— Тогда ладно.

— Спасибо.

Войдя в дом, мы разошлись по разным комнатам.

Как только дверь за спиной неслышно стукнулась о раму, я с трудом опустилась на пол. Болело все тело, словно его переехало бульдозером. От удара о стену точно треснуло несколько ребер, потому было больно глубоко дышать. Но, судя по всему, жизненным функциям это не мешало. Руки болели и напоминали одну большую ссадину, так как до локтя на них не было ни одного живого сантиметра. Ссадины, царапины, синяки и опять неглубокие ранки. Крови не было, а вот боль была. Как странно.

Болел кулак от удара по железобетонной физиономии Демида. Но оно того стоило. Моя внутренняя оскорбленная сущность выместила обиду, удар получился что надо, а значит теперь можно больше не обижаться. Какой толк, себе дороже выйдет.

Кое-как забравшись в ванную, уселась на дно, поливая себя теплой водой. С каждой минутой тело расслаблялось, и с этим восхитительным чувством пришла одна мысль: хорошо, что я раздражаю парня. Да, да, именно так! Просто чудесно, что вызываю в нем только раздражение. Значит, я ему не интересна в физическом смысле, и нет надобности ко мне приставать. От этого сделалось спокойно. А ведь поначалу эта мысль не раз посещала взбудораженный новым образом жизни мозг. Пожалуй, раздражение и злость очень хорошие защитники моей чести. Стало смешно от этой мысли, но как только перед глазами возник туманный облик Игоря, сердце вновь болезненно сжалось внутри. Даже если я буду гулять тут направо и налево, ничего уже не изменится, мы с ним все равно больше никогда не увидимся.

А значит, казалось бы, ради чего хранить верность.

Может и так! Но я это я! Зоя не станет спать с тем, кого не любит. Ни ради развлечения, ни ради корысти, ни ради того, чтобы унять эту ужасную тоску.

Глава 3.Чужие сны

Зоя.

Все-таки хорошо, что люди не могут видеть свою жизнь со стороны. Да, это определенно нам не нужно. Более того, не каждый выдержит то, что откроется его взору, это сродни вывернуть наизнанку свою душу перед толпой незнакомых людей.

С самого утра мне не сиделось на месте.

Обойдя весь дом, Демида я так и не нашла. Куда его понесло, не понятно, и естественно, записки он не оставил. И ладно. Наспех позавтракав, понеслась к строениям. Какое-то время смотрела на все эти здания и пролеты с недоумением: как я вчера вообще могла тут бегать???? Здравый смысл просто оказывался признаваться, что вчера брал выходной и явно отсутствовал в это время. Ни один нормальный человек не станет этого делать. Так. Сопли в сторону.

Я не нормальная. И я стану.

Упрямство в очередной раз одержало победу, и я полезла на первую крышу. Вчера в безумной одержимости поймать парня, даже не заметила, что это не так-то просто. Но ничего, и не такое делали.

Теперь уже с большей осторожностью преодолела все ступеньки, перескакивая осыпавшиеся пролеты. Бетон крошился, на пролетах лежал крупной крошкой, поднимающей облачко пыли каждый раз, когда приходилось приземляться. Да, медленнее все же не так чревато для здоровья. Все синяки, полученные вчера, отдавались тупой болью при движении, но выглядели уже не так страшно.

На этот раз мне понадобилось несколько часов, чтобы преодолеть тот же путь, что вчера занял четверть часа. Зато можно было гордиться собой. Ни разу не свалилась. Не ударилась и даже не замедлилась, прыгая вниз в темноту. Мысль о том, что Демид мог снять там сетку, если и мелькнула где-то в подсознании, то быстро потерялась в том восхитительном ощущении полета. Жаль, что коротком. На мое счастье, сетка оказалась на месте.

Вернувшись домой, опять покружила по пустым комнатам.

Дальше что?

Стало интересно, как бы себя повели знакомые люди, окажись они в моей ситуации. Чтобы думал и делал любой из вас. Маринка бы истерила, оно и понятно. Уже проходили, ничего кроме стыда рыдания не приносят, проверено на собственной шкуре. Ромка, пожалуй, был бы даже счастлив, его талант художника нигде не даст заскучать. Рисовал бы себе днями напролет. Вот только у меня нет такого выдающегося таланта, который бы занимал все мои мысленные и душевные скитания. Если уж быть до конца откровенной, даже хобби маломальского нет. Может пора крестиком начать вышивать, одно не понятно, где тут можно это найти. Макс он бы конечно сначала сильно разозлился, но быстро нашел бы себе компанию. Игорь…, нет, об этом персонаже из моего прошлого лучше вообще не думать.

Сидеть на месте было невозможно, топать в город не хотелось, а возвращаться на тренировочную площадку просто не было сил. Зато кабинет Демона так и манил.

