Стоящая посреди полигона металлическая коробка более напоминала сортир, чем лифт, однако он вошел в нее гордо и с уверенностью, что каждый из нас последует туда за ним.

— Ну, чего вылупился?! — заорал его помощник, белобрысый лейтенант в поношенной форме. — Давай заходи!

То, что обращается он именно ко мне, дошло через пару секунд, когда от грубого толчка я влетел в «лифт» и подбородком уперся в грудь инструктора. Стальная дверь за мной закрылась с душераздирающим скрежетом. Стало жарко и трудно дышать, а мир и вовсе сузился и почернел, лишь тоненький лучик солнца, пробивающийся из дырки в потолке, освещал его еле-еле. Грудь инструктора перед моим носом пришла в движение, голос буднично произнес:

— Сейчас будем драться. Твоя задача — вырубить противника, то есть меня, до того, как я вырублю тебя. Вопросы есть?

— Как драться?! — воскликнул я в темноту. — Тут даже не пошевелиться!

— Итак, — произнес он, не обратив на мою реплику внимания, — даю тебе пять секунд форы, а потом тебе станет очень и очень больно… Время пошло.

Кстати, тогда мне показалось, будто я понял, что такое ад… а сейчас это воспоминание вызывает лишь улыбку. Дураком был.

Кассия застонала и открыла глаза.

— Черт, почему так больно?

— Я еще не черт, — уверил ее я, — но, возможно, когда-нибудь им стану.

— Почему ты остановился? — недовольно спросила девушка. — Что там было дальше?

Я вновь тяжело вздохнул. Объяснять было лениво, да и давать отчеты о своих действиях я не люблю. Тем не менее у меня перед ней долг. Нельзя игнорировать желания друга.

— Кас, твой разум должен немного отдохнуть, да и у меня есть работа. Хотя осталось еще два дня, но если не успею и потеряю этот контракт, Хозяин меня накажет. Короче, пойдем поработаем, а после продолжим… Тем более что есть неплохая возможность. Какие-то идиоты опять взывают к Светоносному.

Девушка нахмурилась, но возразить не решилась. Ее можно понять: хотела услышать историю о потусторонней силе, о дьяволах, об аде, а вместо этого приобрела головную боль и прослышала неинтересный рассказ, тем более что сотню похожих историй могла узнать из телевизора. Я дал себе слово, что больше не буду отвлекаться и буду вспоминать только последние события жизни.

Потянув девушку за руку, я открыл дверь и шагнул в проход.

* * *

Джон Спарк был ничем не примечательным адвокатом, работающим в крупной конторе… И это его бесило.

Всю свою сознательную жизнь Спарк мечтал стать если не богом юридического Олимпа, то хотя бы преуспевающим и очень дорогим адвокатом. Но ему уже пятьдесят, а желание так и не исполнилось. Возможно, по этой причине он и стал организатором одного из бесчисленных культов Сатаны. Нет, конечно, его прагматизм был на удивление совершенен, он не верил ни в загробную жизнь, ни в Повелителя преисподней, зато он верил в деньги и власть, которую давала ему его должность. Верховный жрец Люцифера — вот как она называлась. (Придумывая должности, титулы и даже название секты, он особо не мудрствовал.)

Каждый из последователей вступал в культ со своими целями. Большинство просто пытались разнообразить жизнь, которой уже пресытились, хотели развлечься и прикоснуться к мистике. Другие действительно верили, что их мессы влияют на обыденную жизнь, увеличивают их доход и процветание. Были, конечно, и фанатики черной веры. Но всех до единого объединяло одно: относительно высокое положение в обществе. Именно это позволяло собирать хорошие пожертвования «на процветание веры», которые полностью оседали в кармане Спарка.

Сегодня проходила очередная месса, Спарк, в черном балахоне и закрывающем лицо капюшоне, второй час пел заунывную молитву, восхваляющую могущество Хозяина мира и призывающую Его вступить на бренную землю. Зачем нужно было последнее, он и сам не знал, однако, прочтя десятки книг о сатанизме, понял, что эта традиция существует испокон веков, а значит, нарушать ее не следует. И вдруг сейчас… когда он услышал в голове громовой голос. возникла мысль о том, что зря все-таки он все это ляпал.

Голос в голове — что за чушь?! Спарк покрутил головой, стремясь отогнать наваждение, однако это привело его в еще большее замешательство. Он прекратил молитву, видя, как оторопели собравшиеся на мессе культисты, у многих с лиц спали капюшоны и стали видны округлившиеся глаза и дрожащие губы, у некоторых выпали из рук перевернутые кресты, использовавшиеся в ритуале… Несколько человек из истинных фанатиков упали на колени и стали громко молиться. Да что происходит, черт возьми?!

— Ты слушаешь меня, червь?! — оглушительно взревел голос в голове, заставляя Спарка сжаться и забыть обо всех прочих переживаниях.

