Одри Альветт
Магия Чарли. Кусачая книга
Мне хотелось кричать: «Наука! Письменность! Слово!»
Я хотел натянуть школу на тюрьму.
Виктор Гюго. «Созерцания»
Summum jus, summa injuria [Высшее право — высшая несправедливость (лат.).].
Цицерон. «De officiis» [«De officiis» — «Об обязанностях» (лат.).]
Лишь два типа людей могут насмехаться над законом: те, кто его нарушают, и те, кто его устанавливают.
Терри Пратчетт. «Ночная стража»
Пролог
Джун Бурдонкль решила, что соображения безопасности её не касаются — по крайней мере, пока никто не видит, как она роется на развалинах.
От школы «Спички чик-чирички» не осталось камня на камне. Разрушили даже Драконий фонтан в глубине двора — безумно грустно, памятуя о том, что это был настоящий дракон и Джун недавно видела его собственными глазами.
Зато она не нашла ни одного трупа — хоть какая-то хорошая новость. Таким образом у Джун оставалась надежда, что её лучший друг Чарли сумел выбраться, а вместе с ним и Мангустина (Джун обожала её дразнить), и почтенная Мелисса, очаровательная бабуля, которую Джун собственноручно втянула в эту историю. Однако куда же они все делись?
Она разгребала завалы в поисках хоть каких-то подсказок, но нашла только разбитые балки и раскрошенную в пыль штукатурку.
Вдруг у Джун ёкнуло сердце: под выбитым окном что-то шевелилось. Она поспешила туда, с трудом шагая по разбитым камням и чуть не вывихнув ноги.
Сначала девочка удивилась:
— Тряпка?
Потом она узнала этот кусок ткани:
— Тряпуля, это ты?!
Джун вытащила находку из завала. Половая тряпка была разрезана надвое, но обе половинки двигались самостоятельно, словно разрубленный червяк. Как только Джун сложила их вместе, они моментально соединились: торчащие по краям волокна перекрутились, образовав грубый шов.
— Фу! Половая тряпка-зомби! — проворчала Джун.
И всё же она испытывала облегчение. Тряпка радостно подпрыгивала, правда без прежней гибкости — сказывалась нехватка воды, — но Джун подхватила её и засунула себе в сумку, где уже лежала недавно украденная ею Книга мага почтенной Мелиссы. Теперь Книга не расставалась с Джун.
— Давай-ка залезай. Ты милая, возьму тебя с собой.
Больше тут ловить нечего. Джун решила в виде исключения нанести визит Цезарии Вернье, матери Чарли, а по совместительству директрисе этой школы, ныне разрушенной. Возможно, Чарли просто вернулся домой? Может, всего через пару минут они упадут друг другу в объятия? Джун покачала головой. Нет, у неё слишком большой опыт попадания в неприятности, чтобы так думать.
Джун пошла по улицам Экс-ан-Прованса. Дом Чарли, симпатичная двухэтажная хибарка из песчаника, находился в двух минутах ходьбы — в соответствии с негласным правилом Экс-ан-Прованса, где всё, абсолютно всё, находится в двух минутах ходьбы, даже если на самом деле это больше чем в двадцати минутах.
На юге Франции ноябрь каждый год ломится к вам в дверь. Проще говоря, все ходят в майках с коротким рукавом, а потом в один прекрасный день из далёкой Сибири на всех парах прибывает мистраль, ставит свои чемоданы и начинает щекотать прохожих своими ветреными холодными пальцами, бесцеремонно забираясь под одежду. Вот тут-то, несмотря на вызывающе голубое небо, все и надевают по нескольку свитеров, дабы противостоять стуже.
Джун не отличалась предусмотрительностью и до сих пор ходила в лёгкой футболке. От ветра у неё по коже бегали мурашки, но её это почти успокаивало. Неприятно, конечно, но не смертельно: если уж она может это вынести, то Чарли и подавно не умрёт от обморожения, где бы он ни был.
Джун не могла совладать со страхом, нажимая на кнопку звонка. Она не питала тёплых чувств к представителям власти и предпочитала не встречаться с директрисой без особой необходимости.
