«Пошел, пошел, пошел…»
Пять футов… четыре, три, два, один…
Шумно выдохнув, Томас переступил через белую линию на полу и моментально почувствовал обжигающее прикосновение магического поля. Еще сильней закусив губу, альбинос резко метнулся вперед… и едва сдержал крик, когда множество лучей пронзили его, словно шпаги. Перед глазами полыхнуло красным. Эта пытка продлилась всего пару мгновений, но Томасу они показались вечностью: минув рамку, он остановился, чтобы немного прийти в себя: дышал альбинос так тяжело, будто только что пробежал от Северного конца Вандерсайда к Южному.
— Тьфу ты, вечно забываю, что вас магия долбит… — запоздало спохватился вышибала. — А ты тоже хорош — не мог напомнить!
— Ничего… — едва ворочая языком, отозвался Томас. — Порядок… Веди…
— Вот вы странный народ — альбиносы… хрен поймешь, че у вас на уме… — покачав головой, сказал бугай и первым устремился к арке, за которой находился зал.
«Рога и копыта» явно относился к тем барам, где полумрак нужен был не столько для создания атмосферы, сколько для того, чтобы скрыть убогость интерьера. Альбиносы неплохо видят в темноте, и потому Томас сразу обратил внимание на ободранные края столешниц и лавок, на замызганный пол и на помятого темноволосого мужчину лет тридцати пяти, который скучал у не менее помятого кассового аппарата. Бар то ли переживал не лучшие времена, то ли принадлежал скупердяю, не желавшему тратить лишний цент на ремонт и новую мебель.
— Эй, Салли! — заметив Измерителя и вышибалу, воскликнул помятый мужчина. — Кого это ты привел?
В полумраке он вряд ли мог понять, что перед ним альбинос, но Томас все равно напрягся.
— Иди ты, Чарли, — беззлобно огрызнулся бугай. — Этот парень ищет кое-кого, — отозвался бугай, мотнув головой в сторону Измерителя. — Поможешь? Ты ж у нас тут главный по части языком почесать.
— Кто-то языком чешет, кто-то — кулаками, — невозмутимо пожал плечами мужчина за стойкой. — У всех свое ремесло.
— Короче, это вот Чарли, наш бармен, — оглянувшись на Томаса, сказал вышибала. — Общайтесь, а я пока пойду покурю. Потом вернусь за тобой.
Измеритель кивнул, здоровяк устремился обратно к выходу. Томас, проводив его взглядом, подступил к стойке.
— Альбинос, стало быть, — констатировал бармен.
— Ну… да, — медленно ответил Измеритель.
«Ну не встанет же он в позу теперь?…»
— Нечасто к нам ваш брат заходит, честно признаться, — сказал Чарли.
«Значит ли это, что Патрика тоже не было? Хотя, может, он стал сюда ходить, уже перекрасившись… и расставшись с Ребеккой…»
— Ладно, давай выкладывай, кого ты там ищешь, а я скажу, могу ли помочь, — не обращая внимания на некоторую растерянность Томаса, предложил бармен.
Он отступил от кассового аппарата и, облокотившись на стойку, в упор посмотрел на Измерителя. Теперь Томас мог рассмотреть его лицо во всех деталях. Длинный нос, чем-то похожий на лисий, лоб с несколькими глубокими морщинами, хитрые черные глаза и тонкие губы, красные, будто напомаженные. Несмотря на довольно специфическую внешность, Томас испытал странное желание рассказать Чарли обо всем наболевшем.
«Тоже магия, по-своему…»
С трудом сдержав этот сиюминутный порыв, Измеритель сказал:
— Его зовут Патрик. Невысокий парень, светловолосый, примерно моих лет, только…
Он запнулся.
— Что — «только»?
— Только не альбинос, а обычный.
Закатив глаза, бармен задумчиво пожевал верхнюю губу. Томас терпеливо ждал.
— Ну бывает тут один похожий, да… — наконец протянул Чарли.
Измеритель невольно подался вперед, словно бродячий пес при виде мозговой кости.
— Когда он бывает? Ты знаешь, как его найти? Может быть, адрес? Или телефон…
— Воу-воу, парень, притормози! — вскинув руку, воскликнул Чарли.
Измеритель, поняв, что перегибает палку, пристыженно смолк.
— Не думаешь же ты, что я буду с первым встречным обсуждать кого-то из наших постоянных клиентов? — спросил бармен, пристально глядя на альбиноса исподлобья.
— О. Ну… да, наверное… так нельзя…
«Денег хочет. Как пить дать».
— Я сказал тебе, что он тут бывает, — продолжил Чарли, — и это уже слишком много…
— Я заплачу, — нетерпеливо сказал Измеритель.
Их взгляды встретились. Губы бармена медленно растянулись в победной улыбке: Томас, разумеется, понял все правильно.
— И сколько же ты готов заплатить?
Измеритель прочистил горло.
— А это зависит от того, что именно ты готов мне рассказать.
