Минуту сыщик смотрел на бумажку, словно на буль-мастифа — вроде хочешь погладить, но в то же время боишься, что укусит. После чего пробормотал:

— Что я теряю? — и снял трубку с рычага.

В этот раз он уже не так отчаянно стучал по клавишам. Неспешно, с прилежностью школяра, он набирал цифры одну за другой. Первый гудок заставил сыщика вздрогнуть, второй — шумно сглотнуть. Третий подарил надежду: «Похоже, ее нет дома!» — четвертый огорчил: «Неужели действительно нет?». Пятый заставил призадуматься: «А все-таки ее это номер или нет?». Шестой же не успел сделать ничего — просто прервался посредине будничным:

— Алло.

Это ее голос. Точно ее.

— Алло, — отозвался сыщик.

— Кто это? — поинтересовалась Аманда.

— Это Винс.

— Винс? — переспросила девушка.

«Не помнит?»

— Да, — сказал он.

— Винс? Тот самый чудак, что заходил ко мне вчера?

«Вспомнила!»

— Да, я… тот самый.

— Где вы раздобыли мой номер?

— Нашел вас. По справочнику.

— Что вы врете, по какому еще справочнику?

— Толстому, в желтой обложке, примерно пятьсот страниц, ужасно потасканному.

«Боже, что я несу?»

В трубке послышался смех.

— А вы забавный, Винс, — сказала Аманда уже гораздо теплее. — Я сейчас не могу говорить — спешу в «Жасмин». Но, может, мы встретимся завтра вечером — у меня выходной. Что скажете?

— Это… было бы здорово, — признался сыщик.

— Вот и договорились. Позвоните мне завтра в это же время. Хорошо?

— Да, отлично.

— Тогда до завтра… Винс.

Она произнесла его имя так, что у детектива мурашки по коже поползли. Дрожащими руками он положил трубку на рычаг, на несгибающихся ногах проковылял к дивану и неуклюже плюхнулся на подушки.

Только тогда он смог вздохнуть полной грудью.

А затем пришло осознание.

Винс удивленно вскинул брови и открыл рот, но не смог сказать и слова — лишь смешно пискнул.

Боже… Он ведь только что договорился с ней встретиться! Хотелось высунуться в окно и заорать что-нибудь идиотское, вроде: «Ио-хо-хо, ну и крутой же я мужик!» — или «Она согласилась!». Хотелось бить стеклянные бутылки об голову или бежать, лая, за проезжающими по улице машинами, забираться на фонарные столбы и пересказывать горящим лампам этот телефонный разговор.

Но Винс сдержался. Рационализм победил сумасбродство в очередной раз. Правда, сейчас Новал об этом жалел. Он схватил со стола пачку сигарет, закурил, шумно затянулся.

У него не было полноценных свиданий с университетских времен. Вступив во взрослую жизнь, сыщик стал встречаться время от времени только со шлюхами — и постоянно с разными. Потому что шлюхам неважно, кто их клиент — супергерой, который только что спас мир от нашествия инопланетян, или террорист, который прикончил и супергероя, и половину населения планеты в придачу. Клиент не должен быть великим оратором, даже просто интересным собеседником; он может быть бревном в постели или, напротив, героем-любовником, способным на рекордные десять раз за ночь.

Шлюхам нужны деньги. Это их работа. Проститутки, которые отказываются спать с уродливыми клиентами — такой же бред, как разборчивый почтальон, который не приносит газету, потому что у подписчика корявый почерк.

Винс не разговаривал со шлюхами ни до, ни во время, ни после секса. Исключением были фразы вроде «Сколько?», «Входи, располагайся» и «Убирайся, деньги на столе, не забудь захлопнуть дверь».

Даже если бы Винс плотно общался с девушками, будучи студентом, спустя семь лет эти навыки были бы утрачены. И вот сейчас он совершенно не представлял, о чем станет говорить с Амандой.

Впрочем, это снова проклятые логические рассуждения, которые в данной ситуации только мешают. Пока что он с головой погрузится в пьянящую радость предвкушения, а там будь, что будет. Это ведь всего лишь свидание, а не бандитская стрелка на заброшенном складе и не полет на Луну.