— Джун Бурдонкль, — сказала Цезария, открывая дверь. В её голосе явственно прозвучали удивление, неодобрение, а также вопрос «Что это ты здесь делаешь?» и распоряжение «В твоих же интересах объяснить всё побыстрее!». Так явственно, что Джун могла бы без труда всё это записать и даже расставить знаки препинания.
— Чарли здесь? — спросила она.
— Чарли? — удивлённо повторила Цезария.
— Ваш сын. Он ведь пропал, да?
— У меня нет сына. Это моя мать пропала, и мне нужно многое сделать, чтобы её найти. У неё не всё в порядке с головой, наверное, она заблудилась.
Джун на миг стиснула зубы. Она совсем забыла про чары, которые Мангустина и Чарли навели на Цезарию. Их целью было избавить мать от чрезмерных переживаний за судьбу сына, но заклинание сработало слишком хорошо, и Чарли просто-напросто исчез из памяти директрисы. Это нисколько не облегчит поиски.
— Почтенная Мелисса тоже не вернулась? — предприняла вторую попытку Джун.
— Вы знаете мою мать?
— Да, и вашего сына тоже.
— Повторяю: у меня нет никакого сына.
— Неужели? А кто тогда живёт во второй спальне на втором этаже?
— На втором этаже всего одна спальня… Во имя четырёх шабашей, а это ещё что?!
Джун вздрогнула, услышав эти слова. Откуда Цезария взяла подобное выражение? Впрочем, она не успела продолжить эти размышления, потому что увидела, что испугало директрису: Тряпуля выбралась из сумки и теперь ползала по вымощенному красной плиткой крыльцу.
— Эта страхолюдина живая! — взвыла Цезария. — Я сейчас же вызываю дератизаторов!
— Нет, подождите!
Джун вломилась в дом без разрешения. Она оказалась в захламлённой гостиной, заполненной картинами Цезарии: они стояли на мольбертах, лежали, сваленные как придётся. Обычно Цезария отдавала предпочтение абстрактной живописи, но со свеженаписанной картины на Джун смотрело человеческое лицо, притом до боли знакомое.
— Это он, ваш сын Чарли, — заявила она. — Хотя, по правде говоря, он вовсе не такой урод.
— У меня нет сына! — нервно огрызнулась Цезария.
Между тем Тряпуля уже начала карабкаться по ступенькам лестницы и очень быстро добралась до лестничной площадки.
Цезария и Джун побежали следом за ней.
— Надеюсь, эта тварь не опасна!
Тряпка энергично протискивалась в щель под дверью комнаты Чарли.
— Она… исчезла в стене?! — потрясённо пролепетала Цезария.
Джун озадаченно уставилась на директрису. Выходит, Цезария даже не видит дверь в комнату сына? Джун поколебалась, потом решила, что всё равно ничего здесь не узнает, а наведённые Мангустиной чары слишком мощные и разрушить их не получится.
Кроме того, в комнате Чарли Тряпуля на своём месте.
— Я пойду, мадам Вернье, — сказала Джун.
— Вы же не оставите меня одну с этой… с этим существом?! Это же вы его сюда притащили!
— Не подходите к ней, когда она в плохом настроении, и время от времени ставьте ей ведро с водой. Обычно она не пытается задушить спящих людей.
— Но… подождите! Джун Бурдонкль, я требую, чтобы вы… о чём мы только что говорили? — Внезапно у Цезарии Вернье сделался чрезвычайно озадаченный вид.
Джун бросила на неё сочувственный взгляд и ушла.
Изначально она намеревалась вернуть Книгу мага почтенной Мелиссы — незаметно положить на стол, — но потом передумала.
Накануне вечером Джун осмотрела Книгу и пришла к выводу, что она живая — в этом не было сомнений. Казалось, Книге не нравится, когда к ней прикасаются. С другой стороны, Книга позволяла себя читать, самостоятельно переворачивая страницы. Внутри было записано множество заклинаний. Возможно, одно из них позволит Джун вернуть Чарли.