— Не ищите врагов там, где их нет! — велела она непререкаемым тоном. — Если я не умею летать сама, я не обязательно злая и вредная. И никакой я не ребенок! С какой стати он думает невесть что во всю громкость, этот Изоэ? Мне, если по-вашему, вообще… сейчас соображу… кажется, двести пятьдесят четыре цикла, они у вас куда длиннее наших лет. Взрослая я. Вот.

— А сколько же королеве? — охнул юноша.

— На два года меньше, — снисходительно фыркнула Рыся. — Мы с ней знаешь как дрались раньше, пока она не считалась никаким там Сердцем? Пыль до небес! Вот.

— Полагаю, вы способны представлять угрозу для окружающих, — улыбнулся старейшина. — Но уж точно не можете сотворить большого зла. Я вам верю. И организую накопление людей по три сотни на верхней площадке. Одна группа на исходе каждой доли суток. Сами же мы пойдем вниз, в город Жан'э, сегодня ставший нашим верхним живым поселением, и будем долго убеждать его старейшин в реальности синего неба, зеленых лесов и вашего подозрительно щедрого и бескорыстного миролюбия.

Двери с шелестом распахнулись, переполненная кабинка стала постепенно пустеть. Наставник Итао, отец Изоэ и он сам отошли в сторону и увлекли за собой Рысю. Прочие немедленно смешались с толпой и взялись пересказывать знакомым то, что слышали. И, само собой, добавлять от себя почти достоверные подробности, придуманные прямо по ходу повествования. Ведь если небо синее, наверняка и облака есть, как иначе? И дожди, и цветы высотой в пять ярусов города. Просто незнакомка не успела о них упомянуть.

Здесь, возле подъемника, сегодня собралось очень много людей. Прежде всего, жители мертвого города Зинн'э, которые молча сосредоточенно ждали своей очереди уйти наверх. Многих пришли провожать те, кому предстояло спуститься в иной город, чтобы продолжить род и хранить сокровища. Они выглядели совершенно потерянными. В самом углу, темном и дальнем, всхлипывала Дали, кутаясь в отцову куртку, еще хранящую тепло его тела. Девочка не хотела спускаться и не могла поверить, что осталась совершенно одна. Последняя из рода Айа…

Зато в возвращение погибшего брата маленькая и'наэ поверила сразу и безоговорочно. Ловко растолкала всех, решительно вернула папе куртку и обняла Изоэ.

— Ты обманщик! — совершенно счастливым голосом сообщила она, глядя на брата снизу вверх сияющими лиловыми глазами. — Даже умереть по-настоящему не смог!

Старейшина Итао поднял руку над головой, призывая всех выслушать его.

— Каждый, кто спустился с нами в кабине, должен определить себе помощника, набрать группу и отвечать за нее как наставник, — велел старейшина. — Вы знаете: нас ждут и примут. Первыми пойдут те, кто замерз сильнее всего. Младшие и слабые, а также самые пожилые. Каждая группа — триста человек. Прочих прошу ждать, спустившись пониже. Там чуть теплее. И не переживайте, теперь не стоит. Сегодня вы все увидите небо. Постарайтесь дождаться этого момента, не истратив впустую силы и здоровье.

Люди закивали и зашумели, задвигались. Стали выводить и выпихивать тех, кто уедет первым же подъемником. Забирали у старших теплые вещи. Рыся еще раз подтвердила: сейчас наверху людей ждут и сразу примут, никто не замерзнет.

Убедившись, что все заняты делом и больше не суетятся впустую, старейшина Итао повел вниз, в город Жан'э, своего ученика, его отца и удивительную гостью. Маленькая Дали увязалась следом, вцепившись в руку брата с таким безмерно упрямым видом, что никто не решился ей возражать.

Изоэ прежде никогда не бывал в нижних городах. Добираться пришлось довольно долго. Сперва пешком, по лестницам, потом подъемником и снова пешком. Юноша шел и удивлялся: недавно, когда он бежал вверх, дорога показалась короткой. Всего-то два-три яруса, так он запомнил. А теперь смущенно отмечал: да здесь все тридцать! Страшная сила — Становление! Подчиняет рассудок целиком. Усыпляет его и замещает одним-единственным неосознанным стремлением: жаждой полета.

