Никола Марш

Муза Ариэль

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Начну так: «Пожалуйста, входите и раздевайтесь».

Ариэль Уоллес скривилась от двусмысленности своих слов, поэтому постаралась перефразировать:

— Вам нужно вернуться немного назад, там стоит вешалка, оставьте всю одежду на ней.

Вышло еще хуже.

— Полагаю, вы делали это тысячу раз, так что давайте не будем тянуть. Как только разденетесь, мы начнем.

Щеки Ариэль загорелись, и она непроизвольно закрыла лицо руками. Как же это все глупо звучит! Она не сможет рисовать с обнаженной натуры. Она давным-давно этого не делала — со времен учебы, но тогда рядом с ней работало много будущих художников, поэтому ей не было стыдно.

От ладоней пахло скипидаром, и этот до боли знакомый запах немного успокоил девушку.

Нет, ничего не выйдет. Но другого способа спасти «Цвет мечты» от банкротства нет, так что надо переступить через себя.

Ариэль обещала основательнице этой великолепной галереи, тете Барб, которая была ей вместо матери, что позаботится о деле всей ее жизни.

Так что она готова на все, лишь бы галерея не разорилась.

В этот момент дверной колокольчик тихонько зазвенел, что означало — пришел гость. Ариэль настроилась на встречу с незнакомцем.

Скорее всего, это какой-то студент, ищущий заработка.

Уж о бедности Ариэль знала все. Она прекрасно понимала, на что можно пойти ради лишнего доллара.

— Привет! Здесь есть кто-нибудь? — мужской голос отвлек Ариэль от грустных мыслей.

— Да, да! Сейчас подойду, — отозвалась Ариэль. Она быстро поправила бандану, под которую прятала свои непослушные светлые локоны.

— Мисс Уоллес? Я Купер, — представился незнакомец.

— Очень приятно, Купер, я Ариэль. Подождите секундочку, я уже иду.

Все это она проговорила быстро, дико нервничая. Потом резко отдернула занавес, который отделял ее рабочее место от галереи, и замерла. Она ожидала увидеть перед собой голодного студента, а ее взору предстал потрясающий мужчина с небесно-голубыми глазами, широкими плечами, длинными ногами и нагловатой улыбкой. Он не производил впечатления бедствующего студента.

— Я все не мог поверить, что вы пойдете на это, — мужчина поднял на Ариэль свои удивительные глаза, в которых она, как ей показалось, прочла понимание.

— У меня нет другого выхода, — коротко ответила девушка.

Она была поражена, как уверенно ведет себя этот человек. От него веяло надежностью и благополучием. Нет, он определенно не походил на того, кто собирается через несколько минут обнажиться перед незнакомым человеком.

— Выход всегда есть, мисс Уоллес, — громко проговорил Купер, и его ответ эхом разнесся под высоким потолком галереи.

— И все же я не могу поступить по-другому, — грустно покачала головой Ариэль. — Если я не напишу вас и не продам рисунок за неплохие деньги, через какое-то время здесь появится какой-нибудь слизняк-толстосум и купит мою галерею так же, как они скупили почти все здания на этой улице.

Купер нахмурился, и между его бровей пролегла глубокая складка. А соблазнительная улыбка и вовсе исчезла с его лица.

Замечательно, подумала Ариэль, еще не успели начать работу, а я уже умудрилась напугать натурщика.

— Извините, мистер Купер. Мне не следовало выплескивать на вас свои проблемы. Просто… понимаете, когда я нервничаю, то начинаю болтать лишнее, а так как я не рисовала с обнаженной натуры уже очень давно, представьте, насколько сильно я волнуюсь!

Сказав это, Ариэль поспешила опустить глаза. Не в силах вынести его тяжелый испытующий взгляд, она решила пойти закрыть дверь. Ее шлепанцы, расшитые бусинками, гулко стучали по дубовому паркету.

— Вы решили, что я пришел позировать вам?! — удивленно воскликнул Купер.

Ариэль повесила на дверь табличку «закрыто», повернула ключ в замке и лишь потом подняла глаза. Неуклюжая напряженность этого человека притягивала ее. Уже давно ее так сильно не влекло к мужчине. Она знала его несколько секунд, но уже испытывала к нему симпатию.

