— Вива, Лас-Вегас! — кинув фишку из казино на чай разинувшему рот водителю стоянки в цветастом прикиде Элвиса (с[пасибо, сэр!]), Дениел, не пристегиваясь, рванул «Порше» с места, мгновенно растворясь в ослепительном водовороте из музыки, рева и вывесок, чтобы еще на несколько часов, которые оставалось скоротать до самолета, с головой окунуться в мир ночного безмятежного кутежа, зачарованно колеся по венам распахнувшего объятия Вегаса, в тщетной попытке сбежать от самого себя, словно ныряя в долгожданный оазис, пьянящий, как первый поцелуй. И лживый, как улыбка проститутки. Дениел прибавил газ, и Молох поглотил его.

Глава третья

Я жил как жил, мамаша, пусть робу я носил,
Судья меня лишь помнит да коп, что дело сшил.
Осталась лишь старушка, в кармане таракан,
Залью я бак бензина и мигом деру дам!
И деру дам отсюда, ржавеет пусть капкан!
И деру дам отсюда, ржавеет пусть капкан!

Джарвис и Манкимен.«Езда на старушке Мэй»

В словарном обиходе существует немало характерных слов, которыми можно было бы охарактеризовать питейное заведение. Бар, паб, кабак или кантина, притон на худой конец — но место, возле которого вновь дежурили Кейт и Муни, на этот раз захватившие с собой подкрепление, рассредоточившееся в широком квадрате в нескольких кварталах вокруг, не иначе как забегаловкой означить было нельзя. Оглядев улицу сквозь широкое лобовое стекло, Кейт откинулась на сиденье и устало потерла глаза. Острое ощущение дежавю, крепко вцепившееся в нее за последние несколько дней, неприятно изматывало, придавая реальности нереальный сюрреалистический оттенок. Те же места, те же лица. Словно все участники непонятно затянувшейся игры в кошки-мышки с хитроумным врагом наведались в парк аттракционов и, рассевшись по разноцветным лошадкам, неторопливо кружились по одному и тому же маршруту, приподнимаясь и опускаясь под нелепую клоунскую музыку. Кейт с детства ненавидела клоунов, панически их боялась, нередко вызывая тем самым смешки сверстников. Было что-то отталкивающе-иррациональное в пестро размалеванных лицах, которые отнюдь не приносили радости, вдобавок полностью скрывая подлинные эмоции таящегося за ними человека. Нетронутыми оставались только глаза, в которые смотреть не хотелось больше всего. Кейт повела плечами и, сунув руку в карман пальто, сжала баночку с таблетками, легонько постучав по крышечке ноготком. Она даже ни разу в жизни не покупала мороженое в передвижном лотке, из которого доносилась зацикленная псевдовеселая музыка, от которой тянуло удушливым страхом, отзывавшимся в ноздрях сладковатым привкусом пудры и темными коридорами клоунского шапито. Кейт надеялась, что это пройдет, списывая кошмары на извечную детскую впечатлительность, но вот время прошло, а все осталось по-прежнему. В колледже надо было меньше налегать на Кинга. Она облизнула губы, неожиданно остро захотев съесть таблетку, и даже потянула ноготком податливый пластик крышки. Но запить лекарство было нечем, а «давить» капсулу просто так, да еще при Муни, не хотелось. У каждого должны быть свои скелеты в шкафу.

— И почему всякие нечистые на руку типы постоянно выбирают дыры вроде этой? — ворчал устроившийся на пассажирском сиденье итальянец, недовольно косясь на мерцающую неоном вывеску «Лагуна». — Всякую шушеру хлебом не корми, только дай поошиваться рядом с такими вот норами.

— Мы же здесь уже были, забыл? — Кейт с трудом удержала улыбку. Больше всего в засадах напарник любил поболтать, и с одной стороны, ей это нравилось, так как незамысловатые разглагольствования Муни помогали снять напряжение, а с другой, его присутствие вселяло дополнительную уверенность в непосредственной близости как раз «таких» мест.

