При появлении этих двоих, в зале повисла настолько густая тишина, что стало отлично слышно дыхание всех собравшихся оборотней, и этот звук, в столь напряжённой обстановке, сильно напоминал рваные порывы ветра.

Встав перед гостями, Николас пробежался по присутствующим ещё одним довольным взглядом, после чего улыбнулся. Но лучше бы он этого не делал. Стоило его коже на щеках натянуться, как вместо улыбки у него получился самый настоящий оскал, а лицо стало напоминать череп. Тишина стала ещё гуще, а вот Адам насмешливо приподнял брови, и я заметила, как дрогнули его губы, чуть приоткрывшись. Опасаясь, что этот дурень сейчас брякнет что-то оскорбительное в адрес нового лидера, я сжала его ладонь, что так его удивило, что он в немом недоумении повернулся ко мне, оставив появление Николаса, в столь нездоровом виде, без комментариев.

— Добрый вечер. Я рад, что вы откликнулись на моё приглашение и посетили мой дом, — спокойно начал Николас, но его слова с самого начала не понравились гостям, и напряжение только усилилось, к тому же, к нему прибавился ещё и дискомфорт.

Следующие минут тридцать, последний из Штернов вещал о своих планах, скорой перестройке бизнеса, что должно было существенно поднять доходы, и выказал мысль, что оборотням пора прекращать жить так отдалённо друг от друга, и чтобы быть готовыми к любой опасности, нам следует сгруппироваться. Что могу сказать, идеи у него были и правда грандиозные. Он хотел взять на себя выкуп всех домов в Перевальном и построить на этой земле место, где оборотни смогли бы чувствовать себя спокойно.

— Угу, а потом объявить себя альфой, а всех примкнувших к нему оборотней назвать своей стаей, — улучив момент, всё же прошептал Адам, за что я сжала его ладонь чуть сильнее.

— Вряд ли. Он же не полный кретин, так что должен понимать, что это не его уровень. Ему ведь тогда каждый подросток сможет кинуть вызов и забрать оборотней, а то и бизнес, — не удержался от ответа Рейн.

— По-мол-чи-те, — прорычала сквозь зубы, опасаясь, что кто-то может их услышать. Но, судя по выражениям лиц некоторых из гостей, они думали примерно о том же.

По мере того как Николас всё больше распалялся, рассказывая о своих планах, Мартин становился всё мрачнее и мрачнее, а от собравшихся оборотней повеяло усталостью и раздражением, из-за чего казалось, что ещё немного и они просто выйдут из зала, на прощание не сказав его владельцу ни слова.

И когда у меня появилось ощущение, что атмосфера накалилась настолько сильно, что все вот-вот взорвутся, я уловила странные звуки, зазвучавшие со двора. И ни одна я обратила на них внимание. Сначала звуча как раздражающий фон, наложенный на слова Николаса, они становились всё громче, привлекая к себе всеобщее внимание. Оборотни уже не обращали на блондина никакого внимания, вместо этого, пытаясь разглядеть что-то в окнах и тихо перешёптываясь.

— Что там происходит? — раздражённо спросил Николас, повернувшись к вошедшему в зал парню, который встречал гостей на входе.

Тот смущённо повёл плечами, сжав руки в замок, и быстро протараторил:

— Это чужаки, у них нет приглашений, но они требуют их впустить. А один из них, это…

Не успел он договорить, как в зал вошла группа мужчин и женщин, человек так пятнадцать. Один из них, стоящий во главе, смуглокожий, голубоглазый блондин, с насмешливой ухмылкой, как-то карикатурно поклонился Николасу. При виде него, у меня испуганно сжалось сердце и тут же забилось быстрее.

Чёрт! Насколько же сильно он похож на Маркуса. Чего мне только в голову не пришло в эту секунду, и чего я только не успела себе понапридумывать, но тихий голос Адама развеял мои опасения, если то, что меня охватило, можно было так назвать.

— Это Филипп, старший сын Леона Штерна. — Приобняв меня сзади за плечи, Адам заставил меня прижаться к нему спиной, что я сделала не без удовольствия, найдя в нём поддержку.

Не только я была удивлена. Со стороны гостей послышались и охи, и ахи, и даже парочка отборных ругательств. Сам же Николас стоял как громом поражённый, и не мог выговорить ни слова, в то время как Филипп вальяжно прошёлся по залу, осмотрев присутствующих. Его взгляд задержался на мне чуть дольше, чем на других, и его губы снова искривились в ухмылке, после чего он повернулся к своим спутникам.

— Я ведь вам говорил, что радостной встречи не будет. Хоть бы одна собака мне улыбнулась.

Его дружки издали странный звук, то ли смех, то ли рык, и подошли поближе к своему лидеру, но всё также кучно держась за его спиной.

