Нора Рафферти

Укротительница

Пролог

Как видно, судьба в этот день была решительно настроена против Джулии Феретти. Иначе говоря, как можно объяснить тот факт, что в самый ответственный момент, когда невеста по издавна существующему ритуалу должна была бросать… нет-нет, не только свадебный букет, а на этот раз еще и особую, магическую юбку, так вот, в эти ответственные минуты она, Джулия, оказалась запертой в дамской комнате! Как же это могло произойти?

И вот так всегда! Стоило ей только наметить что-нибудь и увериться, что все будет именно так, как она задумала, мгновенно дела начинали идти наперекосяк.

— Выпустите меня отсюда! — Джулия колотила в дверь, надеясь, что ее, несмотря на громко звучащую в зале музыку, все же кто-то услышит. От резкого запаха освежителя воздуха у нее разболелась голова. Ее всю буквально трясло от несправедливости, в которую так не хотелось верить. Она впала в отчаяние. Почему все эти пакости происходят именно с ней?

Ее ладони ныли от боли. Джулия прислонилась спиной к двери и стала лихорадочно искать хоть какой-то выход из положения. Перспектива просидеть здесь еще даже лишние полчаса явно ее не устраивала. На свадьбу подруги она возлагала огромные надежды, долго ждала этого дня, и то, что должно было случиться сегодня, могло перевернуть всю ее доселе невезучую жизнь.

Да, предстоящее событие способно было изменить ее будущее. Она буквально считала дни до торжества, а теперь, выходит, все ее ожидания пошли прахом…

Джулия взглянула на часы и поняла, что наступает тот знаменательный момент, когда невеста, Долли Камп, ее лучшая подруга, должна бросать гостям свой букет.

Но Джулию волновало не это. Пусть букет ловит кто-нибудь другой. Ей же самой нужна была именно юбка невесты — та самая секретная вещь, ставшая ловушкой для будущих мужей ее ближайших подруг по колледжу.

Эта юбка попала к ним из страны древнего народа — Израиля. И тайная сила этого предмета женского туалета заключалась в том, что в ткань, из которой его сшили, была вплетена особая магическая нить. Именно она обладала чудодейственным свойством приводить мужчину к женщине, очаровывая его навсегда.

Так, например, Анджела Кроу, нося эту юбку, которую сама поймала на свадьбе Мэри, нашла свою настоящую любовь с Чаком Макалистером и на Рождество уже вышла замуж. Тогда подругами невесты были Джулия и Долли, но поймать юбку посчастливилось все же Долли. Вскоре та встретила Алекса, и вот, пожалуйста, этим утром, в день святого Валентина, она стала миссис Алекс Каннингем. Теперь была очередь Джулии.

Если, конечно, ей удастся выбраться из неожиданной западни.

Она осмотрелась, прикидывая с помощью чего можно было бы попробовать открыть дверь. Но все, что попалось ей на глаза, для этой цели явно не годилось: рулоны туалетной бумаги, запасной флакон с жидким мылом и пустой футляр от помады, валявшийся на полу… Не может быть, чтобы этот кошмар происходил наяву. Теперь, когда она в кои-то веки нашла идеального мужчину…

Все сводилось к тому, что ее гениальные планы вот-вот должны были потерпеть полный крах. Как же ей будет смешно и горько, если это действительно произойдет из-за того, что она просто случайно, по какому-то глупому стечению обстоятельств, оказалась запертой в треклятой дамской комнате!

А ведь ее избранник стоил того, чтобы его завоевывать. Тед Саузбери, просто сосед в прошлом и владелец одного из преуспевающих телевизионных каналов в настоящем.

Он был умен, удачлив, и, что немаловажно, холост. А самое главное, через две недели молодой человек приедет в Сидней на вечеринку в честь сорокалетия свадьбы родителей Джулии. Вот отличный шанс увидеться, тогда она и заарканит его. Все, что ей нужно было бы сделать, — сначала поймать юбку, а потом — Теда. Она так долго ждала настоящей любви, что не могла позволить этой закрытой двери все испортить. Препятствие необходимо было преодолеть.

