— Сам момент обрушения дома я не видел, но совершенно точно, это случилось уже после землетрясения, минут через пять, потому что у меня в квартире всё начало качаться, и погас свет около восьми часов вечера. После этого я почти сразу вышел на балкон посмотреть, что же это творится вокруг — сначала-то я подумал, что это происки террористов. Выйдя на балкон, едва успел выкурить сигарету, когда раздался жуткий грохот. Я собрался и выбежал из дома на улицу. Всё вокруг было в пыли, везде метались люди, нельзя было ничего понять. Я обошёл дом, только тогда и увидел эту ужасную картину. Выломав пролёт забора, мы с соседями сделали мостик через трещину — правда, с того времени она увеличилась сантиметров на пятьдесят. Перешли к разрушенному дому и встретили человек десять жителей, успевших после первых сотрясений покинуть девятиэтажку. Мужчину и женщину, похожих на описанных вами, я не видел. И, вообще, ни одного пожилого человека там не было. Все собравшиеся попытались как-то разобрать эту кучу, но в темноте и без техники это было бесполезной тратой времени, и я решил вернуться домой. Все остальные тоже разошлись, пострадавшие вроде собирались направиться в местную администрацию, так как никто из ответственных чиновников на место катастрофы так и не приехал. Оставшиеся без дома даже не знали, где им ночевать, во что одеваться и чем питаться, а шёл уже второй час ночи.

Рассказывая всё это, Дима не забывал потреблять водку, и уже после второй пятидесятиграммовой дозы его слегка повело, но он стал более разговорчив, откровенен и охотно стал рассказывать о несчастьях, которые свалились на него и его семью в эти последние десять дней.

Рассказ Димы

После того как я пришёл с развалин обрушившегося дома, спать совсем не хотелось, хотя было уже полвторого ночи, жена тоже не спала, мечась по квартире от одного окна к другому. Света в доме не было, на седьмой этаж пришлось подниматься пешком, ощупывая стену, чтобы как-то ориентироваться и не упасть. Жена, причитая, бросилась ко мне с вопросами, что происходит и долго ли всё это будет продолжаться, ведь завтра утром, когда встанут дети, ей не на чём будет приготовить им завтрак — воды тоже не было. Оттолкнув её, я закричал, что сам ничего не знаю и не понимаю. Скорее всего, произошёл оползень, и соседний дом развалился, поубивав кучу народа, на улице образовалась громадная трещина, и коммуникации, наверное, тоже все повреждены. Как ни странно, этими словами я её немного успокоил, особенно сообщением о больших жертвах в соседней, развалившейся девятиэтажке, видимо она почувствовала облегчение от того, что мы хотя бы живы и никаких повреждений в квартире нет, ну, а коммуникации всё равно дня через два починят.

Я предложил жене, чтобы окончательно успокоится, принять коньячка, который был приготовлен для подарка тестю на день рождения, ведь я очень замучился и ужасно замёрз. Немного подумав, она дала добро — бутылку мы уговорили где-то за час и только после этого смогли уснуть.

Наутро я, злой и не выспавшийся, встал, чтобы идти на работу, а воды так и не было, умываться было нечем. Неожиданно заработала радиоточка на кухне. Передавали, что произошло катастрофическое землетрясение из-за взрыва вулкана в Америке и чтобы все сохраняли спокойствие, так как все меры по ликвидации аварий будут приняты. Прослушав сообщение, отправился на работу в местную типографию — я работал там электриком. Зарплата была небольшая, но я ещё подхалтуривал на стороне, по крайней мере на покупку автомобиля и на жизнь хватало.

Явившись на службу, узнал, что временно типография работать не будет и всех собирают в клубе Биологического центра к десяти часам. Там сейчас организован штаб гражданской обороны и будет проведена информационная лекция, а также распределят на работу. Пока не начнёт функционировать типография, работать придётся там, зарплата будет такая же. Перейдя в клуб, я услышал то же самое, что передавали по радио, единственное дополнение, что, судя по снимкам из космоса, разрушения наблюдаются по всему миру, а Америке вообще — хана. Из космоса Центральную и Северную Америку не видно, слишком плотные облака, смешанные с пеплом и другими выбросами вулкана, даже радиосигналы не проходят, и информации о положении дел в странах, расположенных там, совсем нет. Также там нас предупредили, что и в сторону России идут эти облака.

Было объявлено, что вводится чрезвычайное положение и временно, до нормализации обстановки, будет действовать карточная система распределения продуктов и топлива. Только по карточкам, которые для работающих будут выдаваться здесь, а для неработающих и детей в домоуправлениях по месту прописки, можно будет получить продукты, бензин и другие жизненно необходимые вещи.

