Кто-то наконец подобрался к Моаву настолько, чтобы запустить над ним квадрокоптер. Совсем близко они подойти не могли из-за армейских кордонов и радиации, но видео разрушенного города им снять удалось. Низкая частота кадров, крупные пиксели, артефакты сжатия и тенденция камеры смотреть не туда в пыли и дыму — все это создавало ощущение синема верите [Сinema verité, дословный перевод на французский названия серии советских документальных фильмов «Киноправда» (1922–1924), выпущенных объединением КИНОКи под руководством Дзиги Вертова, — метод съемки документальных и художественных фильмов, цель которого — создать эффект максимальной искренности и естественности.], которое его намозоленному глазу начинало казаться чересчур хорошим для правды.

Внутренний мессенджер «Лайка» показывал, что Джейсон Крэбб в сети. Джейсон был сисадмином в «Нубиланте», а после продажи компании перешел в «Лайк» — ему так и так надо было перебираться в Калифорнию из-за девушки. Корваллис щелкнул по значку видеокамеры под именем Джейсона. Через минуту с экрана уже смотрел Джейсон. Он сидел на постели своей девушки, подпершись множеством подушек, и, очевидно, держал ноутбук на коленях. Борода, озаренная розоватым утренним светом, в этом ракурсе казалась окладистой и роскошной. Джейсон не стал тратить время на приветствия. Си-плюс вообще не злоупотреблял видеосвязью, а уж в такой день точно звонил не поболтать.

— Допустим, в Моаве есть компания со своими веб-сайтом или вообще какой-то формой интернет-присутствия, — начал Корваллис.

— Да?

— Сейчас она, надо думать, офлайн.

— Еще бы!

— Ладно, но давай на мгновение предположим, что мы не знаем почему. У нас есть два возможных объяснения. Тебе надо включить режим Шерлока и выяснить, какое из них верное.

— Валяй.

— Сценарий первый. Моав разбомбили, и провода вообще не доходят до города, просто болтаются на сгоревшем телеграфном столбе посреди пустыни. Сценарий второй. Моав стоит как стоял, но его интернет-провайдер выведен из строя DDoS-атакой. Либо любым другим методом удаленного взлома, который на время сделает его недоступным. Можешь ли ты отличить одно от другого, не вставая с постели?

— Мне надо будет вставать в туалет.

— Ты понял, о чем я.

— Наверное.

— Так вот, пожалуйста, выясни и перезвони мне, — сказал Корваллис и отключился.

Еще многое происходило в Манхэттене, на новостных сайтах, в соцсетях и на радио. Волна еще не достигла максимума. Будь Корваллис в числе миллиардов, верящих, что Моав и впрямь разбомбили, он бы смотрел не отрываясь и переживал. А так он чувствовал странное спокойствие.

— Я переиграл на ходу, — сказал Фрэнк.

Корваллис поднял голову. Пилот стоял в проходе и смотрел на него. Мозг не сразу осмыслил услышанное. Очевидно, Фрэнк хотел сказать, что сымпровизировал — самостоятельно принял какое-то решение в расчете, что Корваллис его одобрит.

— Я составил план полета до Эль-Пасо.

— Эль-Пасо?

— Так мы пролетим достаточно близко к Моаву. Настолько, что вы сможете на него взглянуть. Но мы будем на высоте сорок тысяч футов — над зоной.

— То есть?

— Над зоной, которую ФАА для нас закрыла.

— Эль-Пасо куда дальше, — заметил Корваллис.

Фрэнк кивнул:

— Проблема одна: у нас нет столько топлива. В смысле, мы можем его растянуть, но это определенный риск. Так что надо будет сесть где-то раньше Эль-Пасо.

— Нормально, — сказал Корваллис. — К тому времени все изменится.

— Вам нормально, — ответил Фрэнк, — но я выгляжу полным кретином, составляя план полета, на который мне не хватит топлива.

— Просто скажите, с кем надо поговорить. Я беру ответственность на себя. — Корваллис не любил смотреть людям в глаза, но из наблюдений за Доджем знал, что иногда это решает дело. Так что он заставил себя посмотреть в глаза Фрэнку. — Я лично беру на себя ответственность и отмажу вас, если что.

Фрэнк пожал плечами, поднял брови и вышел.

Корваллис искал нечто, по чему скользнул взглядом, когда смотрел информацию по Мэйв Браден. Чтобы до этого докопаться, пришлось зарыться глубоко в историю браузера. Дело осложнялось тем, что он смотрел ее и в Миазме, и в закрытой файловой системе «Лайка». То, что он искал, в конце концов нашлось именно там. Это были ее личные данные, связанные с аккаунтом, — результат того, что много лет назад, регистрируясь на «Лайке», Мэйв заполнила форму и нажала кнопку «отправить». В форме она указала несколько телефонных номеров, в том числе один, начинавшийся с 011 — префикса для международных звонков из США. Корваллис уже знал про ее австралийское происхождение и при первом взгляде счел номер австралийским. Но указывать его при регистрации стоило в одном случае — если бы она и впрямь проводила много времени в Австралии.

