Джуд вдруг склонился, отвел волосы с моего лица. Носом он практически уткнулся мне в шею. Я затрепетала. Этот парень знал, что делает. Скользящие касания и легкое дыхание могут сокрушить даже самую стойкую девушку, и потому я изо всех сил боролась с охватившей меня дрожью, а то как бы его раздутое эго не лопнуло. Нет уж, пусть дурочки трепещут, всего лишь оказавшись рядом с ним.
— Нет, здесь пахнет только сладостью и невинностью, — прошептал Джуд мне в шею и нагло ухмыльнулся. — А вот твоего рассадника блох неплохо бы вымыть, и не один раз.
Пес вновь залаял — лохматому охраннику не нравилось, что Джуд так близко ко мне. Парень засмеялся, но все-таки отстранился.
— А что сказали родители, когда ты привела домой этого Куджо? [Герой одноименного произведения Стивена Кинга, огромный сенбернар, укушенный летучей мышью и заразившийся бешенством. Прежде чем его убили, он загрыз нескольких человек.]
Пришел мой черед кривиться.
— Ага. Дай-ка я закончу за тебя, не возражаешь? Твои родители понятия не имеют, что обожаемая дочурка у них за спиной тащит в дом сомнительного зверя с подозрительным прошлым.
Я скривилась еще сильнее — Джуд озвучил то, что я планировала чуть приукрасить.
— И раз я оказался таким провидцем, давай уж и остальное угадаю. Например, как они на это отреагируют. — Он поднял глаза к небу, постучал пальцами по подбородку. — Мм… Тебе скажут, что от таких уродцев надо избавляться, как от плохих привычек, и велят отвести его туда, где взяла.
Я протяжно выдохнула:
— Может, и так.
В голове крутились возражения для родителей, но ни одно из них не казалось достаточно убедительным. Отец по умолчанию встанет на мою сторону, это я знала, но с мамой — совсем другая история. А папа еще несколько лет назад уяснил, какой неприятной может стать его жизнь, если он не пожелает плыть с мамой в одной родительско-воспитательной лодке.
— Так зачем ты это сделала? — спросил Джуд, по-прежнему не сводя взгляда с собаки, как будто это не пес, а головоломка какая-то. — Ты не производишь впечатления девушки, которая будет спорить с родителями.
— Я и не буду. Но недавно у нас в жизни произошли кое-какие изменения, и я просто не смогла отказаться.
Вот уже больше года я занималась реабилитацией брошенных собак. Меня знали все работники ближайших приютов, все волонтеры. Кроме того, в старой школе я была председателем группы «зеленых»; три года присматривала за тем, как развозят игрушки по детским домам; каждую неделю проводила уроки в начальной школе по соседству; наконец, руководила ежеквартальной распродажей выпечки, все вырученные деньги от которой шли семьям военных, служивших за границей. Вот-вот начнется новый учебный год в новой школе, и я не знала, чего ожидать, и даже не была уверена, что чего-то жду. Есть там вообще кружки, соответствующие моим интересам? А если есть, то примут ли они девчонку, которая перевелась к ним из дорогой частной школы?
— Изменения? — переспросил Джуд. — Не смогла отказаться? Ты, конечно, здорово меня удивила, когда умудрилась отшить. Но история с собакой меня совершенно поразила. — Он улыбнулся, и я могла бы поклясться, что от этой улыбки мой желудок рухнул в пятки. — И какие же изменения произошли в жизни девушки с такими огромными синими глазами?
Я воинственно — скорее из принципа, чем по необходимости — вновь надела солнечные очки. Если Джуд желает снизойти до моих глаз, то по крайней мере он не сможет в них заглянуть.
— Мы продали дом, в котором я росла, и переехали в особняк у озера, — начала я, стараясь, чтобы голос звучал беззаботно. — А там у них очень странные правила. Ну не смешно ли? Эти идиоты не позволяют на прогулке спускать собаку с поводка! — Я чувствовала, что завожусь от одной мысли об этом, и отчаянно жестикулировала. — У нас нет вольера. В доме я собаку держать не могу — у отца аллергия. А что касается поводка… Попробуй надеть его на этого зверя, и он превратится в дьявола. Даже если ему намекнуть, что его привяжут, он с катушек слетает.
— Я знаю, каково это, — отозвался Джуд, уже откровенно любуясь собакой, не сводившей с него подозрительного взгляда. В его глазах появилось какое-то новое выражение. — Товарищество и братство, да?
— Ну-ну. — Я потянулась за лимонадом, в котором давным-давно растаял весь лед. — Кое-кто недавно хвастался, что, типа, не из тех, кто привязывает себя к разным вещам, вроде подружек, например. Повторять не нужно, с первого раза поняла.
Пока я допивала воду с ежевичным сиропом, Джуд не отрывал от меня глаз. И взгляд его был слишком глубоким для парня с вроде бы мелким и пошлым характером.
— Вообще-то, я сказал только, что не привязываюсь к женщинам. Про другое я не говорил.
