Сказать, что я была в шоке — это значит ничего не сказать. Я даже постаралась обернуться, чтобы убедиться, что такое безобразие со мной вытворяет сам лорд Сарг-ман-Сергсу. Но сделать этого мне не позволила всё ещё крепко держащая меня рука лорда.

— Что вы… А-а-а! — И снова шлепок, заставивший меня вздрогнуть и возобновить попытки освободиться.

— Будешь сопротивляться, мой рыжик, и я увеличу число шлепков в два раза, — проурчал мужчина, поглаживая пальцами горящую от ударов кожу.

Да что он себе позволяет? Это в какой сводке законов указано о таком виде наказаний?

— Прекратите! — взвизгнула после третьего шлепка.

— Надеюсь, это тебя научит, что трогать чужое нельзя. — Ещё два шлепка и прохладные пальцы снова еле касались горящей кожи.

— Но как же так… — я тихо всхлипнула, ощущая себя самым бедным и незаконно мучаемым созданием в мире.

— Тебя наказывают так, как другие и мечтать не смеют. — Руки лорда стали массажировать мои ягодицы, и я испытала настоящее блаженство от его прохладных прикосновений.

— Вы что-то путаете лорд Сарг-ман-Сергсу. Нормальный человек не будет мечтать о такой порке, даже когда за дело берётся ваша рука. Ой-я! — взвизгнула после шестого шлепка.

— Мой тебе совет, рыжик, рот следует держать закрытым. — Ладонь снежного лорда безжалостно опустилась в седьмой и в восьмой раз.

Я глухо застонала, испытывая одновременно и боль, и ощутимый трепет внизу живота, порождаемый каждым касанием пальцев лорда, которые медленно блуждали по ягодицам и бёдрам, словно вырисовывая на них замысловатые узоры. Но я не позволила себе расслабиться. Крепко сжав в руках белое одеяло, я приготовилась к следующему извращению лорда, ведь восемью шлепками он явно не удовлетворится.

— Такая красивая, — тихо выдохнул лорд, — Могла бы и не воровать, а ко мне прийти, я бы смог щедро одарить рыжика за его ласки.

Мне бы это, может, и польстило, будь всё это сказано мне в лицо, а не когда я чувствую на своих красных ягодицах взгляд, как оказывается не совсем адекватного лорда Сарг-ман-Сергсу. И вот лежи теперь и думай, кто по его мнению красивый, я в целом или только моя попа?

— Лорд вы… Что вы!.. А-а-а… — Я так и задохнулась от возмущения, смешанного одновременно с желанием и стыдом, когда сильные руки схватили меня за бёдра, заставляя встать на четвереньки, и пальцы лорда коснулись нежных складок, начав быстро их поглаживать.

Грязно, неприлично… но так приятно.

— Что… что вы делаете? — Я с силой сжала ноги, но лорд не убрал руку. Наоборот, начал тереть ещё сильнее и ощущения стали намного острее.

— Неужели рыжик не догадывается? — проурчал мужчина, второй рукой придерживая меня за талию и не позволяя от себя отодвинуться.

Приятное тепло стало стремительно разливаться по телу, беря начало в том месте, которого касались пальцы лорда. От его ласк голова вмиг закружилась и удовольствие начало стремительно вытеснять ещё бурлившее во мне смущение. А фантазия тем временем рисовала совсем неснежные сцены со снежным лордом. Так и представлялось, как он крепко держит меня за бёдра и его достоинство касается того места, которое столь упоительно массажируют его пальцы. И вот лорд резко подаётся вперёд, полностью погружаясь в моё лоно, касаясь своими бёдрами моих ягодиц и я…

— А-а-а, — простонала от удовольствия, так живо представив, как снежный лорд овладевает мной, что внутри всё сжалось от нетерпения побыстрее испытать это вживую.

— Кажется, ты получаешь слишком много удовольствия от наказания. Как-то это неправильно, — зловеще прошептал снежный, прекратив ласки. Меня тут же схватили за волосы, заставив вскинуть голову, и в следующую секунду в меня резко вошло внушительное достоинство мужчины.

Я так и выгнулась от захлестнувших меня возбуждения и удовольствия. Погружаясь всё глубже в пучину наслаждения, я никак не могла избавиться от крайне неуместного в данной ситуации вопроса — когда только снежный успел снять штаны? Впрочем, ритмичные движения лорда, его сильные руки, блуждающие по моему телу, вскоре вытеснили всё лишнее из моей головы.