Свидание. Он и она. Встреча. Общение. Это может ничего за собой не повлечь, а может — очень многое. Если не получится — что ж, значит, не получится, они разойдутся, и он больше никогда не станет звонить ей. Но если получится…

Винс опасался думать об этом. Ему казалось, что лишние мысли могут, подобно ветру, перевернуть бумажную лодочку его мечтаний. И тогда она просто утонет в бескрайнем океане рутины.

Сыщик снова переместился за стол. Налил полстакана, выпил, откусил пиццы. Взглянул на часы — восемь ноль три. Пакостный денек — сколько их уже было на этой неделе? — заканчивался весьма неплохо. Если еще никто не помешает ему допить бутылку водки и отправиться ко сну — можно считать вечер почти шикарным.

Хотя завтрашний, бесспорно, должен стать еще лучше.

Небеса позволили ему спокойно расправиться с водкой и остатками пиццы и даже не помешали лечь спать. А еще того лучше — не стали будить среди ночи градом о крышу, камнями неистовых даркеров или поздним звонком обеспокоенных Креболов.

Небеса давали Винсу передышку. Наверное, он ее действительно заслужил.

* * *

Сон — это то место, где мы наги.

Кто лучше, чем мы сами, знает нас? До мельчайших деталей, крохотных штрихов на полотне души?..

Однако, когда мы бодрствуем, мы не до конца честны. Мы придумываем оправдания своим порокам, а свои достоинства превращаем едва ли не в таланты.

Но сон расставляет все точки над «I». Все маски, все наряды он снимает и отбрасывает прочь, оставляя нас такими, какие мы есть на самом деле. Сон показывает нам нас.

Именно поэтому я иногда боюсь не проснуться, ведь то, что я вижу во сне, не хочется выпускать обратно в реальный мир.

* * *

Харвис подошел к двери, ведущей в кабинет Майкла, и осторожно постучал.

— Кто там? — спросил профессор.

— Курт Харвис. Позволите войти?

— О да, разумеется!

Щелкнул замок, и дверь открылась.

— Входите, — сказал Майкл.

Доктор неспешно переступил порог, подошел к дивану у стены, сел и вытянул ноги. Профессор быстро затворил дверь и поспешил занять кресло за столом. Он облегченно вздохнул и спросил с улыбкой: «Что привело вас сюда в столь поздний час, Курт?»

— Любопытство, — разглядывая висящие на стенах картины, равнодушно ответил Харвис.

— Любопытство?

Доктор пристально посмотрел в лицо старого друга.

— Именно оно. Вы ведь с самого начала знали, что тут нет и не было никаких гулей, так, мой дорогой Майкл?

Собеседник некоторое время молчал, прежде чем со вздохом признаться:

— Да, знал.

— И зачем вы устроили все это представление, с бутафорскими черепами и прочей мишурой?

— Иначе я никогда не смог бы показать вам нечто очень важное.

— О чем вы?

— Вот, прочтите, — Майкл указал на стопку бумаг, лежащих на столе перед ним. — Это тот редкий случай, когда стены действительно могут быть не обделены ушами.

Харвис, кряхтя, поднялся и подошел к столу. Некоторое время в кабинете царила тишина: Доктор читал, а его собеседник терпеливо ждал.

— Это же… невероятно! — наконец воскликнул Харвис.

— Да, Курт. Невероятно. Но это — есть.

— Если все, написанное здесь, правда, мы должны принять меры…

— Какие? — Майкл перешел на шепот. — Тот, кто смог добиться таких результатов в концентрации магической энергии, легко справится с любым из нас… даже… с вами… Простите, Курт, но это, судя по всему, жестокая правда.

— Не за что извиняться, — покачал головой Харвис. — Но вы правы — спешить нельзя, ведь соперник действительно силен. Времени у нас пока что предостаточно… Хотя мне и не по нраву эта мысль, но я не могу вмешаться.

— Что вы предлагаете?

— Вы можете поручиться за эту информацию? За то, что она на сто процентов верна? Это не может быть дурацким совпадением?

— Боюсь, что нет. Хотя… Я был бы рад, если бы вы сами проверили эти данные.

— Интересно, как? Набрать подобытных крыс и провести эксперимент?

— Уверяю, это происходит повсеместно. И в вашем Хорс-тауне — тоже.

