Я оторвался от разговора с Лидой и осмотрелся. Лужок не просто так получил свое название. Мы съехали с основной дороги и по проселку выбрались на небольшую поляну около тридцати метров диаметром с сочной зеленой травой, окруженной березовой рощей. Красивое место.

— Далеко отсюда до ближайшей деревни?

— Версты три, никак не меньше.

— Часто здесь ходят? Откуда это место знаешь?

— Дык, я сам из той деревни, — пожал парень плечами. — А ходят только по весне — сок собирать, да осенью — за грибами. Сейчас здесь делать нечего, от деревни далече, людей не должно быть.

— Пробегись пока окрест, посмотри. Не хотелось бы случайно в кого-то попасть и грех на душу взять.

— Как скажете, ваше благородие.

Однако сразу спрыгивать и бежать парень не стал, а сначала направил свой транспорт к ближайшему дереву. Там уже соскочил с облучка и привязал вожжи к ветке дерева. И только после этого легкой трусцой углубился в рощу.

Мы с Лидой тоже покинули двуколку, с удовольствием пройдясь по поляне после долгой поездки. Девушка еще и потянулась всем телом, отчего платье спереди натянулось, подчеркивая высокую грудь. Я стоял сбоку и отлично видел все изгибы и в последний момент успел отвести взгляд, которым пожирал Лиду. Но та все равно заметила, и ее лицо озарила гордая с нотками превосходства улыбка.

Когда парень, которого кстати звали Антоном, вернулся и заверил, что в округе никого нет, я подрядил его накрыть нам стол, пообещав еще пять марок сверху за труды. В корзине Рикардо положил не только еду и посуду, но и небольшую скатерть, так что есть мы будем не с земли. Все это богатство от его ресторана мне обошлось почти в сто десять рублей! Сумасшедшая сумма, но я надеюсь, что эта поездка сблизит нас с Лидой.

Сам я сходил за пустыми бутылками и, отойдя к краю поляны, создал из них подобие мишеней. Причем поставил их не в ряд, а на разном расстоянии от точки, с которой мы с Лидой будем стрелять.

— Ну-с, приступим? — протянул я Воронцовой ее заряженный револьвер.

— Подскажете, с чего начать? — неловко прицелившись, опустила она руку и посмотрела на меня.

— Главное для стрелка — правильная стойка. Чтобы револьвер не вырвало из рук отдачей, и они не дрожали под тяжестью оружия. Давайте, я вам помогу.

— Григорий, лучше на «ты». Мы же здесь одни, — мягко посмотрела на меня Лида.

Антона к этому моменту мы отправили «погулять» и не мешать нам, указав, в какую сторону ему точно не стоит заходить, чтобы не попасть под шальную пулю.

— Хорошо, — встав за спиной девушки, прошептал я ей на ухо. — Ноги должны стоять на ширине плеч, — начал я инструктаж, немного поправляя девушку легкими касаниями ее тела. — Вот так. Теперь руки. Одна ладонь держит рукоять, другая подпирает ее снизу. Правильно. Немного согни руки в локтях…

Лида делала вид, что не замечает, когда я прижался к ней чуть сильнее, чем нужно для поправки ее движений. И только в ее коротких вопросах «вот так?» и «правильно?» слышалось возбуждение. Но непонятно от чего больше — от нашей близости или от того, что скоро она осуществит свое желание.

— Пуф! Пуф! Пуф! — выстрелы револьвера были совсем не оглушающими, как у его более массивных собратьев. Да и лес скрадывал звук. Думаю, уже за пределами рощи нас и не услышит никто.

Совсем наглеть я не стал и в момент выстрелов отпускал Лиду. Потом перезаряжал ее револьвер, снова «поправлял» стойку и отходил. Правда второй раз перезаряжать свой подарок девушка решила сама.

В первую бутылку она попала лишь истратив два с половиной барабана патронов.

— Ура! Вы видели?! — резко обернулась Лида ко мне, размахивая заряженным оружием.

— Да, — с опаской глядя на револьвер, который «гулял» по непредсказуемой траектории. — Это был замечательный выстрел! Только еще один урок — никогда не держите палец на курке, если не собираетесь стрелять.

— Ой… — с испугом взглянула Лида на зажатый револьвер.

— Пуф! — палец у нее все же дрогнул, и пуля улетела не в сторону импровизированных мишеней, а в землю в пяти метрах от нас.

— Вот из-за этого и не стоит так делать!

