— И как это понимать?

— Я думаю, Небесный Ветер просто существует в четвертом мире, который одновременно является и плоским, и кружевным, и божественным. Он во всем, потому что его мир включает в себя все.

— А что значит — найти то, что найти невозможно? — спросила Элисенда, мечтательно разглядывая звезды. Ей казалось, она видит Небесный Ветер гуляющим среди мерцающих огоньков созвездий.

— Я думаю, Небесный Ветер может найти абсолютные понятия мудрости, проницательности, силы… — предположил мэтр Берггрен.

— А почему не делится с остальными богами?

— Может, это они не желают его понимать? Поэтому он и гуляет там, где боги боятся ходить.

— А почему встречи с Небесным Ветром ищут?

— Потому что он может исполнить любое, даже самое невозможное и сокровенное, желание.

— Даже… сделать мертвое живым? — с надеждой спросила Элисенда.

— Даже это, — уверенно кивнул мэтр Берггрен.

Пока мэтр Берггрен рассказывал Элисенде страшные истории про Небесного Странника и удивительные истории про встречи с Небесным Ветром, Алиса попросила Иву напоить Макса в третий раз целебным настоем, а сама решила смазать специальной мазью Ордена Белой Королевы раны Анны.

— Как думаешь, у тебя есть какая-нибудь возможность связаться с эйром Раганом, чтобы рассказать, что случилось, и выяснить, что с ним? — спросила Алиса, смазывая места ушибов, которые потемнели на коже Анны.

— Если бы я могла, Алиса, — вздохнула нехебкау. — Мое сердце разрывается при мысли о нем.

Алиса промолчала. Ее сердце тоже разрывалось при мысли о Рэе, только там были другие эмоции — далеко не любовь.

— Вы ведь не всем отрядом пойдете на Барселону? — спросила Анна, помолчав.

Многочисленные свечи мягким светом озаряли пространство вокруг, которое, несмотря на усилия Алисы и ее подруг, не стало уютным.

Тарита молча сидела у окна, обняв себя за колени и положив на них голову. Ее крылья иногда сонно вздрагивали за спиной.

— Я думаю, что мы оставим часть людей здесь, поэтому и спрашивала, может, ты захочешь пойти с нами до Барселоны. А там попробуешь выяснить, что с бункером, пока я буду вести переговоры с… Люме. Он наверняка захочет Тариту в обмен на маму. Но отдать ее я не могу. Люме нужна энергия для восстановления сил. Но если он восстановится, то начнется страшное время. И мы все пострадаем.

Анна понимала, что Алиса стоит перед сложным выбором.

— Я пойду с тобой, — решила она. — А потом успею выяснить, что с Раганом.

— Спасибо, — Алиса помогла Анне накинуть куртку. — Что ж… пойдем, узнаем, не проснулся ли Макс, и посмотрим, как расположилась твоя стая.

Когда они вышли, Тарита, которая все это время притворялась спящей, открыла глаза. Ей тоже не хотелось встречаться с Люме, но жажда мести так и подстегивала ее лезть в гущу событий. Она боялась, что принц обманет Алису и попытается вернуть на свою сторону. А этого нельзя было допустить. Иначе Алиса предаст ее и всех остальных.

Глава 8

Открывать глаза не хотелось по нескольким причинам. Во-первых, тело болело так, что распахнуть глаза означало признать, что ты беспомощный кусок плоти, разбитый вдребезги. А пока лежишь с закрытыми глазами, ты вроде и не в курсе, что это все происходит на самом деле, а не просто страшно правдоподобный сон. Во-вторых, свет. Макс знал, что свет, который за закрытыми веками кажется мягким, ударит по зрачкам и лишь усугубит его состояние. В-третьих, он боялся, что если откроет глаза, то пение прекратится. А рядом кто-то невыносимо хорошо пел, мурлыкая мелодию себе под нос. Макса приятно качало на волнах этого звука. И казалось, что так даже меньше болит. И поэтому он лежал, прислушиваясь к шорохам рядом. Кто-то рядом возился с водой, какими-то шуршащими предметами и железными тонкими изделиями, которые позвякивали.

Наконец он почувствовал, как кто-то мягко сел рядом с ним и аккуратно приподнял ему голову. К губам прижался край чашки, Макс покорно сделал глоток и чуть поморщился. Этой дрянью его поили уже несколько раз. Но никогда еще не делали это так мягко и нежно.

Пожалуй, стоило посмотреть, кто такая эта певунья. Но оказалось, что поднять веки не так-то просто. Макс даже застонал от усилия, и чашку отодвинули от губ, а голову мага осторожно опустили на подушку.

Что за наваждение? Макс хотел открыть глаза и не мог.

— Ты что-то хочешь, маг? — вдруг произнес нежный голос, и сердце Макса забилось так часто, что он даже замер от удивления, а потом тихо пожаловался:

— Не могу открыть глаза…

— Может, оно и к лучшему, — вдруг горько прозвучало рядом.

— Почему? — искренне удивился Макс и попытался пошевелить рукой. Пальцы слушались, хоть и плохо.