Филипп был красив, даже по сравнению с другими Штернами. Он не был такой худой, как Маркус, да и ростом был чуть ниже, а ещё в нём отсутствовало холодное, аристократичное жеманство, но присутствовала какая-то искорка, делавшая его ярким, живым и подвижным. Он был просто другим, и от него исходила совершенно другая энергетика, чем от его родных. Даже глаза у него были более тёплого цвета, и в них горел задорный огонёк, а его голос звучал громко и звонко, но, несмотря на это, он сохранял приятную, чуть тягучую нотку. И если в первую секунду он показался мне точной копией Маркуса, то теперь я видела, что они совершенно разные, и внешне, и внутренне. Лидер — вот что первое приходит в голову при виде Филиппа.

«Ага, лидер, как и новый злодей в твоей истории» — не удержался от сарказма вредный голосок в голове.

— Точно… он ведь Штерн… багряный волк… — Эта догадка так неожиданно пришла мне в голову, что я невольно пробормотала её в слух, забыв, что этот секрет я должна хранить в себе, чтобы не спровоцировать Николаса.

— Ты это о чём? — тут же склонился ко мне Адам, и я, повернувшись к нему, встретилась взглядом с его пытливыми глазами.

Но он тут же посмотрел на Филиппа, потом снова на меня и снова на Штерна, и, судя по округлившимся глазам, ему в голову пришла одна очень нехорошая догадка.

— Ев-ва…

— Адам, не сейчас.

— Что произошло в ночь…

— Адам, это не лучший момент для разговора.

Я нервно сглотнула, заметив, что и Алёна, и Натали смотрят на меня с интересом, но, к счастью, ещё не ухватившись за невольно брошенную мной зацепку. Зато Рейн был на удивление отрешённым, и смотрел только перед собой, а точнее, только на спутников Филиппа, которым и я решила уделить внимание, лишь бы не чувствовать на себе требовательный взгляда Адама.

«Странные» — это первое слово, которое пришло мне в голову, как только я сосредоточилась на незнакомцах. Они все были невероятно худые, словно высушенные, угловатые, с горящими, грязно-жёлтыми глазами, и чуть искривлёнными чертами лица. В отличие от Филиппа, они не могли стоять на месте спокойно и постоянно перешагивали с ноги на ногу, сильно сутулясь и втянув головы в плечи. А когда кто-то из них поворачивался боком, то можно было заметить сильно выпирающую вперёд нижнюю челюсть и словно чуть впалую дугу лба. И хоть у меня на их счёт уже возникло одно предположение, но я всё же решила проверить свою догадку, наивно надеясь, что она не оправдается.

«Кто это?» — одним взглядом спросила я у Натали, и девушка еле слышно прошептала:

— Ликаны.

Ну надо же, как бывает, Леон всю свою жизнь боролся с ликанами, скрывая свою собственную, опасную сущность, а его сынок резвится вместе с ними в местных клубах, нагоняя страх на оборотней и демонстрируя своего больного, слетевшего с катушек зверя. Что-то мне теперь немного жаль, что Леон мёртв, ведь он, похоже, был единственный, кто сохранял порядок и держал всех под контролем. Он даже свою тайну охранял так надёжно, что кроме доверенных лиц, никто так и не смог узнать о его болезни. А теперь в округе появился ещё один багряный волк, который и не думает скрываться, да ещё и в компании целой группы ликанов, которые выглядят как наркоманы, которым срочно нужна новая доза наркотика.

Кстати! Как я только сразу об этом не подумала! Филипп, ликаны, напряжённый вид Рейна — среди них точно должна быть та, которая несколько лет назад перевоспитала младшего Вернера, та девушка, которую он до сих пор помнит и любит.

Я с новым интересом начала рассматривать появившихся девушек, перестав обращать внимание на что-либо другое, не слыша, о чём там завели разговор Николас с Филиппом. Но что-то я не могла догадаться, кто из трёх ликанш украл сердце Рейна. Они были какими-то одинаковыми, как видно, из-за общих звериных черт, прослеживавшихся на их лицах, так что выделить из них какую-то одну, даже подходящую по возрасту, мне было трудно. И никто из них не смотрел в сторону Рейна, чтобы этим дать мне подсказку. Да и вообще, было сложно понять, что притягивает их внимание, ведь глаза девушек блуждали по залу и гостям, словно они были не в состоянии сосредоточиться на чём-то одном. А вот Рейн, как мне показалось, смотрел на блондинку, которая постоянно поглядывала на Филиппа. На вид она…Хотя нет, я её никак не оценю, она выглядит словно оборотень на начальной стадии трансформации, и на неё, как и на всех ликанов, даже неприятно было смотреть. Но вот лицо Рейна приобрело такое странное выражение, словно перед нами снизошла сама Мадонна.

Адам сильнее сжал мои плечи и неожиданно задвинул меня себе за спину, спрятав ото всех. Я от неожиданности удивлённо огляделась, и, увидев, что гости прижались поближе к стене, находясь в таких позах, словно они собираются бежать или драться, встала на цыпочки и выглянула из-за плеча Адама. Обстановка была напряжённой. Хотя напряжённой она была и до этого, так что сейчас она просто раскалилась докрасна.