Лука мог распознать блеф. Он делал это всю свою жизнь.

— Я могу чем-нибудь помочь?

— Нет, все в порядке.

Ее нижняя губа задрожала, и, прежде чем он смог остановиться, он положил руку на ее щеку.

— Ты уверена?

Он почувствовал легкий вздох на своем большом пальце, и при виде ее уязвимости ему захотелось обнять ее. Сумасшествие. Он не любил обниматься. Он предпочитал заниматься быстрым жестким сексом, который не требовал вопросов и ответов, который удовлетворял без дополнительных сложностей. И сейчас он отдал бы все за такой секс с женщиной. Должно быть, эта мысль отразилась на его лице, потому что Чарли отодвинулась.

— Все не так плохо. Жить буду. Давай попробуем еще раз. Что ты здесь делаешь?

— Я уже тебе сказал. Дед уволил какого-то болвана и попросил меня поехать в этот тур. Очевидно, Шторм Ворс может принести неплохие деньги, если его возвращение пройдет успешно, поэтому нужно проследить за финансами.

— Но почему он попросил тебя?

Его брови взлетели вверх.

— Я знаю кое-что о компании.

— Например, как умасливать администраторш и влиять на женщин-директоров?

— Как ими управлять, как они могут повысить прибыль, как они могут сократить расходы.

Ее глаза расширились от удивления. Ему нравилось заставать ее врасплох. Если бы она только знала, каково это: постоянно быть под пристальным наблюдением, делать вид, что тебе нравятся эти эгоистичные люди, которые даже не подумают сделать что-то для другого, только если это не поможет им оказаться в глянцевом журнале, встречаться с пустыми звездами, только чтобы поддержать интерес к себе… Это была ужасная работа, и она становилась все труднее. Лука занимался этим уже несколько лет, делал все, чтобы на благотворительных счетах всегда были деньги, особенно на тех, которые были созданы для неимущих детей. Он стал бы одним из этих детей, если бы не щедрость Гектора.

Каждый доллар, который он забирал у богатых, каждый доллар, который он отдавал этим несчастным детям, помогал ему избавляться от горечи прошлых лет. Ему предстоял еще долгий путь.

— У тебя есть степень по финансам.

— Я занимался экономикой и маркетингом в университете. Меня интересовали такие вещи.

Или, скорее, его интересовало, как компании могут инвестировать в его проекты.

Проницательный взгляд Чарли видел его насквозь, и Лука откинулся назад, положив руки под голову, всем своим видом говоря, что ему на все наплевать. Обычно так и было, но что-то в этой женщине заставляло его хотеть понравиться ей.

— Вы настоящий человек-загадка.

Он подмигнул ей:

— Петрелли. Лука Петрелли к вашим услугам.

Его улыбка отозвалась в ее сердце. И ниже. Поцелуй в машине стал только прелюдией. Эти красивые губы, эта полная нижняя губа так и просила, чтобы ее целовали.

Чарли резко встала:

— Спасибо за ужин. Он был великолепен.

— Это доставило мне удовольствие.

— Увидимся утром. Ровно в восемь.

— В восемь.

Она смущенно улыбнулась и скрылась в своей комнате.

Красавица Чарли могла убегать, но она не могла спрятаться. Притяжение между ними нельзя было потрогать, но оно было, и Лука собирался воспользоваться им до конца тура.

Глава 4

Чарли покачала головой, пытаясь справиться с затекшей шеей. Дурацкие жесткие подушки. Хотя она знала, что боль в шее была связана с тем, что она всю ночь ворочалась, вспоминая разговор с Лукой и его полотенце.

Она не хотела, чтобы он ей понравился, не хотела испытывать к нему никаких чувств, но после вчерашнего ужина и тех моментов, которые они разделили, она начала понимать, как легко поддаться его очарованию.

Она раздраженно вздохнула и еще раз постучалась в дверь Шторма. Стук был настолько громким, что мог бы разбудить половину Балларата, но штора на двери самого длинного автобуса, который она когда-либо видела, оставалась задернутой.