— Вот и я говорю, — продолжал Муни, когда Кейт поддержала беседу. — Почему? Или это такой стиль, м? Даже в кино плохие парни всегда выглядят круто и кантуются только в самых крутых местах. Смотрела «Донни Браско» или «Капоне», м? А «пиджаки» у Тарантино. Черт, да в любом из таких костюмов не стыдно умереть! А манеры, оружие, тексты… Да они даже матерятся так, что можно слагать стихи! Даже Джулс и Винсент закусывали в нормальном роуд-кафе, а не в помойке с названием, как собачья кличка. Кто там говорил — ты то, что ты ешь? Вот! Если ты крутой — ты должен есть крутую лазанью и запивать ее «Кьянти», а не давиться пережаренными буритос. А этим, — он ткнул незакуренной сигаретой в стекло, указывая на вывеску забегаловки, — он проявляет неуважение не только к себе, но и к нам, черт возьми. Бандиты и копы всегда в кино уважают друг друга. Там есть элемент благородства, кодекса, да хоть как назови. И тут мы снова возвращаемся к нашей ситуации, нет, подожди…

— Такие вещи нарабатывают со временем и опытом. Статус, обычаи, бандитская честь. В кино это ведь вымысел, там работают сценарист и актеры.

Муни слегка наклонил голову, выслушал и предупредительно поднял руки, когда Кейт, наконец, не выдержала и улыбнулась, забавно наморщив нос.

— Подожди. Можешь сколько угодно твердить, что здесь мы по другую сторону игры — в реальном мире. Да-да, так и есть, я не спорю. Но что мешает нам перенять правила, м? Взять хотя бы меня, — он одернул лацкан своего пиджака. — Посмотри, я ведь не одеваюсь как бомж? Да, это, конечно, не «Армани» или «DG», но и не секонд-хенд. А все почему? Потому, что я зарабатываю, отлавливая плохих парней. И каждый раз я так одет, значит, я каждый раз стараюсь выказывать им хоть чуточку уважения и прошу хоть немного взамен. Разве это много? Ты, кстати, тоже неплохо одета, — запоздало решив проявить галантность к напарнице, невозмутимо заключил он. — Но нет, пока все впустую, и если так, то, значит, мне давно пора в расход, ибо я отказываюсь наживать ревматизм с геморроем, подкарауливая негодяев у подобных мест.

Продолжая слушать напарника, который в привычной манере выдвигал все новые аргументы за и против и сам их тут же опровергал, Кейт взяла лежащую на торпеде рацию и нажала кнопку вызова.

— Сокол, прием. Как у вас?

— Пока чисто, — хрипло прошипели в динамик, в двух кварталах к юго-западу.

— Еще и опаздывает, — шмыгнул носом Муни и, отстегнув ремень безопасности, грузно вылез из машины. — Пойду покурю.

Выключив рацию, Кейт положила ее обратно на торпеду. Таинственный противник вновь заставлял себя ждать.

* * *

Пройдя очередной квартал, Дениел окончательно убедился, что ловушка расставлена именно на него. Последние сомнения развеялись сотню метров назад. Только что произошедшая встреча с налетевшим на него чернокожим мальчишкой-оборванцем, после столкновения с которым в кармане куртки остались смятый клочок салфетки из «Лагуны», куда он шел, только прибавила ему уверенности.

«Внутри засада. Они все знают!» — было нацарапано на листке, который медленно расползался от пота в сжатой в кулак руке, засунутой в карман куртки. Но кто? Откуда? Ищейки конторы не могли так быстро сесть ему на хвост, он по личному опыту знал это. И тем не менее там, куда он направлялся, его ждала засада. И откуда это знает таинственный благодетель, пославший предупреждение с мальчишкой, пожелав сохранить инкогнито? Значит, таинственный некто знал его в лицо. Так же как знал, что за ним установлена слежка, и подослал прикинувшегося бродягой посыльного (хотя, может, он им и был), чтобы тот в незамысловатой уличной ситуации передал ему предупреждение о расставленных силках. Не вышел навстречу сам, явно так же опасаясь быть пойманным. А значит, они находились по одну сторону баррикад. Все говорило о том, что у Дениела появился невидимый благодетель.