— Что ж, похоже, вы правы, — вздохнул Харвис. — К сожалению. Ладно, ладно… В таком случае, я незамедлительно отправлюсь обратно и при первой же возможности проверю ваши данные и свяжусь с вами.

— Будьте осторожны, Курт.

— Думаю, мне ничего не грозит.

— И все же.

— Спасибо за заботу, Майкл. Буду.

Он крепко пожал руку собеседника и покинул кабинет, прихватив бумаги профессора с собой.

* * *

Половину следующего дня Винс потратил на приведение себя в порядок. Он выгладил брюки, почистил плащ, придирчиво оглядел шляпу. Кроме того, сыщик забрался в ванну и просидел в ней не меньше часа. После он побрился и три раза почистил зубы, чтобы хоть как-то заглушить перегар.

Выкупанный, с порозовевшим лицом, он вышел из ванной комнаты, насвистывая себе под нос. Предстояло самое сложное — уборка. Винс не был фанатом «чистых углов» и лидером движения «Нет пыли под диваном». Однако битое стекло и горелые занавески чересчур выделялись даже на фоне остального свинарника.

Уборка заняла часа два, не меньше. Мусора набралось на добрых шесть мешков. Винс умаялся относить их на свалку. Мистер Пропник, разумеется, не мог пропустить такое эпохальное событие, как уборка в двенадцатой комнате. Походкой техасского шерифа он прошел по коридору от своей берлоги до конторы Винса и замер, прислонившись к стене. Взгляд его, нарочито равнодушный, скользил по мусорным мешкам. Так сытый удав смотрит на припасенные тушки кроликов.

— День добрый, мистер Пропник, — сказал Винс со вздохом, когда возвращался из очередного рейда на помойку.

— Привет-привет, — ответил старый пройдоха, специально отводя глаза в сторону. — Прибраться решил, как я вижу?

— Типа того.

— Это правильно. Сколько ж можно жить, как хряк на свиноферме? Надо ж и меру знать, верно? Надоело тебе среди мусора-то, среди хлама, признайся?

— Да нет, — пожал плечами Винс. — Просто его накопилось столько, что я вчера еле протиснулся. Мне показалось даже, пол просел. С первого этажа не жаловались?

— Нет… — все еще равнодушным голосом ответил Пропник.

И лишь потом до него дошло.

— Как просел?! Где?! — мигом разволновался старик.

Он попытался бочком протиснуться в комнату Винса, но сыщик вовремя захлопнул дверь. Пропник поджал губы.

— Я же говорю, может, мне показалось, — с невозмутимым видом повторил сыщик.

— А, может, нет. Мне ж видней. Дай поглядеть, слышишь?

— Там прибрано, мистер Пропник.

— И что же, я теперь не могу войти в квартиру? В мою квартиру в моем доме?!

— Мне бы не хотелось, чтобы вы заходили туда сегодня. Завтра — милости прошу, но сегодня — обождите. Пусть хоть день пол поблестит!

— У меня такое ощущение, что ты прячешь от меня чего-то, — подозрительно сощурился Пропник.

— Что вы, что вы? Как можно? Зачем мне прятать что-то от вас? — изобразил невинность сыщик.

— Что-то мне кажется, брешешь ты, — хмуро произнес старик. — А ну-ка признавайся — чего припрятал?

— Ничего.

— Тогда пускай внутрь!

— Но пол…

— Черт тебя побери, да я сам его вымою! — рявкнул Пропник.

Винс сдался. Старик с дьявольской ухмылкой на лице вошел в комнату и хлопнул дверью. Его не было пять минут. Вернулся он разочарованным.

— Ничего не нашли? — с ангельской улыбкой спросил Винс.

Пропник покачал головой.

— Тогда вот швабра.

— Что-о-о?..

— Вы сами сказали, что вымоете пол, — пожал плечами сыщик. — Так что вот швабра, вот ведро. Тряпка — в ведре.

Пропник заиграл желваками; он был очень зол. Однако уговор, как говорится, дороже денег, поэтому бомба так и не взорвалась. Взяв швабру и ведро, старик вновь скрылся в комнате Винса. Сыщик довольно улыбнулся.