Все магазины, заправки и другие торговые точки закрываются, а имеющиеся в них товары изымаются под расписку для будущей компенсации. Они говорили, конечно, правильные вещи, но я лично видел, направляясь сюда, как несколько парней громили коммерческий ларёк. А прохожие, после отъезда этих бандитов с добытым пивом и другими товарами, которыми они загрузили в свой БМВ, принялись разбирать остатки товара. Я тоже успел урвать блок сигарет «Бонд» и несколько шоколадок. Все это происходило днем, и никакая власть им не помешала.

Между тем, зарегистрировавшись, я получил пока назначение в бригаду по расчистке улиц. Как сказал главный по распределению на работы:

— Тебя обязательно привлечем к работе по специальности. Нужно только, чтобы прояснилась ситуация с подачей электроэнергии — без неё не получится подать воду и тепло в дома. Электрики — специальность на будущее очень нужная.

Я спросил:

— А где же сейчас людям брать воду?

Он ответил, что машины-водовозки на все районы города уже выделены и по графику будут развозить воду. А потом пошутил:

— От жажды никто не умрёт.

Нашей бригаде в двадцать человек выделили трактор «Беларусь», автобус ПАЗик, самосвал ЗИЛ и каждому дали по лопате и ещё на всех три ломика. На возмущение по поводу низкой механизации нам объяснили, что тяжёлой техники и так не хватает, и она вся будет занята на разборке завалов зданий.

Каждому зарегистрированному выделили по пятилитровой бутылке воды, по две пачки галет, плавленый сыр Виола и банку рыбных консервов. На сборе нашей бригады всех отпустили на два часа домой, отнести полученные продукты и сообщить родным, где мы и чем заняты. Телефоны ни у кого не работали. К двум часам дня все должны были собраться у дороги, напротив главного входа в Биоцентр, туда же должна была подъехать и выделенная техника.

Принеся домой полученные и добытые мной лично товары, я рассказал жене обо всей ситуации, творящейся в мире и в нашем городе, сказал ей, чтобы она не тянула, а шла регистрироваться и получать талоны в домоуправлении на детей и на себя. После чего побрёл на новую работу.

Мы расчищали дороги где-то часа два, потом нас с этой работы сняли и направили на разборку рухнувшего дома, возле кинотеатра. Людей не хватало, а там была надежда найти хоть кого-нибудь живого. Всем выдали по противогазу и респиратору. Без респиратора работать там было невозможно. А в некоторых местах из-за произошедших утечек газа можно было работать только в противогазе. Наша бригада трудилась без перерыва до девяти часов вечера, место работ освещалось прожекторами от дизельгенератора. К девяти часам прибыла бригада сменщиков, и я отправился домой.

Кстати, нам выдали ещё и небольшие фонарики с запасными батарейками. Придя домой, я съел холодный ужин. Жена, правда, обнадёжила, сказав:

— С завтрашнего дня можно будет получать горячее питание в институтской столовой, я взяла на всех талоны, но, правда, только на один раз в день.

Я её слушал вполуха, был ужасно вымотан и, несмотря на довольно ощутимую прохладу в квартире, просто рухнул на кровать и заснул. Проснулся в шесть часов утра. На улице было ещё темно, в квартире холодно, комнатный термометр показывал девять градусов.

До выхода на общественные работы я собирался успеть доехать кое-куда на своей машине, чтобы взять пустую 250-литровую бочку, которую вчера нашёл и припрятал, когда мы чистили дорогу. Из неё я хотел сделать печку типа «буржуйки». Накануне я понял, что скорой подачи электричества и отопления не предвидится, а при такой температуре в квартире мы быстро вымерзнем, как мамонты. По пути я хотел заехать и в хозяйственный магазин. Вчера вечером заметил, что магазин вскрыли и что-то из него таскали.

Не позавтракав, так как горячего ничего не было, а сухая и холодная пища в рот не лезла, я пошёл к машине, завёл её и подъехал к магазину. Действительно, кто-то там уже побывал. Очень осторожно, оставив машину метрах в пятнадцати от магазина, я влез в разбитую стеклянную витрину. Решетка, раньше стоявшая тут, отсутствовала, похоже, её вырвали при помощи троса, привязанного к автомобилю. Включил фонарь, вокруг было всё перевёрнуто, некоторые полки опрокинуты. «Вот сволочи, — подумал я, — ну, вскрыли, ну, взяли, что вам было нужно, зачем же портить остальной товар». А товара в этом хозяйственном магазине оставалось ещё много.