— Ты взлетел? — с интересом уточнил наставник, подзывая ученика.

— Да. Потом меня поймала метель и сломала крылья, — сказал Изоэ. — Но Рыся, то есть Алесия, утверждает, что я снова смогу летать.

— Мы старались, — согласилась девушка. — Но форма и цвет… Понимаете, было два обломка и один обрывок. Мокрые, в снегу и крови… Я очень спешила и делала то, что мне казалось верным. В моем мире живут такие существа, зовутся они стрекозами. Крылья у них полупрозрачные, узкие и длинные. Парные — верхние и нижние. Но ведь изначально было иначе. Я поняла это, как только рассмотрела своды вашего тоннеля у выхода и лифт, то есть подъемник.

— Длинные? — Ресницы верхних век наставника задумчиво качнулись вниз. — Занятно. И уложены в валики, весьма компактно. Так он сможет жить внизу, в пещерах, после Становления. Удивительная идея. Как мы сами не догадались попробовать их перекроить? Впрочем, вряд ли удалось бы. Ваши возможности весьма необычны, юная старейшина. Как и возраст в сочетании с характером.

Алесия виновато вздохнула — уж какая есть. В коридорах ей было тесно. Макушка то и дело упиралась в потолок. В дверях приходилось пригибаться. Волосы пару раз цеплялись за небрежно обработанные выступы стен. Но, несмотря на мелкие проблемы, до отсека старейшин удалось добраться без особых неприятностей.

Их впустили в город, открыв люк по первому стуку. Не потребовали разъяснений и не задержали. У самого верхнего люка старейшина Итао несколько минут разговаривал по внутренней связи с главой города Жан'э. И, пока он вел своих спутников, спускался на пять ярусов вниз и петлял по коридорам, встречающие собрались в отсеке.

— Теперь мы тебя не отпустим наверх, — с самым решительным видом заверил седой рослый глава города Жан'э, обнимая Итао и усаживая в кресло. — Что за каприз! «Мой город, мой долг…» А остальные? Ученика он отослал летать, видите ли. Не уследил и наказал себя. Нет уж, изволь работать на благо сообщества городов. Молод ты еще, чтобы мерзнуть там, не передав всего опыта людям.

— Учитель Вазэо…

Смотреть на смущенного наставника было странно. Изоэ привык видеть ею, мудрого и опытного, уверенным в себе, с гордой посадкой головы. Но, оказывается, каждому есть перед кем склониться, признавая свою ошибку.

Глава города Жан'э лично рассадил всех и с интересом стал изучать гостью, пока Итао излагал известное ему, а затем Изоэ рассказывал о своих приключениях. Наконец пришла очередь Рыси объяснять про эльфов, мир Ами и прочее. Из висевшего на шее кулона рыжая эфрити достала похожий на светлячка шарик и положила на стол. Над столешницей немедленно повисла объемная карта. «Звездное небо», — узнал Изоэ картинку из учебника.

— Вы видите его так, — предположила девушка. — То есть наш мир, вот он, едва заметен с самого северного лепестка-материка в период условной зимы.

— Созвездие Эдзэ, звезда, схожая с нашим солнцем, когда оно было живо. Седьмая тычинка в соцветии, — улыбнулся Вазэо. — Довольно далеко. Но глупо не верить в то, на что мы надеялись. Наша звезда умирает, — пояснил он с болью в голосе. — Мы понимали с самого начала, что вряд ли стоит ждать посещения. Но иных возможностей возродить наши цветы все равно не было.

— Вы с легкостью восприняли мои слова, — удивилась Рыся. — И небо знаете прекрасно. Но у вас нет больших кораблей там, наверху.

— Это давняя история и большая боль, — вздохнул Итаэ. — Мы расскажем.

— Не теперь и не мне, — запротестовала Рыся. — Папа строго приказал: не лезть с расспросами. Сначала насущные дела. Меня отправили сюда только потому, что я знаю ваш язык. Когда я лечила Изоэ, наворотила глупостей, совместив наши сознания. Это неэтично, но полезно для понимания характера болезни.