Бармен принялся задумчиво перебирать пальцами по столешнице. Глядя на него, Томас невольно задумался, как здорово было бы чувствовать не магию, а эмоции других людей, а еще лучше — читать их мысли. Пожалуй, это помогло бы избежать многих проблем… пока не свело бы с ума, конечно же.
— Я скажу, когда он будет здесь в следующий раз, — наконец произнес Чарли.
Измеритель украдкой облизал пересохшие губы. Еще час назад он на подобное и не рассчитывал.
— И когда же?
— Не торопись, мой бледный друг. Сначала деньги.
— Сколько?
— Полсотни.
— Идет, — легко согласился альбинос.
Судя по тому, как скривился Чарли, в этот миг он пожалел, что не запросил сотню. Не обращая внимания на разочарование бармена, Томас вытащил из кармана голубую купюру и положил ее на стойку. Воровато оглянувшись по сторонам, Чарли торопливо смахнул добычу в передний карман фартука.
— Ладно, слушай, — наклонившись вперед, негромко сказал бармен. — Твой Патрик приходит сюда каждую пятницу, выпивает несколько кружек баргерского, и я наливаю ему еще кувшинчик с собой.
— А сегодня у нас… — наморщил лоб Томас.
— Пятница. Смотри, как тебе везет! Думаю, он будет здесь около восьми вечера, как обычно.
— А с охраной проблем не будет? — мотнув головой в сторону выхода, уточнил Измеритель.
— Так, дай-ка подумать… — снова закатил глаза бармен. — Салли в пять сменяется, а вместо него… вместо него… кто же, мать его дери, будет вместо него? Ладно, не важно. Оставь мне еще… пятьдесят оливеров, и я все устрою. Обещаю.
Томас рефлекторно потянулся к карману, но остановил себя.
— Какие у меня гарантии?
— Что? — не понял Чарли. — Черт, ну мое слово, какие еще я могу гарантии дать?
— Давай я дам тебе двадцать пять оливеров сейчас, а еще двадцать пять — когда попаду сюда вечером? — предложил Измеритель.
— Нет, парень, пятьдесят сейчас — или ничего не будет, — уперся Чарли. — Вечером мне надо будет подкинуть не только охраннику, а я не хочу платить за тебя из своего кошелька и гадать, придешь ли ты или нет.
— Но мне ведь нужен этот Патрик, конечно, я приду!
— Да мало ли… Я тебя как бы впервые вижу.
— Как и я тебя.
— Пятьдесят сразу — или ничего не будет, — холодно повторил бармен.
«Вот уперся…»
— Ладно, по рукам, — нехотя сказал альбинос.
Снова зашелестели купюры в кармане, и вот на стойку легла еще одна из них, голубая, как небо над летним Вандерсайдом. Томас никогда не считал деньги «вещью в себе» и сейчас переживал не за сотню, отданную бармену, а за то, что Чарли его подведет или обманет.
Просто… ну почему бы не надурить альбиноса, взять у него деньги и ничего не делать? Куда он пойдет, в полицию? Да его там даже слушать особо не станут.
— Ну давай тогда, подходи к половине восьмого, — сказал Чарли. — Как тебя там зовут?
— Томас.
— Отлично, Томас. Я скажу, чтобы тебя пропустили.
Чарли протянул альбиносу руку, и тот осторожно ее пожал. Ладонь бармена оказалась довольно грубой на ощупь — наверное, из-за воды, в которой он постоянно мыл стаканы: увы, никакое чародейство не могло до конца очистить реку Мэдди от помоев и отходов алхимических лабораторий.
— До вечера, — сказал Томас, торопливо убирая бледную руку в карман.
Чарли чинно кивнул, и альбинос, ответив тем же, пошел к выходу. Когда он уже почти достиг арки, внутрь заглянул Салли. Из угла рта вышибалы торчала дымящаяся сигарета.
— Ну что, нашелся твой Патрик? — спросил бугай.
Из-за дыма его лица практически не было видно — только кончик сигареты чуть подрагивал, когда Салли говорил.
— И да и нет, — туманно ответил Томас. — Но я определенно узнал, что хотел.
— Да? — помедлив, ответил Салли. — Ну пошли тогда, провожу тебя до выхода. Рамку я пока отключил, так что иди смело…
— Спасибо.
— Да было бы за что.
Когда они достигли главной двери, Салли негромко осведомился:
— Он с тебя денег не брал? Ну за информацию о твоем ненаглядном Патрике?
— А это важно? — покосившись в сторону вышибалы, спросил Измеритель.
— Просто интересуюсь, — туманно ответил бугай.
— Спроси у него сам, — помедлив, произнес Томас.
Заслышав это, вышибала недобро сверкнул глазами — ответ Измерителя ему явно не понравился. Томас уже морально приготовился к тому, что Салли сейчас впечатает его в стену и пригрозит разукрасить бледную физиономию в синий цвет, если альбинос продолжит юлить, но вместо этого великан сказал лишь:
— Спрошу. А ты проваливай, пока шеф тебя не засек.
«И снова шеф, который не любит альбиносов…»
— Иду-иду.
Отворив дверь, Томас вышел из бара. Уже оказавшись снаружи, на безлюдной улице, он позволил себе облегченную улыбку.