Побеждать склочного домовладельца было так же приятно, как и в первый раз. Пусть эти триумфы и неспособны что-то кардинально изменить, но до чего же славно порой отвесить пинка этому самоуверенному сатрапу!

Однако, несмотря на очередную победу, ближайшие полдня лучше не попадаться Пропнику на глаза: хитрый старикашка непременно пожелает взять реванш. Поэтому сыщик подхватил последние мешки, отволок их на помойку и отправился в ближайший «Биг-бургер», чтобы усмирить беспокойный желудок горячей сосиской с горчицей. Пропник, когда закончит с уборкой, загорится желанием поболтать с Винсом, но, подождав с час, плюнет и отправится восвояси.

Как всегда, Новала обслуживал рыжий прыщавый подросток. И уж конечно, он работал в этой забегаловке, чтобы оплачивать личную страничку в Интернете и общаться там с такими же ущербами. Спрятавшись за фотографиями голливудских звезд и парижских моделей, идиоты и идиотки обливаются слюнями, уверенные, что их рассуждения по поводу новой серии «Отчаянных домохозяек» впечатляют реальных Брэда Питта и Орели Клодель.

— Как насчет салата? — спросил рыжий, вручая Винсу хот-дог.

— Тебе он будет полезней, — усмехнулся сыщик и, оставив подростка наедине с недоумением, покинул «Биг-бургер».

Есть в общем зале Новал не захотел — докучливый рыжий ведь не оставит в покое, и его полубезумный взгляд красных от монитора глаз будет надоедать сыщику до конца трапезы.

Детектив предпочел занять одну из лавок в ближайшем дворе. Голуби, крутившиеся поблизости в поисках драгоценных крошек, с курлыканьем разлетелись.

Усевшись на лавку, Винс приступил к еде. Птицы, увидев у него в руках аппетитную булку, решили вернуться. Правда, осторожничали при этом сверх меры — стоило Новалу притопнуть ногой или резко дернуть рукой, как голуби тут же отбегали на почтительное расстояние. Там они выжидали некоторое время и только потом, чуть успокоившись, снова подкрадывались к лавке.

Уплетя полсосиски, Винс наконец обратил на них внимание. Его взгляд сразу привлек к себе белый, в серую крапинку. Сыщик безошибочно признал в нем вожака — он, пожалуй, меньше других боялся незнакомца в серой шляпе. По крайне мере, держался к нему заметно ближе остальных.

Взгляды птицы и человека встретились.

— Попрошайки, — хмыкнул Винс и, оторвав кусок булки, швырнул ее вожаку.

Голуби бросились врассыпную, словно им бросили не сдобу, а противотанковую гранату. Вожак, отпрыгнув, чтобы не попасть под «снаряд», подозрительно посмотрел сначала на булку, а потом на Винса.

— Ешьте, пока я добрый, — подмигнул ему сыщик. — Дарю.

Вожак медленно подошел к «подарку» и неуверенно ткнул его клювом. Потом еще раз. Потом он стал клевать его часто-часто, стремясь сожрать побольше, пока остальные не подошли.

Винс наблюдал эту картину с блаженной улыбкой на лице.

«Если задуматься, сегодня отличный день!» — воскликнула светлая половина.

«Чем же он так хорош?» — проворчала темная.

«Со мной пока что не случилось ничего плохого».

«Еще не вечер!»

«Но уже и не утро…»

Голуби взялись за сдобу всей бандой. Сыщика они больше не боялись — теперь они его просто не замечали.

Доев хот-дог, Винс еще какое-то время сидел на лавке, оглядываясь по сторонам. На душе было непривычно легко. Все переживания неожиданно отошли на второй план, оставив лишь предвкушение грядущей встречи с Амандой.

Последнее свидание у него случилось еще во время учебы в университете, и вот, наконец, спустя семь с лишним лет, сегодня состоится еще одно.

«Возможно, я все же немного романтик».

Сыщик поднялся и медленно двинулся прочь из «голубиного» двора, обратно к своему дому. Гилмора с «бьюиком» возле подъезда не было, лишь чей-то черный «Форд» одиноко темнел у гидранта.

