После того, как процесс сборки танка будет окончательно завершен, на модель будет нанесен финишный слой краски и лака, будут наклеены все необходимые декали, первая страница инструкции (с готовым цветным изображением) займет почетное место на противоположной от стеллажа стене. Если мы обратим внимание на эту самую стену, то может показаться, что она оклеена кафельной плиткой. Но если присмотреться, то мы увидим, что это не плитка. Квадратики — это аккуратно наклеенные первые страницы разных инструкций по сборке масштабных моделей. Непонятно, зачем Валя это делает, но администрация клиники не против. Главное, чтоб это не приносило вред пациенту. А Валентину это только на пользу.

Пластиковые детали модели ИС-2 на столе сменяют несколько старых наручных часов. Сегодня Валя решил заострить внимание только на механических часах. Только в механических часах есть некая магия. Заводя их утром, ты словно проводишь некий ритуал. Словно дальнейший ход времени зависит только от тебя. Завел часы — живем дальше. Не завел — время остановилось. Чувствуешь себя чем-то большим, чем-то вселенски значимым. Именно поэтому он около десяти минут простоял у стеллажа, выбирая подходящие модели.

— Да чтоб тебя. Что здесь не так? — глядя в монокуляр Валя пытается найти неисправность в старых механических часах. — Может пружина…

Наш новоиспеченный часовщик делает одно неаккуратное движение и торсионная пружина бесшумно улетает в неизвестном направлении.

— Ах, ты ж…

Валя, прищуриваясь, снимает монокуляр и спокойно кладет его на стол. Затем он протирает уставшие от напряжения глаза. Через окно палату заливает необычайно яркое солнце. Такое солнце бывает в детстве, когда у тебя летние каникулы и ты укрываешься одеялом с головой, дабы утреннее солнце не светило тебе в глаза. Но перед тем как укрыться, ты замечаешь мелкие пылинки, летающие в воздухе. Ты замечаешь красоту ковра, висящего на стене, сейчас это звучит странно. Ты ощущаешь это неповторимое тепло, коснувшееся твоих век. Ты ощущаешь запах еды, которую кто-то из родителей разогревает на кухне. Оттого, что кто-то встал раньше тебя, ты слышишь скрип половиц. Ты ошибочно уверен в том, что это лето никогда не закончится. Ты словно пребываешь в другом мире, более теплом, более комфортном, более уютном. Но ведь, по факту, это тот же мир, только в прошлом. Почему солнце из детства всегда кажется ярче? Ведь, по факту, оно не стало светить хуже. Почему даже кровать из детства кажется мягче и удобней? Ведь сейчас ты спишь на ортопедическом матрасе, изготовленном по уникальной технологии. Как же хочется снова почувствовать этот яркий свет, увидеть те самые пылинки, услышать тот самый скрип половиц…

Валя берет свой резиновый экспандер, запихивает его в рот и прикусывает зубами. Затем он берет в правую руку монокуляр и подставляет под него левую кисть. На кисти образуется яркая точка от сфокусированного пучка света. Первая секунда — ничего не происходит. Все идет своим чередом. Валя расслаблен и меланхоличен. Вторая секунда — в районе точки появляется легкое жжение. А вместе с жжением в Валином мозгу возникает легкое чувство тревоги. Третья секунда — Валя чувствует боль и закрывает глаза. Все еще под контролем, еще терпимо. Четвертая секунда — кожа краснеет, а Валя чувствует запах паленых волос. Вот она — стадия принятия. Пятая секунда — яркая точка источает тонкую струйку дыма. Валя осознает боль, добровольную боль. Шестая секунда — Валю пробивает озноб, он закусывает экспандер что есть сил. Если б экспандер был твердый, Валя услышал бы хруст ломающихся зубов.

— Ссссс. Ааааа. Шесть секунд! — выплюнув экспандер, Валя отдергивает кисть, на которой появляется очередная красная точка. Будущий очередной шрам, как напоминание о содеянном. Шрам как признак необратимости. Шрам как метка уникальности.

Вас наверняка интересует, почему такой разносторонний человек один. В этом Валя и Роза очень похожи. Им не нужно общество. Скорее даже наоборот, общество для них губительно. Они способны с пользой и вполне полноценно проводить время в одиночестве. Так бывает. Я вам даже больше скажу. Не хочу никого обидеть, но, как правило, самые интересные люди, предпочитают одиночество. Оно затягивает по уши. Раз прочувствовав его вкус, подсаживаешься навсегда, словно наркоман. Желание пребывать в одиночестве становится всепоглощающим и навязчивым. Увы, но это так. Интересно, в современной психологии существует термин, характеризующий это состояние как болезнь?