Если бы только она не нуждалась в деньгах так отчаянно! Кто знает, может быть, у них могли бы завязаться какие-то отношения.

— А разве вы здесь не с этой целью? — отвлекшись от своих мыслей, поинтересовалась Ариэль. Ее оценивающий взгляд медленно заскользил по его красивому лицу, по рубашке, которая выгодно подчеркивала широкую грудь, и спустился ниже — туда, где джинсы плотно облегали длинные, мускулистые ноги.

Не было сомнений, что перед ней стоит натурщик. Слишком уж он хорош собой.

Когда он разденется, наверняка я увижу крепкое, накачанное тело, подумала Ариэль. Вот только взгляд у него странный, отрешенный, как будто его мысли где-то очень далеко.

Купер ничего не ответил, лишь пристально посмотрел на хозяйку галереи. Ей показалось, что он мысленно решает какую-то дилемму.

Что ж, она могла понять его сомнения. Но работать всю ночь она не собиралась, так что чем быстрее все начнется, тем быстрее и закончится.

— Послушайте, я понимаю, мы оба нервничаем. Предлагаю выпить сначала по чашечке ароматного чая, это должно подействовать расслабляюще. Я займусь приготовлением, а вы в это время можете зайти вот за ту ширму и раздеться.

Ариэль отвернулась и быстрым шагом направилась в студию. Она не могла прочитать в его застывших голубых глазах, о чем он думает. Ариэль полагала, что Купер последует за ней в студию, но мужчина не сдвинулся с места. И тут Ариэль осенило.

Наверное, он так скован и растерян, потому что позирует в первый раз!

Воодушевленная своей догадкой, Ариэль решила успокоить молодого человека, поэтому, выглянув из студии, произнесла:

— Купер, если вам так будет легче, сегодня вы можете не раздеваться полностью, а остаться в нижнем белье! — И подкрепила свои слова самой очаровательной улыбкой, на которую только была способна.

Купер стоял как вкопанный, не в силах пошевелиться. Казалось, его ноги вросли в пол и он уже никогда не сможет их переставлять. Улыбка этой кудрявой цыганки могла не только вскружить голову, но и заставить его всерьез задуматься о смене профессии.

А почему бы и нет? Взять и бросить свою успешную карьеру и стать натурщиком. Да еще каким — в стиле «ню»!

Да, похоже, что часы, проведенные в «Ванс корпорэйшн», где Купер пытался заработать себе имя, не прошли даром. Скорее всего, это помутило его рассудок.

Произошла ошибка. Его приняли за другого, пора положить конец недоразумению. Чем быстрее он прояснит ситуацию, заговорив о цели своего прихода, тем скорее реализует свои планы.

— Купер, чай готов. Идите сюда, — позвала Ариэль.

Купер поборол оцепенение и уверенно зашагал в святая святых художников — в мастерскую.

Обстановка этой просторной комнаты пришлась ему по душе. Углы были задрапированы тканью, струившейся причудливыми волнами. Из мебели Купер заметил только два красных диванчика с кучей подушек. Украшали комнату свечи всевозможных размеров и расцветок. Они были повсюду. А на стенах, как и положено, висели картины.

Помещение производило яркое, жизнерадостное и приветливое впечатление. В такой обстановке хозяйка галереи казалась еще привлекательнее. На ее пухлых губах играла трогательная улыбка, которая сводила Купера с ума.

— Выпейте, вам сразу станет лучше, — сказала Ариэль, протягивая мужчине глиняную чашку с немного отбитым краем.

Купер не знал, что ему делать. Он все не мог найти нужных слов, чтобы открыть ей правду. Тем более ее слова насчет «слизняка-толстосума» все еще звучали у него в ушах. Как же теперь найти подход, чтобы не спугнуть ее?

Купер осторожно отпил этого непонятного варева, что было само по себе подвигом с его стороны. Ведь он привык потреблять кофе литрами и терпеть не мог всякие травяные чаи. Он старался не смотреть на женщину, стоявшую на пути его корпорации.