Сбросив туфлю, Джулия уперлась ногой в сливной бачок и с силой вытащила оттуда металлический стержень. Затем сняла с него резиновый колпачок и попробовала острым концом процарапать дверь.

Сначала она попыталась открыть замок с помощью этого стержня, но у нее ничего не вышло. И она приступила ко второй части своего спасения — стала царапать по двери, соскребая при этом краску. Джулия старалась, чтобы звук был как можно более громким, — должны же ее услышать в конце концов!

Однако ничего не выходило. Музыка за дверью гремела все так же неистово, слышался веселый смех и радостные возгласы, — наверное, поздравляли жениха и невесту… Одним словом, кругом царило веселье. Джулия, оставив всякую надежду на спасение, отбросила стержень и, со всей силы стукнув по злосчастной двери, уселась в углу комнаты, горестно обхватив себя руками.

Внезапный стук в дверь обнадежил ее. Подбежав, она заколотила в ответ и крикнула:

— Помогите, я не могу открыть дверь!

— Джулия? — послышался с той стороны голос Анджелы. — Это ты?

— Да! Да! Я не могу отсюда выйти, что-то с замком… Наверное, я все уже пропустила?

— Нет, Долли остановила церемонию и послала меня искать тебя. Она больше не может ждать. Алекс почти готов начать их медовый месяц.

— Вытащи меня отсюда!

— Попробую, — пообещала Анджела. — Возьми себя в руки и успокойся. Я позову Чака, и мы посмотрим, что можно сделать.

Джулия взволнованно заходила туда-сюда по кафельному полу. Ей нужно было во что бы то ни стало добраться до этой юбки.

Несмотря на то что к двадцати семи годам она целовалась все же побольше, чем сказочные жабы в ожидании принца, и кое-кто пытался время от времени приударить за ней, однако в день святого Валентина у неё почему-то никогда не было свиданий. Словно по мановению волшебной палочки ухажеры покидали ее. А сейчас все могло бы получиться как нельзя лучше: пришло время взять судьбу в свои руки.

— Чак позвал управляющего, — крикнула Анджела, вновь появившись с той стороны. — Он уже несет ключи.

— Скажи, чтоб он поторопился!

— Уже сказала, потерпи еще немного. Бедная, как тебе не повезло!

— Представь себе. — Джулия прислонилась к двери. — И вот так всегда. Я нахожу подходящего парня, но удача уходит и забирает его с собой.

— Я думаю, ты преувеличиваешь.

— Тогда почему мою последнюю любовь перевели в Гонконг? А парня до него сбила машина?

— Какой кошмар! — воскликнула Анджела. — Он погиб?

— Нет, машина ехала со скоростью пять миль в час. Но он влюбился в медсестру из больницы, которая ухаживала за ним. А через шесть недель они поженились. Как это называется? Что прикажешь с этим делать?

Чаку наконец-то удалось открыть дверь. Анджела потянула измотанную бурными переживаниями Джулию за собой.

— Скорее!

Девушка сбросила туфли на высоких каблуках и, влетев в зал, увидела взволнованных женщин, которые собрались в центре, и Долли с мужем, стоявших на балконе над ними.

Бесцеремонно прокладывая себе путь локтями, она сделала вид, что не обращает внимания на недовольство окружающих. Долли, взглянув вниз и увидев любимую подругу, облегченно улыбнулась, и подбросила юбку вверх.

Джулия наблюдала, как сокровище опускается к ней в руки, плавно, как в замедленном кадре.

Она продолжала расталкивать нарядную толпу, как учил ее старший брат при игре в баскетбол. Адреналин и надежда наполнили силой ее прыжок, и она схватила юбку за мгновение до того, как это успела сделать крашеная блондинка. Необычно мягкое и шелковистое ощущение пронзило ее руки. Пальцы почувствовали легкое, воздушное прикосновение какой-то неземной ткани.

Победа!

— Отдайте! Эта юбка должна быть моей! — взвизгнула над ухом блондинка.

