— Госпожа Тина, вы ещё не попробовали десерт!
Мой желудок был с ним не согласен, но сердце забилось, как загнанная зверушка в силках. Понятно, на что рогатый намекает! Вон как многозначительно поглядывает на свои брюки, чёрная кожа которых натянулась так, что вот-вот лопнет. При этом нечто тревожащее, мне самой неведомое, поднималось из глубин сознания и подначивало продолжить опасный эксперимент.
— Неужели приготовленные нами блюда вам не по вкусу? — Уся продолжал гипнотизировать меня пламенным взглядом, а кончик его хвоста нежно поглаживал мою ягодицу. Мужчина дёрнул уголком рта и хрипло продолжил: — Или вас разочаровала сервировка? Попробуйте, госпожа, мы превзойдём все ваши ожидания!
Он ещё и угрожает? Несколько секунд мне ещё хотелось закончить на сегодня общение с рабами и сбежать, но я напомнила себе, что нужно изображать госпожу, а то эти рогатики того и гляди догонят и действительно превзойдут все ожидания — забодают до смерти! Я хлопнула ладонью по хвосту, который уже нагло заскользил по бедру, и выпалила:
— Хорошо, но если мне не понравится, то будешь наказан.
— Вам предложить мороженое или леденец? — воодушевился он.
— Удиви меня!
— Вы получите больше удовольствия, если закроете глаза, — вкрадчиво протянул он и прищурился. — Если доверитесь нам.
Я выгнула бровь: уж больно хитро поглядывает. Неужели начал что-то подозревать? Предложение слишком похоже на проверку. Отступить? Нет уж. Играем до конца!
Уселась на Ду и, зажмурившись, приоткрыла рот. Замерла в ожидании, прислушиваясь к звукам. Что-то зашуршало, потом звякнуло. Не знаю, отдирал ли себя Уся от стола или же искал самый лучший десерт, чтобы не поймать наказание, но вскоре всё стихло.
В следующий миг на язык легло нечто тёплое и сладковато-терпкое, по вкусу похожее на запечённую с мёдом и специями хурму. Неизвестное блюдо таяло во рту, его почти не нужно было жевать, и доставляло удовольствие настолько яркое, что хотелось ещё и ещё.
Я с аппетитом уплетала угощение, подаваясь вперёд каждый раз, когда ощущала приближающийся аромат, покачиваясь в неторопливом ритме, пока вместо угощения не куснула палец. Кто-то зашипел от боли, и я застыла, не разжимая зубов. Распахнув глаза, поняла, что травмированная конечность принадлежала Ду.
И это был не палец.
Да, удивить меня Усе удалось. Надо отдать должное, хвостом он орудовал очень ловко! Я даже не заподозрила, как и чем меня кормят. Но, судя по перекошенному лицу демона, подвижная и гибкая конечность была вдобавок и весьма чувствительной. Запомнив это, я разжала челюсти, а когда мужчина потёр пострадавшее достоинство, мило улыбнулась.
— Десерт выше всех похвал. А теперь приберитесь здесь!
И, поднявшись, неторопливо, с трудом переставляя ватные ноги, поплелась к выходу.
— Госпожа Тина, — услышала низкий рык, от которого все волоски на теле разом встали дыбом.
Хорошо, что рядом оказалась одна из трёх каменных горгулий. Я успела обнять статую до того, как подкосились колени, и изящно развернулась к демонам.
— Что ещё?
Ду уже встал и, недовольно набычившись, топтался рядом с улыбающимся Усей. Демон, которого я использовала как стул, глянул на меня исподлобья и выдохнул:
— Моя очередь!
— Верно, — согласилась я и добавила: — Но не сегодня.
Он поджал губы и сузил глаза, в черноте которых полыхнула ярость, и сердце пропустило сразу несколько ударов. Я с трудом растянула уголки губ и ласково уточнила:
— Неужели мой раб обиделся?
— Нет, госпожа, — проскрипел тот.
Стало ясно: пока не отомстит — не забудет. Но в меня бы больше ни кусочка не влезло, так что рогатику придётся потерпеть. И вообще, это они должны исполнять мои желания, а не наоборот!
— Вот и славно.
Я отлепилась от горгульи и, ковыляя на высоких каблуках, побрела к выходу. Когда дверь за мной закрылась, отыскала взглядом скелет кота и спросила:
— Как я справилась?
— Неплохо, — снисходительно отозвался тот и сверкнул зеленью глаз. — Одного довела до белого каления, другого до нервного срыва. Из тебя получится отличная ведьма! Если доживёшь до утра…
Глава 8
Доковыляв до спальни, я первым делом избавилась от высоких каблуков и отшвырнула их в угол.
— Пыточное средство!
Раздался вскрик:
— Больно!
Из-за большого, обитого железом сундука высунулась заспанная мордашка. Потерев здоровую шишку на лбу, нечто пожаловалось:
— За что?
Какой-нибудь демонёнок? Мордашка круглая, волосы дыбом, в таких дебрях и рога можно спрятать. Я не стала ни извиняться, ни уверять, что вышло случайно, а мгновенно вошла в образ:
— Было бы за что, так легко бы не отделался.
