— Хочешь узнать, как открывается дверь к экзорцистам? Это очень легко. Если хочешь, я потом расскажу тебе уловки и для тварей похитрее.

Я кивнула, но слушала только вполуха.

В какой-то момент Паркер сообразил, почему я не особо участвую в разговоре, который он пытался завязать, пока мы шли.

— Просто не обращай на них внимания, — прошептал он. — Это только первоначальный интерес. Скоро пройдет. — Надеюсь, он не ошибся в своей оценке.

Через некоторое время это шествие сквозь строй закончилось, и я увидела через плечо мистера Бухари, как он остановился перед дверью в СО экзорцистов. Воздух на верхнем этаже казался слишком тяжелым для сентября. Будто в финской сауне.

— Еще сто семь дней до Рождества, — наконец, сообщил мистер Бухари, обращаясь к двери. Прозвучала рождественская мелодия, и деревянная дверь слегка приоткрылась. Она будто порадовалась быстрому ответу. Это становилось все более странным. К этим дверям я никогда не привыкну. Еще один аргумент в пользу того, чтобы заказать билет до Юты…

Кроув, скрестив руки на груди, наклонился ко мне.

— Перед этой дверью нужно продемонстрировать настоящие математические способности.

— И это одна из причин, по которой ты регулярно перед ней тормозишь? — спросил Паркер, рассматривая серый каменный пол.

Вместо ответа Кроув одарил брата убийственным взглядом.

Подул ветерок, так что волосы упали мне на лицо. Я предпочла бы не знать, что произошло между этими двоими. Или все-таки хотела бы узнать?

Как раз когда мистер Бухари протянул руку, чтобы полностью открыть дверь, она распахнулась сама, словно ее коснулся призрак. Раздался гулкий вскрик, за ним последовал порыв ветра, который отбросил наши волосы назад. Такой ураган, что даже овце бы шерсть разгладил. Удивительно, но я не видела никакого призрака — только темный пустой чердак. Я недоверчиво всмотрелась внутрь, возможно, в ожидании, что в следующую секунду передо мной предстанет настоящий дракон. Но ничего не произошло. Ничего не было видно.

— Высвобожденная энергия полтергейста, — цокнув языком, пояснил мистер Бухари. — Мы работаем над подавлением этого явления.

Под «мы» он явно имел в виду свое исследовательское отделение.

Паркер, по-прежнему в режиме всезнайки, поджал губы.

— Фактически экзорцисты занимаются полтергейстами, которые овладели людьми. Нормальные призраки этого обычно не делают. Но в том, как сделать изгнанный полтергейст безвредным, отделение экзорцизма по-прежнему ничего не понимает. Они по большей части не считают необходимым нас информировать. Может, из-за этого в школе каждый месяц и появляются полтергейсты. Потому что их здесь изгоняют из людей, а потом они возвращаются на место преступления.

На этом месте я бы с радостью перебила его, чтобы подробнее узнать, куда охотники отправляют этих призраков. Прямо в ад? Но в горле словно пересохло, а кровь зашумела в ушах, так что я испугалась, что оглохну. Чего мне ждать от этого чердака? Какого испытания?

Мистер Бухари продолжил, за что я была ему невероятно благодарна.

— Эй, Севен, как дела? — Я вздрогнула, когда Реми внезапно появился рядом со мной.

Я не знала, что ответить. На самом деле хотела бы послушать мистера Бухари, но в то же время обрадовалась, что мой лучший друг вернулся. Одновременно я заметила любопытные взгляды близнецов, которые топтались рядом, видимо, наблюдая за мной и Реми.

— Тебя взяли в отделение экзорцистов? С ума сойти! Это безумно редко, знаешь? Но я всегда знал, что ты особенная!

Он поднял ладонь, и я ударила по ней. Наши ладони, конечно, соприкасались без хлопка, но вся суть была в самом жесте.

— That’s my girl, that’s my girl! [«Это моя девочка!» — строка из песни That’s My Girl американской группы Fifth Harmony.] — запел Реми, изобразив пару танцевальных движений, которые были бы более уместны на дискотеке восьмидесятых, а не в школе.

У нас за спиной кто-то кашлянул.

— На самом деле… — я откашлялась, чтобы выиграть время, — мне назначили все три испытания. По крайней мере, так сказало зеркало.

Реми застыл, не закончив очередное движение бедрами, и демонстративно открыл рот, так что мне стало отлично видно его призрачное горло.

— Да. Быть. Не. Может.

— И все же. Как-то получилось.

— Чертова. Материя. Севен! Это… наверное, уже лет сто прошло с тех пор, как кто-то из учеников демонстрировал все три задатка!

Да какое им дело до моих задатков? Что это за задатки? Нужно потом непременно расспросить об этом Реми, когда мы останемся одни.

— Да, довольно давно, — вставил Кроув. — Как бы то ни было, Севен пора пройти второе испытание. — Немного понизив голос, он добавил: — Поверить не могу, что ты подружилась с призраком.

— Это одновременно впечатляет и немного пугает, — добавил Паркер.

Ах, в кои-то веки близнецы сошлись во мнениях или что? Я прищурилась.

— Ну, все понятно. Я здесь как чудище с двумя головами, и судьба мне работать на поезде-призраке.

Реми хихикнул. Мне вдруг очень захотелось заключить его в настоящие объятия. В призрачном измерении. Но это придется отложить на потом.

Но я все-таки подняла руку, а он ударил по ней.

— Поезда-призраки страшнее, чем кажутся поначалу.

Реми-то уж точно виднее.

Кроув стоял с таким видом, будто его заставили слушать урок вязания.

— Дааа, отличное представление. Севен уже пять минут назад должна была начать второе испытание. Так что вперед. И пока-пока, Ремингтон. — Каким-то образом я расслышала в его словах подспудное «Убирайся к черту», но лишь пожала плечами.

— Реми остается с нами. Вы все или вообще никто. — Высокая ставка, конечно, но, если верить словам близнецов, они оба хотели присутствовать. Предполагаю, чтобы сыграть роль защитников. Или чтобы доказать, кто из них лучший охотник за призраками.

Кроув скрипнул зубами. У него на лбу проступила сердитая складка, но затем он просто повернулся и шагнул вперед, на чердак. Паркер последовал за ним, не говоря больше ни слова.

Я переглянулась с Реми. Мой лучший друг улыбнулся.

— О, Севен, я предчувствую, как интересно будет нам с тобой в школе. Я чувствую, что тебя ждет любовный треугольник, много почета и славы!

— Да ты с катушек слетел, — как мне аккуратнее донести до него, что я не планирую задерживаться здесь надолго?

Кстати, сможет ли он навещать меня в Юте? Мы определенно найдем решение для этой проблемы. Может быть, Реми сделает вид, что хочет вернуть меня обратно в школу.

— Каждый крутится, как может. — В своей типичной манере Реми начал напевать песню, в которой непропорционально часто употреблялось слово «слава».

Я улыбнулась.

— Хватит нести чушь, и пошли.



Кунтеа Олалас была крупной женщиной. Кроме фигуры, мое внимание сразу привлекли ее необычные глаза. Раньше, когда мне в какой-нибудь книге попадалось описание фиолетовых глаз, я считала, что это глупость, но у этой камбоджийки, преподавательницы экзорцизма, они сияли лавандово-синим, который по краю радужки все больше переходил в фиолетовый.


Конец ознакомительного фрагмента

Если книга вам понравилась, вы можете купить полную книгу и продолжить читать.