Бёдра лорда с силой ударялись о мои ягодицы, всё ещё горящие от шлепков, заставляя меня постанывать от лёгкой боли, но вместе с этим и извиваться от сладостных ощущений, даруемых этим властным, грубым мужчиной. О холоде уже не могло быть и речи, тело было словно охвачено языками пламенной страсти, разжигаемой всё сильнее с каждым движением снежного. Толчок, ещё толчок… Как же он глубоко…

— Нравится? — тихо выдохнул лорд, обдав мою шею холодным, на мгновение отрезвившим меня дыханием.

Ответить мне не дали, вместо этого нагло шлёпнув по ягодицам.

— Ай! — вскрикнула скорее от наслаждения, смешанного со слабой болью. Но хочется ещё. Хочется большего.

Нетерпеливо и призывно покачав бёдрами, я подалась чуть назад, за что получила ещё один шлепок.

— Какая нетерпеливая, — усмехнулся снежный лорд и, грубо схватив меня, заставил лечь на спину, тут же нависая надо мной.

Глаза мужчины потемнели, приобрели невероятный, насыщенно-синий цвет, и от одного лишь его голодного, неудовлетворенного взгляда, у меня по спине пробежал холодок, а внизу всё и правда запульсировало от нетерпения. Изогнув губы в хищной улыбке, лорд раздвинул мне ноги и снова вошёл в меня, быстро задвигавшись.

Растворяясь в невероятном цвете глаз, я сделала глубокий вдох, наполнив лёгкие воздухом, и, выгнув спину, подалась вперёд, прижавшись к лорду. Он улыбнулся одними уголками губ, после чего склонился ещё ниже и коснулся моих губ обжигающим, жадным поцелуем, подавляя меня, заставляя полностью ему подчиниться.

Снежный задвигался быстрее, и мне показалось, что он заполняет всю меня собой. Сдерживаться уже не получалось, да и не хотелось, так что мои громкие стоны раз за разом проносились по белоснежной комнате. Но вскоре лорд вновь коснулся моих губ, прикусывая их до лёгкой боли и жадно целуя.

Прижимаясь к мужчине всем телом, я двигалась с ним в такт, чувствуя, что с каждым движением отдаляюсь от реальности и растворяюсь в обжигающе холодном наслаждении. И вот лорд сильнее вдавливает меня в кровать, до боли сжимая мои запястья и снова срывая с моих губ стоны.

Так горячо и хорошо. Воздуха уже не хватало и всё внутри меня начало плавиться от чувства приближающейся эйфории. Удары бёдер стали ещё резче и ещё быстрее. Мне даже показалось, что и достоинство лорда тоже увеличилось, погружаясь в меня ещё глубже. И вот он полностью во мне, сильные руки крепко прижимают меня к мощной груди мужчины и я чувствую, как меня накрывает волной наслаждения. Восхитительно!

— И так, рыжик, — голосом, не предвещающим ничего хорошего, обратился ко мне лорд Сарг-ман-Сергсу, застёгивая последнюю лазурную пуговку.

Я в это время уже закончила возиться со шнуровкой на платье, и теперь настороженно взирала на красивого лорда.

— Считай семь овец ты отработала, — ага, семь, а по заднице надавали за десятерых, даже больше, а ведь до этого говорил, что овец было восемь, — осталось ещё девяносто три.

— Как девяносто три! Да я всего семерых укра… спасла! Это что за математика такая?

— Сегодня утром у меня на том выгоне было сто овец, и завтра утром их должно быть столько же. И если их будет меньше, мой рыжик, то ты будешь яро отрабатывать каждую из них, и уже используя свой дерзкий язычок в других целях. А сейчас на выход, — небрежным жестом мне указали на дверь, — Мне ещё бунтарей наказывать.

— Бедные мужики, — не сдержавшись ляпнула.

Увидев, как задёргалось от злости левое веко лорда Сарг-ман-Сергсу, я со всех ног побежала к двери, испытывая желание немедленно приступить к поискам девяносто трёх овец. У меня давно не было такого рвения, ведь его подпитывал страх быть отшлёпанной ещё девяноста три раза, и что-то мне подсказывало, что это наименьшее из того, что меня может ожидать завтра.