Плюхнулась в уютное мягкое кресло и быстро осмотрела большую тёмную комнату. До потолка, с которого свисает огромная закопчённая люстра, не меньше пяти метров. Стены обтянуты шёлком, либо чёрным изначально, либо потемневшим со временем. Как я слышала, бабка Анастазия жила не одну сотню лет.
Королевская кровать с роскошным балдахином пропахла нафталином, а в старинном камине, где весело потрескивал огонь, стоял небольшой чугунный котёл. Блестящие черепа, украшающие стены, зубасто улыбались… Действительно было похоже, что здесь жила злая старая ведьма!
Снова повернулась к демонёнку (или кто он там?):
— Что ты здесь делаешь?
— Сплю, — потирая то глаза, то шишку, проворчало существо. — А ты?
Похоже, не все обитатели этого места наслышаны о новой владелице. Разминая многострадальные ноги, буркнула:
— Новая ведьма. Моё имя — Тина. А тебя как зовут?
— Атвуд.
— Хм, — нахмурилась я. — Где-то я уже слышала это имя. Ты демон?
— Скорее дух, — хихикнул он и бочком, будто был готов вот-вот дать стрекача, приблизился к креслу. — А ты добрая или злая?
Я рассматривала мальчишку, который казался вполне себе живым: худенькое тело не просвечивало, глаза не светились, цепями не гремел, потому что их не было. Не похож он на духа!
— Если не с той ноги встану, — уклончиво ответила я, — то могу быть очень злой.
— А какая нога правильная? — Атвуд во все глаза таращился на мои опухшие от тесных туфель стопы. — Правая или левая?
— Зависит от того, в какую сторону была повёрнута голова при пробуждении, — улыбнулась я.
— Как всё сложно. — Он озадаченно почесал затылок, и с потолка неожиданно повалилась тёмная штукатурка.
Я задумчиво посмотрела на чёрные крошки, усыпавшие платье, и вдруг вспомнила:
— Атвуд? Ну конечно! Так скелет назвал дом, который хотел забрать Рашидун.
— Шид?! — вытаращился мальчик, и окна в спальне вдруг стали больше. — Ты встречалась с ним и осталась жива?
— Да. — Я присмотрелась к духу унаследованного мною дома. — А что?
— Значит, ты очень сильная ведьма! — уважительно протянул Атвуд.
Это был спорный вопрос, но я не стала пускаться в объяснения. Чем меньше знают обо мне, тем больше шансов выжить и найти способ вернуться в нормальный мир — так я считала. Поэтому сменила тему:
— У тебя есть сокращённое имя? Как я поняла, Анастазия не очень любила длинные имена… Ну, разве что кроме собственного. Как она звала тебя?
— Она меня не звала, — обиженно, как ребёнок, насупился дух. — Наоборот, всегда прогоняла. Вредная старая карга… Хуже своего подлого фамильяра!
— Вижу, ты её очень любил, — усмехнулась я и прищурилась. — Может, это ты пришил старушку?
— Я шить не обучен.
— То есть ты её не убивал? — уточнила я.
— Чёрт с тобой! — Окна снова увеличились, и стало заметно светлее. — Как я мог это сделать?
— Ты же не просто привидение, а дух дома, — пожала я плечами. — Почешешься, и штукатурка сыплется, глаза расширишь — окна становятся большими. Что тебе стоит подстроить несчастный случай? Например, заставить исчезнуть на лестнице одну из ступенек. Бабулька запнулась, упала и свернула себе шею.
— О-о-о! — восхищённо протянул Атвуд, будто раньше подобные мысли не приходили ему в голову. — А ведь правда мог…
— Не вздумай проделать это со мной! — запоздало спохватилась я и скорчила зверскую мину.
Я надеялась, что так и получилось, но в глазах мальчика не было и капли страха. Наоборот, заметила, как он доверительно приблизился ко мне и даже потянулся, собираясь прикоснуться, но в последний момент передумал и неохотно убрал руку за спину. А когда он начал таять, я насторожилась:
— Что происходит?
— Моё время уходит, — вздохнул он и исчез. Лишь сквознячок пошевелил волосы, когда донёсся шёпот: — Ты мне нравишься, новая хозяйка.
Видимо, он не всегда может проявляться в физическом виде. Я подождала ещё немного, пока не стала активно зевать. Сказывались нервные потрясения прошедшего дня, очень сытный ужин и дикая усталость. Кое-как выбравшись из тяжёлого бабкиного платья, я скользнула под одеяло.
Но заснуть мне не дали — на кровать запрыгнул невесть откуда появившийся в спальне скелет кота. Я подскочила от неожиданности и едва сдержала крик. Успокоившись, погрозила животному:
— Больше так не делай! И вообще, чего ты здесь забыл? Дай поспать.
— Нельзя. — Он сверкнул зелёными глазами. — Ночь — самое активное время. Ведьмы спят от рассвета до полудня, и если не будешь следовать этому правилу, тебя быстро раскусят. И в прямом, и в переносном смысле.