— Напомните мне, в котором часу пришла эсэмэска, — попросил Гуров.
— Около одиннадцати. — Инна скользнула пальцем по телефону, просмотрела сообщение и добавила: — Без четырех минут одиннадцать.
— А почему вы сразу не позвонили в полицию? — задал Гуров тот же вопрос, что ей задавали и Крячко, и оперативник из отделения, в которое она пришла утром.
Инна рассказала всю свою историю заново. Смущаясь, она опустила лишь причину того, почему сразу не просмотрела сообщение.
Лев Иванович задумчиво выслушал ее и заметил:
— Да, беда — она никогда не приходит вовремя. Это не радость, которую мы ждем и на которую можем надеяться ежечасно и ежеминутно. Беда, она всегда как тать, подкрадывается внезапно. Мы не ожидаем беды. Не хотим ждать. И, чаще всего, даже не думаем о ней. Чтобы, не дай бог, не накликать ее на свою голову. Ладно, — покачал он головой. — Давайте с вами пока что остановимся на том, что вы покажете нашему специалисту вашу переписку с Антониной. А там видно будет. Вы можете ехать домой. Ваш адрес у меня есть. Дадите номер телефона?
— Да, пожалуйста.
Инна встала, продиктовала Гурову номер мобильного и нерешительно шагнула к двери.
— И все-таки я не верю, чтобы Тоня могла такое сделать со своими приемными родителями. Я имею в виду — убить их. Она, скорее, просто ушла бы от них, и все.
Молодая женщина дошла до дверей, а потом, повернувшись, спросила Гурова:
— А это не мог быть Тонин отец? Ведь он сидел за убийство. Не мог он вернуться из тюрьмы и убить несчастных Шишковских?
— Мы проверим и эту версию, — ответил Лев Иванович. Он встал и проводил Инну до входной двери, протянул ей руку на прощание и сказал: — Спасибо вам.
— За что? — удивилась женщина.
— За то, что все-таки побеспокоились и пошли в полицию. Вы нам очень помогли. И, надеюсь, еще поможете.
— Да-да, конечно, помогу. Только скажите, что нужно делать! — с энтузиазмом отозвалась Инна.
— Пока только то, о чем я вас просил, — улыбнулся ей Лев Иванович и, развернувшись, ушел в глубину квартиры.
Инна стала медленно спускаться по лестнице, а перед глазами у нее стояло полное отчаяния лицо Тони, которая молча, с мольбою смотрела на нее в ожидании, что она поможет ей и выдернет из того кошмара, в который попала девочка.
7
Проводив Скороходову, Лев Иванович отправился наверх. Медэксперт уже закончил с предварительным осмотром, и его помощники выносили тела из спальни. Гуров посторонился, пропуская их, и остановил выходившего из комнаты Новака.
— Веслав, нам нужно поговорить. У вас найдется пара минут, чтобы рассказать мне о состоянии тел?
Медик остановился, снял очки, близоруко прищурился, просматривая их на свет. Потом, не торопясь, достал платок и протер стекла.
— Примерное время смерти — половина одиннадцатого вечера, — сказал он. — Мужчина в это время уже лежал в постели, а его жена принимала ванну. По всей видимости, преступник вошел в спальню и сразу накинулся на мужчину. Завязалась борьба. Жертва отчаянно сопротивлялась. Иначе я не могу объяснить то обстоятельство, что мужчина получил столь множественные ранения и порезы по всему телу. В том числе и на ладонях. Женщину убили уже после. Она, по всей видимости, услышала шум борьбы и вылезла из ванной. Успела накинуть на себя только полотенце.
— Простите, что перебиваю, — остановил его Лев Иванович. — Мне показалось, что лицо женщины на самом деле отображает удивление, но никак не испуг.
— Да, я тоже обратил на это внимание, — согласился с ним Новак. — В отличие от мужчины, она даже не сопротивлялась. Очень похоже на то, что убийца просто подошел к ней на близкое расстояние и два раза ударил ее — сначала в шею, а потом в грудь. Она упала, а он, даже не зная, умерла она или нет, вышел из ванной.
— А она не сразу умерла?
— Нет. Она еще жила минуты три. Пойдемте, я вам покажу.
Гуров последовал за медэкспертом, и они, пройдя через спальню, вошли в ванную комнату.
— Вот тут он ее, скорее всего, и ударил ножом, — указал Веслав на темное пятно недалеко от раковины. — Она упала и, видимо, когда падала без сознания, ударилась головой о край раковины. Я нашел под волосами свежую гематому. Когда убийца ушел, женщина через какое-то время очнулась и попыталась ползти в сторону двери. Видите, смазано все. Но потом снова потеряла сознание и, больше не приходя в себя, умерла от ран и потери крови.
— Да, скорее всего, так и было, — согласился с мнением медика Лев Иванович, осматривая место происшествия.