За годы работы она организовывала много автобусов для подобных туров, но Шторм настоял на том, чтобы поехать на собственном. Когда она увидела этого гиганта, раскрашенного фирменными грозовыми облаками и молниями, она поняла почему.

Она не видела внутренней обстановки, потому что Шторм, который полностью соответствовал своей репутации капризного и нервного человека, закрылся и общался в ней через СМС-сообщения. Сегодня она установит правила поведения в поездке и удостоверится, что рокер делает то, что она хочет.

Ее рука сжалась в кулак, и она стала стучать в третий раз, теперь уже — по окну, и остановилась, только когда увидела, как зашевелилась занавеска.

Шторм Ворс: пятьдесят шесть, возглавлял чарты на протяжении восьми недель тридцать лет назад, последние несколько десятилетий ассоциировался с длинным списком плохих песен и плохих женщин. Пять раз лежал в реабилитационной клинике, десять раз влюблялся и, наконец, достаточно протрезвел для того, чтобы Гектор решил попытаться возобновить его карьеру.

Сама Чарли сомневалась, что рокер продержится даже на протяжении этого тура, не говоря уж о создании новых песен, но Гектор обладал хорошим чутьем на талант, каким бы старым тот ни был, поэтому она просто старалась хорошо выполнить свою работу, несмотря на острое желание придушить Шторма.

— Не торопитесь, мистер Ворс. Чем дольше вы будете выполнять дневную программу, тем меньше времени у вас останется вечером на бары, — пробормотала Чарли, делая приятное выражение лица. — Доброе утро.

— Твою мать, что в нем доброго?

Когда Шторм наконец показался, она прикусила щеку, чтобы не рассмеяться во весь голос.

Мужчины в пятьдесят шесть не должны носить кимоно до середины бедра, какими бы богатыми или известными они ни были.

— Вы изучили план на сегодня?

Он окинул ее затуманенным взглядом и потрепал волосы, показывая ей отросшие темные корни.

— Я бы лучше изучил тебя, дорогуша.

Она закатила глаза:

— Мы уже это обсуждали. Я — менеджер тура, вы — рок-звезда. Деловые отношения, comprende [Понимаете (исп.).]?

— Обожаю, когда ты говоришь на иностранном языке.

Держась за дверь, он так сильно наклонился вперед, что чуть не вывалился из автобуса, и Чарли не смогла удержаться от смеха.

— Ну же, ведите себя хорошо. — Прежде чем он снова попытался флиртовать с ней, она подняла руку. — Одевайтесь. Поешьте. Подпишите оставшиеся фотографии…

— Да, да. Я помню, потом мы пройдем по местным музыкальным магазинам, уломаем владельцев прорекламировать завтрашний концерт, и так далее, и так далее.

Он помахал рукой, отчего кимоно распахнулось, и она быстро отвела взгляд, чтобы случайно не увидеть больше, чем седеющие волосы на груди и неестественно загорелый живот.

— И если вы будете вести наилучшим образом, днем я позволю вам съездить в «Соверейн хилл».

Впервые за все утро его лицо оживилось.

— Да, Тайгер говорил, он выглядит круто.

— Дети его обожают, — сказала она.

Маленькая часть ее циничного сердца смягчилась при его очевидной любви к семилетнему сыну. Хотя она не могла понять, как кто-то мог дать своему ребенку имя Тайгер.

— Значит, думайте об этом.

Его губы растянулись в улыбке, и на мгновение она увидела, чем он много лет привлекал поклонниц.

— Я соберусь гораздо быстрее, если вы зайдете и потрете мне спинку.

Она улыбнулась в ответ.

— Я силой вытащу вас отсюда, если вы не поторопитесь. Идите!

— С такими ногами нельзя винить мужчину за попытку, — пробормотал он и захлопнул дверь.

Покачав головой, Чарли стала искать в сумочке мобильный телефон и тут услышала голос Луки:

— Ты справилась с ним как настоящий профессионал.

— Это моя работа, — сказала она и замерла, оглядывая Луку.