— Пока ты не видишь меня, ты не смотришь на меня с жалостью и ужасом, — голос дрогнул, и девушка зарыдала. — Только Алиса смотрит на меня так, будто я прекрасна.

— Алиса… — Макс улыбнулся и дернулся от внезапной боли на щеке. — Эта девушка знает толк в красоте. Ее облезлый страшный одноглазый кот еще при ней?

Рядом послышался смех, такой серебристый, нежный, что на душе сразу стало хорошо. Даже боль отошла.

— При ней. Только сделался пушистым, большим.

Макс все-таки смог поднять руку и приподнять веки.

Сначала все расплывалось перед глазами, но он поморгал, и в свете свечей увидел рядом с собой совершенно необыкновенное создание. Сначала он даже усомнился, что это человеческое существо, а не божество.

Тонкие нежные черты девушки были изящными, как у фарфоровой статуэтки. Большие бирюзовые глаза еще были полны слез, спиралевидные рыжие кудри спускались по щекам, а нежные губы были чуть приоткрыты.

— Ты настоящая? — спросил он, боясь даже моргнуть. Казалось, мираж рассеется и пропадет. Никого в жизни прекрасней он не встречал. Да и не в красоте было дело. А в ее мягком свечении. Свет лился от кожи, и, казалось, преображал все вокруг в нечто прекрасное.

Девушка на его вопрос отреагировала странно.

Слеза скатилась у нее по правой щеке, и она горько кивнула.

— Увы…

— Я прекраснее тебя никого не встречал. Что же ты печалишься? Как тебя зовут?

Она приоткрыла губы, чтобы назваться, но тут открылась дверь комнаты. Одновременно с этим резкий визгливый голос сказал:

— Ива.

Вошли Анна и Алиса. Макс перевел взгляд на прекрасную девушку и замер от изумления: вместо прекрасной нимфы рядом с ним сидело горбатое пучеглазое существо неопределенного пола с волосами-паклей.

Увидев шок мага, оно неуклюже соскользнуло с кровати и заковыляло прочь.

Боль в сердце пронзила Макса сильнее всей той телесной боли, что он испытывал. Ему хотелось бежать за этим существом хоть на край земли. В ужасе он понял, что проклятие Элисенды сбылось: он влюбился в самую уродливую девушку на свете.

— Макс? — Анна осторожно присела к нему на кровать. Туда, где только что сидело то неземное существо. — Как ты?

— Хреново, — похрипел Макс. Сердце до сих пор билось учащенно, на этот раз уже от удивления. И как ему теперь быть? Боль нахлынула в разы сильнее, он со стоном прикрыл глаза.

— Макс, у нас к тебе важный разговор. Очень много новостей. Неприятных, — Алиса села по другую сторону.

Макс помотал головой.

— Я не готов к плохим новостям. Алиса…

— Да?

— Ты ее знаешь? Эту девушку, что была здесь?

— Иву? Да.

— Какая она на самом деле? — Макс открыл глаза и посмотрел на Алису.

Алиса не знала, что ответить. Если скажет правду, то тайну Ивы будут знать Анна и Макс. А если соврет… она чувствовала, что с Максом происходит что-то необычное.

— А что с той девушкой, Макс? — осторожно поинтересовалась Анна. — Твои эмоции так и бушуют. В чем дело?

— Она была прекрасна… пока вы не вошли. Прекраснее всего на свете… — он прикрыл глаза.

— Кажется, он бредит, — Анна заботливо положила ладонь на лоб мага, чтобы проверить температуру. — Но жара нет… — озадаченно добавила она, посмотрев на Алису.

Алиса в растерянности кусала губы. Сказать? Или нет? Макс вдруг заплакал зло и как-то судорожно. Помотал головой, вытирая слезы о подушку. Царапина на щеке начала снова кровить. Алиса поспешила промокнуть кровь чистой салфеткой.

— Значит, проклятие Элисенды все-таки сбылось, — горько сказала Анна, глядя на мучения сыщика. — Девушка-маг из нашей стаи прокляла Макса за то, что тот заигрывал с моей сестрой. Сказала, что он влюбится в самую уродливую девушку на свете, — пояснила она Алисе.

Та внимательно смотрела на муки Макса, потом вздохнула, будто решившись на какой-то шаг.

— Ива не уродлива. Она прекрасна. Необыкновенно прекрасна. Но заколдована, чтобы ее не нашел Небесный Странник. И мне приходится поддерживать чары, но они все чаще сползают с нее, потому что мы слишком много времени проводим вместе. Кажется, возле меня все магические существа становятся лучше или проявляют свою настоящую суть… — она вдруг помрачнела, вспомнив о Рэе. А он разве стал лучше рядом с ней? И вспомнила, как маг что-то говорил ей про эмоции, про то, как сдерживал и прятал их, а рядом с Алисой стал отпускать. Только ни к чему хорошему это не привело.

— Значит, она красавица? рыжеволосая, та, что я видел, пока вы не вошли? — с надеждой спросил Макс.