— Более точное обоснование я напишу, как только сделаю вскрытие. Если это срочно…
— Да, это срочно, — жестко перебил его Гуров. — Если нужно, то я прямо сейчас отправлю с вами на вскрытие Разумовского.
Новак посмотрел на часы, снова снял очки и протер стекла.
— Пусть подъезжает через час. Я все подготовлю. У меня еще одно тело срочно нужно осмотреть. Уже позвонили и сказали приехать на освидетельствование. Нашли мертвым какого-то бомжа на Сретенке. То ли сам выпил что-то непотребное, то ли собутыльники его придушили.
— Хорошо. Через час, — согласился Лев Иванович. — Я скажу Евгению Северьяновичу, и он подъедет.
Новак торопливо удалился, а Гуров направился в кабинет. Проходя мимо приоткрытой двери, он увидел Разумовского и Жанну Валентиновну с понятыми. Евгений Северьянович сидел за столом и что-то писал, а домработница, открыв ящики в старинном (или сделанном под старину) секретере, что-то ему говорила.
— Как у нас дела? — обратился Гуров к Разумовскому.
— Дела идут, контора пишет, — пошутил оперативник. — Похоже, ничего существенного в доме не было украдено. Во всяком случае, немногие драгоценные вещи и крупная сумма денег, которые лежали, можно сказать, на самом виду, не были взяты.
— Я не нашла пока что кошелька Ирины Николаевны, — заметила Жанна Валентиновна. — Но, возможно, он в ее сумочке, которая находится сейчас в гостиной. Она собиралась ее взять с собой, когда они поедут на съемки. Там же должны быть билеты на самолет и другие документы.
— Где эта сумка? — заинтересовался Гуров. — Вы в нее сегодня не заглядывали?
— Нет. Я ничего никогда не трогаю из личных вещей хозяев и все вещи во время уборки ставлю точно на то же место, где они всегда и стоят, — с какой-то даже гордостью за свое такое необыкновенное качество заявила Жанна Валентиновна. — А сумочка лежит на небольшом столике у окна. Это не маленькая дамская сумочка, а кожаный шопер, который надевают через плечо.
— Да, я видел такую внизу, — вспомнил Гуров. — Но почему-то подумал, что это сумка кого-то из экспертов.
Он спустился вниз и, отыскав глазами описанную домработницей сумку, подошел и открыл ее. Потом начал аккуратно доставать из нее разные предметы и складывать их на стол, предварительно внимательно рассматривая каждый из них. За этим занятием его и застал Станислав Крячко.
— Чем это ты так увлеченно занят? — спросил он Гурова, усаживаясь в небольшое кожаное кресло рядом со столиком.
— С этой сумкой Шишковские собирались лететь сегодня в Карелию, — мельком глянув на напарника, ответил Лев Иванович. — Билеты на самолет, паспорта и всякие нужные в полете мелочи я уже нашел. А вот денег — ни копейки. Домработница сказала, что в сумке должен быть кошелек, но тут его, по всей видимости, нет. Надо отдать сумочку на экспертизу. Пусть посмотрят на предмет отпечатков и прочего.
Лев Иванович аккуратно сложил вещи обратно в сумку и, подозвав одного из экспертов, передал ему сумку как возможную улику.
— У тебя что нового? — спросил он у Станислава.
— Ничего, — развел тот руками. — Странная получается история со звонками на телефон Антонины. Никаких других звонков, кроме как от родителей, двух-трех подружек, а также пары учителей я в распечатке не обнаружил. Может, у нее была еще какая-то сим-карта, о которой мы не знаем? Но я проверил, никто из Шишковских других симок на имя Антонины не оформлял. Да и на имя Макаровой Антонины оформленную сим-карту не обнаружил. Есть вариант, что девочка могла пользоваться сим-картой на чужое имя. Но проверить это мы пока никак не можем.
— А что с ее телефоном? Удалось узнать, где он сейчас находится?
— И тут у нас облом. Последний раз сигнал с него прошел из этого дома. Это и была та самая эсэмэска, которую девочка послала своей бывшей воспитательнице. После этого, примерно минуты через две, сигнал пропал. Видимо, сим-карту вынули из телефона. Я так предполагаю, что если у Антонины и есть какой-то номер телефона для связи, то это тот самый номер, о котором мы пока что ничего не знаем.
— А с чего ты вообще взял, что у нее есть еще какой-то другой номер, да к тому же не оформленный на нее? — с интересом посмотрел Лев Иванович на Крячко.
— Ты видел ее комнату? — вопросом на вопрос ответил Станислав и многозначительно посмотрел на Гурова.
Напарники давно уже научились понимать друг друга с полуслова, и Льву Ивановичу не нужно было объяснять, что его друг имел в виду.
— Думаешь, у нее был сообщник? Ну что ж, как одну из версий это можно допустить. Девочка, которую внезапно похитили, не станет собирать с собой все свои вещи и заранее прибираться в комнате, — согласился Лев Иванович. — Но я бы предположил и другой вариант развития событий.