— Нравится? — заботливо поинтересовалась Ариэль.

— Да, очень, — ответил Купер, пораженный сочетанием горячего меда, имбиря и каких-то специй.

Ариэль довольно хмыкнула и поторопила:

— Допивайте, и начнем.

От этих слов Куперу стало не по себе. Он все старался отводить взгляд и не любоваться хозяйкой в открытую, но, подобно знатоку, завороженному редким произведением искусства, не мог оторвать от нее глаз.

Ариэль не была красавицей в привычном понимании этого слова. Пестрая бандана скрывала льняные кучерявые волосы. Лицо в форме сердечка, по всей вероятности, не часто баловали косметикой, носик дерзко вздернут, а в изумрудных глазах светится подозрительность, так что становится понятно — эта женщина многое пережила за свою короткую жизнь.

Что же касается фигуры, то Купер мало что мог разглядеть под мешковатой, такой же пестрой, как и бандана, юбкой и хлопковым топом, который скрывал больше, чем открывал. И пусть он не мог многое рассмотреть под этой причудливой одеждой, но каким-то образом сочетание волевого лица, экзотической одежды и ее своеобразного стиля заинтересовало его. Хотя обычно его привлекали элегантно одетые женщины, увешанные дорогими украшениями.

— Ну что ж, приступим. Идите за ширму и раздевайтесь, а я сяду здесь и тоже приготовлюсь, — приказала Ариэль.

Ее воодушевленный и немного командирский тон позабавил Купера. Она не заставит его раздеться. Так что пора открыть карты.

— Мисс Уоллес, — осторожно начал он, — я думаю, это плохая идея. Понимаете, произошла ошибка…

— Нет! — воскликнула Ариэль и за две секунды преодолела разделявшее их расстояние. — Не хочу ничего слышать! У меня нет времени искать другого натурщика. Мне необходимо как можно быстрее написать эту картину, так что вы останетесь, нервничаете вы или нет! Вам все понятно?

Она стояла так близко, что Купер смог заметить золотые искорки в ее зеленых глазах.

— А я и не нервничаю, — спокойно ответил он.

Хотя, глядя на эту женщину, ему следовало начать беспокоиться. Она производила впечатление бойца, который не отступит, пока не доведет дело до конца.

— Проблема в том, что вы приняли меня за другого человека, — попробовал объяснить Купер. Но Ариэль и слушать ничего не хотела:

— Купер, мне все равно, кто вы на самом деле, хоть наследный принц Трансильвании. Все, что мне сейчас нужно, это чтобы вы сидели обнаженный на том стуле, смотрели в окно и не двигались, пока я не разрешу. Договорились?

— Безумие какое-то, — пробормотал Купер. Он был восхищен ее настойчивостью и упрямством. Интересно, она сразу его выгонит, когда узнает правду?

Куперу не удавалось сосредоточиться. Ариэль стояла так близко, что он чувствовал необычный аромат ее духов — смесь редких цветов и экзотических фруктов. Этот запах будоражил его и лишал воли. На долю секунды ему даже захотелось выполнить ее требование.

— Глупо надеяться, что вы сможете выйти отсюда прежде, чем я закончу портрет. И хватит слов, отбросьте свою стеснительность и раздевайтесь.

Ариэль гневно взглянула на Купера, потом развернулась, пошла к своему рабочему месту и принялась разбирать бумагу и угольки, давая тем самым мужчине время прийти в себя.

Купер не мог решить, как же ему поступить. Согласиться позировать? Это сумасшествие, но ему необходимо заполучить ее галерею, единственное здание на улице Брунсвик, еще не перекупленное «Ванс корпорэйшн». Если он заключит сделку, то сможет покинуть корпорацию, а значит, дело стоит того, чтобы раздеться перед этой сумасшедшей.

Ариэль обернулась и, увидев, что Купер стоит на прежнем месте, спросила:

— Вы еще долго?

— Одну минуту, и я буду готов, — обреченно отозвался Купер.

