Бо явно не спешил переходить к делу. Он задумчиво следил взглядом за троицей рабочих, зашедших на парковку, чтобы посетить переносной туалет и выкурить по сигарете.
— Сто лет назад они были бы чернокожими. Пятьдесят лет назад — вьетнамцами. Двадцать лет назад — мексиканцами, — заметил он.
Нынешние рабочие были белыми.
— Что ж, может, хоть это их научит уважать труд. А то, что они здесь делают, очень напоминает посадку риса, не правда ли?
Он имел в виду древний способ земледелия, распространенный по всей Восточной Азии, когда рис высаживают весной на заболоченных полях. В каждом языке, в каждом диалекте для этого процесса есть свое слово. И сейчас Бо использовал слово не из мандаринского. Судя по его речи и виду, Бо был типичным северным ханьцем и на мандаринском говорил с рождения; но сейчас — едва ли случайно — он перешел на диалект фучжоу, родной для китайской половины семьи Виллема.
— Верно, — согласился Виллем, — очень похоже. С той разницей, конечно, что здесь выращивают не пищу, а новую землю.
— Это должно быть очень любопытно и для вас, и для особы, на которую вы работаете, — сделал подачу Бо. — Кому же знать все о таких вещах, как не нидерландцам!
Фраза, явно направленная на то, чтобы Виллем «раскололся» насчет королевы. Китайцы знают, что она в Техасе? Или только подозревают? Или не знают ничего?
— Мне кажется, вы не отдаете должного собственной стране, — любезно возразил Виллем. — Сегодня чуть раньше я ехал вдоль реки, с обеих сторон огороженной насыпями выше дороги. Это напомнило мне реку Желтую: как вы знаете, именно так она выглядела задолго до того, как нидерландский народ начал возводить свои скромные плотины.
Бо кивнул.
— Это и способ борьбы с наводнениями, и оружие. — Он употребил китайское выражение, буквально означающее «вода вместо солдат».
Виллем принял подачу.
— Быть может, вам интересно будет узнать, что и голландцы использовали воду как оружие. Вильгельм Молчаливый, принц Оранский, — да, предок особы, которой я имею честь служить, — в 1574 году открыл шлюзы, чтобы остановить наступающую испанскую армию. Прием оказался успешным. Теперь ту победу каждый год отмечают в Лейдене.
— На вашей второй, приемной родине, — без особой нужды добавил Бо. — Так вы изучаете историю? Тогда, должно быть, знаете, что прорыв плотин на реке Желтой считался страшной катастрофой. Когда такое случалось, народ верил, что император утратил Мандат неба.
Бо проговорил это с легкой улыбкой, и Виллем усмехнулся в ответ.
— Если вы хотите провести какие-то аналогии с особой, на которую я работаю, то вам стоит помнить, что свой мандат она получила от народа. А в «небо» никто в Нидерландах больше не верит.
— В Амстердаме? В Гааге? Может, и так, — парировал Бо. — Но разве вам не случалось ездить на восток?
— Вы имеете в виду восток Нидерландов?
— Да.
— Это же в двадцати минутах езды от названных вами городов!
— Верно. Но иногда двадцати минут достаточно, чтобы переместиться в иную эпоху. — Бо неторопливо отхлебнул чай. — Сельские жители в… как называется этот район? Брабант?
— Да, Северный Брабант.
— Мне рассказывали, там и по сей день живут очень религиозные люди. Консервативные. Даже реакционно настроенные.
Такой поворот беседы Виллему не нравился, но спорить было невозможно. В конце концов, сам он всего несколько часов назад не где-нибудь, а в доме своего отца любовался «реликвиями», воплощающими в себе именно то, о чем говорит Бо.
— По моему опыту, люди во всем мире рассуждают примерно одинаково, — заметил Виллем. — Когда случается катастрофа, во всем винят власть. «Мандат неба» или нет, но нужно сменить власть, и все наладится!
— Западные историки, — сказал Бо, — об этом китайском феномене пишут в снисходительном тоне, поскольку полагают, что Запад…
— Давно оставил позади всю эту суеверную чепуху. Знаю.
— А вам не кажется, что такая склонность к самообману делает западных лидеров уязвимыми?
Виллем пожал плечами.
— Вы подняли интересный философский вопрос, из тех, над какими любопытно поразмыслить в свободное время. Но мои рабочие задачи очень просты: напоминать конституционному монарху, лишенному всякой реальной власти, вовремя подписывать поздравительные открытки для школьников и следить, чтобы на званом ужине не перепутали таблички с именами гостей.
Бо отвел взгляд и промолчал — быть может, считал, что на такие глупости не стоит и отвечать.
