— Спасибо за заботу, Макс, — кивнула я, чувствуя, как кровь закипает от злости, — но, повторяю, не вмешивайся. Я сама решу, чего достойна. Понятно? А ты занимайся своей личной жизнью, а не чужой.

— Чужой, значит?! Ладно. Делай как знаешь! — Он рубанул рукой воздух и пошел вперед, перегоняя меня.

Я проводила его сердитым взглядом, отмечая про себя, что мое зрение начало меняться. Вот оно, единственное доставшееся от отца визуальное отличие от человека. В пылу гнева мои зрачки вытягивались, отчего расположенные близко объекты расплывались и менялись оттенки цветов. Драконье зрение днем скорее мешало, а вот ночью или в Разломе было как раз кстати.

Но была и негативная сторона: быстро сменить зрение на человеческое не получалось. Для этого требовалось полностью взять эмоции под контроль. Я не справлялась. Передо мной маячила высоченная фигура раздражающего до зубовного скрежета однокурсника. Какое он вообще имел право решать, по чьим постелям мне прыгать?!

Странное дело, как меняется восприятие о человеке (или драконе) в зависимости от его поведения! Вчера Макс был мне почти другом, а сегодня, после пары фраз, брошенных камнем в самое хрупкое, стал неимоверно бесить.

— Лачи и Тирош в пару, — добил меня голос профессора Луксиа́ра. — Вижу, вам не терпится проявить себя. Покажите-ка нам всем, как рисовать пентаграмму защиты от злого призрака. И, чтобы не тратить время зря, даю срок в… скажем, шесть минут. Потом разозлю духа. Если не успеете обезопасить нас, вся группа будет дико благодарна.

— Не-е-ет… — дружно «обрадовались» однокурсники, прекрасно понимающие, что в состоянии «разбушевавшийся дракон» справиться за отведенный период почти нереально. В иные дни мы с Максом смогли бы работать слаженно и быстро, как одно целое. Но не сегодня…

Я чувствовала вину, однако поделать ничего не могла: раздражение и злость на себя и на Макса продолжали свое черное дело. Внутри буйствовали эмоции, совладать с которыми не получалось.

И, скорее всего, случился бы очередной постыдный «неуд», но спасение пришло, откуда не ждали. Наш бессменный ректор, тот самый некогда Великий, а теперь сильно ослабевший рассудком, вошел на кладбище и радостно всех поприветствовал, уточняя:

— Еще не началось? Я думал, опоздаю!

Мы все притихли, поглядывая на профессора Луксиара. Тот стоял мрачнее тучи, но ничего не мог поделать. У ректора был пожизненный контракт на его должность, что бы ни случилось. По факту его работу давно выполняла секретарь — госпожа Роза́лия Сно́уф — полулепреконка милейшего вида с характером цепного пса. А сам Элиос Драк стал местной достопримечательностью, с которой старались смириться.

Старик всегда был очень тепло одет, а сверху обязательно носил длинную черную мантию. Дело в том, что столь древний дракон уже не мог контролировать не только разум, но и собственное тело. На его лице, помимо множества морщин и странной кустообразной седой щетины, постоянно появлялись зеленые чешуйки. Зрачки ректора всегда были вытянуты, а с некоторых пор у него также стал вываливаться хвост, разрывая штаны. Тогда-то Великого Элиоса и убедили носить мантию.

— Вечеринка! — объявил ректор, щербато улыбнувшись. — Что за постные лица? Вы не любите танцы?

— Боюсь, вы ошиблись адресом, — сдержанно ответил профессор Луксиар. — Это — кладбище.

— Да?! — удивился ректор. — Не декорации? Вы уверены?

— Уверен, — заверил профессор, бросив грозный взгляд на гнусно хихикающих студентов.

— И правда, я узнал место. А зачем вы пришли на кладбище танцевать? — снова уточнил ректор.

— У нас урок. Не вечеринка, — с нажимом проговорил профессор.

— Тогда почему я получил приглашение на вечеринку именно сюда? — не унимался ректор.

Профессор поджал губы, видимо не находя ответа. Или находя, но жалея наши уши.

— Вы просто не хотите, чтобы я танцевал с вами! — «понял» Элиос Драк. — Думаете, раз я ректор, то со мной нельзя по-настоящему веселиться? Зря! Конечно, я не в восторге от выбора места. — Он перешел на громкий свистящий шепот, сообщая нам всем, видимо по секрету: — Здесь похоронена моя матушка, и она не одобряла вечеринки при жизни. В посмертии вообще может разозлиться. Так что, лучше переместите праздник куда-то еще.

— Хорошо, — кивнул профессор Луксиар.

— И скажите мне, где будете, — настаивал ректор. — Я с удовольствием покажу вам мастер-класс по вальсу. Там главное что? Знаете? Нет? Эх, молодежь. Главное — считать шаги. — Он принялся двигаться, неловко переставляя ноги: — Раз, два три. Раз, два…

Из-под мантии вывалился хвост.

— Скорее всего, мы перенесем танцы на административный остров, — вмешался в монолог ректора профессор Луксиар. — Но сначала закончим урок.