Решив, что вряд ли могу натворить там что-то непоправимое, толкнула дверь, надеясь, может, закрыто. Нет, оказалось, не заперто.

Тем лучше.

Входить туда без хозяина было страшно, но именно тут я оказалась в первый день. Именно на этих экранах увидела собственное надгробие. Если уж не сошла с ума тогда, не думаю, что будет хуже.

Присев в большое кресло, удивилась, насколько то оказалось удобным. Словно его делали под мой рост и вес, а темная кожа оказалась теплой на ощупь. Устроившись, некоторое время тупо разглядывала немигающие экраны. И как они включаются? Никаких кнопок, или хотя бы проводов к ним не было. Они вообще словно висели в воздухе, приделанные невидимыми нитями к потолку.

Не совсем осознавая, что делаю, подняла руку и дотронулась до гладкой холодной поверхности. Экран тут же засветился призрачным голубоватым светом, испугав и удивив одновременно.

В голове зазвучали странные слова: «Прошлое», «Настоящее».

Мысленно выбрала «Прошлое».

«Введите имя человека»

Снова мысленно назвала свое имя.

«Период»

Последний год перед смертью.

Экран мигнул, и появилась картинка. Как в кино. Словно кто-то невидимый запустил просмотр фильма, только лента эта была явно не художественной: моя собственная жизнь проносилась перед глазами со скоростью света.

Все внутри похолодело, казалось, даже кровь застыла там, где она была поймана в тот самый момент.

Страшно?

Да. Признаться, никогда в жизни мне не было так страшно и дурно.

Смотреть на себя со стороны оказалось сложно. Все, абсолютно все проходило перед глазами, словно воды незыблемой реки текли по своему руслу. Война с торговцами наркотиков, отношения с Игорем, наше расставание. Месяцы самобичевания и вопросов, попытка понять, что было не так. Потом приезд старой подруги детства. Маринка оказалась вовлечена во все мои сумасшедшие приключения.

Сейчас, наблюдая за тем, что с нами происходило дальше, уже поняла, что это было началом конца. Моего конца.

Каждый шаг, каждое действие приближал неминуемый исход моей никчемной жизни. И только я одна ничего не видела. Тогда не видела, зато теперь все предстало перед глазами в полной красе. Словно с лица сняли шоры, мешавшие видеть что-то дальше собственного носа.

Разум анализировал действия человека, словно это была и не я вовсе, зато сердце разрывалось. Боль — это никчемное слово, оно не могло описать ту раздирающую душу агонию, от которой все внутренности перемололись словно в мясорубке. Даже дышать было больно.

Демид.

Проведя почти весь день в городе, с раздражением понял, что все это время отчаянно хотел вернуться домой. Это было привычное ощущение, но окрашенное уже другим, тем самым от которого сводило зубы: я хотел вернуться не просто домой, а посмотреть, чем занята эта девчонка. Невозможно! Просто невозможно!

Находя себе все новые и новые причины, изо всех сил тянул время. Если получится, то приду поздно и вовсе не увидимся. Казалось бы, меня в принципе не должно волновать, чем занята Зоя. Уж наверняка хватит благоразумия не крушить дом, все-таки ей он пока тоже ой как годится для временного пристанища. Хотя мало ли, что ей там взбредет в голову.

Шагая привычной дорогой из города, обдумывал все, что узнал.

Что-то происходило.

Что-то непонятное, и пока незримое. Словно что-то невидимое разлитое в самом воздухе, но уже вполне осязаемое тем самым невидимым шестым чувством.

Изон до сих пор не появлялся, что само по себе было странно, ведь Владыка Кошмаров никогда не покидал столицу так надолго.

Что же он тогда творит? И главное где?

И не то чтобы это сильно волновало хотя бы одного Демона, никому тут и дела нет до другого.

Но в наэлектризованном пространстве вечно серого неба начинали собираться тучи, еще чуть-чуть и мы поймем от чего.

Входя в свой собственный дом, прислушался, в тайне надеясь, что незваная гостья испарилась. Едва уловимый запах быстро разбил мечты о спокойной жизни вдребезги. На слух быстро определил местонахождение навязчивой особы и пошел сразу в свой кабинет. Что ей там понадобилось?

Зоя сидела в моем кресле, над ней мерцали подвластные только мне экраны, на которых застыли картинки. Как она смогла их включить? Что смотрела? Какого хрена?!

— Мне казалось, я тогда ясно дал тебе понять, не пытаться что-то делать! В моем кабинете! — рык получился громким, и, судя по тому, как девчонка вздрогнула, весьма неожиданным. Зоя повернулась, невероятные синие глаза пригвоздили к месту, сразу дав понять, что крик на нее не действует. Мне проще ее убить, чем заставить. В то же время на лице застыла какая-то отрешенность, граничащая с отчаянием.