— Поболтаем позже, ладно?

Оба они помахали мне в ответ, и я направилась через лужайку к Кристин.

Маневрируя между мужчинами в смокингах и женщинами в новейших нарядах от кутюр, я размышляла о том, что они сказали. Они любили меня и считали родней. Двое людей, с которыми я общалась всего месяц, признали меня своей. Членом семьи. Понятно, что не родней по крови — это было невозможно, — но по их собственному выбору.

«Друзья — это родные, которых ты сам себе выбираешь».

Они, как и Тай, Тони и Гектор, в той или иной мере считали меня родней. Мои отношения с Уэсом и Алеком были абсолютно иными. Но что касается остальных, то именно это, больше чего-либо другого, помогало мне справиться с усталостью и с сомнениями, мучившими на протяжении всего этого путешествия длиной в год. Его обязательной частью стали люди, занимавшие место в моем сердце и в моей душе. Мужчины и женщины, которые останутся со мной навсегда… и дополнят то, что я считала сейчас своей семьей. Именно ради них я решилась на это путешествие — не в меньшей, если не в большей степени, чем из-за папиного долга. Прежде была я, был папаня, Мэдди и Джинель. И, конечно, где-то там на горизонте маячила тетя Милли. Но теперь я поддерживала связь с этими людьми. Рассказывала им смешные случаи по телефону. Переписывалась по электронной почте. Думала об этих мужчинах и женщинах, когда попадала в места, чем-то напоминавшие мне о них. Так же, как обычно, происходит с твоей родней по крови, только они были лучше, потому что сами выбрали меня.

Возвратив себе душевное равновесие, я нырнула прямиком в объятия Кристин. Эта миниатюрная беременная секс-маньячка так и лучилась улыбкой, паря в облаке распушившихся волос. Платье-комбинация, выбранное ей для сегодняшнего вечера, подчеркивало небольшой беременный животик, на котором покоилась ее рука. Я отвела ее ладонь и развернула Кристин боком.

— Боже правый. Я вижу твой животик! — воскликнула я, и она энергично закивала.

Затем Кристин возбужденно зачастила:

— Знаю! Удивительно, правда? Он появился всего пару дней назад, и опа — все вдруг могут видеть доказательство нашей с Фрэнни любви. Через неделю мы узнаем пол!

Кстати о Фрэнсисе Бенуа — он подошел к жене сзади и положил ладонь ей на живот.

— Как поживает моя тыковка и наш пупсик?

Глаза Кристин вспыхнули, словно сотня свечей на именинном торте. Язык ее тела ясно говорил, как сильно и искренне она любила своего мужа — прижалась к нему, погладила его руку, лежащую на небольшой выпуклости. Конечно, передо мной стояла необычная, нетрадиционная парочка, и уж совсем странно было наблюдать за тем, как мужчина на сорок лет старше Кристин жадно присосался к ее шее — но кто я такая, чтобы их осуждать? Ну ладно, может, я чуть-чуть их осуждала. В свою защиту скажу, что так поступил бы любой человек в здравом уме.

— Я как раз рассказывала Миа, что скоро мы узнаем пол ребенка.

Фрэнсис кивнул и поцеловал ее в висок.

— И да, Миа, с нашей стороны все готово для запуска проекта.

Я широко распахнула глаза.

— Так скоро?

— Ага. Мы с Фрэнни понимаем, насколько это важно. Посидели немного допоздна на работе на прошлой неделе и заплатили паре работников сверхурочные, но с нашей стороны все готово. Когда прибудут товары и люди, мы разработаем график перевозок в Великобританию.

Я запустила руку в волосы, откинув их со лба.

— Не могу поверить, что вы все это сделали. Уоррен уже в курсе?

— Только что ему рассказал. Кстати, он вас искал. У вас двоих все в порядке? — с необычным для такого человека интересом к чужим делам поинтересовался он.

— Все отлично. Спасибо, что спросили.

Я еще пару раз поздравила их с грядущим событием и с успешным началом работ и огляделась в поисках Уоррена. Но вместо этого мой взгляд упал на совершенство в смокинге. Сенатор Аарон Шипли так и пожирал меня глазами. На секунду мне даже понравилось это очевидное одобрение, но тут он начал проталкиваться ко мне сквозь толпу гостей, подходя все ближе. Его сопровождал полный стакан янтарного цвета жидкости. Остановившись примерно в трех метрах от меня, он поднес стакан к губам и выпил одним глотком. Взгляд у него был остекленевший и тяжелый — все следы лощеного, сексуального красавца, с которым я познакомилась несколькими неделями раньше, начисто исчезли. В его походке проглядывал хищник, лапавший меня, пока я спала.

Вот дерьмо.

— Милая, милая Миа. Похоже, твой спутник выбрал себе другую партнершу для танцев.

Поджав губы, Аарон подошел еще ближе и положил руку мне на бедро. Его пальцы сжались.