Но ведь он не светился. Дениел поежился на ходу, стараясь припомнить, в какой момент все-таки мог допустить ошибку. Продолжая идти вперед, Дениел в очередной раз обернулся. Его вели, сомнений не было, и, судя по тому, что на улице не наблюдалось никаких внешне различимых признаков слежки, работали не прикормленные копами шпики и матерые профи. Снова посмотрев вперед, Дениел стряхнул налипшие на ладонь остатки салфетки и сильнее натянул на голову торчащий из-под куртки капюшон кенгурятника. Хотя вряд ли теперь это ему поможет. Но зачем он тогда идет туда? Добровольно отдавая себя на заклание поджидавшим в засаде охотникам? Может быть, сейчас все и закончится? Может быть, именно таким будет конец пути, который он себе выбрал, навсегда поклявшись отомстить убийцам своей семьи. Потому что у него не было иного выбора. И он это знал.

Не сбавляя шага, Дениел неторопливо приближался к кафе.

* * *

— Подмораживает, черт, — Муни забрался в салон, и Кейт наморщила нос, когда ноздри вместе с влетевшим в салон прохладным воздухом защипал терпкий аромат «Лаки страйк». — Ну, чего там, парни? Долго нам тут еще куковать?

— Пока ничего, — Кейт покачала головой и посмотрела на вмонтированный в торпеду экран электронных часов. — А почему нельзя было послать агента на тридцать лет назад и арестовать Гринвуда подростком?

— За что? Он же еще ничего не сделал?

— А ты думаешь, наших боссов интересует этическая сторона вопроса?

— Даже маленькое изменение истории влечет за собой глобальные изменения и последствия. Это как круги на воде от упавшего камня.

— Как у Брэдбери, — кивнула Кейт.

— Между прочим, он был одним из наших лучших аналитиков, — оживился Муни. — Пока не вышел на пенсию и не стал выдавать архивные дела за свои книги.

— Читала, конечно, ты это к чему?

— Я говорю про то, что исчезновение паренька из уездного города может привести к изменениям в масштабах страны. Аналитики просчитывают и выискивают незначительное на первый взгляд событие, влияние которого, пройдя череду неочевидных изменений, впоследствии приведет к глобальным переменам в мировой истории. Но тут важен еще один момент. Аналитики также просчитывают все вероятности того, чтобы это первоначальное изменение отразилось лишь на одном конкретном событии, не создавая попутно хаос.

Перебив его на полуслове, коротко пискнула рация, лежащая на торпеде.

— Ребята, у нас тут что-то есть, — послышался настороженный голос одного из участников дополнительной группы слежения.

— Слушаю, — истомившаяся в ожидании Кейт, схватив рацию, что есть силы вдавила кнопку связи. — Человек? Машина?

— Погодите минутку.

Некоторое время в салоне машины царила напряженная тишина.

— Ну? — наконец не выдержала Кейт, выстукивая пальцами по рулю. — Вы заснули?

— Человек. Мужчина. Белый. Приметы совпадают, даже одежда та самая. Идет пешком, — через промежутки рапортовали в динамиках, словно говоривший по ходу дела описывал приметы человека, которого наблюдал живьем. — Да, в квартале отсюда на него налетел чернокожий паренек, вроде как бездомный. Похоже, что-то передал. Уж больно все нарочито.

— Что передал? Что именно? — требовательно нахмурилась Кейт.

— Отсюда не видно. Но клиент виду не подает, продолжает двигаться к вам.

— Могли его предупредить? — отжав кнопку связи, Кейт повернулась к напарнику.

— Черт его знает, — буркнул тот. Происходящее начинало нравиться ему все меньше. — О его возможных союзниках ничего не известно. Ох, не к добру все это.

— Ведите его. Но осторожно. Если его предупредили, нельзя ни в коем случае его спугнуть.

— Понял вас. Он остановился возле купола телефонной будки.

— Кому-то звонит? — допытывалась Кейт, нервно покусывая губу. Черт! По-хорошему сейчас следовало сорваться прямиком туда и брать его на месте без лишних экивоков. — Он набирает номер?

— Нет. Что-то выкинул. Наверное, то, что ему передал паренек. Послать за ним, пока не ушел?

— Не нужно, — помешкав, ответила Кейт, переглянувшись с отрицательно покачавшим головой Муни. — Хотя нет, постойте. Пусть кто-нибудь проследит. Мало ли… И проверьте потом урну. Нам любая зацепка хороша.

— Идет дальше. Через пару минут будет у вас в зоне видимости. Готовы брать.

— Поняла. Ждите. Группы, приготовиться. Действуем только по общей команде, чтобы не спугнуть.