Мда, не ждала я такого приступа откровенности от парня, для которого секс на заднем сиденье машины — обязательное условие первого свидания. Положив на песок опустевший стакан, поинтересовалась:
— Не хочешь пояснить?
— Неа. — Он смотрел мимо меня, на воду. — Но спасибо, что спросила.
— Джуд! — окликнули его с дальнего конца пляжа.
Покосившись через плечо, Джуд махнул рукой пухлому мужчине средних лет.
— Иду, дядя Джо.
Мой взгляд заметался между этими двоими. Никакого сходства, кроме пола.
— Это твой дядя?
Джуд кивнул:
— Дядя Джо.
— А вон там, видимо, твои двоюродные братья? — Я разглядела в отдалении кучку мальчишек самого разного возраста, от детского сада до выпускников школы, и тоже не нашла ничего, что связывало бы их всех друг с другом.
Он снова кивнул и поднялся на ноги.
— У них что, у всех разные матери? — поинтересовалась я, не до конца понимая, то ли дразню его, то ли серьезно спрашиваю.
Смех Джуда я почувствовала всем телом, вплоть до пальцев на ногах.
— Возможно, ты и права.
Осознавая, что мы скоро расстанемся, я решила первой оборвать все концы.
— Ну, это было… — в голову не приходило ни одного верного слова, — это было нечто, Джуд. Всего тебе самого классного.
Улыбка парня искривилась.
— Тебе тоже… — пробормотал он. Брови снова сошлись к переносице, словно Джуд искал во мне что-то — и никак не мог найти.
— …Люси, — закончила я, сама не зная зачем. Я произносила свое имя миллион раз и в разных ситуациях, но почему-то сейчас мне это показалось невыносимо интимным.
— Люси, — повторил он, пробуя мое имя на вкус. А в следующую секунду, стрельнув в меня еще одной кривоватой улыбкой, пошел к племянникам — те уже уходили с пляжа.
— Господи, Люси, — пробормотала я себе под нос, плюхнувшись обратно на полотенце. — О чем ты только думала? Теперь тебя ждет жестокое разочарование.
Но, даже произнеся эти слова со всей возможной уверенностью, я не могла отвести глаза от Джуда — он бегом спускался по пляжу, и мяч крутился у него в ладонях.
Джуд вдруг остановился, обернулся — и снова заулыбался, когда понял, что я смотрю на него.
— Слушай, Люси, — проорал он, сунув мяч под мышку, — долго ты еще собираешься водить меня за нос? Может, дашь уже номер своего мобильного, а?
Какие бы подозрения ни крутились у меня в голове, какое бы разочарование ни ждало меня в будущем — все они приказали долго жить. Хотелось вскочить и броситься к Джуду, вопя от восторга.
Но какие-то остатки собственного достоинства во мне еще теплились — если не во имя себя, то во имя всех женщин я не могла позволить ему так легко всё заполучить.
— А как думаешь, далеко ли до края мира? — крикнула в ответ, перекатившись на бок.
Джуд, негромко посмеиваясь, покачал головой:
— Нравится играть в недотрогу, Люси?
— Нет, Джуд. — Я сдвинула солнечные очки на макушку. — Я и есть недотрога.
Ложь, откровеннейшая ложь, но он-то об этом не знает.
— Джуд! — снова рявкнул дядя Джо, на этот раз с отчетливой яростью в голосе. — Шевелись!
Джуд напрягся, улыбка на его лице угасла.
— Иду! — крикнул он через плечо и побежал — ко мне. Остановился рядом, опустился на колени прямо на песок, встретился со мной глазами. — Номер дашь?
— Нет.
Хотя я была опасно близка к тому, чтобы сдаться. Повтори Джуд свой вопрос — и, знаю, я бы капитулировала.
— Почему?
— Потому что ради такого ценного знания тебе нужно потрудиться получше. Парочка жалких попыток — это слишком мало.
Все внутри меня вопило, какого черта я творю. Джуд выглядел самым обычным плохим парнем, но было еще что-то, что приоткрылось в этом внезапном порыве. И оттого я не находила себе места.
Джуд наклонился ко мне — так близко, что едва не коснулся моего носа своим.
— И насколько получше?
Я медленно выдохнула. Надеюсь, он не подумал, что из-за него я начала задыхаться.
— Включи мозги. Воспользуйся ими хотя бы теперь, раз уж ясно дал понять, что в учебе они тебе не нужны, — добавила я.
Еще несколько секунд он ждал. Неужто рассчитывал, что я откажусь от своей роли недотроги? Мои губы сжались еще крепче.
— Ладно, я придумаю что-нибудь классное, — наконец заявил Джуд и опустил солнечные очки обратно мне на нос. — Очень классное.
— Отлично, — отозвалась я, радуясь, что глаза прячутся за очками и он не видит чертиков, которые в них скачут. — Если у тебя получится придумать что-нибудь «очень классное», я не только дам тебе номер, но и позволю пойти со мной на свидание.
Я почувствовала, как радостно взмыла та совершенно бесшабашная часть меня, которая не страдала от комплексов. Я попыталась заткнуть ее, убедить саму себя, что это плохая, злая, неправильная идея, — без толку.