Он направился в сторону японской ширмы, на ходу стягивая футболку. Разве он мог представить, что ради заключения выгодной сделки ему придется раздеться перед клиенткой? Уже находясь за ширмой, Купер предпринял еще одну неудачную попытку все объяснить, но Ариэль не стала его слушать. Купер лишь надеялся, что эта художница не проткнет его первой попавшейся под руку кисточкой, узнав, ради чего он сюда пришел на самом деле.

ГЛАВА ВТОРАЯ

— Я же сказала, замрите!

Ариэль потратила уже три уголька. Она вытягивала шею, чтобы лучше рассмотреть Купера, а ее руки словно порхали по мольберту. Ей так хотелось успеть нарисовать как можно больше, прежде чем пальцы окончательно откажутся ее слушаться. Она еще никогда не видела такой совершенной фигуры — четкие линии, рельефные мышцы… На такое тело хотелось смотреть не отрываясь.

— Я сижу в одном положении уже больше часа, — пожаловался Купер. — Судорога свела мне мышцы. Можно, я немного разомнусь?

— Нет, ни в коем случае не меняйте позу! — воскликнула Ариэль. От вида его тела ее прошиб холодный пот. А стоило ей подумать, что впереди еще несколько вечеров работы… Девушке стало дурно.

Это будет настоящая пытка.

— Как жестоко! — пробурчал Купер и слегка пошевелил затекшей ногой и плечом. Свет упал на его торс, и Ариэль невольно засмотрелась.

Если Софии Монтессори, главе Мельбурнского женского общества, не понравится картина, я несказанно удивлюсь.

— Мне приходится быть жестокой, иначе я потеряю свой бизнес, — ответила Ариэль, а ее взгляд заскользил ниже торса и остановился на черных боксерах. Ее мысли путались, у нее не было сил перевести взгляд на что-то другое.

— Значит, вы являетесь владелицей этой галереи?

— Технически да, — ответила Ариэль, обрадованная тем, что может отвлечься и перестать разглядывать его нижнее белье. — Моя тетя открыла галерею много лет тому назад. А после ее смерти «Цвет мечты» достался мне. Однако недавний пожар в складских помещениях, высокие страховые взносы и накладные расходы подорвали наш бюджет, и теперь существование галереи находится под вопросом.

— Мне очень жаль, что ваша тетя умерла, — сочувственно произнес Купер. Он беспокойно заерзал на стуле и отвел взгляд, стыдясь посмотреть Ариэль в глаза.

На секунду Ариэль показалось, что Купер выглядит… виноватым? Нет, быть такого не может. Наверное, это перегруженный мозг играет с ней жестокие игры. С чего бы это?

— Спасибо. Барб была необыкновенной, и это подтвердит любой, — гордо заявила Ариэль.

— Так уж и любой? — недоверчиво переспросил Купер.

— Она развивала таланты местных детишек. Барб вообще была очень щедрой, поэтому жертвовала огромные суммы денег на благотворительность и поддержку образования местной детворы… — Например, она приютила восьмилетнюю девчушку, дав ей кров, которого у ребенка никогда не было, подумала про себя Ариэль, а вслух сказала: — Она являлась истинным ангелом-хранителем улицы Брунсвик.

— Похоже, она действительно была потрясающим человеком, — искренне сказал Купер.

Тронутая восхищением, с которым молодой человек это произнес, Ариэль продолжила рассказ о дорогом ее сердцу человеке:

— Надеюсь, теперь вы понимаете, почему этот портрет так важен для меня. Я остро нуждаюсь в наличности, чтобы поддерживать галерею на плаву. Простите мне мою настойчивость.

— Ничего, — беззлобно сказал Купер. — Наверное, сказывается ваш темпераментный, артистичный характер.

— Угадали, — в тон ему ответила Ариэль. В голосе Купера она различила насмешливые нотки, и это ее позабавило.

Она все не могла взять в толк, чем этот мужчина ей понравился. Причем понравился до такой степени, что она и думать ни о чем не может, а в голове постоянно мелькают какие-то глупые образы — вот она приходит домой после тяжелого дня, Купер встречает ее на пороге, нежно целует, а потом терпеливо выслушивает ее глупую болтовню, а временами кивает и одобрительно улыбается…

Бред! Я знаю этого человека всего несколько часов, а уже напредставляла себе бог весть чего.

