— Угадай, — предложил Бас, улыбнувшись.

Фалько выставил вперед крупные ладони, прикрыл глаза и пошевелил пальцами точно его мамаша, что вела прорицание.

— Я улавливаю некие нестабильные вибрации, — важно произнес он. — Так, пальцы теплеют… Это что-то живое.

— Если сложить кучера и кобылу, то вместе они на живое потянут, — меланхолично заметил Монтега. — А так оба какие-то полудохлые. Интересно, кого привезли в этом корыте? Или что? Надеюсь, мужик — новый истопник, а в телеге — дрова. В женском общежитии по ночам довольно прохладно.

Экипаж остановился у бокового крыльца и выпустил наружу тонкую фигурку, и сердце Бастиана подпрыгнуло в груди и забилось громче.

Фалько близоруко прищурился, а после вытаращил глаза.

— Это девчонка из сумеречной таверны! — воскликнул он.

— Ага, — кивнул Бастиан, улыбаясь как идиот. — У нее искры в глазах, я заметил.

— Ты притащил сюда тень из Сумерек? — изогнул бровь Кейден.

— Она сама приехала, как видишь, — ответил Бас. — Я высказал догадку администрации, а они решили проверить.

Еще бы они не проверили. За деньги его отца построен целый учебный корпус.

— Откуда в ней свет? А какой уровень? Она будет учиться в академии? — Кей и Фалько наперебой засыпали его вопросами.

— А что б ей тут тогда делать? — ответил он на последний.

Хотелось бы верить, что она приехала лично к нему, чтобы завершить начатое, но это вряд ли. Кей поджал губы, размышляя, а вот Фалько, запинаясь, сказал:

— Бас, ее же сожрут в женском общежитии. Представь, что устроит Найрин. Она ее уже… эмм… недолюбливает.

Бастиан задумался и кивнул.

— Это ты верно подметил.

Спрятав руки в карманы, он пошел вперед, едва сдерживаясь, чтобы не сорваться на бег.

— Эй! Ты куда? — окликнул Фалько.

— Скажу, куда ее разместить, — пояснил он, не оборачиваясь.

Глава 2. Добро пожаловать

Академия была великолепна: огромное здание из белого камня изгибалось в форме подковы, а позади него были разбросаны корпуса поменьше, с причудливыми башенками, витражами и воздушными мостиками. Вокруг раскинулся сад с аккуратными дорожками, по которым гуляли студенты. Они смеялись, болтали, спорили, читали книги или просто валялись в траве, и выглядели при этом расслабленными и довольными жизнью. Как будто им не надо беспокоиться ни о деньгах, ни о пропитании, ни даже о том, что из вечной ночи могут явиться чудовища, или что зеркало на сторожевой башне вдруг погаснет.

Я взяла сумку, в которой уместились мои скромные пожитки, и, выдохнув, вошла в дверь приемного корпуса.

Мои руки подрагивали от волнения, и в горле пересохло, но, к счастью, бумажка с круглой печатью открывала все двери. Меня словно подхватило течением и понесло по стремнине студенческой жизни. Я получила три комплекта одежды, спортивную форму, туфли и даже белье. В другом кабинете — тетради, ручки и карандаши и еще кучу канцелярских мелочей. Все это добро с легкостью уместилось в чудесной новой сумке из лакированной кожи с блестящей пряжкой, на которую я не могла налюбоваться. Сумка оказалась зачарованной и даже не оттягивала плеча, но мне все равно было ее жалко. Так что я тайком вытащила туфли и кроссовки и переложила в свою старую сумку с пожитками. А то как бы блестящая кожа не потрескалась.

Потом меня осмотрела медсестра. Порадовав отсутствием диагнозов, предложила пилюлю от нежелательной беременности. Вспомнив о действии чарослова, я проглотила горькую таблетку без возражений.

Комендант женского общежития, приземистая тетка в сером переднике поверх цветастого платья, встретила меня подозрительно ласковой улыбкой.

— В женском общежитии мест нет, — ошарашила она сходу, приглаживая топорщащийся карман передника и засовывая поглубже показавшийся уголок купюры. — Учебный год начался, все под завязку. Но есть комната в башне Альваро.

Все знали это имя, принадлежащее одному из великих домов.

— Высоко, зато вид отличный, — тараторила тетка. — Я уже попросила одного любезного студента отнести одеяла и прочее, чтобы тебе не пришлось тянуть самой. У тебя ведь еще и свои вещи, и форма…

Я повесила волшебную сумку на одно плечо, старую — на другое, и теперь с меня, как с вьючного ослика, с обеих сторон свисала поклажа. Так что помощь незнакомца была кстати.

— Тебе крупно повезло, — доверительным шепотом сообщила комендантша, склонившись ко мне, и зачем-то подмигнула.

— Спасибо, — пробормотала я. — А где эта башня?