Девушка выстрелила еще два барабана, когда устала и решила перекусить. Пройдя к накрытой скатерти, мы уселись напротив друг друга по обеим сторонам «стола» и принялись оценивать, чем нас решил удивить ресторан «Огни Рима».

Суп из семги в горшочке, итальянская паста с кусочками свинины, неизвестный мне салат из помидоров, яиц и чего-то еще, посыпанный сыром. В качестве десерта — пирожное из песочного теста со взбитыми сливками и кусочками вишни, политый вишневым сиропом. Ну и конечно бутылка вина с парой бокалов.

Разлив напиток, я передал бокал Лиде и предложил тост.

— За исполнение желаний!

Девушка благосклонно улыбнулась и пригубила вина. Настроение было отличным до того момента, как грудь снова не кольнуло. Клятва опять напомнила о себе. Черт! Придется заняться тем борзописцем сразу, как вернусь в город.

Перекусив, мы вернулись к стрельбе. Но на этот раз уже я показывал свое мастерство. Промазав всего раз из четырех выстрелов, я оставил право «добить» наши мишени Лиде.

Время пролетело стремительно. Через пару часов кисти у Воронцовой устали, и мы переместились к нашему «столу», расположившись рядом друг с другом. Лида от вина стала вести себя более раскованно, позволила приобнять ее и вспоминала смешные случаи, что были при ее поездках с отцом на охоту. Пару раз, попробовав разговорить меня, наткнулась на мою потерю памяти, и оставила свои попытки. Мне от этого было неловко, и поэтому я постарался реабилитироваться тем, что стал самым благодарным слушателем.

Вино закончилось, день подходил к концу, да и на небе солнце заслонило кучевое облако. От легкого ветерка Лида зябко повела плечами и прижалась ко мне еще сильнее. Алкоголь подействовал и на меня, и я уже увереннее прижал девушку к себе. Она облокотилась на мою грудь спиной, запрокинула голову, и я не выдержал и поцеловал ее в ушко.

— Ах, Григорий, вы торопитесь, — прошептала она, но не стала вырываться или отталкивать меня.

— Уверенный натиск и напор — вот чему учат в армии, — выдал я и попытался поймать ее губы.

На губах Лиды я ощутил вкус вишни. Попытался перевести легкое касание в более серьезный поцелуй, и вот тут почувствовал, как девушка отклонила голову.

— Нет, Григорий, — улыбнулась Лида, смотря мне в глаза.

Из моих объятий она не вырывалась, но на большее пока была не согласна. Это читалось в ее взгляде.

— Впрочем, осады мы тоже проходили, — пошутил я.

Потом мы еще немного просто посидели, наслаждаясь обществом друг друга, но набежавшие тучи вынужденно прервали наше уединение.

Добравшись до двуколки я минут десять выкрикивал нашего извозчика, пока тот наконец не подошел к нам. Уж слишком рьяно он выполнял мой приказ, не следить за нами, и отошел аж на триста метров, к какому-то ручью, где все это время и рыбачил на самодельную удочку.

Собрав наши вещи, он уложил багаж и поднял у двуколки откидной верх, после чего мы поехали обратно в Москву.

— Это был чудесный день, — сказала Лида, когда мы остановились перед поместьем Воронцовых.

— Можно его повторить, — улыбнулся я.

— О нет, — игриво покачала головой Лида. — Хочется чего-то новенького и интересного!

— Хм, новенького и интересного, — задумчиво протянул я.

— Ага — и Лида и стрельнув глазами в выходящего из дома управляющего, ответила. — Григорий, а как ты относишься к небу?

— Хорршо. А к чему…

— Меня заинтересовала одна новинка, — не дала мне договорить вопрос девушка. — Называется — парашют. Скоро будут его представлять. Может быть посмотрим, там и воздухоплаватели будут и другие новшества.

— Обязательно посмотрим, — согласно кивнул я. Главное что бы она прыгнуть с ним не захотела.

— Тогда до следующей встречи, — обворожительно улыбнулась она мне и выпорхнула из двуколки. — Действо воздухоплавателей назначено на субботу. Буду ждать вас у своего дома.

Проследив, как Лида зашла в поместье, я скомандовал извозчику ехать к вокзалу. Прежде, чем приступить к поиску борзописцов, мне нужно было уладить еще одно неотложное дело.

— Сашка! — окликнул я мальца, когда наконец смог выцепить взглядом его фигурку в толпе.

Вот только паренек не спешил идти ко мне. Пришлось снова позвать его. Но когда тот подошел, то вместо приветствия, он чуть ли не выплюнул мне в лицо одно слово:

— Предатель!