— А что в вашем представлении насущное? — настороженно уточнил Вазэо.

— То, что города замерзают, — решительно ответила Рыся. — Я знаю о беде давно, уже пять наших дней. С того момента, как окончательно пришла в себя и стала читать память Изоэ. Они не должны погибнуть! Недра вашего мира, Дзоэ'та, еще весьма горячи. Уж это я способна оценить. Все же я не посторонняя глубинному огню, хотя ближе и роднее не этому пламени, а солнцу.

Изоэ попросил гостью помолчать и сбивчиво изложил сведения из обрывков ее памяти, постепенно складывающиеся в его сознании в довольно полную и внятную картину. Он говорил о науке и магии чужого мира под названием Саймиль, странным образом уживающихся и не противоречащих друг другу. О людях, эльфах и гномах, населяющих мир. Об эфритах — совершенно особых существах, действительно способных ощущать огненную природу мира.

Магия привела старейшин в полный восторг. Черепаха Ами — живой корабль, несущий в себе целый мир, показалась им совершено необычной и достойной восхищения идеей. А вот возможность продлить жизнь городов, восстановив отопление на фоне всех новых и малопонятных чудес, — это действительно насущная и важная необходимость.

— Мы сами в отчаянии, — кивнул Вазэо, дослушав до конца. — Города должны были жить еще очень долго! Но последние пятьдесят циклов стали для нас настоящей чередой потерь. Мы бессильны понять происходящее, недра — не наша стихия. Пытаемся выживать здесь, но имеющиеся знания — неполные, а опыт ничтожен.

— Я попрошу спуститься к нам папу и его друга. Они разбираются в горном деле, — предложила Рыся. — Пусть посмотрят. А потом, может быть, старейшины городов и инженеры навестят нашу Ами, чтобы пообщаться с капитаном и королевой. Подумайте сами, кто еще может быть полезен для первой встречи. Я настаиваю на одном: Изоэ мой гость. Пока не долечит крылья, не отпущу его из своего дома. Зато охотно заберу к нам вместе с сестрой и папой.

Глава Жан'э благосклонно кивнул, признавая право юноши гостить у чужих. Связался с дежурным по городу и распорядился отослать наверх проводника для родичей Алесии. И стал неторопливо собирать предметы, важные для предстоящей беседы с королевой. Мобильное устройство просмотра данных, карты планеты, схемы городов. Тем временем Рыся, которая уже успела представиться и уговорить всех звать ее этим коротким именем, рассказывала про Саймиль, полет и Ами. Про леса, так мало похожие на цветочные заросли древнего и очень теплого мира Дзоэ'та.

Треть доли (почти час по времяисчислению Ами) ее слушали, давая глазам удивительную возможность насладиться картинами живого зеленого мира, объемными и яркими, всплывающими из тумана над столом. Потом в коридоре послышались низкие раскаты незнакомой речи. Слова чужие, энергичные и явно весьма грубые. Рыся фыркнула, прислушиваясь. Затем торопливо схватила шар и, погасив картины, убрала в кулон на шее.

— Им совсем тесно, — пояснила девушка. — Особенно моему брату Ррыну. Двоюродному, его мама — сестра моего папы. Ррын очень, очень большой. Широкий и высокий. Я бы с удовольствием посмотрела в щелочку двери, как он ползет по коридору. Но, боюсь, он в таком состоянии, что лучше не расстраивать его еще сильнее.

Вазэо понятливо кивнул и стал освобождать от мебели место у двери. Голоса приближались медленно, но их громкость уже впечатляла. Старейшины слушали с растущим беспокойством. Изоэ заподозрил, что многие опасаются, как бы чужак не застрял в коридоре и не применил свою опасную загадочную магию.

Когда дверь распахнулась и косматое рыжее чудовище поползло в отсек, рыча и встряхиваясь, юноша и сам слегка испугался. Сине-серые глаза чужака метали молнии и опасно блестели гневом. Но гость оказался терпелив. Он изгибался и протискивался, постепенно преодолевая удручающе тесный проем. Наконец с облегчением вздохнул, уселся на пол и энергично прочесал пальцами длинные густые волосы, покрытые пылью. Изоэ стало интересно: где в городе можно так испачкаться? Впрочем, вопрос запоздалый, теперь там можно не убираться.