— А вот тут, — комендантша всучила мне деревянную табличку. — Смотри, это карта академии.

Я уставилась на деревянный прямоугольник, потом с подозрением глянула на тетку — не издевается ли она надо мной.

— Вот сюда приложи палец, — она взяла мою руку и прижала большой палец к углублению внизу.

— Ух ты! — воскликнула я, не сдержав восторга, когда деревяшка и правда превратилась в карту: разбежались в стороны садовые дорожки, выросли башенки академии, протянулись ниточки мостов.

— Синяя точка — это ты, — продолжила комендант, снисходительно улыбнувшись. — А твоя комната обозначена зеленым.

— Как удобно! — восхитилась я.

Втайне я боялась, что заблужусь в академии. В ночном лесу и то ориентироваться проще, чем в переплетениях коридоров, мостов и корпусов, но эта волшебная карта полностью меняла дело.

— Смотри, можно вот так приблизить, — показала комендант, раздвинув пальцы, — тогда карта становится подробнее. Любую точку назначения достаточно просто назвать. Например, — она склонилась над картой и отчетливо произнесла: — Как пройти в библиотеку?

Желтая точка тут же вспыхнула в левом крыле главного здания, и карта даже любезно проложила мне маршрут тонкой ниточкой пунктира.

— А на ней можно увидеть, где находится какой-нибудь определенный студент? — с замиранием сердца спросила я.

Хоть бы так и было. Тогда я буду держаться подальше от Себастиана и постараюсь не столкнуться с ним ни разу за весь срок обучения.

— Нет, — разбила мои надежды комендант. — Только план академии. После того, как разместишься, сходи к ректору и получи учебный план и расписание занятий.

— Кабинет ректора, — произнесла я, склонившись к карте, и желтая точка вспыхнула в центре академии. — Понятно.

— Вроде бы все, — кивнула комендант, вновь любовно погладив карман передника. — Учись хорошо, Мэдерли Эванс, и не упусти свой шанс. Ух, и везучая же ты!

Она снова мне подмигнула, точно мы какие-то заговорщики.

— Ага, — ответила я и, на всякий случай подмигнув ей в ответ, потащилась на зеленый огонек, который должен был привести меня в новый дом.

Шагая по узкой дорожке, усыпанной мелким белым песком, я чувствовала себя вороной в стае певчих птиц, или окуньком, затесавшимся среди золотых рыбок. На меня озирались, девушки снисходительно фыркали, оглядывая мое куцее пальтишко. Наверное, даже хорошо, что мне не нашлось места в женском общежитии. Я затаюсь в крохотном чуланчике в башне и постараюсь выполнить задание Первого, пока меня не вытурили из академии. А это обязательно случится.

Башня Альваро находилась в стороне от учебных корпусов. Толстое круглое здание из красного кирпича венчала острая черепичная крыша. По шершавой стене карабкался плющ, а массивную дверь кто-то открыл и заботливо подпер камнем. Башня напоминала сторожевой пост, но не хватало зеркал наверху. Впрочем, здесь они не были нужны — солнце висело над горизонтом, едва цепляясь за него нижним краем, и я все старалась повернуться к свету лицом, по сумеречной привычке не желая терять драгоценные лучи.

Я взошла на крылечко с коваными перилами и шагнула в круглый темный холл, из которого выходило две двери. Заглянув в одну из них, я обнаружила вытянутое помещение без окон, в углу которого были стопкой свалены старые ковры. Пахло травой и мокрой шерстью, и как будто чем-то еще знакомым, но я не могла разобрать. За другой дверью и вовсе валялся хлам: коробки, сломанные стулья, колеса от чаромобиля. Не то чтобы я ожидала многого, но жилищные условия так себе. Я сверилась с картой, а потом догадалась ее увеличить. Развела пальцы, и мерцающее изображение башни вытянулось вверх, а зеленый огонек устремился под самую крышу. А ведь точно — комендантша говорила, что высоко.

Витая лестница с чугунными перилами вкручивалась в башню штопором, и я пошла по ней, поправляя сползающие с плеч сумки. На втором этаже дверь была всего одна, и за ней я нашла залитый солнцем спортивный зал, занимающий все пространство. Плотные маты, боксерская груша, канаты, брусья, какие-то копья и палки с крюками — о предназначении некоторых снарядов я могла лишь догадываться.

Сверяясь с картой, зеленый огонек на которой звал меня вверх, я поднялась на третий этаж, открыла дубовую дверь и застыла, подозревая подвох.

Это был не чулан, не чердак и не каморка.

Зал, из которого выходили несколько дверей, казался пропитанным солнцем. В три окна лился свет, и, как будто этого мало, огромное зеркало в золоченой раме отражало лучи, направляя их в угол, где причудливо изгибалась стойка бара. Лакированное красное дерево блестело со сдержанным достоинством, тетя Рут бы оценила.