— Это очень правильный выбор! — обрадовался ректор. — Я пойду вперед и подготовлю музыку. Хорошо бы еще позвать фокусников. Я люблю цирк. Будет чудесно.

Мы все провожали ректора с улыбками. Кроме профессора.

— Так! — рявкнул он, как только Элиос Драк скрылся из вида. — А ну-ка собрались! Вы некроманты или где?! Вспоминаем пентаграмму призыва мелкой нечисти. Сейчас распределю всех на команды, и каждый ответит! Итак…

* * *

После полудня я решительно направилась к южному подъемнику, чтобы подкупить стража — господина Ховски — и спуститься в Разлом. Мне снова нужно было добыть мелкую нечисть. На этот раз для грядущего урока профессора Эйдса. Вообще предполагалось, что я поймаю нужный экземпляр сегодня утром, когда часть моей группы во главе с Зигмусом спускалась для рядовой проверки гнезд хиллисов. Но увы. Как раз в это время я пересдавала радынский.

Однако объяснять что-то Эйдсу было глупо. Тем более глупо просить отсрочки. Поэтому к завтрашнему уроку я обязана была прийти с докладом и нечистью в руках. Вот только неприятные сюрпризы никак не заканчивались.

— Подъемник не работает, — сообщил господин Ховски, отрываясь от чтения эрганского еженедельника.

— А если за пятнадцать монет? — попробовала торговаться я.

Лепрекон совсем посмурнел:

— Хоть за сто, — сказал он, грустно вздохнув, и пояснил: — Сожгли его, понимаешь?

— Как это? — обалдела я.

— Огнем это, — в тон мне парировал лепрекон. — Разбуянился тут один. С виду спокойный, но не зря говорят, что в тихой заводи нечисть водится. Да что там, у всех в конце учебного года крыши сносит.

— Феникс, что ли, воспламенился? — нахмурилась я.

— Ай, — отмахнулся господин Ховски. — Теперь чего уж? Вечером ремонтировать будут в общем. Так что, гуляй.

— Пойду к северному подъемнику, — пробормотала я.

— Там очередь, — остановил меня лепрекон. — Сегодня боевики должны были спускаться группами для практических занятий. Теперь все там. Говорю же, гуляй.

— Но…

— Если очень надо, утром приходи. Пораньше. — Ховски подмигнул: — За пятнадцать монет начну дежурить с восьми.

— Вы и так должны начинать с восьми, — напомнила я.

— Начинается! — возмутился лепрекон. — Посмотри на нее! Если на то пошло, я и пускать вас не должен вне практических уроков в сопровождении преподавателей. Правила — есть правила.

— Приду к восьми с четырнадцатью монетами, — вздохнула я. — Последнее забираете.

— Сейчас разжалоблюсь и откажусь брать, — усмехнулся Ховски. — И кому хуже будет?

Я лишь фыркнула и гордо направилась к столовой. Неудачи требовалось заесть чем-то весомым. Желательно комплектом из первого, второго и десерта. Благо, этот план удался. И в скором времени я, вполне сытая, прикрыла глаза, чтобы насладиться мгновениями счастья. Не удалось. Рядом скрипнул стул.

— Можно? — спросил Макс, явно присев раньше, чем получил разрешение.

— М-м-м, — ответила я, не открывая глаз. Сытый желудок подавлял внутреннюю агрессию, так что гнать однокурсника уже не хотелось. Хотя обида все еще зудела где-то внутри.

— Я принес тебе твои любимые конфеты. — Макс зашелестел чем-то. — И решил пообещать не лезть в ваши с Блайком дела.

— Потому что? — подначила его я.

— Скоро ты сама поймешь, какой он хверс, и скажешь мне, что я был прав, — пояснил Макс.

Я рассмеялась и посмотрела на него. Злость совсем улетучилась.

— Мог бы и соврать что-нибудь красивое, — покачала я головой. — Сказал бы, что понял, как был неправ, и раскаялся.

— Ты же знаешь, у меня проблемы с ложью, — вздохнул Макс. — Потом обязательно запутаюсь в показаниях. Лучше сразу, как есть. И помни, я смягчил удар конфетами. — Он придвинул ко мне большую коробку чернослива в молочном шоколаде и уточнил с хитрым прищуром: — Засчитано?

— Да, — кивнула я.

— Отлично. — Макс широко улыбнулся. — А сейчас какие планы?

Я не успела ответить. К столику подошел Николас. Он спокойно поставил на стол свой поднос с обедом и буднично уточнил:

— Этот странный парень достает тебя, Тайлер?

— Я — ее друг! — моментально отреагировал Макс. Вскочив, он вперился в Блайка таким взглядом, словно готовился к бою.

— Этот «друг» достает тебя? — не меняя тона, спросил у меня Ник.

— Мы просто разговариваем, — ответила я. — Нет никаких проблем. Присаживайся. Макс, ты тоже можешь остаться, если хочешь.

— С удовольствием, — кивнул однокурсник и вернулся на свой стул.