— Извините, но она досталась мне, — твердо сказала Джулия, еще крепче сжимая пальцами драгоценную добычу. — Я поймала ее.

— Это была случайность! — упорствовала та, грубо хватаясь за подарок невесты.

— Осторожнее, — воскликнула Джулия, — а то можете…

При звуке рвущейся ткани слова застыли у нее на губах.

Подошла Анджела, и глаза ее расширились от ужаса:

— Что случилось?

Блондинка отпустила свой край юбки и злобно посмотрела на Джулию:

— Теперь эта штука все равно испорчена. Мне такая не нужна, так что берите себе.

Джулия подняла юбку, чтобы осмотреть.

— Ничего страшного, похоже, она просто разошлась по шву. Ее нужно только немного подправить.

Анджела закусила нижнюю губу.

— Я не уверена, Джулия. Здесь вплетена специальная нить, трудно сказать, что будет, если ты прошьешь эту вещь обычной ниткой.

— Не волнуйся. — Джулия расправила плечи. Теперь юбка была у нее, и это все, что ей было нужно. — Я что-нибудь придумаю.

1

Фрэнк Диккенс вошел в Дэнвер-бар и стал сквозь завесу сигаретного дыма вглядываться в посетителей. Он уже не чувствовал былого восторга от успешно выполненного задания. Может быть, с тридцатилетием он изменился. Но скорее всего просто теперь осознавал, что многое ему по плечу.

Диккенс специализировался на розыске украденных вещей, которые не могла или не стала бы искать полиция. Конечно, клиенты не всегда хотели вовлекать полицейских, особенно если дело касалось ворованного.

Работа частного детектива научила Фрэнка подозревать всех и не доверять никому. Это было циничное отношение к людям, но оно помогало ему последние восемь лет.

Его занятие было опасным, потому что приходилось сталкиваться с жуликами, мошенниками всех мастей и другими отбросами общества. Однако это сделало его преуспевающим человеком и позволило увидеть мир, экзотические страны, в которых цивилизованный человек бывал редким гостем. Но почему-то его всегда тянуло назад, в Мельбурн, точнее, в Дэнвер-бар. Может быть, оттого, что у него не было места, которое он мог бы назвать домом.

В этом же баре работал босс Фрэнка. Точнее, владел им с тех пор, как завязал с розыскным бизнесом.

А ведь было время, когда он ловко распутывал такие делишки, за которые не брался ни один из самых профессиональных детективов в округе. Имя его гремело на всех углах, от заказов не было отбоя, и все бы хорошо, да вот незадача — вздумалось ему жениться.

Все друзья отговаривали тогда старину Дэйва — как они любили называть Дэнвера, — чтобы тот не делал подобных глупостей. Они так говорили не со зла, а потому, что искренне считали, мол, холостяцкая жизнь больше подходит для детектива. Женщина на шее, потом еще и дети, какой уж тут риск! А кто в случае чего будет их содержать? Да и у жены из-за его профессии нервы все время будут на взводе, и, как следствие, ссоры, обиды… Жаль, что Дэнвер не послушал их тогда… Друзья как в воду глядели, но не знали одного, что опасность могла подстерегать не только их друга, но и его близких. Не пойди он тогда на поводу у собственных чувств, смог бы сохранить жизнь той женщине, которая стала его избранницей. А ведь начиналось все просто великолепно…

Одним замечательным утром Дэнвер обрел свою вторую половинку и ощущал себя абсолютно счастливым человеком. Он не знал, что это счастье продлится недолго.

Случилось так, что к нему обратился человек из правительственных кругов. Он был важной шишкой, но тут удрученно сообщил, что если Дэнвер ему немедленно не поможет, то все раскроется, и тогда его карьере придет конец. Этот бедняга так слезно умолял избавить его от кредиторов, что босс серьезно задумался над его просьбой. С одной стороны, связываться с правительственным служащим, то есть с человеком из той сферы, в которой большинство продажные и хитрые как лисы, как-то не хотелось. Но, с другой стороны, платили такие особы очень неплохо.