Детектив побрел наверх, насвистывая себе под нос. Небольшой вишенкой на торте его чудесного настроения стало бы отсутствие Пропника в радиусе двадцати футов. Остановившись на верхней ступеньке лестницы, Винс выглянул в коридор. Надоедливого старикашки видно не было. Возможно, он где-то прятался, а, возможно, все-таки ушел, бурча под нос нечто, посвященное проклятому Винсу Новалу и его хитроумным планам.

Впрочем, сыщик не собирался беспокоиться по поводу подобной нелюбви домовладельца. Винс давно привык к ворчанию Пропника. Его настрой вообще тяжело было перебить, а уж с помощью таких пустяков, как брюзжание скучающего пенсионера, не следовало и пробовать это сделать.

Дверь оказалось не заперта. Сыщик удивленно вскинул бровь: он не думал, что старик оставит комнату открытой. Впрочем, от Пропника можно ожидать чего угодно — поступит он все равно так, как считает нужным в определенной ситуации в определенный момент, и все это — в прямой зависимости от настроения.

Так что Винс не особенно переживал, когда толкал дверь и переступал порог. Волноваться он начал чуть позже — после того, как увидел Дезмонда, устроившегося в его кресле.

Какими бы смехотворными не выглядели штучки Новарро, сам он их таковыми не считал. А потому, если уж Дезмонд нагрянул к Новалу в офис, и при этом дверной замок не стал для него помехой — жди неприятностей.

— Какая встреча, — сказал детектив, прищурившись. — Чем обязан таким важным гостям?

— О, а вот и мистер Новал пожаловал! — театрально всплеснул руками Дезмонд. — Здравствуйте, здравствуйте! А мы вас так рано и не ждали…

— А я вас вообще не ждал, — заметил сыщик, вешая шляпу на крючок возле двери. — Так чем обязан, Дезмонд?

Из кухни вышел один из парней Новарро — подтянутый хлыщ в бордовом плаще. Дезмонд любил экстравагантность и постоянно наряжал своих «подданных» в цветастые наряды.

Хлыщ смерил детектива презрительным взглядом и уселся на диван.

Кто-то смыл воду в туалете. Значит, «король» притащил с собой еще одного вышибалу.

— Видишь ли, Винни… — начал Дезмонд.

— Не зарывайся, — предупредил сыщик.

Он был не в том положении, чтобы качать права, и сознательно шел на риск, однако Новарро счел наглость Винса забавной и потому изобразил смех. Здоровяк на диване, покосившись на босса, неуверенно улыбнулся. Новал наблюдал эту сцену с каменным выражением лица. Убедившись, что спектакль окончен, он сказал:

— Продолжай.

— Слушай, как я уже говорил тебе, если повторить шутку дважды, она будет уже не такой смешной, как раньше, — поморщился Дезмонд.

— Слушай, не помню, говорил я тебе или нет, но если я вижу в своей квартире постороннего, который проник внутрь без разрешения, то сначала стреляю, а потом уже беседую — если остается с кем, разумеется, — огрызнулся Новал.

— Винс, Винс! — широко улыбнулся Дезмонд. — Неужели ты не учил арифметику в школе? Нас тут трое, а ты один.

Сыщик посмотрел на мерзко улыбающегося Новарро. Винса тянуло плюнуть в его надменную физиономию, плюнуть прямо в раскрытый рот, чтобы лицо гангстера перекосилось… А потом прострелить ублюдку башку и, подойдя вплотную, всадить еще пару пуль в уже бездыханное тело.

Покончить с этим раз и навсегда… Не об этом ли он мечтал с тех пор, как ушел из полиции?

Винс покосился на дверь сортира. У одного из прихвостней Дезмонда, судя по всему, возникли немалые проблемы с желудком. Значит, реальная угроза исходит только от двоих — любителя порыться в чужих кухнях и богатенького ублюдка, возомнившего себя королем мафии.

А у Винса — «Питон» с шестью патронами в барабане. Хватит ли?..

— Я пришел к тебе в гости и даже привел с собой парочку друзей, — продолжал острить Дезмонд. — Но ты не только не обрадовался нашему визиту, но и, судя по всему, хочешь поскорее от нас избавиться. Опомнись, Винс, где же твое гостеприимство?

— Забыл в другом плаще.

— Снова дерзишь, — печально вздохнул Новарро. — Что ж, придется, видимо, тебя проучить…