Следом за рыжим чудовищем в комнату куда более ловко проскользнул второй гость, тоже крупный, но не такой плотный. Его Изоэ уже видел на корабле. Волосы удивительно напоминали обычный для и'наэ пух, были короткие и светлые, как у старейшины. А глаза оказались синими, как древнее небо Дзоэ'та. И оттого в их теплую внимательную глубину хотелось глядеть неотрывно.

— Я Рахта, отец Алесии. Мы приняли вторую группу ваших людей, — сказал синеглазый, и Рыся быстро повторила его слова на языке и'наэ. — Это было гораздо проще, чем добраться сюда. Но мы шли не зря. Полагаю, мы уже поняли причину проблем с отоплением городов.

— Нечего было лезть в недра, не разобравшись, — раздраженно буркнул Ррын, покосившись на свою сестру. Изоэ понял намек и стал переводить, взяв на себя разъяснение слов этого гостя. — Эх, придется гномов будить! Кто ж ставит отопители в последовательную цепь? Да еще додумались отключать их каждую ночь! В Гхроссе, стране подгорных гномов, тысячи лет грелись от глубинного горна. До сих пор система исправна! В бытовом смысле горн — это разные виды тепла, удобно приспособленные к работе, если по-простому, без подробностей. У нас имеется целая отопительная наука! Досталось вам, бедолагам, без магии знахарской, без оборудования и навыка. Ну хотя бы запараллелили контуры, предусмотрев возможность ремонтов! Опять же шлак и отложения… Два канала из четырех главных в верхней части забиты полностью. Полагаю, сейчас у вас в нижних городах нестерпимая жара, а верхние вымерзают, хотя исходно климат создавался равномерно теплым.

Рыжий раздраженно рявкнул что-то непонятное, махнул рукой, тотчас ушиб локоть и скривился от боли. Повисшая в воздухе по его воле картинка подернулась рябью и смазалась. Рыся прошептала пару слов, подправляя изображение. Ррын благодарно кивнул. Повторил жест, на этот раз куда более экономно и бережно, лишь шевельнув ладонями. Старейшины вгляделись, с удивлением опознавая достаточно точную модель отопления городов. Четыре автономных сдвоенных контура, оплетающих ярусы. Центральные каналы и боковые ветвления. Рыжий показывал своим толстым коротким пальцем на узлы-насосы. Сердито пояснял, как, по его мнению, погибали верхние города. И щурился, присматриваясь: понят ли?

— Приходится признать вашу правоту, столь плачевную для нас, — кивнул Вазэо. — Переделать систему едва ли возможно.

— Да, проще заново, — честно кивнул Ррын. — Гномы живо базовый уровень отстроят для всех вас, особенно если мы с Рахтой найдем и укажем хорошую крупную подземную полость для работы. Вам еще так понравится, потом наверх вылезать не захотите, — улыбнулся Ррын. — Цветочки свои тут посадите, которые на всех картинках по стенам. А то, вы уж простите, помял я их маленько. Картинки то есть. Ну, пока то да се, разберемся, как дальше быть.

— Мы ведь не знаем, можно ли восстановить солнце, — пояснил Рахта. — Даже я не могу сказать, хотя чувствую светило как часть себя. Увы, оно фактически умерло. Энергия есть, что вдвойне странно. Она словно запасена в неких накопителях. Если сравнивать солнце с человеком, получается, что из вашего выкачали кровь, магию и жизненную силу. И оставили все указанное на хранение в емкостях.

