* * *

Айна уже как час ворочается в постели в своей маленькой квартире-студии на Манхэттене и не может уснуть. Поняв, что сон не идёт, она решает полежать в ванной, смыть с себя усталость и успокоить возбуждённый насыщенным днём мозг. Девушка не ленится, зажигает свечки, добавляет морскую соль в ванну. Она погружается в обволакивающую ее воду, прикрывает веки и полностью расслабляется. Внезапно в тёплой, наполненной паром ванной комнате становится холодно. Холод пронзает чуть ли не до костей, Айна резко присаживается в ванне, обнимает себя руками и даже думает, что, наверное, заболела, потому что в квартире двадцать пять градусов, во дворе — начало лета, а ее так сильно лихорадит. Она приподнимается, чтобы вылезти из ванны, но, застыв на полпути, с ужасом наблюдает, как одна за другой потухают свечи. Дверь в ванную закрыта, сквозняка нет, но все четыре ароматические свечи потухают, так и оставив ошарашенную девушку в уже остывшей воде.

* * *

— Даже солнце рано или поздно потухнет, недолго этой Айне блистать осталось, — усмехается Бальтазар и идёт к ждущей его у дверей охране.

========== My eyes on you ==========

Тёплое и солнечное утро выходного дня в Нью-Йорке омрачает только новость о трагической кончине активного общественного деятеля и сенатора Джо Майлза. Майлз был найден полицией в номере одного из отелей в пригороде с воткнутым прямо в сердце ножом. Все утренние газеты страны пестрели заголовками из серии: «Сенатор погиб под шлюхой», «Позорная смерть того, кому граждане доверили свою жизнь», «Как сенатор Майлз пал жертвой своего аппетита?» — и всё в этом роде. Проститутку, которая обслуживала в ту ночь сенатора, полиция нашла сразу же, и сейчас она находится в участке. По словам девушки, она покинула гостиницу в 20:05 вечера, оставив мужчину в комнате, и к убийству не причастна. Камеры наблюдения подтвердили её слова, так же как и медики, которые назвали время смерти сенатора — половина десятого вечера. Полиция сейчас ищет любые зацепки, которые бы могли пролить свет на страшное убийство. Камеры других посетителей отеля в этот промежуток времени не зафиксировали.

* * *

Амато вертится на своём кресле, в сотый раз задаёт одни и те же вопросы своим людям и продолжает рассматривать скудный материал, собранный по делу об убийстве. Он сразу по почерку узнал убийц сенатора, но он слишком долго в полиции, чтобы верить своим глазам, а не интуиции. Следователя отрывает от дум пришедшее на мобильный смс от Айны:

«Пошли ребят за моей газетой, тебе понравится».

Майкл просит помощника принести ему газету и сразу бросается к NY Standart. Первая полоса газеты, как и у всех остальных в это утро, посвящена смерти сенатора. Майкл улыбается, прочитав заголовок, и уже в который раз отмечает про себя пытливый и незаурядный ум своей девушки.

Громкое убийство на пересечении 44 и 45, или как семья Росси решила сменить фамилию.

Амато пропускает описание места преступления и деталей убийства и сразу переходит к последнему абзацу, именно там обычно Айна собирает всё самое интересное. Он с огромным интересом читает, как чётко и правильно девушка объясняет выгоду от смерти сенатора двум семьям, периодически кивает и гордится ее мастерством.

«Можно самим скопировать ушитый драгоценными камнями милитари пиджак от Balmain и пришить бирку или купить его в любом мало-мальски уважающем себя китайском интернет-магазине. Но если вы, гордо задрав подбородок, продефилируете в этом пиджаке по улицам Большого Яблока, пытаясь убедить прохожих, что это Balmain, то я вам сочувствую. И Росси — не Феретти, пусть даже бьют в сердце и оставляют чужую подпись.»

NY Standart, корр. Айна Фатих.

Амато убирает газету в полку и сразу набирает Айне смс.

«Ты умничка».

«Всё раскупили, это невероятно! У мегеры чуть приступ не случился, что тираж закончился».

* * *

Гаспар с трудом разлепляет веки и пытается выбраться из-под груды тел, оккупировавших кровать в номере-люкс отеля Four Seasons. Он помнит, что пил в казино, потом поехал в клуб, заказал приватные танцы и всё. Дальше туман, он ничего не помнит, а голова раскалывается так, что будто по швам пойдёт. Он отталкивает посапывающего на груди парня и тянется к тумбочке за разрывающимся мобильным.

— Живо ко мне.

Судя по голосу брата, случилось что-то ужасное, но даже если за дверью гостиницы начало конца света, то без душа Гаспар никуда не пойдёт. Как раз к тому времени и Бало немного успокоится, с такой головой Гаспар злого брата не выдержит. Второпях приняв душ и приведя себя в порядок, он вызывает своих охранников и, поручив им разобраться с гостями и администрацией гостиницы, спускается вниз к своему Феррари.

