— Валерия, зайдите ко мне немедленно! — оглушающе прогремел голос мужчины, и Лера на негнущихся ногах прошла к нему в кабинет.

Юрий Всеволодович был мужчиной за пятьдесят с шестидесятым размером одежды, со свиными глазками и постоянным потом на лбу, который беспрестанно вытирал. При этом ему не мешало иметь несколько любовниц, которых он бесплатно кормил у нас в кафе и возил на курорты, стоило им состроить щенячьи глазки.

Я зашла в кабинет директора, где пахло сыростью и сигаретами. Отвратительный запах. Я поморщилась и попыталась спрятать нос в вороте куртки.

— Доброе утро, — поприветствовала его я, прикрывая за собой дверь.

— Ох, доброе ли, Лерочка? — мужчина смотрел на меня, не пряча своё сочувствие. А я ещё в тот момент не могла понять, почему он так на меня смотрит, пока он снова не заговорил.

— У меня для тебя плохие новости. Сегодня с утра ко мне домой заявилась полиция. И не просто полиция, а сам начальник оперативного отдела Звягинцев Альберт Владимирович. — Мужчина немного помедлил, а Леру парализовало от его слов. Вот она — расплата. Ей уже и без продолжения стало понятно, о чём будет говорить её начальник. Только от одного упоминая этого имени, сердце начинало биться, словно в тахикардии.

— Я не знаю, что ты там сделала, да и не хочу знать, но ты уволена. — Последние слова он словно прожевал.

— Что? — в недоумении она смотрела на мужчину, а он спрятал свои глаза, смотря куда-то на картину, которая висела за спиной Леры. — Юрий Всеволодович, пожалуйста, вы же знаете всю мою ситуацию, и мне никак нельзя увольняться. Пожалуйста! Я ведь столько лет на вас работала. Я же столько сделал для вас. Пожалуйста.

— Я не могу, прости. Он угрожал мне. Сказал, если я тебя не уволю, то на меня обрушатся проверки, и Звягинцев сделает так, чтобы закрыли моё кафе, а у меня дети.

Она его не слышала и не понимала, как и он её. Сейчас работу сложно найти, а ей срочно нужны деньги, чтобы заплатить за квартиру. Даже если у неё будут увольнительные сейчас, то чем она будет платить в следующем месяце? А сбережений нет.

— Это ещё не всё, — продолжил мужчина.

— Чем ещё вы хотите добить меня? — спросила Лера и утёрла слезу, которая сбежала по щеке.

— Как бы это не было сложно говорить, но я не оплачу последний месяц работы.

— Что?! Но вы не имеете права! — девушка повысила на мужчину голос, но он её сразу же осадил на место.

— Валерия, это не моё желание. А проблемы мне не нужны. Пожалуйста, собери свои вещи, если они остались, забери из бухгалтерии свои документы и прощай.

Она посмотрела ещё раз на мужчину и, не прощаясь, молча вышла из его кабинета. Ноги уже не держали, и, опираясь о стену, она подошла к окну и открыла его нараспашку, впуская прохладный воздух и вдыхая его. Вот так один человек, в руках которого есть хоть немного власти, может разрушить жизнь другого человека. Всё это казалось ерундовым до тех пор, пока не коснулось меня. И это всё произошло только потому, что я не захотела раздвинуть ноги перед мужчиной, который захотел потешиться и провести горячую ночку с молодой девчонкой, которая ему приглянулась.

— Лерка! — где-то совсем рядом послышался добрый и успокаивающий голос тёти Гали. — Пошли, девочка! — женщина подхватила меня под руки и куда-то повела. Меньше чем через минуту я оказалась сидящей на стуле в раздевалке.

— Мне когда Катька сказала, я сначала не поверила, а когда пошла к директору, то увидела тебя. Как ты, девочка?

— Я не знаю, тёть Галь, — замотала я головой из стороны в сторону. — Я не знаю, что мне теперь делать, — и снова эти проклятые слёзы пошли из глаз.

— А может, тебе нужно сходить к тому полицейскому, поговорить с ним? Почему он так с тобой? — женщина заглядывала в мои глаза жалостливым взглядом, как смотрят на помойного котёнка. Наверное, в данный момент я им и была.

— Никуда я не пойду. Да он навряд ли простит, если только… — я замолчала, а женщина ждала продолжения.

— А вдруг? Он что, не человек, что ли? И за что он так с тобой? — она прервала наше молчание, задавая вопросы, на которые мне никак не хотелось отвечать.

— Я когда вчера домой пошла, он поймал меня, хотел, чтобы я раздвинула перед ним ноги, стал затаскивать в машину, а я попавшейся бутылкой из мусорки ударила его.

От моего рассказа тётя Галя ахнула и прикрыла ладонью рот. В её глазах показались слёзы.

— Ах он сволочь какая! Это что же творится-то? Лер, нужно идти в полицию и писать заявление.

На её слова я только громко хмыкнула.

— В полицию? Тёть Галь, он сам полиция и при этом начальник. Как думаете, кому больше поверят? Ему или мне?