Дело противное, и соплей от таких дел бывает больше, чем прибыли, подумал тогда Дэйв. Надо было прислушаться к своим чувствам, но не такой он был человек. Он взялся за дело, тем более что гонорар ему предложили сногсшибательный, — невиданную по тем временам сумму.

Все шло как по маслу. Но потом, когда копнул глубже, он понял, что перебежал дорожку очень важным людям и таким образом навлек на себя их немилость.

Осознание приближающейся беды пришло к нему слишком поздно. Чтобы надавить на нерадивого детектива, эти подонки похитили его жену и потребовали за нее невероятно огромный выкуп.

Таких денег у Дэнвера, естественно, не было, и ему пришлось сообщить клиенту, что придется втянуть в дело полицию. Тот резко запротестовал, предупредив, что если он выкинет такую штуку, то не только закроют его контору, но и вообще сам он случайно погибнет в аварии, скатившись под мост и утонув в ближайшей глубокой реке.

На просьбу Дэнвера помочь ему в данной ситуации деньгами, раз уж представитель правительства так реагирует на его инициативу, тот ответил категорическим отказом. «Я же не дойная корова, вам и так обещан огромный гонорар!» — заявил тот с гонором.

Получив такой ответ, Дэнвер послал все к черту и привел свой замысел в исполнение. Расплата не заставила себя долго ждать: полиция, конечно, сразу схватилась за это дело, но ей «случайно» ничего не удалось. Их большой начальник оказался помельче другого большого начальника. В общем, где надо — надавили, где надо — подмазали, и в итоге банду эту они упустили. Правда, проштрафившемуся правительственному чиновнику тоже пришлось несладко, — его сильно понизили в должности и ущемили в зарплате. И он в отместку инициативному детективу устроил так, чтобы Дэнвер больше никогда не увидел жену.

Эта эпопея продолжалась еще долго: полиция, досыта наевшись неприятностей, закрыла дело «за недостаточностью улик», оставив, таким образом, Дэнвера и его жену на произвол судьбы. Тогда Дэйв взял себя в руки и начал самостоятельное расследование, которому всячески мешали разные личности, стараясь только еще больше напакостить.

Он узнал, что его жену в качестве белой рабыни везли на продажу какому-то шейху. Но по дороге они попали под обстрел террористов, и его Натали была убита.

Теряя голову от горя, он кинулся на поиски. Убил на это пять лет жизни и в итоге всех злоключений оказался в занюханном госпитале заштатного городка в Алжире, где среди старых записей и обнаружил имя своей любимой. Оно было занесено неразборчивым торопливым почерком в графу напротив даты смерти. Дэнвер едва смог разобрать, что его жена скончалась от девяти десятков пулевых ранений. Ему передали засаленный конверт с документами и цепочку — его подарок…

Теперь Дэвид Дэнвер, закрыв свою контору двадцать лет назад, просто контролирует исполнение заданий, назначая для каждого дела наиболее подходящего специалиста. Конечно, он не забывает и о собственной выгоде, отчисляя себе небольшой процент от доходов агентства.

На Дэнвера всегда, и теперь тоже, работали крепкие хорошие ребята, каждый из них стоил огромных денег. Все шло хорошо на зависть конкурентам, которые только того и ждали, чтобы перехватить выгодного клиента, настроив его против Дэнвера и его команды. Но тому удавалось оставаться на плаву, люди знали, что в его конторе обосновались настоящие профессионалы, на счету которых немало серьезных удач…

Заезженная ирландская мелодия потянулась из музыкального автомата, два человека сели за дубовую стойку и уставились в кружки с темным пивом.

Женский смех привлек внимание Фрэнка Диккенса, — в отдаленной части бара в самом разгаре была партия бильярда. Он увидел седую голову своего шефа, наклонившегося над столом, чтобы собрать шары.

Диккенс заказал себе пива и стал прохаживаться по бару в ожидании завершения игры. Спешить ему было некуда. Он провел достаточно ночей в пустых комнатах отелей, чтобы оценить перемену обстановки. Здесь было накурено, людно, но в любом случае это местечко он считал почти своим домом.