Со второго взгляда он заметил, что код страны — 881. Не Австралия, а специальный код для спутниковых телефонов.

Корваллис не особо разбирался в спутниковых телефонах, но знал пару-тройку людей, которые их завели — либо из гиковской любви к технике, либо потому, что много путешествовали в краях, где нет мобильной связи. По всему выходило, что Мэйв принадлежит ко второй категории. Она сопровождала группы туристов на сплаве в каньоне Колорадо, где мобильные точно не берут. У «Каньонленд эдвенчерс» должны быть спутниковые телефоны, и, конечно же, их выдают гидам.

Другой вопрос, оставила ли она его включенным и под рукой. Легко представить, что телефон выключен и лежит в гермомешке на дне рафта. Но так он может выпасть за борт, если рафт перевернется, — то есть ровно в той ситуации, когда средства связи нужнее всего. Логичнее предположить, что гид держит его при себе.

В любом случае попробовать стоило. С мобильного Корваллис из самолета позвонить не мог, зато у него был относительно приличный интернет, что позволяло сделать голосовой звонок с ноутбука. Он надел наушники, запустил соответствующую программу и вбил номер. Последовало долгое ожидание — куда более долгое, чем при обычных звонках.

— Ал-ло?! — произнес женский голос. Помимо австралийского акцента в нем слышалась досада на несвоевременный звонок. На заднем плане кто-то разговаривал и смеялся. Корваллису отчетливо представился рафт на спокойном отрезке Колорадо. Раздался глухой всплеск. Кто-то спрыгнул поплавать.

Из этого одного Корваллис узнал все, что ему было нужно: Моав не разбомбили. Однако вежливость требовала объясниться.

— Мэйв, извините, что беспокою, но это важно. Мы с вами не знакомы. Меня зовут Корваллис Кавасаки.

— Как город Корваллис? В Орегоне?

— Да. Можете загуглить меня, когда вернетесь домой. Я руководящий сотрудник в «Лайке». Компании, владеющей одноименной социальной сетью.

— Вы работаете в «Лайке»?

— Да.

— Что-нибудь с моим аккаунтом? Меня взломали?

Ему понравилось, как она задала этот вопрос. Не испуганно. Скорее так, будто взлом ее аккаунта был бы чем-то даже забавным.

— Нет. С вашим аккаунтом все хорошо. Вообще все хорошо в том, что касается вас.

Она рассмеялась:

— Тогда зачем вы мне звоните? Хотите на свидание пригласить?

— Это было бы нарушением нашей политики конфиденциальности, — ответил Корваллис. — Дело касается того, о чем вам, вероятно, следует знать.

И он объяснил, что происходит, насколько это можно было сделать, не тратя весь день. Мэйв слушала почти в полном молчании. Ей многое надо было переварить. И хотя миллионы людей в Миазме искренне верили в гибель Моава, ей, наверное, казалось нереальным слушать все это меж древних скал Колорадо, медленно скользя на рафте с веслом в руке, в шляпе от солнца, под смех резвящихся в воде Джонсов.

— Примерно в пять двадцать сегодня утром вы еще были в Моаве или где-то близко, верно?

— Я была в офисе, — сказала она. — Загружала машину.

— В центре Моава.

— Да.

— Видели ли вы что-нибудь похожее на яркую вспышку в небе? — Корваллис уже знал ответ, но должен был спросить.

— Нет. Ничего такого.

— Но интернет отключился.

— Я встала в четыре тридцать, и он работал. Через полчаса отключился. Намертво.

— Пытались ли вы звонить по мобильному?

— Джонсы пытались. Хотели дозвониться до меня примерно в пять тридцать — пять сорок. Связи не было.

— Зачем они хотели до вас дозвониться?

— Сказать, что опаздывают.

— Но вы встретились на косе и отплыли без всяких происшествий.

— Ага.

— А коса, как я понимаю, милях в двух от Моава.

— Да. Подождите минутку.

В телефоне зашуршало. Голос Мэйв долетал обрывками, но понятно было, что она объясняет ситуацию клиентам, которые услышали разговор и заинтересовались.

— Я здесь, — объявила она.

— Мэйв? Нам еще многое надо друг другу сказать, — произнес Корваллис, — но держу пари, друзья и родственники Джонсов знают, что сегодня утром они были в Моаве, и не находят себе места от волнения. Вам, вероятно, стоит им позвонить.

— Интересно, почему они не позвонили сами?

— Вероятно, у них нет номера спутникового телефона. Чтобы его получить, надо дозвониться до вашего офиса…

— А вся связь оборвалась, ага. Ладно. Как мне вам перезвонить, Корваллис?

Он продиктовал номер, Мэйв повторила по-военному четко, что внушило ему просто невероятное доверие. Затем без дальнейших формальностей отключилась.

Тем временем Джейсон Крэбб написал ему по внутренней электронной почте то, что он уже и так знал: полное отключение Моава вызвано обычной DDoS-атакой.

Корваллис позвонил Лауринасу, своему начальнику, пятьдесят девятому в списке богатейших людей мира. Тот вместо «здрасьте» сказал: