Последний вопрос она задала совершенно нейтрально. Как будто было само собой разумеющееся, что мы проникли в тюрьму.

— Я знаю его… Со времен Лидса, — наконец выдавила я. — Он имеет какое-то отношение к Арье. Я подозреваю, что его послали ко мне, чтобы отдалить меня от друзей до того, как Уилл увезет меня в Тессарект. — Я подняла голову и посмотрела на Ариэль. — Я думаю, что за всем этим стоит Нерон.

Ее губы образовали узкую линию.

— На сегодняшнюю ночь вы здесь в безопасности. Нерон не посмеет прийти сюда. Если вообще заметил в этой суете, что я снова в городе. — Она посмотрела на меня. — Не хочешь ли рассказать, что именно произошло в тюрьме? Что твоя мама рассказала о моем брате? — спросила женщина голосом, наполненным болью.

Я сглотнула. Дария ободряюще кивнула мне.

— Она сказала, что именно он запер моих родителей, хотя они совершенно здоровы. — Я коротко покачала головой, чтобы прогнать воспоминание об Агнии, как она с распахнутыми глазами обхватывала прутья решетки. — Нерон охотится за мной. Потому что… Потому что он ненавидит меня. И их. За то, что у них было то, что у него отняли.

— Хотела бы я сказать, что все это звучит как чушь собачья. Притянуто за уши. Что твоя мать действительно сошла с ума за годы, проведенные в плену. — Она тихо вздохнула и поцеловала кошку между маленьких ушек. — К сожалению, все это действительно в стиле моего брата.

— Значит, это правда? — прошептала Дария и наклонилась ближе. — Нерон и Гайя были вместе?

Сегодня днем у нас не было возможности как следует пообщаться после того, как они с гондольером спасли нас из района Чой. Каспер и Уилл посвятили ее в события ночи, пока я, дрожа, цеплялась за своего инвента. От этой мысли мне стало плохо.

Я поспешно переключила свое внимание на Ариэль. В ее глазах застыло задумчивое выражение.

— Я была тогда еще молода. Тем не менее скандал не прошел мимо меня, хотя мне не разрешалось иметь прямое отношение к Омилии. Сейчас это невообразимо, но в то время Нерон был примером для меня. Я восхищалась им. Моя сестра была скорее высокомерна. Она всегда утирала мне нос тем, что я не принадлежу к ним, потому что они элита, а я всего лишь обычная девушка. Нерон был другим. Любящим. Пробирался в мою комнату после уроков и рассказывал истории о мире таинственных стихий. В юном возрасте я просто хотела быть частью этого, и он позволял мне настолько, насколько мог. Он был моим героем, лучшим братом, которого только можно было пожелать. Но после скандала… После Гайи… — Она запнулась и захлопала глазами. Пляшущие веснушки на ее лице, казалось, остановились. — Сначала он был в бешенстве. Кричал, ревел, был вне себя от ярости. Ему было совершенно все равно, что говорили родители или люди в Омилии, он делал все возможное, чтобы снова увидеть Гайю, даже ударил отца, когда тот хотел помешать ему выйти из дома. А потом вдруг его протест прекратился. Мы так и не узнали, что произошло. Он вернулся к нам после того, как пропал на целую ночь, и даже инвенты не могли его найти, несколько дней подряд он не выходил из своей комнаты. Его боль была вездесущей, она витала над всем домом, даже когда наши родители и Яра делали вид, что все по-старому. Я слышала, как он кричал ночью. Он не успокаивался и никого к себе не подпускал. После того как в первый раз покинул свою комнату, он больше не был моим братом. Он меня напугал. Внешне он выглядел как обычно, продолжал ходить в Омилию, сидел с нами за обеденным столом. Но его окружила тьма. Брат перестал заходить ко мне в комнату. Вообще перестал со мной разговаривать. Вместо этого обращался со мной снисходительно, как Яра.

Эль замолчала и торопливо вытерла глаза рукавом.

— Внезапно для него самым важным стало привлечь внимание старейшин. Он просто проводил все время в Омилии, хотя раньше всегда высмеивал ее. После того как предал твоих родителей, старейшины полностью приняли его, и оплошность Нерона была забыта.

Она горько улыбнулась.

— Один-единственный раз, несколько месяцев спустя, Яра в споре упомянула имя Гайи. Нерон подошел к ней и сжал ей горло. Сестре не хватало воздуха, она покраснела, но он все равно не ослабил хватку. Ни слова не сказал. В его глазах была только тьма. Самая глубокая ночь. Наш отец успел вмешаться, чтобы предотвратить худшее. С этого момента я поняла, что потеряла его навсегда.

Мурашки расползлись по моим рукам.

— Значит, он изменился после того, как его заставили перестать общаться с Гайей? Известно ли, что произошло той ночью, прежде чем он отгородился ото всех? Нерон пытался связаться с Гайей? — наморщив лоб, спросила я.

Эль покачала головой.

— Не знаю. Он сам отправился в психиатрическую больницу и прошел конверсионную терапию, чтобы излечиться от своих грехов. Как будто любовь — это то, от чего нужно лечиться! Я так и не простила своим родителям того, что они из него сделали. Омилия… Ладно, она полна выжженных мозгами, одержимых властью идиотов, но наши родители? Когда Нерон рассказал им о своей любви к Гайе, они и глазом не моргнули, побежали к старейшинам, чтобы открыть им грязную тайну Нерона.

— Ваши родители предали Гайю и Нерона? — прошептала Дария.

Эль ответила на ее взгляд, полный подавленной ярости, затем посмотрела на меня.

— Теперь ты понимаешь, почему я рада, что Эвелин выросла со мной, и я, насколько могла, пыталась уберечь ее от этого обмана? Взгляды Омилии не просто глупы и презрительны — они сделали монстра из располагающего к себе молодого человека.

С каждой следующей фразой во мне растекалась жгучая жалость. Или это был гнев? Беспомощность?

Прежде чем я смогла верно сформулировать свои мысли, которые заставили мое тело дрожать, образ горящей квартиры проник в мое сознание. За ним последовали мои приемные родители на кладбище. И мои настоящие, под землей.

— Мы должны остановить его, — услышала я свой хриплый голос. — Должны освободить моих родителей и убедиться, что этот проклятый город узнает правду.

К моему удивлению, на лице Ариэль появилась мрачная улыбка.

— Да, дорогая. Мы должны это сделать.

Она встала, выпустила кошку и пошла обратно к плите, где принялась разливать питье по трем чашкам.

Я повернулась к Дарии. Она удрученно смотрела в пол. Как раз в тот момент, когда я хотела заговорить, раздался звонок ее телефона. Она вытащила его из кармана и ответила.

— Нейт? Что стряслось?

Прерывистые звуки проникали через динамик. Громкое дыхание… Или рыдания.

— Успокойся. Расскажи мне с самого начала.

Мое тело мгновенно пришло в боевую готовность. Было достаточно странно, что Дария взяла на себя разумную, рассудительную роль. Еще более нетипичным было то, что у Нейта, вероятно, сдали нервы.

Я пододвинула свой табурет поближе к Дарии и наклонилась к ней.

— Что случилось? — беззвучно спросила я, но она была слишком отвлечена, чтобы обращать на меня внимание.

— И куда они его забрали? — настойчиво спросила она, теперь уже не так спокойно.

Осознание вины мгновенно поразило меня. Я прикусила губу, пока боль не заглушила все. Прежде чем поняла, что делаю, я вырвала у нее телефон из рук.

— Нейт? Что случилось? Что с Каспером?

На мгновение на другом конце провода воцарилась тишина, затем раздался кашель.

— Охранники узнали Каспера и Уилла. Они… Они только что были в Омилии и сообщили об этом моей матери. Они уже были у вас?

Черт, черт, черт. Я не хотела думать о Уилле. И особенно потому, что именно я была причиной этой катастрофы.

— Не знаю. — Я закрыла глаза. — Скажи своей матери, что это моя вина. Скажи ей, что я заставила тебя.

— Киа… — Он звучал спокойнее, хотя каждое слово было пропитано слезами.

— Нейт, мне все равно, что со мной произойдет. Это все моя вина. Без меня вы никогда не попали бы в эту тюрьму…

— Прекрати, это нас ни к чему не приведет, — перебил он меня. — Я не собираюсь втягивать тебя в это. Мы все знали о риске. И, несмотря на это, было бы плохо, если бы моя мама знала о нашей дружбе. Просто расскажи, как у тебя дела. Я скажу ей, что я виноват и убедил Каса. Она не позволит Нерону запереть меня. — Нейт горько рассмеялся. — Я ее золотой мальчик. Однако понятия не имею, смогу ли вообще потом покинуть район.

— Теперь это не имеет значения, — отмахнулась я. — Лучше всего вам никогда больше не покидать район.

Я не успела ответить на его вопрос, как Дария выхватила мобильник. Она закатила глаза и зажала его между ухом и плечом, принимая дымящуюся чашку, которую Ариэль протянула ей.

Я сделала это вслед за ней, обхватив руками горячий фарфор. Золотистым, в некоторых местах отслоившимся цветом вспыхнул под моими пальцами перевернутый треугольник.

Тетя Иви переводила глаза с меня на Дарию, ее взгляд был отсутствующим, когда она начала водить указательным пальцем по нижней губе.

— Да, жалость к себе сейчас тоже ни к чему не приведет, — сказала Дария, энергично кивнув в мою сторону. — Нет… Да, я тебе напишу. Теперь позаботься о Каспере. Все будет хорошо.

— Это моя вина, — застонала я, когда она закончила телефонный разговор.

— Нет, это не так. Ты не заставлял их идти с нами. Нейт защитит Каса, и ничего страшного не случится. Сейчас гораздо важнее то, что мы предпримем против Нерона.