Полчаса спустя Дэнвер подошел к столику, за которым сидел Фрэнк.

— Черт возьми, Диккенс! Куда ты пропал?

Фрэнк кивнул двум женщинам за бильярдным столом.

— Мне кажется, ты был занят.

— Мог бы, между прочим, и присоединиться к нам. — Дэнвер сел перед ним, пятерней зачесывая назад волосы со лба. — Сыграли бы партию, да и потом неплохо провели бы время.

Фрэнк покачал головой.

— Мне завтра рано утром надо на самолет. Ты, кстати, пока еще не сказал, куда на сей раз отправляешь меня?

— В Сидней.

Фрэнк взял кружку и сделал долгий глоток. Он знал, что Дэнвер наблюдает за ним в ожидании ответа. Раздумывать не приходилось, что ему было терять? Еще одно задание, еще одна изнурительная поездка, еще один капризный клиент получит свое.

Нет, ему не придется разочаровывать Дэнвера. Сидней, Лондон, Чикаго, Торонто… Все они были одинаковыми для Фрэнка, ко всем крупным городам с их сумасшедшими ритмами он чувствовал одинаковое отвращение.

Всю жизнь ему приходилось много ездить, бывать в новых местах. И если поначалу чужие страны и города действительно привлекали его, и он мог даже сказать, какие там достопримечательности, еда и женщины, то через некоторое время Диккенс перестал их различать. Все они постепенно превратились в пункты его прибытия, места с дурным или благоприятным климатом, где надо было хорошо и быстро делать свою работу, выполняя очередное задание.

Да и что говорить, началась его судьба не очень романтично и в таком же духе продолжалась. Рос он на военно-морских базах в разных частях страны. Его мать — женщина практичная, но не очень строгих нравов, работала во флотских гарнизонах. Берясь за любую работу, какую ей только предлагали в городках недалеко от баз, она не теряла надежды склонить кого-нибудь из моряков к браку. Пять раз ей это удавалось, однако она бросала мужчин, как только их попытки сделать ее счастливой проваливались. Отец Фрэнка тоже не задержался, даже не увидел его появления на свет. Таким образом, Дэнвер стал для ребенка одним из тех приемных отцов, которые пытались заполнить эту пустоту. Кстати, самым любимым из них.

— Кстати, о Сиднее. Я вчера звонил твоей матери. — Дэнвер подозвал официантку и заказал еще пива. — Джениффер сказала, что приняла приглашение на вечеринку по поводу сороковой годовщины свадьбы Феретти. Тебя там тоже ждут. Будет совсем неплохо, если ты появишься и поздравишь стариков.

Фрэнк молча согласился, хотя… Он сжег все мосты, связывающие его с Сиднеем, уехав оттуда двенадцать лет назад.

Дэнвер знал о Феретти все. И то, как близко Фрэнк был знаком с их семьей еще до поступления на флот. И то, что в Сиднее двери дома старины Майка никогда не закрывались для мальчика. Именно там, а не дома, его ждал горячий обед, вкусные булочки миссис Феретти и теплое искреннее отношение. Лиза всегда была заботливым и добрым человеком, и поэтому ее огромное материнское чувство распространялось и на несчастного заброшенного Фрэнка.

Отношение его к собственной матери не было совсем уж плохим, нет. Просто он вовремя понял, что кто-то должен содержать их маленькую семью. В доме постоянно пребывали некие мужчины, которые всячески старались выказать свое якобы дружелюбное отношение к несговорчивому пасынку. Между тем исчезали они так же быстро, как появлялись, потому что заботиться о Фрэнке и его матери у них не было особого желания. Поэтому величиной постоянной в их доме была лишь его мать.

Да и по правде сказать, дело было не только в этих разнесчастных мужьях. Мамаша Фрэнка отличалась влюбчивостью. «Дженни Монро» называли ее моряки за фигуру, напоминавшую им роскошные формы известной мисс Мэрилин. У нее была тонкая талия, пышные бедра, светлые от природы волосы, которые она умела красиво завить, и милая белозубая улыбка.