— Пойдем уже, — произнесла она.
Правда, с места Атарашики сдвинулась, только когда я с ней поравнялся. Норико тут же отпустила мою руку и чуть притормозила, оказавшись сразу за моим правым плечом. За спиной шел Казуки, а чуть поодаль все остальные. Впереди Святов с люлькой, вокруг которой вертелись девчонки, а позади них Щукин, Добрыкин и Сасаки.
— Дома все в порядке? — спросил я на ходу.
— Тебя не было-то всего ничего, — усмехнулась Атарашики. — Что тут могло случиться за это время?
— Мало ли? — чуть пожал я плечами.
— Что за младенцы? — спросила она после небольшой паузы.
— А то сама не догадалась, — улыбнулся я. — Будущие Аматэру, естественно.
— Синдзи… — нахмурилась она, да и Норико с шага сбилась. — Ты… правда думаешь, что брать в род детей, чью семью мы уничтожили, — здравое решение?
— Все зависит от их воспитания, — ответил я уже без улыбки. — Если ты будешь относиться к ним как к детям врага, то они и вырастут врагами.
— Не факт, что и хорошее отношение поможет, — не сдавалась она. — Сам подумай — в них уже почти нет японской крови, они будут слишком выделяться, когда подрастут. Это не может не сказаться на их характере.
— С каких это пор аристократам не плевать на внешность? — удивился я. — Главное — камонтоку.
— Так-то оно так… — произнесла она неуверенно.
— Хочешь их убить — убивай, — произнес я жестко. — Но лично. Никаких слуг. А я свой лимит по убийству детей выработал на несколько лет вперед. Уж позволь мне сохранить остатки человечности.
— Синдзи… — произнесла она неуверенно, но замолчала, так и не закончив.
— Они младенцы, — произнес я, не дождавшись продолжения. — Чистый лист. Как мы их воспитаем, такими они и будут.
— Ты прав, извини, — вздохнула Атарашики. — Не знаю, что на меня нашло. Просто… Азуну вспомнила. И что эти твари с ней сделали.
В этот момент моя решимость умолчать о ее сестре дала трещину. Очень хотелось поведать, с кем мне недавно пришлось сражаться. Тем не менее я промолчал. Даже если и рассказывать, то уж точно не сейчас, посреди дороги.
— Все нормально, я понимаю, — принял я ее извинения.
Когда мы вошли в дом, Атарашики спросила:
— Ты сейчас чем займешься?
— Мм… — задумался я. — Душ, перекус, и в общем-то свободен. Это если ты хотела что-то обсудить. А так… Надо бы к Кояма съездить, Мизуки навестить да дела накопившиеся разгрести.
Вообще-то я и без поездки к Кояма обошелся бы, но Мизуки моя невеста, так что придется съездить. Типа правила хорошего тона.
— Понятно, — произнесла Атарашики. — Тогда через пару часов у тебя в кабинете. Хочу послушать, что в Штатах происходило.
Разумное желание. Разве что можно было бы и до вечера подождать, но любопытство свойственно всем, в том числе и старой Атарашики.
— Да я и за час управлюсь, — пожал я плечами.
— Кхм, кхм, — дала о себе знать Норико.
— Хотя ты права, встретимся через пару часов, — поправился я.
Жена хочет вернувшегося с войны мужа в безраздельное владение… Я не против. Она сейчас на четвертом месяце, так что никаких препятствий.
— Что ж, — улыбнулась Атарашики. — Тогда я пойду к себе.
— Угу, — чуть кивнул я, глядя в спину уходящей женщине, после чего повернулся к стоящим рядом слугам: — Так. Хочу выразить вам свою благодарность. Мы с вами отлично поработали. Чисто и без потерь. Молодцы. Жду вас сегодня на ужин, — после чего наклонился к Норико и прошептал: — Через двадцать минут пойду в душ, ты со мной?
— Конечно, — прошептала она в ответ. — Душ — это всегда прекрасно.
Улыбнувшись, вновь повернулся к остальным.
— Все, народ, до ужина свободны. Сасаки-сан, Казуки — за мной.
И, чмокнув Норико в уголок губ, направился в свой кабинет.
Зайдя в помещение, не останавливаясь направился к креслам, в одно из которых и упал.
— Куда их, господин? — спросил Сасаки, чуть приподняв кейсы.
— Да поставь куда-нибудь, — махнул я рукой. — Вон, у моего стола оставь. Казуки, иди сюда. — Дождавшись, когда он подойдет, кивнул на свободное кресло. — Твоя задача — до вечера отвезти все в Хранилище. Сасаки-сан тебя сопроводит.
— Сделаю, Синдзи-сан, — кивнул Казуки.
— Сасаки-сан, — посмотрел я на него, — маску отдадите уже в самом храме, до этого на вас защита парня и кейсов.
— Понял, господин, — чуть поклонился Сасаки.
— И вот еще что, — вынув из кармана прерыватель, кинул его Казуки. — Это артефакт-прерыватель, который я снял с трупа сестры Атарашики.