Он был во всем черном: черной шелковой рубашке, черных брюках и черных ботинках — и больше походил на налетчика, чем на финансиста.

— Этот парень настоящий развратник.

— Этот парень, скорее всего, пристает к каждой женщине, которая встречается ему на пути. С этим я могу справиться.

В его голубых глазах сверкнуло веселье. Он сложил руки на груди и прислонился к автобусу.

— Значит, если я сделаю что-то не то, я тоже получу такой убийственный взгляд?

— Совершенно точно. — Наконец она нашла свой телефон и в сотый раз просмотрела расписание на сегодня, желая убедиться, что они успевают вовремя. — Кстати, ты получил исправленное расписание, которое я отправила тебе по почте?

Лука кивнул:

— Получил и выучил наизусть.

— Хорошо. Нам нужно съездить в музыкальные магазины, поговорить насчет концерта, промоакции…

— Ты всегда такая активная по утрам?

Она не знала, из-за чего так быстро забилось ее сердце: из-за его руки, которая легла на ее плечо, или из-за любопытного блеска в его глазах, от которого он стал похож на загадочного соблазнительного киногероя.

— Всегда.

Она стряхнула его руку, не отрывая взгляда от экрана. По какой-то причине его спокойное поведение раздражало ее. Тур был очень важен, а он, возможно, совершенно не интересовался его успехом, потому что через две недели он снова уедет, но она ждала профессионализма.

— Я знаю, что делаю, если ты об этом.

Чарли посмотрела на него. Еще одна вещь, которая раздражала ее: его способность читать ее мысли, в то время как она едва знала его.

Взглянув последний раз на телефон, она убрала его назад в сумку.

— Давай ты будешь делать свою работу, а я — свою?

— Звучит как отказ, который ты только что дала старику Грозе.

Она не смогла сдержать улыбку.

— Его зовут Шторм.

— Что это за глупое имя?

— Это имя рок-звезды, которая принесет твоему деду много денег, если тур пройдет без проблем, поэтому давай сделаем все возможное для этого.

Он поднял руки и отошел назад.

— Эй, я просто занимаюсь деньгами. А ты следишь, чтобы Шторм не сбился с пути истинного.

— Мне повезло, — пробормотала она.

Штора в автобусе открылась, и в окне появился Шторм, который снимал свое кимоно, напевая слова какой-то песни, на его лице играла самодовольная улыбка.

Лука заметил шок на ее лице и быстро повернулся, но увидел только пустое окно. Он нахмурился:

— Клянусь, если этот старый дурак посмеет сбиться с назначенного плана с тобой, я…

— Ты вспомнишь, что я прекрасно умею справляться со всеми проблемами, которые возникают у меня на работе, включая рокеров, пытающихся вспомнить бездарно растраченную юность.

Его губы сжались в тонкую линию, и она растаяла при мысли о его благородстве.

Она не нуждалась в защите, но Лука понравился ей сильнее оттого, что хотел помочь ей.

— Давай посмотрим запланированные расходы на концерт, пока его сиятельство прихорашивается.

— С его рожей у него уйдет на это минимум неделя.

Она засмеялась.

— Все не могут быть похожи на тебя. — В ту секунду, когда слова сорвались с ее языка, она пожалела, что не может забрать их назад.

— На меня?

Чарли смутилась:

— Хорошо одетыми. Хорошо сложенными. — Она не удивилась, когда он самодовольно улыбнулся. Она закатила глаза. — Ты знаешь, что я имею в виду.

— Спасибо.

Лука дотронулся по ее плеча, и слабое прикосновение его пальцев вызвало электрический разряд во всем теле.

Им нужно работать. У них всего неделя, чтобы сделать этот тур самым успешным из тех, которые когда-либо поддерживала «Ландри рекордс». Они должны были ублажать раздражительного рокера и его ребенка, успокаивать фанатов и проводить толпы поклонников. Но сейчас она могла думать только о невероятно сильном притяжении между ними. Чарли сжала зубы и решила сконцентрироваться на работе.

Работа была ее жизнью. Работа помогала ей оставаться целенаправленной и уверенной в том мире, который она создала, мире, наполненном правилами и спокойствием в отличие от ее прошлого. И она никак не могла позволить какому-то мужчине, пусть даже красивому и очаровательному, пошатнуть ее душевное равновесие.

Она проигнорировала внутренний голос, который прошептал: «А если он уже это сделал?»

— Это тоже входит в твои обязанности?

Чарли, сидевшая на корточках возле кромки реки с ситом в руке, подняла глаза на Луку:

— Все, что требуется, чтобы хорошо выполнить работу.

Лука улыбнулся, когда она покачнулась и чуть не упала в воду.

— Преданность? Мне это нравится.

— Я не на тебя пытаюсь произвести впечатление, — сказала она, показывая большой палец Шторму. Он сидел в нескольких метрах от них со своим сыном и просеивал воду с песком в поисках золота. — Наша рок-звезда настояла, чтобы я пошла с ними, иначе завтра утром он забудет завести будильник.

— Вот придурок, — сказал Лука беззлобно.

Несмотря на все свои ошибки, а если верить таблоидам, Шторм совершил их огромное количество, он был предан своему сыну, и Лука не мог не восхищаться этим. Он бы многое отдал за то, чтобы иметь любящего отца… Старая рана снова заныла, и он инстинктивно потер грудь.

Чарли оперлась на лопату, чтобы встать, и потянулась.

— Поиски золота убивают маникюр.

Она не смогла обмануть его. С тех пор как они приехали в «Соверейн хилл» на дни золотой лихорадки, она с удовольствием возилась с Тайгером.

Лука никогда здесь не бывал. Его мать была слишком занята, чтобы провести день за городом. Она использовала его в своих целях. К сожалению, ее подлый план женить на себе Рэда Ландри не сработал: как только он узнал, что его любовница ждет ребенка, он бросил ее, и никакие ее жалкие попытки не могли заставить его изменить свое решение. Он не хотел иметь ничего общего с ней и их ребенком. В конце концов, ее неугасающая безответная любовь к холодному ублюдку убила ее. Лука и бровью не повел, когда самолет Рэда рухнул в Голубых горах, но, когда его мать умерла спустя несколько недель, как он подозревал, из-за разбитого сердца, он проклял жизненную несправедливость и уехал из Мельбурна.

— Хочешь попробовать? — Чарли протянула ему сито, в ее зеленых глазах читался невысказанный вопрос, и он отмахнулся от горьких мыслей, отбрасывающих тень на такой прекрасный день.

— Нет, спасибо, я предоставлю это экспертам.

Она посмотрела на свою пораненную руку и показала ему:

— Да, я настоящий эксперт.

Ему вдруг захотелось схватить ее ладонь и поцеловать ранки.

— Признайся. Ты хотела поиграть здесь так же, как и Тайгер.

— Ты разгадал мою тайну.

Лука не был дураком. Он обожал женщин, любил их длинные ноги и соблазнительные изгибы, вызывающие глаза, мягкий смех, взгляды из-под ресниц и игривые улыбки.

Но в Чарли было что-то особенное.

Может, намек на уязвимость под маской строгой профессиональности; то, как она обращалась со Штормом, как она свернулась на диване прошлой ночью, расслабленная и спокойная, что почему-то очень нравилось ему на глубоком подсознательном уровне. В любом случае она заинтриговывала его, как ни одна другая женщина, и при одной этой мысли ему хотелось бежать назад в Лондон без оглядки. Но не только она была здесь профессионалом. У него тоже была работа, и чем быстрее закончится этот тур, тем быстрее он сможет вернуться к жизни, которую он сам создал: без сложностей, без эмоций, без привязанностей.

Чарли опустила лопату в грязь и надавила на нее.

— Когда я узнала, что Шторм везет в эту поездку своего незаконнорожденного сына, я представила себе неуравновешенного, капризного ребенка, но Тайгер очень милый. Совсем непохож на своего отца.

Лука замер. Он ненавидел слово «незаконнорожденный». Он слышал его слишком часто и устал от него. «Ублюдок» стало меньшим из оскорблений, которые он слышал в частной школе для мальчиков, куда устроил его дед.