Он закрыл глаза и робко попытался ответить. Но это было лишним. Голос в голове уверил, что услышал его молитву и готов вступить на землю, дабы карать врагов и награждать слуг. Однако ему необходим портал. Его верный культ должен быстренько такой соорудить… Дальше все поплыло, как в тумане.

Голос Царя Земли слышали, кажется, все присутствующие. Некоторые, не растерявшись, решили опередить Верховного Жреца и выскочили во двор разрушенного аббатства. Через несколько секунд культисты, оставшиеся в зале, с криком бросились врассыпную — с дороги автомобиля, на полном ходу въехавшего в ворота зала. Из остановившейся посреди зала машины выскочил один из фанатиков и, упав на колени, стал молиться автомобилю как Богу. Через полминуты к его молитве присоединились дрожащие голоса оглушенных последними событиями культистов. Голос в голове сообщил, что, за неимением лучшего, машина и станет Его порталом. Молитесь, сейчас Он придет.

Фанатики били лбами о пол, менее убежденные, но напуганные культисты старались от них не отставать, сам же Спарк, не до конца растерявший свою рассудительность, перед тем как вслед за всеми пасть ниц, заглянул через стекло в салон автомобиля и убедился, что тот пуст. А через мгновенье… потерял последнюю нить, связывающую его с реальностью.

Дверь автомобиля открылась, и перед культистами предстал Он. Крепкий, хорошо сложенный обнаженный мужчина взирал на всех взглядом, от которого по спине бежали мурашки. Прежде чем сознание окончательно помутилось, Спарк успел понять, что у Пришедшего отсутствовали гениталии и не было даже намека на пупок. «Допризывался, идиот, — подумал он, — это действительно дьявол. Теперь настанет конец света, и виноват во всем именно я».

Тем не менее дьявол, оглядев сбившихся перед ним людишек, произнес уже не в голове, а на чистом английском языке (голос его был столь холоден, что казалось, кровь вот-вот застынет в жилах):

— Некоторые из вас, собравшихся здесь, достойны награды, а некоторые — смерти. Некоторые верили, некоторые притворялись. Но прежде чем судить вас, я дам каждому шанс исправиться. Принесите мне жертву. Убейте с моим именем на устах женщину, посмевшую оскорбить меня. Николь Хандрин из Филадельфии. Убейте, и ее кровь послужит лучшим порталом для моего прихода на Землю… Чего же вы ждете? Убейте ее скорее, и я вознагражу вас! Не теряйте времени, вперед!

Это стало последней каплей. Замершие на коленях люди, с суеверным ужасом слушающие слова Дьявола, вскочили, как ошпаренные, и, сбивая друг друга с ног, бросились к выходу из аббатства. Некоторым достало соображения сесть в свои припаркованные во дворе машины, а некоторые были не в состоянии думать ни о чем, кроме последних слов Дьявола. Спарк относился к последней группе. Пробежав мимо своей машины, он несся по дороге, так и не сняв балахон Верховного Жреца. Куда он несся? В Филадельфию, конечно, он во что бы то ни стало должен убить ту женщину. Нет, им двигала не вера и не жажда награды. Его ногами сейчас двигал лишь страх. Со дня на день ожидается Армагеддон, и если он останется жив — никаких дополнительных наград ему не нужно.

* * *

Я стоял в зале разрушенного аббатства и с усмешкой смотрел на бегущих людей. Помятая машина так и осталась стоять рядом со мной — ее хозяин не посмел ее забрать и сейчас бежал в город на своих двоих. Было весело. Все-таки и в моем положении есть плюсы.

Из примыкающего зала вынырнула Кассия, оглядела меня и грустно усмехнулась:

— Оделся бы ты, что ли, а то… гм… так и фригидной стать недолго. Кстати, откуда ты знаешь все эти языки? Их речь для меня была полной тарабарщиной.

Эти слова заставили меня насторожиться. Все это время Кассия наблюдала за представлением, прячась в соседнем зале, и должна была все отчетливо слышать…

— Ты же канадка. В Канаде ведь говорят на английском?

— Да, но… Я все равно мало что поняла. Так откуда ты знаешь все эти языки?

Мне показалось, что в ее голосе звучит паника, но, заглянув ей в голову, я удостоверился, что только показалось.

— Раньше все люди говорили на одном языке. Он назывался истинным. Я сейчас говорю на нем, и все понимают меня, а я, как носитель языка, понимаю всех.

— А почему сейчас не говорят?

— Ты когда-нибудь слышала о Вавилонской башне?

Глянув в лицо девушки, я понял, что западное образование и теперь оставляет желать лучшего. Хотя Кас, возможно, и в колледж не ходила — чтобы узнать это, надо хорошенько покопаться в ее мозгах. Но глубоко заглядывать ей в душу я не хотел — наверное, еще продолжал хвататься за остатки человечности.