— Но нельзя же всё пускать на самотёк! А если он опять пристанет к тебе и добьётся своего? — голос женщины переходил на крик. Я любила её. Она единственная, кто обо мне заботился и переживал.

— Знаете, лучше бы я ему дала. Тогда хоть работа бы у меня была, — выдохнула я, опуская голову вниз, к полу.

— Что ты такое говоришь? Совсем с ума сошла?!

Я смотрела в её глаза, в зрачках которых отражалось моё лицо, и чувствовала только одно: усталость. Как я устала! Хотелось зарыться во что-нибудь мягкое, тёплое и поплакать. Чтобы все от меня отстали, и чтобы я наконец-то перестала всё сама решать и за всё отвечать. Но такие мечты едва ли когда-то будут реальностью

— Ладно, тёть Галь, я, наверное, пойду. Здесь мне делать больше нечего, — на выдохе произнесла я и только хотела встать со стула, как женщина схватила меня за руку, усаживая обратно.

— Лер, подожди, — она засуетилась и полезла в большой боковой карман передника. — Вот, возьми! — женщина протянула мне небольшой свёрток, в котором были деньги.

— Ни за что на свете! — я, возмущаясь, откинула её ладонь. Как не мне знать, что у тёти Гали у самой проблем до кучи, да и денег ей не хватает. Воспитывает внучку одна, перепрыгивая с копейки на копейку.

— Так, а ну не упрямься! Отдашь, как сможешь. Это у меня не последние, — говорила она, но мне почему-то не верилось её словам.

— Не могу я, тёть Галь!

— Возьми, я сказала. Здесь немного, но на первое время тебе хватит, — она пихнула своим кулаком меня в грудь, а потом переложила деньги мне в ладонь.

— Спасибо большое. Я верну. Обещаю! Всё до копейки верну. — На глаза снова навернулись слёзы и, подскочив со стула, я бросилась обнимать женщину. Она даже не знает, как меня выручает.

— Знаю, что вернёшь. У тебя есть мой номер и знаешь, где я живу. Будет нужна помощь — милости просим.

— Хорошо. — Из глаз всё лились слёзы, а я пыталась смахнуть их пальцами со щёк, но не особо хорошо получалось.

— Ладно, беги, девочка. И не пропадай. Дай знать, как устроишься на новую работу.

— Обязательно! — поцеловав тётю Галю в щёку, я пошла из здания, которое мне за последние шесть лет стало как родной дом. Да что родной дом! Даже больше. Я с охотой могла здесь находиться чуть ли не сутками, когда из собственной квартиры, где прожила всё детство и связано много хороших воспоминаний, я бежала как из преисподней.

Домой я шла не торопясь. По дороге зашла в кафетерий, купила себе беляш с кофе и съела его в соседнем от дома парке. В ближайшем ларьке купила газету с вакансиями о работе и пошла домой. Если бы не жуткий мороз на улице, то я прогуляла бы до вечера. Но моё тело ужасно замёрзло, особенно ноги. Теперь о покупке новых сапог можно с успехом позабыть.

Подходя ближе к своей старенькой пятиэтажке, я и подумать не могла, что сюрпризы на сегодня ещё не окончены. Когда я подошла к подъезду, услышала рёв мотора. Машина, которая стояла неподалёку, завелась и подъехала ко мне, фактически наезжая на пятки. Автомобиль я сразу же узнала, и по телу побежал холодок страха.

— Привет, красивая! — послышался самоуверенный мужской голос, и из идеально отполированного чёрного BMW вышел Звягинцев. Не знаю рыночной стоимости автомобилей, но я с уверенностью могу сказать, что этот внедорожник стоил огромную кучу денег. И не думаю, что простой полицейский, пусть он и начальник, мог позволить себе такую машину.

— Что вам нужно? — пролепетала я и потихоньку начала отступать назад к двери подъезда.

— Мне нужна ты. Или ещё не поняла этого?

Мужчина буквально в считанные секунды оказался рядом. Меня опалило жаром его дыхания и дорогим одеколоном.

— Зачем вы попросили, чтобы меня уволили с работы? — на мой вопрос он только оскалился, показывая свои жемчужно-белые клыки.

— Ты будешь работать на меня.

— Кем? — выпалила я, не подумав.

— Моей карманной проституткой, — и снова этот акулий оскал. Я осторожно сглотнула.

От его ответа меня передёрнуло. Я смотрела в эти изумрудные глаза, в которых играли пошлые огоньки. Да он одержим. Безумный, одержимый человек у власти. Что может быть ещё хуже?

— Нет. Я не буду вам никем, — сорвался шёпот с моих губ, и я поняла, что попала в капкан. Рано или поздно он добьётся своего. Этот мужчина — игрок. Он привык выигрывать любой ценой, даже если на кону жизни живых людей.

— Если ты мне не подчинишься сейчас и не уедешь со мной, то я сделаю так, что ты приползёшь ко мне на коленях, вымаливая прощение. Тебя не возьмут ни на одну работу, ни в этом, ни в другом городе. Ты даже проституткой на трассе не встанешь. Ты можешь быть только одной шалавой. Моей! — и опять эта звериная улыбка, которая пробирает до самых костей, и хочется кричать от страха.