— Все, мы закончили, — поспешно выкрикнула Ариэль и прикрыла ладонями уставшие глаза. Она не хотела смотреть, как Купер будет вставать со стула и разминать ноги. За сегодняшний вечер она и так многое увидела, с нее хватит. К тому же впереди их ждут еще как минимум четыре вечера напряженной работы, которая вымотает ее не только физически, но и морально.

— Ну наконец-то, — радостно воскликнул Купер и стал медленно вставать со стула. Это стоило ему немалого труда, потому что ноги сильно затекли и не хотели его слушаться. — Значит, рисунок готов? — с надеждой поинтересовался он.

— Что? — переспросила Ариэль. Поглощенная своими мыслями, она не сразу вникла в суть вопроса.

— Я сделал все, что от меня требовалось?

— Значит, вы раньше никогда не позировали, раз задаете такие вопросы. Я права? — скорее утвердительно, чем вопросительно отозвалась Ариэль.

— Сказать по правде, раньше не приходилось делать такого, — признался Купер.

— Тогда слушайте внимательно и запоминайте, — терпеливо начала объяснять Ариэль. — Пока вы сидите, я делаю набросок. Затем потребуется еще немало времени, чтобы завершить картину.

— Я не думаю… — начал было Купер, но Ариэль быстро перебила его:

— Вам платят за то, чтобы вы позировали, а не за то, чтобы думали. Так что давайте договоримся о следующей встрече.

Купер так скривился, будто она только что вырвала ему зуб без анестезии. По его выражению лица Ариэль догадалась, что сейчас опять начнутся препирательства, поэтому поспешно добавила:

— Вас все устраивает? Замечательно, я так и думала. Тогда жду вас завтра в семь вечера. Где находится выход, вы уже знаете. Всего доброго.

Быстро попрощавшись, Ариэль поднялась на второй этаж, где находилась ее жилая комната. Там она стояла до тех пор, пока не услышала, как за Купером захлопнулась входная дверь.

После этого Ариэль снова спустилась в мастерскую и любовно оглядела свой набросок. Обычно она давала себе отдых и принималась дорабатывать картину только утром. Но этот случай был неординарным.

Разглядывая пока еще угловатый и неживой рисунок, она вспоминала линию подбородка Купера, его высокие скулы, широкую грудь и такие мужественные руки.

Внезапно ей захотелось, чтобы он сошел с эскиза и вошел в ее жизнь. Эта мысль притягивала и пугала одновременно.

— Как продвигаются дела с галереей Уоллес? Достиг каких-нибудь результатов?

Купер коротко кивнул и протянул отцу крепкий черный кофе без сахара. Любимый напиток Эрика Ванса.

— Да, мы встретились, поговорили, и теперь я перейду к более активным действиям, — заверил Купер отца. Все произошедшее вчера казалось ему сном.

— Что это значит? Вы пришли к соглашению? Она продаст нам свою чертову галерею? Вот что меня интересует, а не то, как вы там с ней поговорили. Эта упрямица стоит у меня как кость поперек горла на протяжении двенадцати месяцев! Так что, если орешек тебе не по зубам, я найду человека, который все сделает.

Эрик Ванс бросил в сторону сына взгляд, полный негодования, допил одним глотком свой кофе и плюхнулся в кожаное кресло. С каждой секундой его раздражение нарастало.

— Я подумал, лучше сначала все с ней спокойно обсудить, а не запугивать и угрожать… — А вот ты привык действовать силой, подумал Купер, но вслух не осмелился высказать это отцу.

Купер уже давно осознал, что он не такой, как отец. Он не умел действовать напористо и грубо. Да и вообще бизнес не особо его интересовал. Вот почему он так стремился поскорее уйти из компании и избавиться от отцовской опеки.

— Зря тратишь время, — недовольно фыркнул отец, схватил золотую ручку — первое, что попалось под руку, и изо всех сил швырнул ее на стол. — Эта аферистка тянет время только для того, чтобы как можно больше получить за свою галерею.