Что ж, ничего другого он не услышит. Китайцы то ли слишком прямолинейны, чтобы понять концепцию конституционной монархии — и видят в ней непрочное прикрытие реального положения дел, — то ли несоизмеримо более проницательны и видят то, чего не замечают склонные к самодовольству и самообману европейцы. Так или иначе, их взгляды на этот вопрос куда тверже, чем у самого Виллема. Он-то предпочитал утешаться гипотезой, что королева Фредерика хотя бы в исключительном случае способна проявить серьезную авторитарную власть… но эта мысль слишком явно расходилась с Конституцией — с Грондветом, которому он присягнул на верность.
— Выходит, вы… как это по-английски… работаете не в полную силу! Человек вашего опыта, вашей эрудиции — и расставляет таблички на званых ужинах? Серьезно?
Звучало это как зачин предложения о новой работе, а такое предложение могло повести лишь в самом катастрофическом направлении, так что Виллем поспешил ответить:
— Своей ролью я абсолютно доволен.
— Значит, у вас должны быть и другие обязанности, сложнее и интереснее! — воскликнул Бо с таким выражением, словно эта новая увлекательная мысль только что пришла ему в голову. — Конечно, это все объясняет. Зачем бы еще вам находиться здесь, зачем осматривать окрестности?
— По очевидной причине. Меня интересует глобальное потепление.
— Да-да, — покладисто согласился Бо, — на этой части Америки глобальное потепление сказывается очень серьезно. И на Луизиане, и на Техасе… — Он не сводил с Виллема внимательного взгляда. — Совершенно очевидна, например, связь этой темы с Хьюстоном. Но вот Уэйко… нет, здесь я связи не вижу.
— Слышал об этом месте, — вставил Виллем.
— Да вы арендовали там пикап! — Бо кивнул в сторону этой крупной и неопровержимой улики. — «Додж-рам» с номерным знаком ZGL-4737. — И, подняв планшет, сфотографировал номер.
— Какой прекрасный у вас чай! Завариваете при восьмидесяти градусах по Цельсию, если я не ошибаюсь.
— Это единственный достойный способ, — подтвердил Бо и сделал еще глоток. — А как вы полагаете, почему на это техасское мероприятие не пригласили нас?
— «Нас» — вы имеете в виду Китай?
— Да.
— По-вашему, я читаю мысли Т. Р. Мак-Хулигана?
— Как секретарь королевы, мне казалось, вы должны обладать какими-то сверхспособностями в этой сфере.
— Наверняка вы когда-то были подростком.
— Разумеется.
— Допустим, вы не пригласили девушку на свидание. Что она могла подумать?
— Что она мне не нравится? — пожал плечами Бо.
— Или что вы не знаете, примет ли она приглашение. И если пригласите, а она вас отвергнет — потеряете лицо.
— Выходит, если Китай хочет, чтобы в будущем его приглашали, ему нужно пококетничать с Т. Р. Мак-Хулиганом? Подбодрить его?
— Это просто абстрактные догадки о его возможных мотивах. Я ведь с ним даже никогда не встречался.
— А может быть, он заранее знает, что мы отклоним приглашение?
— Может быть.
— Отклоним, потому что его план навредит Китаю, и он это понимает — поэтому и не видит смысла нас приглашать?
— Понятия не имею, считает ли Т. Р. Мак-Хулиган своим врагом Китай и считаете ли вы его врагом Китая, и меня это не интересует. Даже если бы я имел привычку снабжать ваше правительство разведданными — в этом случае мне просто нечего вам предложить.
— Хорошо сказано. Понимаю, за что вас ценит ваша королева. Возможно, она тоже… работает не в полную силу.
— Ей есть чем заняться.
— Что ж, уверен, следующие несколько дней станут для вас чрезвычайно увлекательными. Завидую вам — и постараюсь не дуться, как тот отвергнутый подросток, о котором вы говорили.
— Уверен, Китай переживет этот удар.
— Не сомневаюсь, — ответил Бо.
Чем ближе к концу разговора, тем чаще в кармане у Виллема вздрагивал мобильник. Звуком или вибрацией в его телефоне отмечались сообщения особой важности — всего от нескольких человек на всем белом свете.
Избавившись наконец от китайцев, натянув жилет с надписью ERDD, опустошив набрякший от чая мочевой пузырь в душном, воняющем технической отдушкой мобильном туалете, сев за руль и включив кондиционер, он достал телефон и обнаружил целую серию нетерпеливых сообщений от королевы.
...> Что вы делаете в водах Мексиканского залива?
> У вас карта устарела. Я на суше.
> Вопрос остается.
> Очередной пробный шар от китайской разведки. Напишу отчет.
> Они знают, что я здесь?
> Возможно. Знают, что в Уэйко что-то произошло.
> Вернетесь сегодня?
> Да, уже еду назад.
> Каджуны просят нас об одной услуге. Можете найти Порт-Сульфур [Название означает «серный порт».]?
> LOL, говорящее название! Сейчас…
Порт-Сульфур Виллем обнаружил при помощи навигационного экрана на приборной доске. Город на основном течении Миссисипи, милях в тридцати к югу.