— Да ну нафиг все эти разговоры про околосмертный опыт, — сказала Сивилла.

Джошуа был с ней абсолютно согласен! Он видел сон, находясь за шаг до неминуемой гибели. Этот сон решил многое. Странное чувство жило теперь у Джошуа внутри. Каждая его клеточка чувствовала важность данного опыта и кричала: «ТЫ ВЫЖИЛ!» Надо было срочно придумать какой-то смысл для этого чувства, и Джошуа решил, что его жизнь улучшится. Джошуа Оберсон, маленький человек, лейтенант в полиции Веве, мог стать кем угодно, если того желала его душа. Он мог стать музыкантом — ведь Джошуа всегда любил поиграть на гитаре — и выступить на сцене джазового фестиваля в Монтрё, подчиняя своенравные риффы себе, сыграть дуэтом с Элтоном Джоном! Сивилла смотрела на него дикими глазами, а уголок ее рта загибался в улыбке.

— Наверное, зря они тебя выпустили. Ты пока что псих психом и есть.

Под веселую болтовню они добрались до пролета ступенек, который вел по склону холма к жилому комплексу. Вид, конечно, у него был не сногсшибательный, особенно по сравнению с богатыми виллами и древними шикарными отелями, разбросанными тут и там. Однако это было комфортабельное, хорошо построенное здание, да и стояло оно ровно посредине между работой и центром города.

Сивилла помогла ему дотащить сумку — ее просто невозможно было вырвать из лап этой великанши, а потом попыталась придержать дверь в квартиру.

— Да ты меня за инвалида принимаешь, — возмутился Джошуа.

Его двухкомнатная квартира оказалась вполне знакомой. Гостиная и комната с видом на озеро — с двумя большими застекленными дверями и узким балконом. Открывавшаяся панорама — с озером и бесконечными Альпами вдали — была просто великолепна. В ясные дни (но, конечно, не сегодня) из квартиры был виден сам Монблан.

У самого окна стоял стол с плоским экраном и впечатляющим системным блоком — набор заядлого геймера. На столе валялись бумажки и записные книжки, высились башни из папок с документами, тут и там виднелись газетные вырезки со строчками, выделенными желтым маркером.

— Я не помню этого! Я не мог оставить такой бардак!

— Ага-ага, теперь ты можешь вспоминать только то, что захочешь, — сказала Сивилла, выказывая тонкое знание психологии. — Слушай, тебе, кстати, не обязательно начинать пахать в понедельник. Док выписал больничный на месяц.

— Я знаю, но все равно хочу прийти в участок, — уверенно заявил Джошуа, уже принявший решение.

— Впервые в жизни тебе платят за то, чтобы сидеть ровно и не выделываться. Пользуйся случаем. Поиграл бы в свои дурацкие видеоигры. Ну, в ту, которая жрет кучу времени и где ты — эльфиечка с огромными глазами.

Джошуа всегда увлекался РПГ и проводил добрую часть свободного времени в виртуальных реальностях. Он отправлялся на квесты, спасал детей и вдов. С тех пор, как Джошуа открыл в себе эту запоздало-подростковую страсть, Сивилла все время над ним издевалась и не упускала случая лишний раз посмеяться. Однажды он зачем-то провел неделю отпуска, проходя аддон одной из культовых игр, а после этого в участке над ним ржали еще полгода.

— Нет, я думаю, что мне полезно вернуться на работу, повидаться с народом. Привести в порядок мысли.

— Ну хорошо, как ты захочешь, — ответила она немного раздраженно и направилась прямиком к столу, заваленному папками. — А ты не сидел без дела.

— Это что? — Джошуа не имел ни малейшего понятия, что находилось в этих папках. Он даже не мог вспомнить, прикасался к ним или нет.

— Я ничего не знаю сама… кроме этого, — заверила Сивилла и взяла фотографию брюнетки лет тридцати с закрытыми глазами. Джошуа не мог разобрать, фото ли это во сне или фото трупа.

— Неизвестная из Не. Помнишь ее?

— Нет.

— Это девушка, которую туристы нашли на горе перед самым Рождеством. Только не говори мне, что ты поперся хрен знает куда и чуть не сдох ради этой истории!

— Уверяю тебя, я понятия не имею. Я не знаю, почему был в горах.

Сивилла окинула его подозрительным взглядом:

— А нас ты тоже не помнишь?

— Нас? Что ты имеешь в виду?

— Мы потрахались перед тем, как ты угодил в лавину. Неплохо было.

Джошуа был застигнут врасплох. Ему очень нравилась Сивилла. Она была веселая, умная — а уж какой напарник! Но он совершенно не помнил, чтобы они флиртовали.

— Да я шучу, — сказала она, подмигивая. — Ну, до понедельника! Попробуй поспать хоть немного.

Поспать? После возвращения в реальность спать он перестал. Картины падения и чувство давления приходили каждый раз, когда он закрывал глаза.

— До понедельника. И спасибо за все, — сказал он, закрывая дверь за Сивиллой. Теперь в квартире он остался совершенно один. Большую часть выходных он провел на диване, выкрутив на максимум отопление. Джошуа хотел прогнать противное чувство холода, поселившееся у него в теле. Напрасный труд. Он лежал под теплым пледом, а вспоминал то время (по словам доктора, не более пары часов), когда огромная масса снега сдавила каждую клетку его тела и замедляла действие нейронов мозга. В больнице ему сказали, что лучше не сидеть на месте. Движение разогревало мышцы и помогало осознать, что он до сих пор жив. Джошуа провел несколько часов за разбором квартиры. Он прочесал мелким гребнем все, камня на камне оставил — впервые после переезда — и наконец влез в спортивный костюм и кроссовки, чтобы пробежать по берегу озера. Ледяной ветер проникал даже под шерстяные перчатки и напоминал ему о неприятном покалывании в кончиках пальцев, но, несмотря на это, сокращение мышц тела наполняло его огромной радостью. Холод, отсутствие движения, темнота, оглушительная тишина — все это было смертью. Бег до потери пульса — лучше не придумаешь. Да, это была жизнь в самом грубом, банальном ее проявлении, но, черт возьми, это была жизнь! Пробежав десяток километров в бешеном темпе, Джошуа вернулся к себе. В ванной он разделся и уставился на себя в зеркало, совсем как в том сне. Он все еще был в приличной форме, несмотря на отсутствие регулярных тренировок. После обжигающего душа он выглядел как вареный рак, кожа местами даже покраснела. Он ущипнул себе в районе живота — ни малейшей складочки. Сивилла же, казалось, была сделана целиком из армированного бетона. Сам Джошуа так и не поправился, несмотря на килограммами поглощаемый фастфуд. Главная слабость — шоколад. И ему, конечно, не стало легче после переезда в Веве, город, знаменитый производителями шоколада, штаб-квартиру «Нестле». Именно эта компания создавала рабочие места для большей части местных жителей. Но все это было проблемой метаболизма. Кто-то толстел и так, другие ели шоколад — и ничего с ними не происходило. That’s life! [Такова жизнь! (англ.)]Его взгляд добрался до низа живота, и он понял, что испытывает легкое возбуждение. «И это тоже жизнь!» — сказал он себе, вспоминая последний раз, когда погружался в женщину. Прошло уже по меньшей мере полгода. Алиса была администратором в полицейском участке Ривьеры. Они ехали на фуникулере через высокогорные пастбища, природа цвела и радовалась жизни, и им захотелось сделать это прямо на лугу. Джошуа все еще чувствовал жар солнечных лучей на спине. Он лежал на ней и впитывал в себя все это тепло. Жар и холод, жизнь и смерть…

Солнце начало садиться. Лучи, пробивавшиеся через облака, придавали озеру сюрреалистичный вид. Оно казалось стальным — из-за сероватых бликов поверхности. Джошуа намотал на талию полотенце, набросил на плечи пуловер и устроился за столом, чтобы наконец ознакомиться с разбросанными тут и там папками. В них пряталась неизвестная из Не, то ли мертвая, то ли спящая. Джошуа начал было погружаться в чтение, но тут внезапная мысль потревожила его спокойствие. КТО тебя спас? Он знал от Сивиллы, что проводник и его собака вместе раскапывали снежную могилу, но вот имени спросить не удалось. Джошуа бросил папки, схватил мобильный телефон и набрал номер своей напарницы. Она не сразу, но все-таки отозвалась.

— И как поживает наш капитан Иглу? — высоковато произнесла она. Джошуа не раз слышал у нее такой голос. Он становился таким, когда она была довольна своими шутками.

— Ну… Слушай, забыл у тебя кое-что спросить. Как зовут проводника, который нашел меня под завалом?

— О… погоди, я проверю, мне кажется, я где-то записывала.

Прошло несколько минут (Сивилла явно не была очень скурпулезным человеком), и она наконец снова взяла трубку.

— Так. Его зовут Андре Лете, это парень из подразделения. И ты ему должен!

(Сивилла говорила о подразделении спасателей, группе высокогорных проводников, с которыми полиция сотрудничала в случае необходимости.)

— У тебя есть его номер?

— Нет, только его адрес в О-де-Ко. Он не показался мне похожим на человека, и минуты не мыслящего без телефона.

— Даже так?

— Ну да. Я его видела, когда тебя спускали. Он довольно нелюдим, даже по моим меркам.

— Хорошо, спасибо за информацию.

— Не за что, мой зайчик. Завтра увидимся в участке, — сказала она и повесила трубку.

Несколько минут Джошуа колебался, потом оделся и завернулся в парку. В конце концов, у него была возможность снова жить, и это все — благодаря этому парню и его собаке. Пожалуй, дело стоило того, чтобы он слегка отклонился от своего маршрута и заехал к ним перед работой.