Я попыталась оттолкнуть его, но он обхватил меня за талию. Пожалуй, не стоило устраивать публичную сцену, чтобы избавиться от его рук. Он был сенатором от Калифорнии, а я — никем. Безымянным лицом, последние несколько недель маячившим рядом с его отцом.

— Ты можешь отпустить меня?

Я пихнула его в грудь, пытаясь вывернуться из непрошеных объятий. Куда там. Он держал меня крепко.

— А ну-ка пошли, Миа. Я только что узнал о том, что мой папочка трахал мою няньку с тех пор, как умерла наша мамочка. Черт, да, может, и до этого. Я не в настроении для твоих выкрутасов.

— Неправда, — мотнула головой я. — Эти отношения развивались несколько десятилетий. Поговори с ним, Аарон. Позволь ему рассказать тебе, как все это произошло.

Его губы побелели и сжались в ниточку. Он тащил меня сквозь толпу, оставляя синяки на нежной коже бедра. Оглянувшись через плечо, я перехватила взгляд Рейчел. Вид у нее был встревоженный. Глядя в мою сторону, она положила руку Мейсону на плечо. К сожалению, он был погружен в разговор с группой мужчин, вероятно, фанатов. Поболтать со знаменитым питчером бостонских «Ред Сокс» было круто, независимо от того, насколько ты богат. Не говоря уж о том, что это могло привести к новым рекламным и спонсорским контрактам.

Прежде чем я успела опомниться, меня уже выволокли с зеленой лужайки, провели мимо киосков благотворительных фондов, выстроившихся вокруг нее, и втащили вверх по каменным ступеням. В конце концов, Аарон затолкал меня на колоннаду Нью-Йоркской библиотеки. Библиотека была заперта и не освещена. Кое-где виднелись темные углы, куда и тянул меня Аарон.

Наконец-то мой отуманенный шампанским мозг осознал, что мы отправились отнюдь не на увеселительную прогулку. Аарон тащил меня куда-то с определенными намерениями и не собирался отступать. Я развернулась и вырвалась у него из рук.

— Какого хрена, Аарон? — выдохнула я, раскидывая руки и оглядываясь.

Вокруг не было ни души. Мы находились, по крайней мере, в полусотне метров от лужайки, и я прокляла себя за то, что позволила ему увести себя так далеко от вечеринки и от свидетелей.

— Ты думаешь, что ты особенная, да?

Его слова так и сочились злобой.

Я покачала головой, стараясь говорить как можно спокойней.

— Вовсе нет. Вообще-то скорей наоборот.

Он нахмурился и двинулся вперед, так что мне пришлось вскинуть руки, чтобы удержать его. Но это не остановило Шипли-младшего. Он продолжал напирать, так что вскоре я уткнулась спиной в бетонную стену в каком-то темном углу. Еще пару шагов, и его грудь уперлась в мою. Я пыталась сообразить, как бы получше разобраться с этим, но шампанское притупляло рефлексы.

— Аарон, ты не хочешь этого делать.

Его нос скользнул вдоль моего виска. По позвоночнику побежали мурашки, тонкие волоски на затылке встали дыбом.

— Конечно же, хочу.

Я снова толкнула его в грудь, с нулевым результатом. Аарона никак нельзя было назвать щуплым, и сейчас его массивное тело преграждало мне путь к отступлению.

— Пытаешься сбежать, маленькая шлюшка, — пьяно протянул он и хмыкнул.

— Я не шлюха, Аарон. И тебе это известно.

Он укусил меня в основание шеи, там, где она переходила в плечо.

— Мне известно, что мой папаша нанял тебя, чтобы ты изображала его шлюшку перед богатенькими дружками-извращенцами. И мне известно, что ты работаешь в сопровождении и получаешь помесячную оплату. Пришло время отработать папашины денежки, — в пьяном угаре заявил он.

Вот тут я заработала кулаками, но не могла толком размахнуться. Я неплохо съездила ему по рту, разбив губу, прежде чем он одной рукой сжал мои руки, а второй — тело. Он вдавил меня в бетонную стену с такой силой, что ссадил нежную кожу на шее. Потом Аарон принялся тереться об меня, еще больше раздражая ссадину.

Я закричала, но он прижался губами к моему рту. Все, что можно было услышать, — это приглушенные вопли словно из-под воды. Затем раздался тошнотворный звон расстегиваемой пряжки и треск молнии на штанах — мой личный похоронный колокол. Я закричала громче, но он ударил меня по губам и стукнул головой об стену. Все окуталось дымкой. Я почувствовала, как на мне задирается платье. Прохладный воздух коснулся обнаженной кожи. От удара в глазах заплясали звезды. После того, как ваше мягкое тело приложили о твердую стену, мыслить здраво довольно проблематично. Пальцы Аарона скользнули по моему животу и грубо сжали киску. Во рту появился вкус желчи, и я закашлялась, задыхаясь.