— Понятно, — покрутил он его в руках, после чего резко вскинулся. — Что?!
— Атарашики ни слова, — продолжил я. — Ни про артефакт, ни уж тем более про то, откуда он у меня. Знать про данный факт ты обязан, но держи его при себе. Те, кто был со мной в Штатах, все знают, но тоже будут молчать.
— Как скажешь, Синдзи-сан, — произнес он неуверенно. — Но, может… Нет, прошу прощения. Я все понял и буду молчать.
— С этим разобрались, — кивнул я. — Прерыватель положишь куда-нибудь… Даже не знаю… Рядом с луком его положи, — кивнул я в сторону своего рабочего стола, возле которого стояли принесенные Сасаки кейсы. — В реестр его не записывай. Точнее, не записывай как новый артефакт. Просто напротив прерывателя допиши: две штуки.
— Сделаю, — подтвердил Казуки полученные указания. — А что делать с родовыми хрониками? Записывать-то случившееся все равно придется.
— Атарашики спихнула хроники на меня, — усмехнулся я. — Она их вообще сторонится.
Что понятно — старушка много лет записывала туда хронику упадка рода и ничего, кроме негатива, тот талмуд для нее не несет. Кстати, надо бы новый организовать, старая книга уже заканчивается. А ведь есть еще электронная версия, плюс надо написать что-то типа доклада, распечатать и поставить отдельно к таким же папкам… Гемор. Может, и не в памяти дело, а в том, что Атарашики банально задолбалась заниматься этими бумажками. Черт, забыл предупредить всех, кто со мной был, чтобы они тоже рапорт написали. Вся эта фигня так же в архивах осядет.
— Не надо на меня так смотреть, Синдзи-сан, — произнес Казуки нервно. — Это ты глава, и хроники на тебе. Мне и Токусимы хватает.
— Да, да… — отвел я взгляд.
Блин, он слишком хорошо меня понимает. Тем не менее он прав: спихнуть на него еще и родовые хроники не получится… Или получится? Пусть не все, но большую часть…
— Синдзи-сан… — проныл Казуки.
— Ой, да ладно, — глянул я на него. — Что ты сразу хныкать начинаешь? Успокойся уже, не буду я на тебя еще и это вешать.
В ближайшие лет пять, во всяком случае. А там видно будет.
О своем приезде я, естественно, предупредил — в конце концов, было бы неудобно приехать к Кояма и никого там не застать. Звонил Кагами, и она уже, в свою очередь, связывалась с Мизуки, чтобы та не задерживалась в школьном клубе и возвращалась домой. Время выбрал специально между обедом и ужином, дабы не пришлось потом отбиваться от предложений погостить еще немного, поужинать вместе с семейством Кояма. Ну и Кента днем, скорее всего, дома отсутствовал бы. Но это так, на всякий случай — по факту старейшина клана вообще последний год редко дома бывает. Уж не знаю, специально ли он так делает или реально дел прибавилось, но мне в любом случае это на руку. Не хочу я с ним общаться.
На пороге дома меня встречала Кагами. Улыбнулась, обняла, погладила по голове.
— Полагаю, я могу поздравить тебя с победой? — спросила она, улыбаясь.
— Естественно, — ответил я, улыбнувшись в ответ. — Когда я вообще проигрывал?
Тут она немного подвисла, пытаясь вспомнить подобный случай.
— Забавно… — произнесла она задумчиво. — Ладно, пойдем в дом. На обед ты опоздал, но, может, на ужин останешься?
Ну… Чтобы Кагами и не попыталась меня накормить?
— Не могу, Кагами-сан, — вздохнул я, изображая печаль. — Мне к ужину дома надо быть. Все-таки я только сегодня приехал, и дел невпроворот.
Немного помолчав и задумчиво на меня глядя, Кагами чуть качнула головой и со вздохом произнесла:
— И ведь не подкопаешься. Ладно, пойдем.
Пока шли по дома, нам не встретилось ни одной живой души. Что и неудивительно — слуг у семьи Акено было мало, а до рождения Шо и вовсе не было, при этом дом меньше не стал. Ну и по времени сейчас все либо на работе, либо в школе, либо в университете. Привела меня Кагами в малую гостиную, где на столе возле дивана валялись бумаги. Какие-то документы, бланки, цветастые брошюры…
— Готовитесь к свадьбе? — кивнул я на стол.
— Да, — ответила она, присаживаясь на диван. — Я рада за вас с Мизуки, но работы эта свадьба прибавила. На мне ведь еще и квартал висит, а Акено, паршивец, все время увиливает. Нет чтобы помочь, я ведь не так уж и много прошу! — добавила она эмоционально.
— Ну так у него тоже полно работы, — заметил я осторожно, усаживаясь в кресло.
— Атарашики-сан ты то же самое говоришь? — приподняла она бровь. — Вы, мужчины… Пф-ф, помощи от вас никакой.
— Это касается только свадеб, — заметил я.
— Это касается всего, что вам не нравится, — нахмурилась Кагами. — И что можно скинуть на бедных слабых женщин.
— Навет и клевета… — пробормотал я тихо.