Чарли пораженно уставилась на него:

— Прости, это было неуместно. Я не хотела…

— Забудь.

Он забыл и каждый день делал что-то, чтобы заставить себя гордиться тем, что он Петрелли.

Она покусала нижнюю губу и потопталась на месте, прежде чем выпалила:

— Тебя это беспокоит?

— Что я не настоящий Ландри? Что я знаменитый незаконнорожденный сын Рэда?

Что вся семья избегала его, кроме деда? Что на него не обращали никакого внимания? Что его выгнали с похорон отца, сказав, что он был ему никем? Что над ним смеялись и издевались в школе на дне отца, потому что у него не было отца?

Лука почувствовал, что старые обиды вот-вот вырвутся на свободу, и покачал головой:

— Мать была дурой, встречаясь с обрученным мужчиной и специально забеременев от него. Рэд бы никогда на ней не женился. Он моментально бросил ее, но она не перестала любить его и провела всю жизнь, пытаясь заставить его признать ее и меня.

Увидеть грусть в ее глазах стало больнее, чем увидеть в них сочувствие.

— Мама по-своему меня любила, но Рэд был для нее целым миром. Я не знаю, правда ли она хотела ребенка или просто считала, что это легкий способ получить доступ к деньгам Рэда. Не важно, чем она руководствовалась, но я потерял к ней уважение, когда она все эти годы преследовала его. — Он сжал губы, пожалев о том, что сказал все это. Он не знал, что в этой женщине заставляло его чувствовать, будто они знакомы уже целую вечность.

— Я понятия не имела…

— Да, это я, маленький грязный секрет Ландри. — Несмотря на все, что он сделал за последние годы и как далеко убежал от прошлого, правда по-прежнему больно ранила. — Теперь, когда я достаточно утомил тебя своими рассказами о счастливых семьях в стиле Ландри, почему бы тебе не остановиться и не вернуться к делам?

Чарли колебалась, не зная, продолжить ли свои расспросы или утешить его. К его огромному облегчению, она вытащила лопату из песка и протянула ему:

— Вот, мистер Крутой финансист, приложите свои усилия. Начинайте копать. — И она понимающе подмигнула ему.

Большинство его знакомых женщин не оставили бы такую интересную тему. Они бы расспрашивали и выпытывали, желая получить новую сплетню, копаясь в грязи и пытаясь угадать, как пробиться через его безразличие.

Чарли ничего этого не сделала. Она закрыла тему, уважая его право хранить тайны, и он восхищался ею за это.

Пообещав Тайгеру, что они найдут золото до окончания их золотоискательного тура, он схватил лопату и провел следующие пятнадцать минут, пытаясь сосредоточенно класть мокрую грязь в ее сито. Чарли стряхивала верхний слой, наливала еще воды и снова трясла, и не обращала никакого внимания на то, как она оттопыривает при этом попу или как покачивается обтянутая розовой футболкой грудь.

Лука, правда, очень старался, но каждый раз, когда она наклонялась, ему хотелось перекинуть ее через плечо, утащить в отель и весь день доставлять ей удовольствие.

— Смотрите, я нашла золото! — Она подпрыгивала, как ребенок, впервые увидевший Санта-Клауса, и размахивала своим ситом.

— Покажи.

— Вот!

Он посмотрел в ее сито и хмыкнул, заметив маленький кусочек золота размером с муравья. Подняв глаза, Лука увидел ее победоносную улыбку и возбужденный блеск в глазах и прикусил язык, чтобы не ляпнуть первое, что пришло в голову, например: «Не бросай свою основную работу».

— Повезло, — проговорил он, втыкая лопату в песок и отряхивая грязь с колен. — Тайгер будет в восторге. Что дальше?

— Шторм с Тайгером хотели прокатиться в вагончике и посетить выставку, поэтому сначала мы сходим туда, а самую важную часть оставим на конец.

Он удивленно приподнял бровь.

— Магазин леденцов, — ответила она, потирая живот, и его либидо мгновенно отреагировало.