— Начинается, — рядом с ней крякнул Муни и, вытащив из-за пазухи пистолет, со щелчком снял его с предохранителя. — Ну, народ, кто готов еще немного побегать, м?

* * *

Когда до кафе оставалось несколько сот метров, Дениел наконец совладал с собой и уже собирался завернуть за приближающийся угол, как неожиданно позади него послышался визг тормозов, и, обогнав, ему наперерез, вылетев прямо на мостовую, бросился черный фургон, в боку которого на ходу распахнулась дверь.

— Эй, ты!

Едва отскочивший Дениел, замешкавшись от неожиданности при виде спрыгнувшего навстречу громадного человека с пулеметом, позволил без сопротивления подхватить себя двум людям в масках, которые нацепили ему на голову воняющий прелой тканью мешок.

— Не рыпайся, хуже будет!

Заломив ему руки, запястья быстро перемотали проволокой.

— Внутрь, быстрее! — рявкнул один из них, тычком подгоняя Дениела к машине.

— Вы кто?

— Подстраховщики! Что за хрень ты творишь? — прорычал второй, когда он плюхнулся на сиденье. — Ты ведь получил записку…

— Да, — кивнул ничего не понимающий пленник, хотя под широким мешком движение его головы едва ли можно было разобрать. — Чего вы хотите от меня?..

— Тебе было велено не приходить? — его кто-то грубо встряхнул за плечо, выкрикивая слова с сильным восточным акцентом.

— Мальчишка передал записку… — болтавшийся в цепкой хватке Дениел попытался плечом безуспешно стряхнуть руку. Проволочные наручники больно впились в запястья.

— Так какого черта ты вытворяешь, а!

— Стоять!

Снаружи раздался грохот пулемета, и послышались хлопки выстрелов. В ответ совсем рядом раздалось еще несколько.

— Полиция! Всем оставаться на местах! — загремел искаженный динамиком голос. — Лечь на землю! Руки на голову…

— Черта с два! — огрызнулись с водительского сиденья, и снова послышались выстрелы. В салоне запахло порохом. — Жрите, шакалы!

— Черт! Допрыгались! Шарук, хватит! Береги комплект!

Пулемет снаружи тотчас замолчал, и салон покачнулся, когда внутрь забрался последний боец, прикрывавший пулеметом отход. Даже сквозь холст мешка Дениел ощутил жар от оружия и запах оружейной смазки, перемешанный с табаком и запахом пота.

— Двигай-двигай-двигай! — проорал один из похитителей, захлопывая дверь, и салон несильно встряхнуло — фургон резко рванул с места, сдавая назад.

* * *

— Да, это он, — следившая за появившимся в зоне видимости Дениелом Кейт ощутила скользнувший по спине холодок. — Всем приготовиться, действуем только…

Заглушая последние слова ее команды, в стороне завизжали тормоза, и позади двинувшегося было вперед мужчины из-за угла вылетел черный фургон, бросившись ему наперерез и тем самым отрезая его от внимания полицейских.

— Что еще? — насторожилась Кейт. — Что за штуки? Чья это машина?

— Не знаю. Тонированное стекло и без номеров.

— Кто дал приказ?.. Уберите немедленно! Ну! Группам, внимание!

— Что там у них, ничего не видно, — нахмурился Муни и, внезапно присмотревшись, разглядел в зазоре между асфальтом и днищем машины характерное мельтешение нескольких пар ног в тяжелых армейских ботинках. По движению обуви было видно, что за автомобилем происходит подобие потасовки. Выслеживаемая ими добыча интересовала кого-то еще. — Черт…

Не давая опомниться Кейт и распахнув дверь, он выскочил из машины, быстро направляясь в сторону фургона вдоль улицы и даже не пытаясь укрыться.

— Эй! Уберите машину! Стоять! — В ответ на приказ со стороны фургона несколько раз огрызнулись выстрелами. — Ай, чтоб тебя…

Совсем рядом смертоносными осами прожужжало несколько пуль. Сбавив шаг и инстинктивно присев, Муни вскинул пистолет и, не целясь пальнул в ответ. Пули срикошетили по тонированному стеклу и корпусу автомобиля, оставив лишь несколько вмятин. Транспорт незвано нагрянувших головорезов ко всему оказался бронированным. Из-за фургона показался один из похитителей в маске, из-под которой торчала длинная всклокоченная борода, держащий наперевес пулемет М-60 со змеящийся лентой.

