предгорьях Пасти Дракона, возле самой Северной стены. Вон она, тёмная лента на горизонте, и в хорошую погоду, говорят, отсюда видна даже сама Башня Полуночи. Во дни Ярмарок городок, словно векша от нерестовой рыбы, разбухал, заполнялся людьми и нелюдьми, так что найти ночлег было весьма непросто — если не сказать невозможно. Орка знала это по рассказам торговцев из Первой Луны. Однако Публий уверенно направил лошадку к центру Дриг Зиггура, где вокруг площади высился десяток каменных домов, от особняка городского головы до самой дорогой гостиницы, забитой в это время состоятельными гномами из Дим Кулдира вперемешку с удачливыми людскими купцами.
Конец ознакомительного фрагмента