— О природе нашей беды мы знаем немало, — кивнул Вазэо. — И теперь я отчетливо понимаю, что следует брать с собой для визита к королеве и о чем пойдет разговор. Я предложил бы вам воспользоваться нашим гостеприимством, чтобы лучше подготовиться к встрече, но, полагаю, оно окажется мучительно тесным…

Ррын согласно и решительно кивнул. С надеждой глянул вверх, на близкий потолок отсека. Провести здесь сутки? Не вставая и не перемещаясь по коридорам? Эльф порылся в карманах, задевая локтями мебель и смущенно пожимая плечами. Достал ленточку, показал старейшине и объяснил, что это древнее, но безотказное средство перемещения. Достаточно настроить на точку выхода и развязать узел. Окажешься там, куда стремился. Максимальное число переносимых объектов — полдюжины, то есть шесть. В прежнем мире, родственном магии гномов, можно было бы переместить сразу дюжину. Подгорники любят считать на свой манер, а перенос — их магия, знахарская. Вазэо ненадолго задумался и довольно кивнул:

— Прекрасно. Отправляйтесь немедленно, все гости и семья Айа. Я приложу старания, чтобы и'наэ, чье присутствие необходимо для разговора с главами ваших городов или равными им важными лицами, собрались на верхней площадке завтра в полдень. Это удобно?

— Весьма! — обрадовался Ррын. — Мы успеем разбудить гномов. Они вам понравятся. Крыльев у них нет, зато домовитости на всех хватит. И цветы они любят. Вы не представляете, какие растения сейчас украшают подземные города древней страны Гхросс. По сути, гномы там больше не живут — превратили все тридцать пять уровней открытого доступа в ботанический сад. Лучший на всей Саймили! Есть ярусы тропических лесов, зоны степи, высокогорья. С исключительной точностью поддерживается температура, влажность, освещенность. Само собой, налажена смена дня и ночи, сезонность.

— Под землей? — поразился Вазэо. — Не поверю, пока не увижу.

— Пожалуй, могу показать, — отозвался Рахта. — Я планировал и создавал освещение для этого сада. И записи ношу с собой. Отличная была работа, интересная и необычная.

Эфрит снял с руки браслет и положил на стол центральным камнем вверх. Точно так же на той же столешнице недавно устраивала свой шарик его дочь. Некоторое время Рахта шевелил пальцами, перебирая смутные образы. Менялись они столь стремительно, что никто ничего не успевал уловить. Изоэ сразу догадался: это аналог накопителей информации, обычных для народа и'наэ. Только более сложный и компактный.

Наконец Рахта довольно кивнул, и очередное смутное изображение распахнулось четкой объемной картиной. Эфрит улыбнулся:

— Пожалуй, я останусь здесь. И Алесию оставлю. Мы будем рассказывать старейшинам о саде гномов. Так вы проще примете нашу несхожесть.

В дверь бочком, зажмурив все веки от своей безмерной наглости, протиснулась Дали, до сих пор ожидавшая родных в коридоре. Точнее, успевшая сбегать домой и вернуться. Теперь девочка бережно обнимала и прижимала к груди шкатулку с сокровищем семьи.

— Что хотите со мной делайте, но я имею право подарить одно семечко! — выпалила она. Осторожно открыла глаза и добавила чуть спокойнее: — Они ведь спасли Изоэ! И всех наших из города.

Рыся покровительственно обняла маленькую и'наэ за плечи, двигая ее ближе к себе. С любопытством рассмотрела шкатулку и вздохнула — ей еще переводить тут, внизу.

— Я способен быть вашим переводчиком, — поклонился Изоэ отцу своей няни. — Я знаю язык мира Ами.

— И уже поддался капризам негодницы Алесии, — улыбнулся эфрит. — Хорошо. Я не возражаю. Пусть девочки уходят с Ррыном.

— Тогда и я пойду, раз есть такая возможность, — предложил наставник Итао. — Мой город мертв, а мои люди наверху. Я должен быть с ними.

— Упрямый мальчишка, — отметил Вазэо. — Хорошо. Сегодня день, когда исполняются капризы. Иди. Я бы и сам бегом побежал. Синее небо… Увы, пока нельзя. В нашем вертикальном соцветии двенадцать крупных живых городов, да еще и малые боковые поселения… Следует дождаться всех старейшин, представить вас друг другу. Повторить многократно про мир Ами, новые возможности и готовность помогать. А потом я увижу ваше небо. Наконец-то!

Старый и'наэ мечтательно прикрыл нижние веки. Вздохнул и обернулся к Рахте, готовясь слушать о саде гномов на далекой и незнакомой планете с именем Саймиль.