— Твою!.. — конец ругательства Муни перекрыл равномерный стук заработавшего пулемета, и итальянец, не успев выругаться, метнулся за контейнер для писем, который тут же принялись рвать крупнокалиберные пули, а оттуда за угол дома. С нескольких сторон зазвучали пистолетные выстрелы подоспевших из своих укрытий агентов. Нападающий поочередно переключал огонь в разные стороны, что-то яростно крича по-арабски. Завязалась короткая перестрелка. Отстреляв еще несколько очередей по перекрестку, боец с пулеметом исчез в салоне взревевшей машины.

— Полиция! Всем оставаться на местах! — закричала высунувшаяся из-за продырявленной машины Кейт, стряхивая с себя стеклянную крошку из простреленных окон, но фургон уже пришел в движение. Кем бы ни были вновь прибывшие, к произошедшему заранее явно готовились — действия группы выглядели чересчур слаженно.

Вновь завизжала резина, и фургон, вильнув задом, из-под колес которого клубами повалил дым от резины, резко вырулил в центр улицы, дав лихой разворот. Выскочив из-за угла, Муни в запале выстрелил вслед фургону еще несколько раз, высекая фонтанчики искр из задних дверей.

— Быстрее, садись! — Рядом с ним, визжа тормозами, остановилась машина Кейт, и итальянец ввалился в салон. Следом за ними с ревом мигалок понеслись еще несколько автомобилей, покинувших укрытия. Остервенело крутя баранку, Кейт представила себе взбешенное лицо Синиза и тряхнула головой, сосредотачиваясь на езде. Кропотливо расставленная засада в мгновение ока обернулась непредсказуемой погоней, в которой пока на голову сел невесть откуда взявшийся противник.

Вытянувшись в вереницу из слепяще-подвывавших машин, агенты и полицейские организованной сворой ринулись за противником, игнорируя уличное движение и предупреждающие радуги светофоров.

За несколько минут погоня переместилась из центра в один из районов-призраков — уходили преступники явно заготовленным маршрутом, но, увидев, что стряхнуть копов не получается, начали импровизировать, — а оттуда понеслись в многополосной автостраде, ведущей в заводские кварталы.

— Агент Либби, веду преследование, — крепко вцепившись в руль свободной рукой, Кейт включила рацию. — Противник движется по 18-й улице, в четырех черных фургонах. Повторяю, противник в четырех черных фургонах, с ними заложник-подозреваемый…

— Какого черта у вас происходит? — требовательно заревел в ответ Синиз.

— Самим хотелось бы знать. Они свалились как снег на голову…

Опустив стекло и высунув руку, Муни прицелился, и у замыкающего фургона с хлопком лопнуло заднее колесо, наматывая на заискрившийся обод шматки дымящей резины. Фургон тряхнуло, но водитель явно свое дело знал и смог удержать машину. В следующую секунду распахнулись задние двери, и наружу высунулся араб в маске, закидывающий на плечо гранатомет — противник принимал бой.

— Базука!

— Ого!.. — поперхнулся Муни.

За секунду до того, как Кейт успела среагировать, а противники выстрелить, между ними с визгом резины вклинилась слепящая мигалками патрульная машина, тут же получившая ракетный снаряд под капот. Заунывно подвыв, объятый пламенем автомобиль, обдав машину Кейт стеклянным крошевом из лопнувшего заднего стекла, клюнул задом и на скорости перевернулся на крышу, продолжая нестись вперед. Притормозив, один из успевших уйти вперед фургонов поравнялся с последним, и из распахнувшихся задних дверей высунулся бородач в маске, мигом открывший огонь. Кейт продолжала погоню, держа машину за волокущейся впереди грудой металлолома, принимавшей на себя ливень крупнокалиберного свинца. Наконец пули зацепили бензобак, и патрульную машину объял ослепительный шар пламени. Лица Кейт и Муни лизнула струя горячего воздуха. Не разглядев их за уничтоженной машиной, араб с пулеметом проорал что-то в глубь салона, и фургон резко прибавил скорость, снова уходя вперед. Но фургон с гранатометчиком не обладал такой прытью — мешало простреленное колесо.