* * *

Бальтазар разъярён. Гаспар сперва пару минут только на пороге кабинета топчется, ближе подойти не рискует. Бало сидит в своём кресле, ворот рубашки расстегнут на три пуговицы, волосы взъерошены, весь стол завален газетами, они даже на полу стопками. За ним скалой нависает молчаливый Калум.

— Тебе красную ковровую дорожку расстелить? — хмуро смотрит на брата Бало.

— Что произошло? — наконец-то проходит к столу Гаспар и моментально ловит брошенную в него братом газету. Быстро пробежав глазами по газете, он застревает на последнем абзаце и громко выругивается.

— Значит, я не успел.

— Сворачиваем тот план с газетёнкой, — отшвыривает в сторону газеты Бальтазар и поднимается на ноги. — Пусть эту журналюгу найдут. Вечером я с ней поужинаю.

— Но…

— Слушай меня внимательно, — не даёт договорить младший. — Она ведь ищет со мной встречи столько времени. Пусть ее от моего имени пригласят на ужин, я дам ей интервью, отвечу на пару вопросов, возможно, разрешу участвовать в свадьбе. Попробую привлечь на свою сторону. Покажу ей, что я открыт для прессы и мне нечего бояться. В восемь в ресторане Olivia, чтобы она сидела за моим столом.

— С чего ты взял, что она согласится? — не понимает Гаспар плана брата.

— Хороший журналист должен подавать информацию сбалансированной, а она позиционирует себя именно такой. Она дала в этом материале одну точку зрения, пусть теперь послушает и мою.

— Это очень умно, — усмехается Гаспар. — Но зачем тебе столько газет? — оглядывает он комнату.

— Мы скупили почти весь тираж, это не очень-то поможет, у них есть интернет-версия газеты, но пусть так, чем ничего, — говорит Бальтазар и идёт к двери. — Ты займись девчонкой, а я приведу себя в порядок и поеду к семье Сенатора, выражу соболезнования.

* * *

— Ты не поверишь, я до сих пор в шоке, у меня такое возбуждённое состояние, что я не могу собраться, — Айна второпях пихает в рот любимый салат и запивает его апельсиновым соком.

— Я вижу, — улыбается ей сидящий напротив Майкл. — Ты ешь уже вторую тарелку салата, хотя обычно и с одной не справляешься.

Пара сидит в небольшом семейном кафе в Бруклине. Майкл бросил всё и сразу приехал на встречу, стоило Айне сказать, что Демон пригласил ее на ужин.

— Мне позвонил его секретарь, — наконец-то отодвигает полупустую тарелку Айна. — Я не поверила. Ты-то знаешь, сколько запросов на интервью я засылала в его офис и не получала ответа. Никакого. Так вот, я не поверила, но потом со мной связался Монстр. Ты можешь себе представить? Сам Гаспар Росси позвонил мне, чтобы я подтвердила встречу.

— А мегера? Почему они не сделали это через главного, как и принято обычно, — недоумевает Амато.

— Не знаю, — пожимает плечами Айна. — Но она ничего не знает, и я не скажу.

— Айна, — вздыхает Майкл. — Это очень опасно, как и для жизни, так и для твоей будущей карьеры.

— Мегера не разрешит, придумает сотню причин, и вообще, может, сама захочет пойти на ужин, урвать сенсацию, но она же-то тупая! — вскипает Айна. — Она не сможет задать те вопросы, которые хочу задать я. И потом, Росси хотят видеть именно меня.

— Всё равно поставь в известность редакцию, а я возьму под охрану район, где ресторан. Придётся злоупотребить служебными полномочиями, но мне плевать. Главное, чтобы тебе ничего не угрожало.

— И не будет! — Айна просит официантку долить ей кофе. — Он хочет отмыться, думает, он такой умный, накормит меня, может, пару хвалебных слов скажет, и я сойду со своего курса. Я хочу, очень хочу, чтобы он даже взятку предложил, но это вряд ли. Он не настолько дурак. Наверное.

— Он страшный человек, — массирует виски Амато. — Он там же тебя может прихлопнуть. Я очень сильно переживаю. Всё-таки тебе надо ему отказать.

— Да что с тобой? — громче, чем хотелось бы, спрашивает Айна и извиняющимся взглядом смотрит на обернувшуюся к ней пожилую пару за соседним столом. — Это ведь ты учил меня идти до конца! Ты половину жизни положил на борьбу с коррупцией и организованной преступностью, ты меня вдохновлял, а сейчас я уже готов сорвать куш, а ты меня тормозишь.

— Нет, ни в коем случае не торможу, просто сильно переживаю.

— Ну, наматывай круги в том квартале, если тебе так будет спокойнее. Но ты прекрасно знаешь, что он меня не тронет. Он мог бы подослать киллера или громил, чтобы меня припугнули, а он зовёт на ужин. На самом деле, это очень красивый ход, — смеётся Айна. — Он решил брать обходительностью. Чёрт возьми, поверить не могу, что я увижу Бало, сукиного сына, Росси, — бьёт по столу руками девушка и снова извиняется перед посетителями. — Я увижу самого Демона. Впервые не за толстым стеклом бронированной машины и точно не на мутных фотографиях.