Валя снова подходит к стеллажу и просовывает руку в пространство между стеной и стеллажом. Он достает старую потрепанную тетрадь. А вот это уже не хорошо, Валя. Разве ты не знаешь, что дневники в стенах клиники запрещены? Валентин отлично знает об этом. Именно поэтому он, минутой ранее, подпер дверь палаты стулом. В случае чего он успеет спрятать дневник. А пока Валя стоит посреди палаты и медленно перелистывает страницы дневника, пытаясь разобрать этот почти нечитаемый текст.

«…классная мастерская на заднем дворе. Там много всяких инструментов. Сегодня мне повезло, у меня кое-что получилось. Папа мне почти не помогал. Он рассказал мне, почему нам нужно это делать. Я уверен, что смогу большее. А еще папа приготовил очень вкусный ужин…»

— Корабль или ракета? — Валя с улыбкой на лице пролистывает еще несколько страниц.

«…эти придурки с соседней улицы крутили пальцами у виска. Да пошли они, дебилы! Я им так и сказал, а потом побежал. А они погнались за мной. Но они меня не догнали. Не хочу больше с ними общаться, и не буду. Что они о себе думают? Дураки. А, еще на завтра нужно учить историю, ненавижу историю. Самый нудный предмет. Кто вообще его придумал…»

— Мелкие идиоты. — снова еле слышный шелест страниц.

«…Я хочу признаться тебе кое в чем. Короче, мне очень нравится одна девочка. Я не знаю, как ее зовут. Пока не знаю, но скоро узнаю. У нее длинные светлые волосы, она красивая. Она живет совсем недалеко, через пару домов от нас, и каждое утро ходит в школу. Мне кажется, у нее очень тяжелый рюкзак, он большой. Я вижу ее почти каждый день. Может стоит познакомиться с ней. Хотя нет, что-то я стесняюсь…»

— Ха, ну ты даешь, старик! — Валя вспоминает этот эпизод своей жизни и краснеет, а затем заливается смехом и скорее пролистывает эту главу.

«…она смеялась вместе с ними…»

— А, черт. Дальше давай.

«…Сегодня были у мамы. Если честно…»

— Нет уж. — Валя быстро перелистывает страницы.

«…Мы круто проведем время, я уверен в этом. Я уже собрал все необходимое. Рюкзак, спальник, коврик, палатку. Короче, есть список, по которому я все собрал. Папа почему-то немного сомневается, но я уверен, что мне удастся его убедить. Чего сомневаться? Берем и делаем! Это нужно нам обоим. Я вот не сомневаюсь ни в чем. Прочь все сомнения, к черту их! Я заряжен, как никогда…»

— Красавчик, Валек! — говорит сегодняшний Вале самому себе из прошлого.

«…да здесь ничего так. Кормят нормально. Отдыхаем, ничего не делаем. Дядя Стас всегда на связи, подгоняет нам разные вкусности. Если честно, я сегодня какой-то сонный, видимо от безделья. Давай, дневник, до завтра. Если будет, что записать, запишу.»

— Да ладно, дружище, здесь тоже неплохо кормят.

«…Дневник, мать твою, я так рад! Мы сегодня кое-что посчитали, и знаешь, что я тебе скажу. 570 человек! Как тебе такое? А, только представь, больше полутысячи человек! Господи, я общаюсь с тобой как с человеком. Наверное, я чокнутый. Зато ты меня слушаешь и не перебиваешь! Красиво сказал. 570 за столь короткий срок, не могу поверить! И это только начало!»

— Учитывая то, что пишут в газетах, дела идут в гору. — задумчиво говорит Валя и медленно, словно чего-то опасаясь, открывает последнюю исписанную страницу.

«…Прости меня, дневник. Я не могу и не хочу поступать иначе. Так будет лучше для всех. Хватит плакаться! Довольно! Я прощаюсь с тобой. Больше ты не получишь от меня ни одной буквы…»

— 9 августа 2012 года. — сквозь зубы датирует Валя и громко захлопывает тетрадь. — Четверг, мать его.

Круговорот событий в голове Валентина не оставляет ему другого выбора. Он берет со стола шариковую ручку, снова открывает свой дневник и на чистом листе начинает писать: «Дорогой дневник…» А вместе с тем воспоминания, как яркие вспышки возникают одно за другим, снова и снова, одно за другим…